***
«Человек, который впадает в тоску, встречаясь с невзгодами, бесполезен».***
На ужин у них был барсук, жирный и сытный. По словам Суйгецу, это был лютый барсук-самоубийца, и он первым напал, так что если бы не рефлексы потомственного мечника Кири, Суйгецу был бы уже калека, а его товарищи легли бы спать голодными и безутешными. Карин и Дзюго покачали головами, поахали сочувственно (в адрес барсука), но от своих порций не отказались. Саске жевал барсучье мясо, не замечая вкуса, не слыша болтовни соратников. «А Совет собрали по требованию Райкаге, у него к тебе назрел вопрос личного характера, джинчурики Восьмихвостого ему вроде как брат, меньшенький». Вот, значит, на какие крючки «Акацуки» ловят своих адептов? Можно было уже начинать каяться и посыпать голову пеплом Итачи, но Саске так давно привык играть ва-банк и жить на лезвии своего ширасайя, что масштаб его преступления сейчас не имел значения. Значение имела только скорость, с которой он выйдет на свежий след Данзо Шимуры, новоявленного Хокаге… Никогда Саске не придавал особого значения чужим чинам и иерархиям. Мир его с детства четко подразделялся на клан Учиха, где главным был отец, и на всех остальных. В клане всё было правильно, а что там и как у остальных, кому кланяются, — его не волновало. Пусть хоть пенькам богу молятся. Потом клан Учиха резко кончился, а Саске остался за старшего. Ну, у всех остальных, ясное дело, порядка так и не завелось. Был Какаши, бестолковый дзенин, работающий только с пинка, был по всем фронтам отстающий Наруто, была Сакура с ее абсолютно не-шинобским поведением. Был Третий Хокаге, состарившийся на своем посту, прозевавший нападение своего же ученика. Брать на себя какую-то еще ответственность Саске совершенно не собирался, но как-то само собой получалось, что наследник клана Учиха понемногу приводил в равновесие окружающий его бедлам. Пока мог, пока не ушел по зову своей мести… Тем временем все остальные дошли в своем беззаконии до того, что избрали в Хокаге Данзо Шимуру. Человека, виновного в резне Учиха, заведовавшего ныне расформированным (да и расформированным ли?) подразделением «Корень», давнего оппонента и соперника Третьего, того, кто через голову Пятой отдал приказ о ликвидации Саске. А теперь этот приказ будет переведен в разряд первоочередных, и тут с Данзо, вероятно, согласятся все стальные Каге, в чье блестящее общество он так ловко втерся… А всё потому, что пленный джинчурики оказался братом Райкаге, и Саске даже вполне понимал его негодование. Цена головы Данзо — джинурики, расплата за джинчурики — международная охота за Саске, а Данзо тем временем, весь в хокагском белом плаще такой красивый, оказывает уважение Кумогакуре, наводит порядок в Конохе посредством выдачи последнего нукенина из Учих, и все многоходовки Итачи рассыпаются прахом. Саске будет убит, и клан Учиха канет в прошлое. «Он оставил имя Учиха только тебе одному. Разменял твою любовь на ненависть…» — только все равно был обманут. Тоби-Мадара сломал жизнь Итачи тогда, десять лет назад, он оставался его врагом до самой смерти, остался им и теперь. И каковы бы ни были чувства Саске к брату, самозваный Мадара был виноват стократ сильнее. Он играл в свои безумные игры, разменивая жизни Учих как пешки, вот и сейчас так ловко устроил столкновение Саске с пятеркой Каге… Ах, до чего же ловко! Не учел он лишь того, что Саске, в отличие от Итачи, оставался пока что в своем уме. Данзо может жить и дышать спокойно, пока Совет не завершится. И чем бы он ни завершился, в Коноху Данзо уже не вернется, ни в шапке Хокаге, ни