Путь ледяного дракона

-Мама! –Дейрион склонился над постелью, заглядывая в приоткрывшиеся глаза Дейнерис. Они всё ещё были налиты кровью, и взгляд их был совершенно бессмысленным. -Мамочка, прошу, посмотри на меня! –взмолился принц, коснувшись её лица, бледного и отекшего. –Мамочка, это я, Дейрион! -Она не видит вас, мой принц. –ответил мейстер Грэм, ополаскивая руки в тазу. –Понадобится время, чтобы королева снова смогла видеть, слышать, говорить, и узнавать кого либо. -Но она ведь выживет?! –отчаянно спросил мальчик, чувствуя, что слёзы снова катятся по его щекам. -Ещё пару часов назад я бы сказал «скорее нет, чем да», но теперь склонен сказать наоборот. –произнёс мейстер. –Жар, который был у неё до самой полуночи, убил бы обычного человека, но ведь она от крови дракона. И всё же, я не хочу обнадёживать вас. Губы принца сжались в плотную линию, на щеках заиграли желваки. -Если моя мать умрёт, клянусь, я уничтожу всех идиотов, кто был в этом замке, и прозевал того, что пронёс яд прямо у них под носом! –заявил он яростно. –А потом я отыщу этого ублюдка, где бы он ни скрывался, даже если придётся перерыть весь мир, разбивать армии и сжигать города дотла! Но начну я с вас, мейстер, если вы не сможете спасти свою королеву! Эта пламенная и гневная речь, произнесённая ещё не окрепшим голосом подростка, не произвела на мейстера Грэма ни малейшего впечатления. На его лице не дрогнул ни единый мускул. -Я лишь мейстер, ваше высочество, а не бог. Неведомый не разборчив, его не интересуют титулы, звания, имена. Если он решил забрать кого-то, он это сделает. А если не сегодня, то однажды…нас всех это ждёт. –ответил тот тихо, и, слегка поклонившись, удалился. Даарио, стоящий на страже у дверей комнаты, нервно дёрнулся, когда сзади подошёл Серый Червь. -Ну так в чём, в итоге, был яд? -спросил тот мрачно. -В вине или кофе? -В щербете! -буркнул Нахарис. Серый Червь даже поднял брови от удивления. -Всё вино, которое пили за столом, изготовлено прямо здесь, в Айронвуде, проверенными виноделами. А щербет, по словам повара, был доставлен откуда то с Красных Гор. Он закупался у этого торговца сладостями много лет, и утверждает, что у него не было причин сомневаться в нём. Даарио помолчал, потирая слезящиеся глаза. -Я не отходил отсюда с тех пор, как Дейнерис принесли в эти покои. Насколько там всё плохо? Я имею в виду, с остальными? -Кроме королевы удалось спасти лишь Мориона, сына лорда Айронвуда. -ответил Серый Червь. -Тот слуга, Халон, Леди Валена Толланд и принцесса Арлин скончались почти мгновенно. Принц Ксилар промучился несколько часов, и отдал Неведомому душу в час нетопыря. Остальным повезло не отведать этой дряни. Мейстеры говорят, что это, очевидно, новый яд, образованный путём смешивания двух или более других. Они с трудом смогли распознать его. -Седьмое пекло! -Нахарис зажмурился. -Ты же понимаешь, что теперь начнётся? Это война, Серый Червь. Лидер Золотых Плащей мрачно промолчал. А потом Даарио вдруг жестом попросил Червя выйти за ним в коридор, чтобы их не было слышно. -Скажи, ведь не у меня одного вызывает подозрение мейстер Грэм? Не мне же одному кажется странным, что он, человек, смыслящий в ядах, оказался в нужное время в нужном месте? И, вдобавок к этому, он ещё и служит опальному Тириону Ланнистеру, которому уже пятнадцать лет запрещено появляться на глазах королевы. -Я думал об этом. –ответил Серый Червь. -Так мало того…этот проклятый карлик и сам здесь. Не думаешь ли ты, что всё случившееся –его хитроумный план? -От Ланнистера можно этого ожидать. –бывший Безупречный скрипнул зубами. –Он уже однажды чуть не сгубил нашу королеву. -У нас будет немало вопросов, и, боюсь, ему придётся ответить на них. –прошипел Нахарис. -Нам стоит дождаться Короля