«Hey, little train! Wait for me!»
— М-м-м, — тихо подпевала Анко.«I once was blind but now I see»
— Blind but now I see-e-e-e….«Have you left a seat for me?»
Голос из динамиков становился тише в завершающей части композиции, что приобрела популярность после появления в фильме «Гарри Поттер и Дары смерти». Танец Гермионы и Гарри запал Анко в душу, и, будучи фанаткой серии книг и фильмов о волшебнике, девушка немедленно добавила песню в плейлист. Дзыньк! Колокольчик на входе звякнул. Дверь открылась, пропуская внутрь прохладный воздух и еще одного работника кофейни. Едва зайдя за порог, парень упер ладони в колени и принялся восстанавливать дыхание. — Семь сорок. Ты снова опоздал, Ирука, — не отвлекаясь от своей работы, заметила Анко. — Прости, я поздно вышел… — выпрямившись, но все еще часто дыша, он пошел скорее за барную стойку, попутно стаскивая с себя ветровку. — Снова проспал? — Да... Вчера допоздна сидел в интернете, — не стал скрывать Ирука. Он толкнул дверь, ведущую в служебное помещение. Скинув на пол черный рюкзак, украшенный серебряными молниями и люверсами, он небрежно повесил на крючок куртку. От небольшой пробежки Ирука успел изрядно пропотеть. Хоть календарь и показывал первый месяц весны — погода была непредсказуема. Каждый день приходилось изощряться, чтобы не замерзнуть утром и не взмокнуть вечером. Стащив толстовку вместе с майкой, он обул черные потрёпанные конверсы и выудил из рюкзака фирменную футболку темно-зеленого цвета с логотипом кофейни, чтобы спешно натянуть на себя. — Опять полночи искал объявления о кастингах? — Анко приоткрыла дверь, наблюдая, как парень завязывает темно-коричневый фартук и приводит себя в порядок. — Да… — он огорченно выдохнул, ясно давая понять: поиски не увенчались успехом. — Послушай, я знаю, что все эти кастинги для тебя важны, но ты опаздываешь уже на постоянной основе, — девушка сложила руки на объемной груди. Ее тонкие черные брови хмурились все сильней, она давно хотела поговорить об этом. — Если бы у нас работали камеры в зале, то тебе бы точно не поздоровилось. — Но они ведь не работают, — беззаботно подметил Ирука, собирая волосы в низкий хвост. — Кстати, когда обещали посмотреть, что с ними? — Ирука, ты слышишь, что я тебе говорю? — раздраженно засопела Анко. — Мне не нравятся твои опоздания! А если утром придет управляющий нас проверить, а тебя нет? Что я скажу? — Моя милая Анко, ну вот что ты такое говоришь? Когда Мифуне-сан появлялся здесь в последний раз? Три месяца назад? — он развернулся и вышел из комнаты для персонала. — То, что он не отсвечивает так долго, не значит, что он не придет, например, завтра! Или сегодня! Митараши встала у длинного стола, расположенного за барной стойкой и, схватив вафельное полотенце, принялась остервенело натирать столовые приборы. — Тебе очень идет новый оттенок! — пропел Ирука, игнорируя тот факт, что им недовольны. — Такой прям… баклажановый. Вчера покрасилась? Отодвинув дверцу кондитерской витрины, где на полочках были выложены сэндвичи, Ирука сразу взял себе вчерашний — с курицей и авокадо. Конечно же он не успел позавтракать, да и проще перекусить на работе. — Да! — заулыбалась Анко, поправляя волосы и тотчас же забывая о своем раздражении. — Всего два часа просидела, а потом на ноготочки! Она выставила руку вперед, хвастаясь маникюром. Длинные, миндалевидные коготки нежно-бежевого цвета с маленькими черными сердечками шли вразрез со внешним видом девушки, который просто кричал об ее агрессивном характере. — А где же наклейки «fuck» и «bitch» на каждом пальце? — изумился Ирука. — А вот! Решила, что хочу что-то поменять в своей жизни! — И поэтому решила начать с маникюра?! — засмеявшись, Ирука поставил сэндвич в микроволновку. — И что с того?! Ты же тоже с малого начинал: масочки для лица, например, а еще патчи под глаза, — она издевательски прищурилась. — Это нужно было для съемки! — На которую