Надежда умирает последней.

Она шла по таким знакомым улицам. Под ногами хрустел свежевыпавший снег. Снежинки кружились в воздухе и приземлялись на лицо девушки. Чихнув, она посильнее укуталась в тёплый шарф и улыбнулась. Зима пришла как-то незаметно. Просто раз, проснулся утром, а за окном всё белое. Да, сегодня утром она наконец вернулась домой и впервые за долгое время идёт по родным улицам. Она помнит каждую деталь, но каждый раз замечает что-то новое, не знакомое. Вон там покрасили стены дома, а там новое кафе. А вот сюда они ходили отмечать день рождение близнецов. А вон там раньше продавались вкусные булочки с маком. Столько нового, но кажется, что город ни капли не изменился. Всё те же извилистые улицы, всё тоже небо над головой и блестящий, маячащий где-то вдалеке, символ объединения Сателайта и Нео-Домино. Золотое кольцо с прозрачным камнем на вершине. С отражением в воде он похож на знак бесконечности. Они попрощались там, на том мосту. Просто проехали мимо него, с надеждой, что ещё встретятся. С улыбками оставили то, что строили своими руками. Оставили ему на сохранность. Она скучала. Сильно. Порой хотелось сорваться с места, бросить всё и вернуться. И ведь вернулась же. Вернулась для того чтобы сказать то, что хотела сказать ещё тогда, когда они стояли в темноте, одни. Держались за руки и смотрели друг другу в глаза. Она знала, если скажет то, что хотела, он не поймёт, не примет, не ответит. Не знал он ещё тогда об этом чувстве, если бы знал, давно бы понял. Девушка опять улыбнулась своим мыслям и осмотрелась. Солнце ярко сияло на зимнем небе, снег уже перестал идти и теперь, она оттряхивала мех на капюшоне своего пальто от снежинок. Да, сейчас она немного изменилась. Совсем немного. Чуть подросла, отрастила волосы. Выглядела более женственно. А характер остался тот же. Только она стала чуть-чуть уверенней. Смелее. Она верила в себя и научилась делать что-то для других. Помогать другим людям. Как странно. Он всегда делал что-то для других, но не для себя. И всё это время, она не сомневалась, он старался делать что-то для себя. Учился думать не только о других. А она училась думать не только о себе. И, кажется, у неё получилось стать чуток заботливее и отзывчивее. Стать немного счастливой. И сейчас, она поднимется по этим ступенькам, позвонит в дверной звонок. Ей через минуту откроют дверь и немного удивившись, тепло улыбаясь, пригласят в дом. Они поговорят о том, что произошло за эти три года. За чашкой горячего кофе вспомнят моменты из прошлого и, шутя, будут обсуждать настоящее. Потом он обязательно поинтересуется, причиной столь внезапного приезда, хотя прекрасно знает, что для этого причины не нужны. А она пригласит его прогуляться по парку. Погода хорошая. Там сидя на скамейке покрытой слоем тонкого льда, она медленно переведёт тему разговора на Те слова, которые хотела сказать в гараже. Он удивится, но с интересом продолжит слушать. И пусть он уже давно догадывался о смысле тех не сказанных слов. И пусть он давно ожидает, когда они сорвутся с алых губ девушки. Она всё равно скажет это в своей манере. Не похожей на других. Уверенно, чётко, без тени сомнений. Не смущаясь, ну может совсем чуть-чуть, расскажет обо всех своих чувствах. И даже если ответ будет не положительный, она уверена, они останутся друзьями. Ведь этот Юсей просто не может перестать быть её другом, который вытащил её когда-то из тьмы. Он улыбнётся и качнёт головой, она лишь кивнёт, принимая ответ. Да, она расстроится, да, будет потом плакать в подушку. Но он об этом не узнает. Он не любит, когда другие страдают из-за него. Поэтому он не узнает как ей плохо. И всё же она будет надеяться и верить. Надежда ведь умирает последней, так? — Кто там? Открывается дверь и от туда выглядывает чёрноволосый мужчина с синими как океан глазами. — Привет, Юсей. Давно не виделись. — Аки! Заходи. Тебе заварить кофе? — Да, конечно. Как дела? И да, она сказала ему. Теперь она сидит на скамейке, покрытой тонким слоем льда, и смотрит на снег, лежащий на верхушках деревьев. А что будет дальше, она не знает. Но верит и надеется. Ведь правду же говорят. Надежда умирает последней. Так?