За объективом

      Щелк       Щелк.       Затвор фотокамеры звучал мягко, записывая на карту памяти кадр за кадром. Пальцы Какаши уже полтора часа покрывались потом. Он подолгу смотрел в объектив и зависал каждый раз, когда Ирука менял положение.       Накануне встречи они выбирали, где провести первую съемку и Какаши, не желая вызвать подозрений, предложил отправиться в самое оживленное место города — его центр. Он множество раз представлял, как Ирука, весь такой подвижный и точно знающий, как подать нужную эмоцию, будет смотреться среди каменных лабиринтов мегаполиса.       Незаметно вытерев ладони о карманы пальто, Хатаке постарался скрыть волнение. Маски, которая прятала бы любые его эмоции, на лице не было, и это заставляло тщательнее себя контролировать.       — Наклони голову чуть ниже. Смотри в сторону. Да, хорошо!       — А если так попробуем? — чувствуя себя полностью раскрепощенным, Ирука поменял положение.       — Замри, я поймаю нужный свет.       Обойдя парня, Сукеа сделал пару кадров и посмотрел на дисплей. Вышло даже лучше, чем он представлял себе. На эти снимки он будет глазеть часами.       — Тебе нравится? Я хорошо смотрюсь в кадре? — явно кокетничая, Ирука не сводил взгляда с нового знакомого.       У Умино точно никогда не возникало вопроса, какая из сторон его лица — рабочая. Оно с любой стороны смотрелось абсолютно совершенным — куда там шаблонным лицам с их пресловутым «золотым сечением». Парень прекрасно знал, с какого ракурса выглядит выигрышно и умело пользовался этим: то, кутаясь в шарф, смотрел тревожно на людей вокруг, то — отчужденно — в небо, гармонично передавая атмосферу меланхолии. Все, как и было задумано по проекту.       — Да… Мне нравится… — сконфуженно признался Какаши.       Он даже не смел предполагать, что идея познакомиться с Ирукой возымеет успех, а мечта провести с ним хотя бы немного времени наедине окажется действительностью. Пусть даже и таким нечестным способом.       — Сколько мы уже работаем? — Ирука достал телефон, проверяя время. Часы показывали далеко за полдень.       — Где-то полтора — два часа. Ты устал?       — Да. Притомился. — изображая безмерную усталость, Ирука тяжело вздохнул. — Думаю, хватит на сегодня, — он нарочно обозначил, что готов уйти: убрал телефон и поплотнее запахнул ветровку. Ему было понятно и так: Сукеа предложит продлить встречу.       Какаши замешкался. Он не успел толком ничего узнать о парне, только-только приблизился к нему, как их «знакомство» подошло к концу. Мысли в голове беспорядочно закрутились — нужно было что-то срочно предпринимать.       — Мы… Мы могли бы зайти в кафе, — выпалил Хатаке, убирая фотокамеру в чехол-сумку. — Вместе посмотреть, что получилось и выбрать самые удачные снимки.       Осознав, что именно произнес вслух, Какаши замер. Щемящее давление в груди расползалось по всему телу, особенно плотно оседая в ногах и руках. Он задеревенел. Последний раз нечто подобное ему приходилось переживать при защите доклада в университете. Никогда бы не подумал, что вновь испытает это с удвоенной силой… Между тем, губы Ируки растянулись в полуухмылке: «чего и следовало ожидать».       — М-м-м… В кафе-е… — задумчиво протянул он, начиная пожевывать губы, к которым прилип взгляд Сукеа. — Даже не знаю…       — Мы ненадолго. Заодно угощу тебя чем-нибудь, — торопливо добавил Какаши. Он старался выглядеть непринужденно. — Все же, это мой проект, и я очень рад, что ты согласился помочь.       «Как благородно. Лучше бы предложил мне встречу с кем-то из агентства. Даун»       Ирука потянул еще немного времени и с улыбкой произнес:       — Ну, если только ненадолго!       Какаши вновь обрел дыхание. У него появилась возможность узнать Ируку поближе! Нужно постараться насладиться крупицами отведенного времени.       — Тут неподалеку целая улица с ресторанами и кафе, — он поправил шарф на шее — Какую кухню предпочитаешь?       — Мне нравится ризотто и паста с сыром!       — Итальянская, значит. — Какаши жадно слушал, запоминая, — а мне…       — А еще карпаччо! — вставил Ирука, — ох, прости, я тебя перебил… — он растерянно хлопнул ресницами, а у Хатаке запершило в горле, пока он смотрел в эти виноватые глаза.       — … ничего страшного…       Они прошли полквартала, прежде чем остановиться возле первого попавшегося кафе. Ирука даже не успел прочесть название, а Сукеа уже открыл ему дверь, пропуская вперед.       