тебя все равно не взяли! — гоготнула Анко, ставя натертые приборы в специальную емкость. То, что Ирука всеми силами пытался «вырваться в люди», знали почти все знакомые. И подобные подколы в действительности не мотивировали его нисколько. Скорее наоборот — толкали в пропасть самобичевания. — Ну ты и сучка! — охнул Ирука, всеми силами пытаясь не показывать, как на самом деле его задели слова Митараши. — У нас еще остались заготовки для выпечки и бутербродов? — забрав теплый сэндвич, парень налил себе кружку кофе и разместился возле стола с кофемашиной. — Совсем немного, так что, как закончишь есть, сможешь приступить к дежурству по кухне. Сегодня твоя очередь. Анко прекрасно знала, что Ирука ненавидит готовить. Даже простая нарезка овощей могла привести чуть ли не к скандалу, поэтому прийти к справедливости удалось только с составлением графика. — Хорошо… — недовольно пробубнил Ирука. Дзыньк! — снова напомнила о себе входная дверь. — Доброе утро! — Митараши приветливо заулыбалась раннему гостю, что в свою очередь ответил ей угрюмым молчанием. Усиленно делая вид, что натирание вилок важнее, чем появившейся объект, Анко невзначай пихнула Ируку ногой и прошептала: — Там опять этот твой пришел. — И что, ты не можешь сама его обслужить? — так же тихо отозвался Умино, почти открытым текстом говоря «я вообще-то есть собрался». — Нет, — прищурилась Митараши и елейно добавила: — он ведь к тебе приходит. Вот сам и обслуживай. Взяв поднос, она переложила на него сияющие чистотой вилки с ложками и, демонстрируя занятость, скрылась за дверью с вывеской «кухня». «Стерва!»— мысленно выругался парень. — Доброе утро, вам как обычно? — подойдя к кассе, Ирука дежурно улыбнулся постоянному покупателю. Утренняя смена Умино началась около десяти минут назад, а вернее двадцать, если учесть опоздание. Он не успел толком позавтракать, как сразу же пришлось встать за кассовый аппарат. Это ужасно раздражало. Вот не мог гость прийти позже минут на сорок?! Тот самый «этот» — молодой мужчина — сповадился каждое утро захаживать в заведение. Он брал один и тот же кофе, но никогда его не пил, только отсиживался в зале по нескольку часов. Ирука не обращал на него никакого внимания. Постоянных клиентов у них полно. Все офисные работяги сбегались поутру в кофейню, чтобы успеть приобрести комбо-завтрак. «Он ведь запал на тебя. Вот и таскается сюда каждое утро ни свет ни заря», — как-то подметила Анко. Постоянный гость не только наведывается в одно и то же время, но и исподтишка поглядывает на Ируку. От проницательного взора Митараши это, конечно, не ускользнуло. «Таких как он за день здесь проходит около сотни», — отмахнулся тогда Умино. Но чем дольше проходило времени, тем больше он убеждался, что всё не так просто. Да и вел себя мужчина странно. Он мог подолгу рассматривать меню на мелованных досках, что висели за барной стойкой и по итогу выбрать американо. Мог за все время не произнести ни слова, и тогда приходилось играть в угадайку (пару раз Ирука даже всерьез думал, что гость немой). А однажды мужчина ни с того ни с сего улыбнулся, пожелал хорошего дня, после чего сел за одиночный столик и до обеда наблюдал за ним поверх книги. Все это выглядело крайне подозрительно еще и на фоне того, что внешний вид гостя всегда разнился. В один день он походил на обычного рядового сотрудника офиса: брюки, небрежно расстегнутая белая рубашка, пиджак. В другой — смахивал на компьютерного задрота или курьера пиццерии. Всклокоченные волосы, выкрашенные в пепельный, видимо, множество раз, смотрелись очень жесткими. Брови обесцвечены в цвет волос, а левую надвое рассекал маленький шрам, немного заходящий на верхнее веко. Можно было только гадать где получен этот «аксессуар», но одно во всех этих образах оставалось неизменным — маска, что закрывала половину лица и не давала предположить возраст. Сегодня же данный экспонат, видимо, решил выступить в