так. Оставалась, правда, проблема международной охоты за головой Саске, но если Итачи скрывался от шиноби-охотников десять лет… Черт! В рядах «Акацуки». Ах, до чего же ловко Тоби обстряпал это все! Для чего же ему Саске был так нужен? Саске и глаза Итачи, готовый комплект для создания сильнейшего бойца Учиха. Но для чего? С гадливым чувством он вдруг осознал, что пока служит для Тоби-Мадары лишь марионеткой, несмотря на все свои догадки о сути происходящего. Его дергают за ниточки, он дрыгается в декорациях чужого балаганчика, не в силах сделать и шага по своему разумению. Все тело держат эти проклятые липкие ниточки. Ниточки нужно рвать. Даже если его марионеточное тело рассыплется в итоге, он не будет игрушкой. «Тебе пока не хватает силы, Саске-кун. Силы и целеустремленности. Отбрось все лишнее, что отвлекает, что размягчает, и приходи ко мне», — прошелестело в голове знакомым голосом. «Орочимару, ты уже умер. Тебя убил Итачи, а я убил его. Сила у меня теперь есть, мне не хватает только времени. Иметь бы десять жизней… Впрочем, тебе не понять. У тебя были сменные тела, но ты все равно умер. А такая языкатая шизофрения мне и даром не нужна», — ответил Саске, и только тут понял, что на него с опаской поглядывают товарищи. — Что? — Н-н-ничего, Саске-кун! Тебе бы отдохнуть, — заискивающе улыбнулась Карин.***
«Считается, что можно решить сложнейшие задачи, если предаваться размышлениям о них, однако те, кто склоняются к такой идее, мыслят неверно, что не приведет ни к чему хорошему, потому как всё, чем они занимаются, — это самосозерцание".***
— Саске-кун, послушай, этот Зецу наверняка скрывается где-то поблизости! — тревожно зашептала на ухо Карин, когда отряд стал устраиваться на короткий ночлег на подмерзающей земле. — Да не наверняка, а точно, того и гляди за задницу укусит, — подтвердил ее опасения Суйгецу в другое ухо Саске. — Я шкурку и потроха от барсука вон там оставил, потом закопал бы, а теперь смотрю — нету! Только кротовина осталась. Подкапывается втихую, хмырь! — И чакра его неразличима! — серьезно добавила Карин, нервно поправляя очки. — Очень опасный противник. — Пока он для нас союзник, — успокоил обоих Саске. — Но в караул вставайте вдвоем, через два часа я с Дзюго вас сменю.***
«Часто человек верует в свою защищенность лишь потому, что считает, будто мелкие детали или дела, не оправдывающие его ожиданий, не смогут нанести вреда. Однако на самом деле именно эти мелочи и имеют значение. О том, как ты ведешь себя — правильно или нет — можно понять именно из таких мелочей».***
О том, что проводник-сейсмограф Зецу на полставки еще и «жучком» работает, Саске прекрасно понимал. Так что когда на границе Страны Железа прямо им наперерез материализовался Тоби и с налету принялся качать права, он совсем не удивился. Точнее, удивился немного сути претензий, но тут Тоби повел себя странно. — Раз уж ваша служба в Акацуки обернулась сплошным разочарованием, то хотя бы изволь явиться пред грозные очи Райкаге! — Я иду за Данзо. Я об этом уже говорил, — раздраженно дернул бровью Саске. — А Данзо-то объявил тебя вне закона, и в Коноху тебе теперь путь заказан, да и во всех Пяти Странах тебя рад будет видеть каждый патруль шиноби, кхе-кхе! Неужто не захочешь решить этот вопрос на их собрании, а? Ниточка дернулась слишком резко, больно впилась в нервы Саске и — лопнула. Безликая одноглазая маска Тоби только покачнулась, когда клинок-ширасайя в белой чакре прошил его грудь под правой ключицей. И ничего не произошло. Марионетка по имени Учиха Саске была бессильна против своего кукловода. Её удары не достигали цели.