От греха никто не застрахован

- Кажется, им весело... - заметил смотрящий в монитор Романо. На экране была онлайн запись происходящего в квартире-карцере. На этот раз, его брат носился по комнате, высоко вскидывая руки, и громко о чём-то сетовал. Видимо, Людвиг опять выиграл. После того, как на виске у немца появился циферблат, его было не узнать. Волосы вечно растрёпаны, на губах полуулыбка,(по выражению обоих Варгасов - полностью ему подходящая, то есть идиотская) глаза покрыты пеленой... Сна. Странам не так трудно было смириться с Гневом-Италией: подумаешь, чуть шумнее, чем обычно, ничего, потерпеть можно! А вот Лень-Германия... Сколь педантичен и деловит был обычный немец, настолько пассивен и апатичен был немец одержимый. И только итальянцу с его требующей выхода энергией и постоянным раздражением удавалось растормошить, то есть хоть как-то вытаскивать из кровати, Людвига. Обычно - разнообразными играми. В которых ему неожиданно везло: из 20 партий Венециано удавалось свести в ничью только одну, и то, при сильной удаче, а о победе и говорить нечего! Но вот подлец! Наверняка мухлюет... - Эй, не волнуйся, Ловино! Sfortunato nel gioco, fortunato in amore!(Не везёт в игре, повезёт в любви) - воскликнул обнявший его со спины Испания. Мгновение Южный Италия стоял неподвижно, а после Антонио снова оказался впечатанным в стенку покрасневшим Романо. - Ты на что это намекаешь, томатофил? - прорычал смущённый итальянец, подходя ближе к уже очнувшемуся и всё ещё улыбающемуся Испании. И никто из них не заметил, как проскользнувшая сначала в карцер, а после в смотровую рука оставила в уголке включённый диктофон... Четвёртый день... Четвёртый день сумасшествия, четвёртый день постоянных мучений у плиты, четвёртый день до невозможного довольного Скотта, четвёртый день войны... Пока только объявленной. Как бы Джонс не хотел начать боевые действия немедленно, кое-что его сдерживало. Например, дуло пистолета, направленного ему в висок улыбающимся Россией, который сообщил, что "Если вы, два идиота, решите развязать сейчас войну, то обещаю то, что останется от вас и ваших территорий, если останется, ни один пылесос с потолка соскрести не сможет. Ту же самую фразу и с той же улыбочкой он повторил и "второму идиоту" - Англии, правда без пистолета. Но таким тоном, что бедного подавившегося очередным яблоком англичанина пришлось откачивать ему самому. Так что, война была приостановлена, но не решена... - Так, давайте начнём наше совещание новой информацией, - уже привычно взял слово Япония. - Кто первый? - Можно я? - робко вступил Канада. - Я провёл небольшие исследования и получилось, что мы... то есть, ситуация, то есть... В общем, наше состояние не преобразуется массово. - То есть... Наш народ не отвечает за наши Грехи, верно? - спросил Франциск. - Именно! - просиял Меттью. - Хоть мы пока и не знаем, кому достались остальные Грехи, но наблюдение показало: в России, Канаде, Японии и Франции у людей не появились склонности к Гордыни, Похоти и Жадности. Что касается Германии - там тоже нет повального случая Лени, а в Италии - Гнева, да и в Англии, - тут Уильямс позволил себе легкую улыбку. - Стало только на одного гурмана больше; И в Америке... Ой... Канада осёкся, заметив предупредительно прижатый к губам палец Брагинского, и покраснел. Однако его оговорка вызвала у Англии только усталую кривую ухмылку. - ...Не наблюдается приступов Зависти? - хмыкнул он. – Ну, что ж... Хоть что-то хорошее... Никто кроме нас не страдает из-за наших глупостей... - подняв глаза, Артур спросил. - Как он? Вот уже несколько дней Альфреда с ними не было. В дурдом отправить его бы не получилось, поэтому всё обошлось домашним арестом с полным отключением коммуникаций, который сообща организовали Россия и Канада, как те, кого не жалко и кому ближе. Они успели вовремя - Америка почти успел уговорить своего главу начать войну "маленьким ядерным ударом по Лондону", но убедительные аргументы (уговоры Уильямса в умопомешательстве близнеца) и ОЧЕНЬ убедительные аргументы (лёгенький