роли… Ирука старался в открытую не пялиться, но успел бегло осмотреть образ гостя: маска, джемпер молочного цвета, темно-синие джинсы, и драповое пальто. Выглядел он так, будто только что пришел с кинопроб или наоборот собирается присутствовать на них в качестве кинокритика. — Американо? Или что-то другое? — вновь обратился к нему Ирука. «К каждому клиенту нужен индивидуальный подход», — так ему говорила Анко. Потому набравшись терпения, он принялся ждать, когда гость решит, что же он, в конце концов, будет пить. «Давай уже быстрее!! Заебал!», — раздраженно думал Ирука, желая поскорее вернутся к своему завтраку. — М-м-м… — задумчиво протянул мужчина, смотря на доску с меню, а затем уставился прямо на парня. — А-американо, пожалуйста… — приглушенно произнес он, улыбнувшись одними глазами. «Можно было догадаться!» — Ирука быстро вбил заказ в программу. — С вас двести пятьдесят йен. Мужчина порылся в карманах и подал пару мятых купюр. Ирука, тщательно делая вид, что не видит, как его рассматривают, быстро собрал сдачу и оторвал чек. — Как заказ будет готов, я вас позову, — так же дежурно уведомил парень. — Благодарю, — мужчина вновь улыбнулся, забрал чек, а сдачу переложил в маленькую баночку с надписью «на мечту», что стояла рядом с кассовым аппаратом. Ирука почувствовал, как щеки пошли красными пятнами. Этот тип постоянно оставлял ему чаевые в размере оплаты двух порций кофе. — Спасибо, — смущенно проронил Умино и побыстрее отвернулся к кофе машине. После того, как Анко ткнула ему, что он, возможно, является объектом обожания данного экспоната, парень стал по-другому смотреть на ситуацию. Ему становилось неловко в присутствии этого странного мужчины. Не то чтобы он был когда-либо обделен вниманием со стороны других парней, но обычно с ним флиртовали, просили номер или страницу в социальных сетях, приглашали в кафе, а этот просто молча его рассматривал. «Пусть пялится», — решил как-то Ирука. Он не собирался делать поблажки только потому, что человек нерешителен. Мужчина вообще не вызывал у Умино никакой симпатии, а скорее наоборот. Ирука привык, когда за ним бегают и всегда этим пользовался, даже когда ему не нравился ухажер, ему нравилось нравиться. Это пленительное чувство власти над другим вызывало неподдельное удовольствие и повышало самооценку до неописуемых высот. Кто откажется от такого? Дергать за ниточки, манипулируя и наблюдая, как другой человек выворачивается наизнанку, лишь бы сделать другому хорошо. За все свои двадцать три года Ирука не влюблялся ни разу, а все его связи преследовали исключительно потребительский характер. Отношения длились не больше двух месяцев просто потому, что Ируке становилось скучно. Все заканчивалось, не успев толком начаться. Он очень выборочно подходил к выбору партнера, и сейчас, глядя на непонятный экземпляр комплексов, который не мог спросить его имени, становилось понятно — мужчина в пролете. Бесповоротно. Наполнив стаканчик, Умино закрыл его крышкой и нарисовал милую кошачью мордашку. — Хатаке-сан, ваш заказ готов! Подойдя к стойке выдачи, мужчина забрал кофе и заулыбался еще шире, смотря на крышечку. — Благодарю. Хорошего дня! Ирука проводил его взглядом и, как только за ним закрылась дверь, с кухни выплыла Анко. — Хатаке-са-а-ан, ваш заказ гото-о-о-в! — сразу же передразнила она. — С каких это пор ты имена постоянных покупателей запоминаешь? Думаешь, я не вижу, как ты его окучиваешь? Ты ведь говорил, что он урод. Ирука прошел обратно к столу. Жадно откусив сэндвич, он, почти не жуя, проглотил большой кусок. — Не понимаю о чем ты. — Не делай вид, что не понимаешь. — Анко закатила глаза и полезла в банку с чаевыми. — Такс, сколько же он тут тебе оставил в этот раз… — она стала пересчитывать купюры, — …о-о-о, в этот раз меньше. Хватит на такси только в одну сторону. Сдаешь позиции, Ирука-кун. — Боже, заткнись. — Оглянутся не успею, а ты уже и переписываться с