Еще три дня

Маленькая Кадзика ненавидела понедельники. Большую часть года смена дней недели не имела для нее никакого значения — Лаура, учительница-кубинка Кадзики, не придерживалась строгого расписания. Они могли заниматься музыкой в полночь или решать примеры по математике на рассвете в субботу. Лаура любила повторять, что главное в учебе — это желание, и нет никакого смысла усаживаться за уроки строго по часам. Стоит ли говорить, что малышку Барнсворт это полностью устраивало? Но три-четыре раза в год расписание, по которому жил остальной мир, вторгалось и на остров Гиволи, в этот личный рай Кадзики. Это было время, когда прилетал Ли-Рен. Те две, очень редко три, недели, что они проводили вместе, были самыми долгожданными для девочки, наполненными радостью и счастьем. Однако это время быстро заканчивалось. Ли-Рен всегда улетал рано утром в понедельник, чтобы успеть к началу уроков или какой-нибудь деловой встречи. И когда он улетал, мир Кадзики погружался во тьму. Обычно требовалось не меньше месяца, чтобы девочка перестала так отчаянно скучать и перестроилась на предвкушение новой встречи. В этот раз все было еще хуже. Ли-Рена только что избрали главой клана Фанг, и он смог выбраться на Гиволи всего на неделю. Пытаясь выглядеть равнодушным и спрятать самодовольную улыбку, Ли-Рен поделился этой новостью с подругой, едва сойдя с трапа самолета. — Я буду самым молодым главой клана за всю его историю! Кадзика разделяла и его волнение, и его гордость. — Старейшины и не могли выбрать никого другого, ведь ты — самый лучший! Вот только... — девочка мгновенно помрачнела, — теперь ты перестанешь ко мне прилетать? Будешь занят делами... На лице Ли-Рена отразился гнев. — Не смей так говорить! Я же прилетел, хотя старейшины были против. Это верно, теперь я чаще буду занят, и в моем обучении больше нет необходимости, но... К тебе я всегда прилечу! Всегда, стоит тебе только захотеть! С этими словами он схватил девочку за руку и потянул за собой к морю. Они дурачились, брызгали друг на друга водой и смеялись, смеялись... Все снова было хорошо и спокойно. Счастье Кадзики стало полным. Но все хорошее всегда заканчивается. Завтра наступал понедельник. Кадзика сидела прямо на песке, подтянув коленки к груди и глядя на закат. Ее глаза были полны слез. Несправедливо, что Ли-Рен улетает так скоро! Через каких-то восемь часов... Сейчас он был в доме, всего в нескольких метрах от нее, но Кадзике уже ужасно его не хватало. Что же будет, когда он улетит за сотни километров отсюда? Детское сердечко разрывалось от этой новой странной тоски. Услышав шаги позади себя, Кадзика встрепенулась. — Собрал вещи? Ли-Рен кивнул, усаживаясь рядом. Его лицо снова приняло серьезное и отрешенное выражение, а глаза словно стали еще темнее. Кадзика знала, что таким он бывает там, на «большой земле». Таким она увидела его и в их первую встречу. Грустный и очень одинокий восьмилетний мальчик поразил четырехлетнюю малышку. Не один день потребовался ей, пока она сумела вызвать на этом взрослом не по годам лице теплую улыбку. Сейчас все было по-другому. Каким бы Ли-Рен не был у себя на родине, здесь, на Гиволи, он всегда преображался — становился открытым и беззаботным. С его губ не сходила улыбка, а звонкий смех смешивался с шумом моря и пением птиц. Но в последний вечер перед отлетом Ли-Рен снова надевал равнодушно-печальную маску. — Не хочу улетать, — вздохнул он. — Неделя — это очень мало. Кадзика была с ним полностью согласна. Но при этом она