Перешагнув порог, Ирука сразу заозирался по сторонам, подмечая статус заведения. Минималистичность в интерьере не лишала помещение уюта: пастельные тона, мягкие кресла с подушками и декоративные растения только добавляли комфорта и подчеркивали дороговизну.       Сняв верхнюю одежду, Какаши сразу прошел к небольшому столику на двоих. Он давно его приметил. Здесь им будет удобно. Проследовав за мужчиной, Ирука неторопливо сел напротив и неуверенно взял меню.       — Уже знаешь, что хочешь? — Какаши пролистывал плотные бумажные страницы.       — Я буду просто кофе или чай.       Ценник резал глаза, и Ируке было максимально неловко брать что-либо еще. Даже если Сукеа сказал, что угощает, наглеть не хотелось. По крайней мере, не вот так сразу…       — Здесь неплохие салаты и горячее. Десерты тоже вкусные — все, кроме тирамису. Слишком водянистый.       — Сукеа, мне правда неудобно. Мы ведь едва знакомы… — промямлил Ирука.       — Так что будешь? — мужчина, казалось, его не слышал. Он был настроен решительно. Ведь чем дольше Ирука будет есть, тем больше времени они пробудут вместе.       — Добрый день! Выбрали что-то?       К столику подошла официантка с опрятно собранными волосами. Не успел Ирука открыть рот, как Сукеа заказал блюда на двоих по своему усмотрению.       — И что-нибудь из напитков, — добавил он, вопросительно смотря на Ируку. — Ты, кажется, хотел кофе или чай.       — А, эм… Мне, пожалуйста, ореховый раф, — проронил Умино, возвращая девушке меню.       Повисшую паузу разбавляла только фоновая музыка. Ирука чувствовал на себе слишком пристальный взгляд. Он, разумеется, заметил, что понравился фотографу, но почему-то это также и раздражало. Пропуская пальцы сквозь волосы, парень, скрывая возникший дискомфорт, делал вид, что занят изучением секущихся кончиков. А Какаши ликовал. Он смотрел и не мог налюбоваться. У них ведь почти свидание!       Дождавшись, когда официантка оставит их в уединении, Хатаке достал фотоаппарат и бережно передал его парню.       — Смотри, но ничего не удаляй. Потом перешлю тебе оригиналы и сделаем выборку по тем кадрам, которые подойдут для твоего портфолио.       — А для проекта? — Ирука тыкал на кнопочку, перемещаясь между своими снимками и рассматривая их.       — Для проекта я выберу сам и скину тебе. Если одобришь мой выбор, возьму в работу.       Такой подход к делу польстил Ируке. Его мнение о результате будет решающим! Это тешило самолюбие так сладко…       На несколько долгих минут между ними вновь воцарилась тишина. Ирука сосредоточенно вглядывался в маленький экран, а Какаши теребил сцепленные под столом пальцы, нервничая.       «Почему он так долго смотрит и ничего не говорит? Ему не нравится?»       К мыслям добавилась поднимающаяся в груди паника, а на лбу собрались капли пота. Если в прохладную погоду грим оставался стойким, то в теплом помещение мог подвести и поплыть, стать заметным.       — Ты пока смотри, а я отойду на минуту, — он спешно поднялся и направился в туалет.       Ирука лишь кивнул, не отвлекаясь от занятия.       Зайдя в уборную, Какаши закрыл дверь и сразу вытащил из диспенсера несколько салфеток. Наклонившись к зеркалу, он стал вглядываться в левую бровь и спешно промакивать влагу со лба.       Все хорошо. Никаких изменений. Он же использовал стойкую грим-пасту. Открыв кран с холодной водой, Какаши намочил руку и приложил ладонь на шею сзади, под ворот свитера. Охладившись, тщательно вытер руки и, скомкав салфетку, небрежно бросил в урну. Пора было возвращаться.       Пройдя обратно в зал, мужчина уверенно опустился на свое место. На столе уже ждали напитки с холодными блюдами, а Ирука, потягивал кофе через трубочку, периодически помешивая воздушную пенку. Лицо у него было задумчивым.       — Все так плохо?       — Что? — парень поднял на него недоумевающий взгляд и, спохватившись, возбужденно выпалил: — Нет, фотки прям «вау»! Я вообще не ожидал, что получится так круто!       Он подвинулся ближе, демонстрируя кадр, где стоит на набережной на фоне розово — оранжевого неба. Какаши подался корпусом вперед, сокращая расстояние между ними, и осторожно вдохнул запах волос — свежий, глубокий… Хотелось уткнуться носом в шею Ируки и дышать им.       — Вышло офигенно! Ты учился где-то? — широко улыбаясь, парень передал камеру владельцу.       Вопрос застал Какаши врасплох. В голове словно зашевелился рой мошек, пока он активно соображал, что ответить. Учился ли он где-то? Естественно нет. Весь полученный им опыт основывался на самообучении. Тогда как лучше сказать? Соврать, чтобы не упасть в грязь лицом, или же чуточку приукрасить?       Ирука выжидающе смотрел, а Какаши ощутил волну жара под толстым слоем свитера.       Что говорить?!       Сглотнув ком в горле, он брякнул первое, что пришло в голову:       — Учился в колледже в Штатах.       Ирука открыл рот в удивлении. Учился не где-то там, а в США! Анко точно должна узнать об этом. Он ей расскажет.       — А помимо фотографий занимаешься еще чем-нибудь? — Умино отправил в рот вилку с наколотыми овощами.       — … Ну, я…       «…тебя обманываю», — подсказало сознание.       — У меня обычно много работы, живу только ей, — Хатаке обогнул вопрос. — А ты? Работаешь где-то?       — Ага, бариста в кофейне! Но уйду оттуда, как только меня возьмут в модельное.       — О-о! Так значит, ты разбираешься в кофе! — Какаши удивился, словно не знал этого вовсе. — Какую оценку поставишь за раф?       — М-м-м… Восемь из десяти! Переборщили со сливками, могло быть и лучше, — Ирука со знающим видом придвинул к себе пирожное и открыл Инстаграм. Нужно обязательно заснять, что он сейчас ест.       Хатаке ковырял вилкой свой Цезарь — листья салата вкупе с соусом превратились в кашу, пока он исподтишка наблюдал за своим спутником и все думал, будет ли этично задавать личные вопросы… Вдруг парень сочтет их неуместными для первой встречи?       — Ирука, позволь спросить… Сколько тебе лет?       Сомнения в выборе вопроса рухнули перед одним простым «интересно». Он не смог удержаться.       — Двадцать три. Я еще прохожу по всем параметрам в модельное. Какаши сконфуженно улыбнулся. Он не думал, что Ирука настолько его младше.       — Значит, еще учишься? Не тяжело совмещать учебу и работу?       — Не-а, я пока в академическом отпуске, — деловито объяснил Ирука, погрузив ложку в крем. — Поэтому только работаю и хожу на кастинги. Знаешь, хочу больше творчества в своей жизни.       Какаши знал. Когда-то ему приходилось молча следовать пути, который выбрал для него отец, а о фотокамере лишь мечтать. В свое время про его увлечения снимками догадывался только плюшевый мишка — ему Какаши доверял все свои тайны. А после того, как мальчику исполнилось четырнадцать, отец утилизировал все игрушки, решив, что сыну пора уделять время более серьезным вещам. Так у него появился компьютер и все секреты с тех пор он доверял ему. Запароленному и совсем не плюшевому.       — А тебе сколько лет? — из вежливости поинтересовался Ирука.       — Двадцать восемь, — боясь отпугнуть парня, значительно приуменьшил Сукеа. Называть настоящий возраст он был не готов.       Ирука же в этот момент почувствовал себя… обманутым? Сукеа казался его ровесником… Но, в конце концов, какая разница? Он уже решил, что как только мужчина поможет ему пробиться в люди, их дороги разойдутся. Так что плевать сколько там ему лет и как он при этом выглядит.       Расслабившись, Умино решил, что нет ничего плохого в том, чтобы быть открытым, и поэтому без умолку щебетал о себе целый час, съедая все, чем угощают. Едва притронувшийся к еде Какаши млел, слушая его пламенные речи, и запоминал каждый блик в горящих глазах. Ирука старался идти к своей мечте, ему никто не мешал. Он был свободен в выборе своих желаний, и это так нравилось Какаши…       Нравилось смотреть на него, нравилось слушать, но хотелось и…       Потрогать.       Какаши с трудом держался и не позволял себе дотрагиваться до парня даже невзначай. Для такого точно потребуется время. Может, при следующей встрече он и решится…       Проводив Ируку до метро часом позднее, мужчина немного постоял у входа на станцию, задумчиво почесывая зудящие участки кожи под париком. Маскарад окончен. Пора возвращаться домой.       Расположившись на заднем сиденье такси, он всю дорогу нетерпеливо поглаживал чехол-сумку фотоаппарата. Улов был слишком ценен и требовал немедленной распаковки, а также детального изучения. Добравшись до дома, Какаши успел лишь снять ботинки, когда в кармане пальто провибрировал телефон.       [Instagram]: пользователь iruru отметил вас в истории.       