For one moment

      Тэгун отворяет дверь с тихим щелчком, но кажется, этого достаточно, чтобы потревожить гнетущую тишину в комнате Воншика. В полумраке помещения сам обладатель комнаты находится не сразу. Тэгун успевает вслепую пройти половину пути до кровати, спотыкаясь о лежачие в беспорядке вещи, когда замечает его. Предсказуемо, на тёплом полу у обогревателя, всего обёрнутого в одеяло.       Воншик сегодня целый день следил за повстанцами. Практически семь часов без перерыва, наблюдал, собирал информацию.       Мало кто, кроме самого Тэгуна, знает, насколько тяжело даётся Воншику использование его дара. Долгое использование сил в целом физически истощает любого паранорма. Обычно после одного рядового боя всем требуется, как минимум, пара дней на восстановление потраченных сил.       Это похоже на простуду у обычных людей. Ты ощущаешь невероятную слабость. Сил не хватает даже на то, чтобы встать с кровати. Тебя бьёт озноб и в первый день, сразу после того как сходит эффект адреналина у тебя повышается температура. Не такая уж большая плата за их дар, только если не учитывать необходимость тратиться в полную силу как минимум раз в месяц, если не больше. Быть хронически больным не самая приятная участь, но Воншику приходится хуже. Гораздо хуже, чем всем им.       Его называют «Цербер». Один из лучших ищеек Jelly. Обычно бюро присылает им досье на нужных им паранормов среди повстанцев, Хакен изучает их прежде чем отдать в руки Воншика. Цербер выслеживает. Находит их при помощи фотографий. Незримо, на уровне астральной проекции находится вместе с ними, изучает их штаб, слышит их разговоры, видит тот короткий промежуток жизни, который они проживают в бегах.       Воншик не был до конца честен о всех возможностях его сил. Все они хранят свои секреты под сотней замков. Вполне обычная реалия в мире, где тебе не повезло родиться необычным. О даре Воншика знает один Тэгун, возможно догадывается Хакён, но не более.       Воншик чувствует людей, которых ищет, с которыми выходит на контакт. На короткий период становится тем самым человеком и очень долго отходит после каждой операции. Его дар работает немного иначе чем эмпатия Хакёна, потому что Хакён умеет ставить блоки. В этом ему нет равных. Блоки от чужого вмешательства были его основным профилем с одиннадцати лет, тогда как основным профилем Воншика был поиск.       Они охотятся за своими. Такими же как они паранормами. У каждого из них есть своя жизнь и спутанный клубок чувств. Тэгун знает, что Воншику приходится пересиливать себя каждый раз, когда он пишет подробный отчёт на людей, которых им придется позже убить или ещё хуже - сдать Jelly. Легко быть палачом, когда ты понятия не имеешь чью жизнь тебе приходится отнимать.       Тэгун садится рядом. Настолько позволяет огромных размеров пушистое одеяло Воншика и свои крылья. Возится какое-то время пытаясь сложить два метра чёрных перьев. Молчит пару минут, но не перестает ёрзать, прежде чем Воншик с обреченным вздохом не выпутывается из одеяла оставляя пространство для Тэгуна.       Демон сразу же пересаживается, нетерпеливо двигаясь, на короткий миг забывая о своей манере двигаться и говорить медленно. Воншик на это только фыркает, но позволяет - послушно подстраивается для того, что правое крыло могло полностью накрыть его плечи. Крылья Тэгуна, угольно чёрные, казалось бы, даже отталкивающие по началу, очень мягкие на ощупь. Тёплые. Теплее любого одеяла.       Это является любимым оправданием медленно замерзающего изнутри Воншика каждый раз, когда Хонбин язвит насчёт их «неразлучности». Есть ещё одно оправдание, которое Воншик никогда не озвучит. В первую очередь, потому что шуток от этого стало бы больше в тройном объёме.       Ему нравится этот контраст между ними. Бледная кожа рук Тэгуна на фоне его загорелых ладоней. Чёрные, под цвет крыльев волосы и его, Воншика, выжженные краской, обесцвеченные. Воншик берёт в свои ладони пальцы Тэгуна. Мягко касается подушечек пальцем и массирует их. В такие моменты ему кажется, что они как «инь и ян». Два составляющих всей вселенной. Половинки одного целого. Дополнение друг к другу, созданные друг для друга.       Воншику нравится. Держаться за руки, сидеть близко, едва соприкасаясь коленями, ощущать, как скулы щекочут мягкие перья, чувствовать запах Тэгуна. Им не обязательно при этом разговаривать. Воншику нравится тишина между ними, так же, как и долгие, слишком значимые для них обоих ночные разговоры, шутки Тэгуна, который временами ведёт себя как ребёнок, а временами как ворчливый дед. Воншику нравится Тэгун. Весь.       Рядом с ним легко забыть о том, насколько Джунхон похож на Санхёка, о том каким пугающе красивым становится Чоноп, когда внезапно надолго уходит в себя. О том, насколько у Химчана вкусная еда, как сильно Дэхён оберегает Ёнджэ и про Ёнгука. Рядом с Тэгуном Воншик забывает каково это — быть Ёнгуком. Рядом с Тэгуном он вспоминает, что он Ким Воншик. Цербер. Член специального отряда, собранного самой крупной правительственной организацией по изучению паранормов. Начинает осознавать своё тело, пространство вокруг них — их дом.       — Тшш… Всё будет хорошо.       Воншик не успевает заметить, когда начал сжимать ладони Тэгуна слишком сильно. Он пытается отнять свои руки, но Тэгун не позволяет. Они меняются местами. Теперь Тэгун ведёт. Переплетает их пальцы и укладывает голову к плечу Воншика.       — Ты не виноват. Спи.       Этой ночью Воншику снится их отряд. Они живут в глуши, в старой деревне. Хонбин громко жалуется на деревенских детей, которые снова полезли к Ровиксу. Джэхван с Санхёком подшучивают над ним и сами смеются громче всех над своими шутками. Хакен отчитывает их и пытается заставить всех собраться за столом на обед и ему не приходится для этого искусственно исправлять настроение в комнате. Воншик наблюдает за ними с порога, пока не чувствует тяжесть на плече. Тэгун обнимает его сзади и зовет присоединиться к остальным. Этой ночью Воншику снится, что они избавились от Jelly.       Тэгун перебирает волосы спящего Воншика. Вплетает в его мысли больше теплоты. Регулирует уровень счастья и улыбку на лице Джэхвана. Утром он проснётся совершенно без сил, но это не имеет значения. До операции есть ещё несколько дней. Он успеет набраться сил.       — Всё будет хорошо. Мы выберемся. Обещаю.        Этой ночью Воншику снится будущее.