Я люблю тебя по-другому

      Это был обычный непримечательный день. Мы ехали с тобой в автобусе. За окном моросил дождик. Люди прятались под крыши остановок, дабы не попасть под капли дождя. Мы ехали в сторону «Ледового Дворца» Ты всегда любила кататься на коньках. Я помню, как мы впервые пришли с родителями туда. Как впервые ты вышла на лёд и сразу упала. Ты заплакала, а я успокаивала тебя. Ты всегда была маленькой нелепой девочкой. Вечно у тебя что-то не получалось и ты плакала. Помнишь, ты говорила, что никогда в жизни больше не ступишь на лёд? Да ты такое говорила. Забавно вышло, что через неделю ты сама попросилась на каток ещё раз. А через пару лет и вовсе прониклась им. Прониклась так, что ты начала участвовать в местных соревнованиях. Ты выигрывала и проигрывала. Ты плакала снова и снова. Я всегда удивлялась тому, почему ты плачешь? Почему в двенадцать, когда ты проиграла, ты плакала? Ты не жаловалась родителям. Ты просто прижималась ко мне в раздевалке и тихонько плакала и молчала. Ты не вымолвила и словечка. А когда выигрывала… Ты тоже плакала. От счастья? Наверняка.       Помню раз ты выиграла на соревнованиях. Ты соревновалась с девочкой из другой школы. Вы были одного возраста. Вы шли вровень на протяжении всех выступлений. Тогда все затаили дыхание и ждали, кто же первый совершит ошибку. И девочка из другой школы сделала её. Она упала. Ты увидела это. Люди, которые хотели победы, продолжили бы дальше выступление — но не ты. Ты подъехала к ней и помогла подняться. Ты отвела её в медпункт, чтобы проверить её здоровье. Все хлопали тебе. Кричали, какая ты хорошая. А я стояла и радовалась. У тебя было доброе сердце всегда. Ты всю жизнь была маленькой невинной девочкой. Даже в свои шестнадцать — ты остаешься для меня маленькой. На вручении ты всех поразила. Тебе дали кубок за первое место, а той девочки за второе. Но ты отдала свой кубок ей, а её забрала себе. Ты сказала, что она достойна его, а ты нет. Что если бы не ошибка она бы проиграла, а везение это — не победа. Везение это — проигрыш. Это был твой девиз по жизни после тринадцати лет. Несмотря на свой юный возраст, мне всегда казалось, что природа просто подшутила над тобой, запихнув такую умную девочку в такое юное тело.       Ты всегда радовалась победе. Радовалась аплодисментам, не замечая их фальшивости. Я тоже раньше выступала на сцене. Ты же знаешь, что я умею петь. Да ты иногда просишь меня спеть тебе колыбельную. А я всегда смеюсь. Ты все-таки ребенок, если просишь спеть её на ночь в свои шестнадцать. А может, и нет? Может тебе просто нравится, как я пою? В твоем возрасте я поняла, что мой талант вовсе никому не нужен. Я тренировалась в поте лица. Часто срывала голос. Но пока я не закончила школу. Я не поняла, что весь мой талант — это просто кому-то выгодная вещь. Я поняла, что мой талант смогут оценить только те, кто в него верят. Только те, кто по-настоящему ценит меня. Только те, кому я была по-настоящему дорога. Я поняла, что радость людей, которые сидели в зале — это просто импульсивность. Они восторженно аплодируют только тогда, когда им кажется нужным. Тогда когда они восхищены. А после выходят и забывают о твоем существовании. Ты не кому не нужна. Ты нужна только тогда, когда другим это выгодно.       Я защищала тебя от правды. Давала надежду, что тебя ценят. Что у тебя есть даже парочка поклонников, и ты верила. Верила искренне, что это правда. Я боялась, что ты разочаруешься в себе как я. Я ведь бросила петь в семнадцать. Тогда я поняла, что я не смогу сделать ничего в этом огромном мире, что, таких как я - девочек с прекрасным ангельским голосом тысячи. И все они выстроены в очередь за выдуманной славой. За славой, о которой мечтает каждая. Ведь все мы хотим, чтобы наш талан приносил нам не только удовольствие, но и прибыль. Верно? Наверное. Я так никогда не думала. Мой талант он мой. И только мой. Я не дам наживаться на нём менеджерам и получать малюсенький процент с продаж песни. Я пела для себя и только для себя. Я поняла, что у меня есть будущее, но не в музыкальной индустрии, а в живых людях. В тех людях, которые ценят таланты других.       Так я и стала выходить на улицу играть в переходах метро. Сначала все это казалось глупым, ведь я не была бедной и богатой тоже. Мы жили как все — в достатке. Со своими проблемами. Да и сейчас в свои двадцать четыре я продолжаю играть и петь после трудного рабочего дня. Для меня это не сложно я понимаю, что я важна кому-то. Ведь есть те люди, которые видят, что я стараюсь искренне вкладываюсь в песню. Они стоят, и слушаю, как я играю и пою.       Я играла не одна. У нас была целая компания. Мы сдружились. И даже планировали создать подобие группы. Но поняли. Зачем нам это? Зачем нам какая-то группа, если мы есть друг у друга? Ведь стоило подумать, что мы будем, постоянно ссориться. Будем постоянно недосыпать думая над новой композицией. Я даже представить не могла, что мы будем думать об этом. А особенно я не представляла себе, что смогу влюбиться. Влюбиться. Наверное, это что-то романтичное? Как в Французских романах о любви. Так все красиво. Я тоже так думала. Но не всегда красиво — значит навсегда.       