ударчик ма~а~аленькой трубочкой по дубовому затылочку америкашечки от Россеюшки, приведший к комушке) убедили президента пока повременить... - Н-нормально, Англия, - смущённая улыбка вернулась на лицо Меттью. - Насколько это сейчас к нему применимо... Спокойный, слишком, не бегает, героем себя не называет, даже на гамбургеры не смотрит, ужастики тоже... - о том, что брат третьи сутки рубится в сделанную на заказ компьютерную игру "Забей Арти", постоянно ругаясь "Даже умирает он красиво!", Канада решил умолчать, дабы не травмировать нервы бывшего опекуна. - Ну, раз с Америкой закончили, у меня тоже найдётся кое-что интересненькое! - торжествующий Россия достал из карманов два одинаковых с виду диктофона. - Ну, с какого начнём? - Слева, - тут же ответил Франциск. - Справа, - в пику ему пробурчал Англия. - Возможно обе? - пытаясь предугадать, спросил Япония. А Канада только шире улыбнулся, прижимая к себе слабо сопротивляющегося Кумадзиро. Ему неважно было, с какой начинать, сам процесс общения стран с удивительным Россией был гораздо интересней. - Хотелось бы, но... Нет, - отверг заманчивый вариант Кику Брагинский и, шкодливо закрыв глаза рукой, повернулся вокруг оси, звонко стукнув каблуками. Всё ещё с закрытым лицом, начал водить другой рукой по сторонам, но, не задевая диктофоны, приговаривая: - Раз, два, три, четыре, пять. Я иду тебя искать. Если сразу не найду - Разозлюсь и всех убью. Шесть, семь, восемь, девять… Сто. Я нашел тебя давно. Кто не понял, тот дурак. Только трупы спрятать как?! - допел Ванечка, утыкая пальцем кнопку проигрыша на одном из приборов. Комнату ту же наполнил шум борьбы, слабых возражений и всёпокрывающий итальянский мат больших децибел. - Что это такое, чёрт тебя подери?!!! - пытался переорать запись Артур, зажимая уши руками. Напротив него на стол свалился Япония в культурном шоке. У Франции все кудри встали дыбом и как-то подозрительно посветлели. Румыния скривил лицо так, будто у него одновременно заныли и выпали клыки, а выползшая из-под рубашки Геракла кошка заметалась по стенам в поисках кота её мечты, издававшего такой чудесный вой. Дождавшись, когда все оценят, Россия садистски медленно нажал стоп, и в зале воцарилась тишина. Заботливый Канада начал приводить всех в чувство: Японию похлопал по щекам, за кошкой послал Куму, Коку выдал обезболивающего, а Англии и Франции налил по стакану воды. Первому, полуохрипшему, дал выпить, на второго вылил. - И это ещё не всё! Слушаем вторую! - молвил империя Зла, нажимая кнопку. Если в первый раз Кёркленд надеялся перекричать, то во второй даже не пытался. Просто завис, осознавая, что полностью оглох. Медленно снова рухнул в обморок Кику, вслед за ним так же кукольно-плавно полетел Франциск, театрально взмахивая кружевами. Греция, наконец, проснулся и ошалело затряс головой, а бедный Румыния, попытавшийся вылететь из зала мышкой, упал на пол, конвульсивно подёргивая левой задней лапой. Хуже всех пришлось Меттью – Кумадзиро-таки поймал кошку и теперь два зверя вопили Уильямсу прямо на уши, но тот мужественно терпел, сцепив зубы и даже не матерясь сквозь них! Поэтому, когда звук стих, Англия очень удивился, что его барабанные перепонки остались целы и кровь из ушей не лилась. - И... Что это было? - Да так - разборки итальяшек с их половинками. - Дай угадаю, - рискнул приходящий в себя Чревоугодие. - Та, что громче - Южный с Испанией? - А вот и нет! - улыбнулся Россия. - Но как? - Как? Дай-ка подумать... Есть четверо, связанных двумя Грехами - двое по жизни, двое временно. И для последних, по сути, Грехи не должны были иметь такой эффект, значит, сила Греха зависит не от того, какую к нему склонность имеет владелец, а от чего-то другого. И ты, Англия, тому подтверждение. - Я? И чем же? - Тем, что отделался только обострением привередливости, а не булимией. Это объясняет и то, почему охваченные Гневом и Ленью Италия с Германией, ведут себя порой адекватнее, чем Антонио с Ловино. - И чем же? Россия на секунду опустил глаза и продолжил совершенно серьёзно: - "Грех - есть клинок в руках Желания". Значит, и те, кто ими одержимы, всего лишь следуют по кратчайшему пути к своей мечте. Поэтому, понятно, почему мы никак не можем определить кто является Жадностью, Гордыней и Похотью. Потому что не все желания способны исполниться только напором... - Ох, как же ты меня достал! - бесился Венециано. Всё внутри него бушевало, кипело, пыталось вырваться наружу, подобно лаве из извергающегося Везувия. Италия отлично помнил, как дедушка привёл его с братом, совсем ещё маленьких, посмотреть на это ужасающее зрелище. И он до сих пор видел, в самых жутких кошмарах тот пылающий ад с запахом серы жжённой плоти. А сейчас - он был у него внутри. И эта ярость, как души тех, многих тысяч людей, похороненных под золото-оранжевыми потоками лавы, разрывали его на части, пытаясь выбраться наружу вместе с их криками. - Сидишь тут, как мешок с гнилой картошкой - такой же вялый и ни на что негодный! - А зачем? - отстраненно спросил Людвиг, лениво улыбаясь и перетасовывая колоду. - Зачем тратить энергию, зачем куда-то стремиться, что-то делать? Ведь нам и тут неплохо, правда? - наивно спросил он, заглядывая в потемневшие от злобы глаза Венециано. Италия отшатнулся, прикрывая рукой покрасневшее лицо, но тут же начал наступать, хотя бы словесно. - Ну, не то что бы плохо... Да не в этом дело! Ты разве не понимаешь, что они нас сюда специально засадили, чтоб от нас отделаться? - А зачем им это? - Лень настолько одолела Людвига, что думать о чём-нибудь кроме Венециано и развлечений, а точнее развлечений с Венециано, было трудно. - Как зачем? Чтобы ослабить и после этого захватить нас. Ну, ничего! - воодушевился Италия. - Они ещё не знают! Мы первыми нанесём удар! - Почему? - Почему что? - Почему ты хочешь их завоевать? - Ох, Германия... - брюнет сел на корточки перед таким непривычно-наивным немцем и погладил его по волосам. - Разве ты не понимаешь? Конечно, чтобы мы были вместе! - Как это? - Просто! Меня вместе с братом столько раз захватывали и порабощали, столько лет мы пробыли порознь, что... Это меня достало! Я больше не хочу разлучаться с тем, кого люблю! И для этого я стану самым сильным, самым властным, завоюю всех, только бы никто мне не мешал! Я ПРОСТО ХОЧУ БЫТЬ С ТОБОЙ! Ой! Обеспокоенный Германия подполз ближе, к зажимающего руками глаз Венециано и медленно отвёл его руки от лица. Тут же на пол свалилась... Маленькая подвеска на медной цепочке - ярко-алая молния, клеймо, пропавшее с лица итальянца. Тело постепенно теряло ставшее привычным напряжение последних дней, глаза утратили злобный блеск и посветлели, вернув свой привычно золотисто-медовый цвет. Даже завитушка в волосах перестала походить на причудливый штык-нож. - Оу... - расплылся в улыбке Германия. Он протянул руку и коснулся лица Италии, притягивая к себе ближе. - У тебя действительно карамельные глаза... Такие сладкие и тёплые... А волосы... - ладонь провел по скуле, спустилась на подбородок и проскользила дальше, слегка проводя по шее. - А волосы... Мягкие... Как у котёнка. - Дойцу... - Италия почувствовал, как румянец заливает его щёки. Германия редко проявлял чувства, а уж так вести себя немец себе никогда не позволял. Но, сейчас можно? Чуть-чуть? Губы Людвига были совсем близко, когда Италия не выдержал и, размахивая руками, завопил. - Дойцу-Дойцу! Подожди, сейчас нельзя! - Почему? - Ну... Мы должны рассказать другим, о том, что произошло! - А зачем? Они наверняка и без нас справятся... - Это да, но... Дойцу... - светлая мысль в кои-то веки посетила вакуум Венециано. - А ты не хочешь перестать быть Ленью? - Для чего? Для чего мне это, Италия? - Людвиг прижал его к себе ближе, и прошептал. - Чтобы снова быть чёрствым солдафоном, не способным ни минутки провести без контроля? Чтобы каждый день намеренно закапывать себя в бумажках, потому что просто боюсь показать себя настоящего, даже перед друзьями? Ни на секунду не отрываться от дел, и не замечать красоты, которая находится вокруг меня? Нет... Я не хочу этого... Тут хорошо, Италия, разве нет? И мы оба будем