XIX

— С ума сойти! Несколько ссылок, жалобы от министерства. Про множество предупреждений я вообще молчу! — Александр Николаевич обернулся на шорох. — Артемий! Проходи. Этот наглец за дверью? — Да, Ваше Императорское Высочество. — Попроси его войти. — Слушаюсь. Неведомский прошёл к дверям и открыл их писателю, жестом приглашая войти. — Bonjour, Votre Majesté Impériale!* — Здравствуйте. Нет-нет, можете не садиться. Я вас надолго не задержу. — Император взглянул на своего фаворита и попросил его подойти несколько ближе. — Никита Александрович, решением суда и императора вы приговариваетесь к повешанию за ваши многочисленные противозаконные сказания. Куриленко лишь кивнул, соглашаясь с решением и принимая свою судьбу. Артемий взглянул на невозмутимого писателя и воскликнул: — Александр Николаевич, помилуйте! Дайте ему шанс опамятоваться! В голосе Неведомского была едва слышна дрожь. Он знал, что нынешний император не столь жесток, как его отец, надеялся, что Александр смилуется. — Оставьте, Артемий. Я не боюсь смерти. Главное, что я умру, не прогнувшись под устои императора и прогнившего правительства. — Нахал! — Александр || не собирался отступать от своего решения. В некоторых произведениях Куриленко чётко вырисовывается государственная измена, что совершенно непростительно. Неведомский положил руку на плечо Никиты Александровича, слегка сжимая. — Александр Николаевич, разрешите отойти? — Прошу. Они отошли туда, где император при всём желании не смог бы их услышать. Выражение лица Куриленко не менялось, он всё также глядел равнодушно и надменно. — Сударь, опомнитесь! Ваша жизнь сейчас буквально на грани смерти! А вы столь преспокойно реагируете! — Позвольте узнать, зачем вы пытаетесь меня спасти от гибели? Я повторюсь — я не боюсь смерти. — Потому что мы не можем потерять столь великолепного автора! Ваши книги бесценны! — Сдаётся мне, вы их читали. Фаворит императора и читает запрещённые государством книги. Подумайте о себе, monsieur. Что с вами станется, если государь узнает про ваши увлечения? — Я за это не беспокоюсь. — А стоило бы. — Я сам прекрасно знаю о чём мне стоит заботиться. В отличие от вас. — Хорошо, что вы мне предлагаете? — Я настойчиво постараюсь выпросить у Александра Николаевича минимальный срок ссылки. После неё я вам категорически советую отправиться заграницу любым способом. И ни в коем случае не оставлять писательство. Буду честен, ваша проза покорила меня. — Я благодарен вам за столь лестный комплимент. Буду стараться придерживаться вашего плана. — Нашего. — Верно. Нашего. — У вас не найдётся клочка бумаги и пера? Артемий написал адрес и вложил в руки Куриленко, смотря прямо в тёмно-карие глаза. Никита ухмыльнулся и вернулся в зал, в котором остался император. За ним прошёл и сам фаворит. * — "Добрый день, Ваше Императорское Величество!" (фр.)