ним начнешь, — она высыпала монеты обратно в баночку и затолкала сверху бумажные купюры. — Ты его вообще видела? Я не дам ему свой номер. — Да-а, выглядит он, конечно, так себе. Хотя сегодня очень даже ничего. Для тебя, поди, старался, пальтишко выбирал. Она звонко засмеялась, а вслед за ней заливисто захохотал Ирука, представляя, как этот перекрашенный тип стоит и копошится в шкафу, выискивая приличную одежду. «Не пообсирал людей — день прожит зря», — так говорила Анко всякий раз, когда кто-то из коллег ее одергивал. Она была очень резкой и временами даже грубой, многие не срабатывались с ней из-за прямолинейности. Но именно эта черта ей помогала идти напролом к мечте и парировать любую критику в свой адрес. Ее упорству можно только позавидовать, и Ирука все чаще грешил этим, замечая, что хочет так же, как она, но не может. Порой у него опускались руки, когда он не проходил очередной кастинг, и тогда парень задавался вопросом: откуда эта взвинченная женщина, что как иголочка тычет его по самым больным местам, берет силы? Загадка. Но даже несмотря на взаимные подколы и шуточки в адрес друг друга, Ируке нравилось общаться с огненной дивой. — Так, на сегодня все! Я ухожу, Ирука, не забудь в конце смены прописать, сколько пачек молока у нас осталось. Развязывая фартук, Анко посмотрела на настенные часы, что показывали восемнадцать тридцать. На сегодня ее смена окончена, пора бежать на вторую подработку. Ее она любила сильнее чем протирания столов в кофейне. — Ага-а, — лениво протянул Ирука, взбивая молочную пенку для латте. — И передай Эбису, чтобы он не забыл помыть вытяжку на кухне! — она зашла в служебное помещение и с облегчением скинула форму. У нее оставалось еще достаточно времени на отдых прежде чем отправляться в «GhostFace» на всю ночь. Диджейская установка давно ждала ее на прохладном возвышении танцпола и наверняка заманчиво поблескивала. Анко обожала в ней все: начиная от металлического корпуса и заканчивая запахом пластиковых кнопок. А уж какие звуки выдавала эта громадина… Митараши приходила в экстаз. — Всем пока! Увидимся послезавтра! — проходя мимо Умино она незаметно ущипнула его за зад. — Удачи, супермодель, — по-доброму съехидничала девушка, и, получив в ответ добродушное «хорошо потусить!», выпорхнула на улицу. Вдохнув вечерний воздух полной грудью, Анко перекинула рюкзак с одного плеча на другое и поспешила надеть ветровку. Как же хорошо выйти, наконец-то, с работы и ни о чем больше не думать! Сунув руку в карман, она достала наушники. Начав разматывать узлы незамысловатого комка, девушка суетливо развернулась и только успела сделать два быстрых шага в сторону метро, как практически налетела на широкую грудь парня. От неожиданности и испуга она едва не обронила все, что держала в руках. Успев словить телефон и наушники, Анко уставилась перед собой. В ушах у нее зазвенело от подступившего раздражения, и она уже было открыла рот, чтобы рявкнуть «смотри куда прешь!», как проглотила воинственность и поспешно отшагнула назад. Фигура возвышалась над ней, отталкивала своей неестественной сутулостью. В этом чувствовалась тихая агрессия, готовая взорваться от любого звука, что слетит с ее губ. Глупо хлопая глазами, Анко смотрела на лицо, но все что видела — козырек бордовой кепки и подбородок, который пересекал уродливый шрам. Если у нее и оставались до этого момента крохи смелости, дабы сделать замечание, то после увиденного она передумала говорить и поспешно отвела взгляд в сторону. — П-прошу прощения, — сглотнув, негромко выдавила Митараши. Никакой ответной реакции не последовало. Может ее не услышали и стоит повторить еще раз? Она облегченно вздохнула, когда незнакомец, ничего не сказав, натянул капюшон толстовки ниже на козырек и прошел дальше. Оторопело простояв еще с минуту, Митараши медленно обернулась. Парень долго затягиваясь никотином, смотрел в панорамные окна «Books and coffee».