счастливы... - Но... Но разве ты не хочешь избавиться от этого? - От чего? От способности каждый день искренне тебе улыбаться? Проводить всё своё время с тобой? Делать тебя счастливым? Нет... Ведь я больше всего на свете хочу, чтобы ты был счастливым... Мгновение благоговейной, смущённой таким признанием тишины окончилось, когда что-то ударило Людвига по уху. Красный, как самый спелый томат из вотчины Тони Венециано захихикал, и аккуратно снял с уха такого же красного немца застрявшую там цепочку. На светло-голубой, лёгкой и филигранной цепи болтались маленькие, серебристо-голубые часы-луковица со сломанным циферблатом. Несколько секунд Крауц разглядывал своеобразный сувенир, а потом щёлкнул крышкой, закрывая его, и положил их в карман. - Ну, вот и всё. - Дойцу! Как я рад, что ты вернулся! Дойцу, милый Дойцу, который не умеет играть в брисколу! - кинулся на шею освобожденному от греха Германии брюнет, да с такой силой, что повалил его на пол. Людвиг захохотал, обнимая его и сказал: - Я тоже рад, Италия... Но, - он откашлялся, намекая на то, что им пора. - Нам надо... - Дойцу, а давай ты ещё чуть-чуть побудешь Ленью, а? - надув губы спросил Италия. - А зачем? - внезапно смутился Крауц. - Когда ты Лень, с тобою легче! Ты хотя бы целовать меня сам лезешь! - И это действительно так, - согласился с рассуждением русского кто-то. Все повернули голову к дверям и увидели вошедших в зал обоих Италий и обнимающих их Германию и Испанию. Последние были этим очень довольны и не пытались этого скрыть, а первые не особо и возражали. Даже Романо решил в честь праздника оставить свои заморочки обещал убить обнаглевшего испанца "как-нибудь попозже". Людвиг, как мог кратко и понятно, особо не отвлекаясь (только чтоб покрепче прижать к себе Венециано) рассказал всё, что с ними произошло и показал кулоны. - Видимо, именно ими мы и должны заполнить Ящик... - пробормотал под нос Канада, постукивая пальцем по молнии. Созданная неведомой магией, она даже на ощупь казалась немного колкой и горячей. - Класть будем сейчас или позже? - осведомился предусмотрительный Япония. Вторя его словам, довольно загудели остальные - Давайте не будем рисковать, - угомонил всех Англия. - Мы ещё не знаем всех свойств этих Грехов. Наверняка, пока мы разбираемся с оставшимися, эти снова куда-нибудь улетучатся. А я не хочу ловить их по всему свету, мы ещё с другими не определились! - Согласен. Стоит немного повременить, чтобы во всём удостоверится. Сейчас, самое главное, не столько найти остальных, потому что пока они не нанесли вреда, а разобраться с имеющимися... Имеющимся. - С Америкой, - выдохнул, соглашаясь с Россией, Артур. - А для этого я должен с ним встретиться. Лично. - И желательно не прибить друг друга. Хотя... Может, если вы друг друга кокните, грехи сами вернутся к Пандоре, - пошутил Ваня. - И нам меньше заботы, и вам уже всё равно будет! - Спасибо, Россия! Всегда знал, что ты хочешь меня убить! - Ну что ты, Англия, что ты! Всего лишь завоевать! Все засмеялись, и разошлись, немного облегчённые произошедшими переменами. Почему-то сейчас казалось, что всё у них получится, и без особых потерь... "Подведём итог: Всего восемь, семь заражено... Было. Два из семи освободились, известными остались двое: Зависть и Чревоугодие... И ещё четверо "тёмных лошадок": Я, Канада, Япония и Франциск... Хм... Необычно... Подобрать кому какой грех подходит, чисто по характеру - не получится. Потому что желания от него не зависят. Значит... Живём! По крайней мере, всё становится ещё интересней..." От Беты: Леди Карусель, Буду я тем, кем захочешь ты! Леди Карусель, Воспоминанья прогони! Белых рук объятья создают иллюзию теплоты... Леди Карусель, Я ведь тоже могу любить! Леди Карусель, Эту ночь, а потом забыть! Выпустил из уст свою клятву, Что навеки была двоим дана! Так никто и не угадал, впрочем и ладно!На этот раз предупреждаю сразу угадайки не будет, или продолжите следующую - я на два дня пропадаю!)Ответить не смогу, только разве что победителю и только открыть новую главу)Все спасибо)