Что?       Быстро нажав на окошко уведомления, Хатаке вперился в открывшееся изображение: фотоаппарат с Ирукой на дисплее, а рядом напиток в высокой прозрачной кружке. Остальной фон остался размытым. Видимо, парень сделал фотографию, пока Сукеа отходил в туалет.       «Сегодня был на фотосъемке у @Sukea.photo.art. Спасибо за крутой день!», — гласил небольшой текст в углу экрана.       Уставившись на свой никнейм, Какаши перечитал короткие строки несколько раз и осел на пуфик.       «Спасибо за крутой день», — повторил он про себя и, стащив с головы парик, провел ладонью по закоченевшим от геля волосам.       Он ведь… Понравился Ируке? Какаши не был уверен, но точно знал, что все делал правильно. Нужно ли теперь как-то еще обозначить свою заинтересованность? Поколебавшись, он вернулся к истории с отметкой аккаунта и нажал на маленькое сердечко внизу экрана. Он начнет с малого, а дальше будет видно.       Аккуратно повесив пальто на плечики, мужчина прошел в комнату и, наконец, снял душащий свитер, что насквозь пропах потом.       «В следующий раз нужно будет надеть что-то полегче».       — Да, — кивнул мужчина, кидая одежду в корзину с грязным бельем.       Оставшись в джинсах и майке, он суетливо прошел за рабочий стол. Запустив ноутбук, подключил к нему карту памяти фотоаппарата и открыл папку со свежими снимками. Сколько их всего вышло? Не сосчитать. Какаши углубился в изучение. Прокручивая колесико мыши, подолгу задерживал взор на некоторых кадрах: тех, где Ирука улыбался, смеялся или удивленно указывал на что-то пальцем. Эти моменты Сукеа удачно подловил наряду с постановочными.       Закрыв глаза, Какаши погрузился в воспоминания о прожитом дне.       Его Ирука был таким…       «Завлекающим», — подсказало сознание, и Хатаке охватило жаром.       Судорожно выдохнув, мужчина ощутил, как в паху томительно тяжелеет. Он открыл глаза и защелкал мышью, перелистывая фотографии. Интересно, как бы выглядело это смуглое лицо, если бы Ирука был под ним?       Озноб прошиб его оружейной дробью. Как стыдно! Он не должен думать о таком. Не должен. Как смотреть потом Ируке в глаза? Вопрос крутился в голове снова и снова, непристойные мысли навязчиво стягивались внизу живота.       Можно ведь широко раздвинуть его длинные ноги, схватить за узкие бедра и яростно насаживать на член. Ирука будет громко стонать? Или же тихо скулить?       Воздух осел на дне легких. Неотрывно смотря в монитор, Какаши прерывисто задышал, рука скользнула к ширинке. Ему хотелось…       Хотелось потереться членом между узких бедер. Вдолбиться по самое основание своего пылающего органа, ощутить на нем горячее давление.       Или же… будет лучше положить тяжелую головку на жаждущие губы и толкнуться в рот, наслаждаясь влагой языка?       Не думая о том, как выглядит со стороны, Какаши крепче сжал пальцами налившийся член и остервенело задвигал рукой. Он выберет язык. Да. Так будет правильней. Ведь у них еще не было полноценного свидания, чтобы Какаши мог позволить себе думать о более откровенных вещах. Но ведь он уже думает…       Комнату заполнил ритмично-шлепающий звук скользящей по члену ладони. Мужчина продолжил переключать снимки, выхватывая самые будоражащие моменты. Он накладывал воображаемые картинки на реальность, предаваясь похоти.       Прекрасно.       Фантазия о том, как Ирука будет широко раскрыв рот ожидать награды, заставила Какаши простонать. Капли белой жидкости разлетелись в разные стороны, пачкая одежду и клавиатуру ноутбука. Его отпустило.       Восстанавливая дыхание, Какаши спешно открыл верхний ящик стола и достал салфетки. Нужно все вытереть и сходить в душ. Смыть с себя то, о чем посмел думать. Он все опошлил. Очернил Ируку развратностью своих мыслей. Чем он только что занимался? Оказавшись в замкнутом круге желаний, не смог придумать ничего лучше, чем устроить спектакль, а теперь довольствовался минутным порывом животного инстинкта. Ну и мерзость. Видимо, отец действительно был прав насчет него. Он больной извращенец. Дефектный.       Горькие воспоминания о далеком прошлом ударили по голове так, что зазвенело в ушах. Какаши на мгновение застыл и с усердием принялся оттирать результат своего раскрепощения. Стараясь пересилить чувство вины от содеянного, он клятвенно себе повторял, что больше не будет заниматься подобным.