понимала, что ее другу приходится куда тяжелее. Ведь она останется здесь, на цветущем и беззаботном Гиволи, а на плечи Ли-Рена ляжет забота о целом клане. И это в неполные тринадцать лет! — Не грусти, четыре месяца пролетят очень быстро, — попыталась подбодрить его девочка, — и тогда мы снова увидимся! Но внутри Кадзики все сжималось от предстоящего расставания. Если бы у них была еще одна неделя, да хотя бы три дня... — Жаль, что сейчас не сезон штормов, — задумчиво глядя на море, произнес Ли-Рен. — Вот бы завтра был такой ураган, чтобы самолету запретили взлетать... Да! Пусть завтра будет шторм, пусть ветер пригибает деревья к самой земле, пусть вовсю хлещет дождь! Тогда Ли-Рен останется с ней. Кадзика сразу повеселела. — Я помолюсь об этом, — серьезно сказала девочка. — Мария говорит, что если чего-то очень хочешь, то это обязательно сбывается! Ли-Рен перевел взгляд на чистое-чистое небо, на котором уже проступили первые звезды. Хотел бы и он иметь такую веру, как Кадзика. Но против природы ничего не предпримешь. — Ты тоже помолись, Ли-Рен! — девочка вскочила на ноги и сложила руки в молитвенном жесте. — Давай! Если мы оба постараемся, бог нас услышит, и завтра пойдет дождь. Ну же, поднимайся! Ли-Рен никогда не мог сопротивляться напору подруги. Послушно поднявшись на ноги, он наблюдал, как детское личико Кадзики стало очень сосредоточенным, глаза закрылись, а маленький носик сморщился. Она вела неслышный диалог с богом. Ли-Рен улыбнулся. Сам он никогда не молился — в семье Фанг считали, что религия это тот же бизнес, который надо либо вести хорошо, либо не вести совсем. Мальчик не чувствовал в себе готовности посвятить жизнь богу, а, значит, этот элемент следовало вообще вычеркнуть. Но глядя на Кадзику и повинуясь внезапному порыву, Ли-Рен тоже сложил руки. «Хоть это и глупость, но... пусть у нас будет еще хотя бы три дня. Пожалуйста... Бог...» Он чувствовал себя очень странно, произнося это подобие молитвы про себя. — Ну, теперь все будет хорошо! Вот увидишь, завтра мы все еще будем вместе! — Кадзика рассмеялась. На Гиволи опустилась ночь. ... Рано утром в понедельник Ли-Рен проснулся от шума дождевых капель, с остервенением бьющих по оконному стеклу. Не веря своим глазам, мальчик спустился вниз и, осторожно приоткрыв входную дверь, огляделся. На улице бушевала стихия — свинцовые тучи затянули все небо, ветер срывал листья с пальм, огромные волны обрушивались на берег. Перед глазами стояла сплошная стена из дождя. — Тебя тоже дождь разбудил, Ли-Рен? — вслед за мальчиком на крыльцо вышла Мария, женщина, заменившая Кадзике мать. — Боюсь, при таком урагане вы вряд ли сегодня сможете улететь — пилот не получит разрешение. Радостная улыбка, озарившая лицо Ли-Рена, не укрылась от женщины. — Кто бы мог подумать, что разойдется такой шторм... магия природы, не иначе. Судя по тучам, затянуло как минимум на три дня. Магия? Ли-Рен ошарашено вспомнил об их с Кадзикой вчерашней молитве. Неужто и правда сработало? Но он ведь просто так все это говорил, не задумываясь. — Природа здесь не при чем, — улыбнулся мальчик. — Это все Кадзика! Это ее магия. Словно в подтверждение его словам со стороны лестницы послушался знакомый топот босых ножек. Кадзика с радостным возгласом кинулась на шею Ли-Рену. — Видишь? Ты видишь? — ее звонкий голос вливался в шум дождя. — Мы смогли, мы справились. Вместе! Вместе? Ли-Рен почувствовал, как в его груди разливается тепло. Теперь все снова стало хорошо. Ведь у них в запасе было еще целых три дня.