Я помню, как мы пришли с Леной ко мне домой. Тогда мы поиграли на славу. Ты должна была прийти к десяти. Родители уехали по работе. Я думала, что мы одни. Стоило нам открыть дверь, мы сразу же поняли что это так. Начали целоваться. Я и Лена даже не могли подумать, что ты сидела на кухне и мирно пила чай. Ты увидела нас целующихся в дверном проеме. Тебе тогда было вроде бы тринадцать. Я представляю, как ты была удивлена. Ведь не каждый день увидишь, как две влюбленный девчонки мечтают уединиться. Ты тогда откашлялась в свой маленький кулачок, привлекая наше внимание. Мне — когда я увидела твои удивленные глаза — было стыдно. Мы сразу отскочили друг от друга. Ты засмеялась и, сказав «Не мешаю ли я вам» пригласила выпить чаю. Мы согласились. Ты отнеслась к нам хорошо. Ты приняла меня такой. Ведь я твоя сестра верно? И ничего этого не изменит. Я почувствовала некоторое облегчение, когда ты узнала о нас. В двадцать один год мне уже стало надоедать слушать упреки от матери, что стоило бы мне уже начать встречаться и привести в дом парня. Тогда мы смеялись. Ты даже начала меня подкалывать, когда я возвращалась домой. Ты говорила «Я дома девочки» Ты видимо ожидала, что я снова приду домой с Леной. Но я больше с ней не приходила. Никогда.       Мы сидели в стареньком «пазике» Таких в городе было много. Ты прижималась ко мне как обычно. Держала две моих ладошки в своих. Твоя голова аккуратно покоилась на моём плече. Ты всегда выглядела как юная девочка. Даже сейчас. У тебя как обычно была бледноватая кожа. Ни один прыщик и морщинка даже не думала поселяться на такой коже. Мне казалось, что родители отдали тебе все самое лучшее. Все ведь так думаю, что второй ребенок получает самое лучшее. Я сама была не мисс красота, но популярностью красивой девушки иногда пользовалась. Но кто мог подумать, что я смогу завидовать тебе? Маленькой девочке. Ты была очень красивой для меня. И я понимала… Понимала, что с собой не могу поделать совершенно ничего. Я начала чувствовать себя странно рядом с тобой...       Тебе было тогда пятнадцать. Ты пошла на первое свидание. Ты красилась. И я твердила «Зачем ты это делаешь? Ты и так красивая. Поверь, я это вижу». Ты смеялась. Ведь понимала, что я могу оценить твою красоту. Также я понимала, что ты очень волнуешься и боишься идти на это свидание. Тебя пригласил мальчик. Валера. Он учился с тобой. И я радовалась, что ты, наконец, поймешь все прелести любви. Но также я понимала ещё кое-что. Я понимала, что просто не хочу отпускать тебя на это свидание. Ведь ты ещё такая невинная, маленькая. А вдруг он сделает что-то? Вдруг он ещё тот извращенец и полезет к тебе на первом свидании? Я накручивала себе дурные мысли. И тогда я поняла. Я не только боюсь… Но я и ревную. Ревную родную сестру к мальчику. Я была в шоке, когда это поняла. Я просто сидела и смотрела в одну точку. Ты окликнула меня, когда прощалась. Оставив меня одну с моими мыслями.       Я пыталась смириться, но понимала, что это бесполезно. Я поняла, что единственная кого мне не хватает — это тебя. Я перестала бороться с собой. Напротив мне кажется, в тот момент я начала страдать. Страдать из-за неразделенной любви. Да и ты тоже. Я была права, он полез к тебе. Он хотел тебя поцеловать. Обычной поцелуй, что в нем такого? Но ты говорила, что совершенно не хотела его, что тебе даже было не интересно с ним. Что он очень странно к тебе относился. И я радовалась, что ты поняла — любовь это не просто.       В такие моменты когда ты сидишь рядом со мной и сжимаешь руку я понимаю, что мне очень сложно быть просто рядом с тобой. Я понимаю, что мне хочется поцеловать твои слегка пухленькие губки. Мне хочется постоянно смотреть в твои карие глаза. Хочется гладить твои рыжеватые волосы. Они были будто не от сего мира. Они были совершенно другие. В отличие от моих.       Сейчас нам оставалось проехать всего две остановки и я буду смотреть опять как ты участвуешь в соревнованиях. Как тебе будут аплодировать. И я буду улыбаться. Ведь ты моя маленькая девочка не подозревающая, что твоя сестренка влюбилась в тебя. Ты достала свой телефон и посмотрелась в его отражение. Небольшая прядь волос выпала из-под шапки и ты её аккуратно поправила. Вернув телефон обратно в карман, ты просто сказала:       — Я люблю тебя сестренка — Это прозвучало словно секрет.       — Я тебя тоже люблю — Ответила я.       — Но я люблю тебя по-другому — Вдруг сказала ты.       — И я тоже люблю тебя по-другому — Сжимая сильнее её похолодевшую руку, сказала я.       В этот момент я поняла. - А я поняла, что ты тоже что-то чувствуешь ко мне. И как теперь быть? Что делать? Хотя… Не важно. Ведь мы существуем в этом моменте вдвоём. Мы держимся за руки и смотрим, как по стеклу из-за воздуха двигаются капельки дождя. Нам предстоит поговорить об этом. Так серьезно, что я не могла себе представить себе. И всё это меркнет пред одной фразой женского голоса «Остановка Ледовый Дворец» И мы лениво отстраняемся друг от друга и идем к двери. Романтика покинула нас, и холодный ветер ударил в лицо. Я спускаюсь вместе с тобой по ступенькам и понимаю, что делаю первый шаг в нашу с тобой совместную жизнь. Ты берешь мою руку и кладешь её к себе в карман, аккуратно сжимая ее, даришь своё тепло. Так мы и идем к нашему — Ледовому Дворцу.