Севера. –ответил Серый Червь. -Короля, мать его, Севера? Да пройдёт неделя, не меньше, пока ворон, отправленный ночью, долетит до Винтерфелла, и Эйгон, получив письмо, доберётся до Дорна! За это время Тирион просто сбежит, и вместе с Арианной Мартелл придётся разыскивать и его! -Нужно поговорить с принцем Тристаном и лордом Айронвудом. Пускай созовут совет, выставят охрану, сделают хоть что нибудь! –Даарио просто трясло от гнева. -Тристан в трауре, и заперся в септе! Он потерял жену и старшего сына. –прошипел Червь. –А лорда Айронвуда хватил удар, ещё до того, как ему сказали, что его наследник выжил. И теперь неясно, выживет ли сам старик. С кем из них ты собираешься говорить, Нахарис? -Седьмое пекло! –гвардеец сплюнул и бессильно пнул стену. –Хорошо. В таком случае, я поговорю с мальчишкой. Пока его мать лежит на грани жизни и смерти, он –правитель Восьми Королевств. Пусть возьмёт свои мелкие яйца в кулак, и отдаст приказ. -И я возьму. –услышали они, и вздрогнули, резко обернувшись. Принц Дейрион стоял в арочном проёме позади них. Его лицо всё ещё было опухшим от слёз, но глаза были полны решимости. –Сир Нахарис, Серый Червь, я хочу, чтобы вы выставили охрану вокруг замка. Никого не впускать, и не выпускать, до тех пор, пока не прибудет мой отец, и не будет проведён совет, на котором мы решим, что делать дальше! И ещё…прочешите округу, на случай, если кто-то уже успел сбежать… -Будет сделано, мой принц. –кивнул Серый Червь. -Как прикажете. – с готовностью ответил Даарио, взглянув на мальчика с лёгким восхищением. Сейчас он уже не выглядел ребёнком, это был юноша, обещающий стать однажды мужчиной, перед которым будет трепетать весь мир. Королева Дейнерис Таргариен выжила. Прошло ещё три дня прежде, чем она начала реагировать на звуки, пять дней, прежде чем стала узнавать лица, и лишь на восьмой она смогла, хоть и с трудом, говорить короткие фразы. Того, чего опасались больше всего –непоправимого поражения нервной системы, не произошло. Как сказал мейстер Грэм, королеву в очередной раз спасла её драконья кровь. А вот Мориону Айронвуду повезло меньше – хоть он и выжил, но остался частично парализованным и совершенно глухим. Джон прилетел лишь на десятый день после покушения. Из-за ненастной погоды в центральных и северных областях Вестероса несчастный ворон добирался до Винтерфелла неделю, и прилетел едва живой. Едва получив ужасное известие, Король Севера оседлал Рейгаля, и отправился в путь, но непогода не была благосклонна и к дракону. Путь, который он прежде проделал бы за полтора дня, сейчас занял вдвое больше с несколькими вынужденными остановками. Всё это время Джон был в полном и терзающем неведении, и не мог знать наверняка, встретит ли его Дейнерис живой, или ему придётся лишь забирать с собой её хладный труп. -Где она? –яростно спрашивал Джон у всех, кто встречался на его пути. –Где моя жена? -Ваше величество! –кричали стражники, напуганные безумным гневом в его глазах. –Будьте спокойны! Пройдите за мной! Король едва держался на ногах от усталости, и когда, следуя за Серым Червём, он вошёл в одну из дверей, и увидел Дени, сидящую на постели, и глядящую на него, то схватился за косяк, чтобы не упасть от нахлынувшего облегчения. -Я думал, что уже не увижу тебя живой. –сказал Джон, поцеловав королеву во всё ещё бледные губы. -Не дождёшься! –ответила та сиплым и слабым голосом. –Ты же помнишь, как я клялась, что доживу до правнуков. Знай, я всё ещё собираюсь сдержать эту клятву, и никакой вероломный убийца, с кинжалом, стрелой или ядом, не сможет мне помешать. Король, стиснув зубы, с гневом вспомнил ещё одно покушение на Дейнерис, совершённое пять лет назад, в Речных Землях. Тогда он, вместе с обеими королевами и сыновьями посетил Девичий Пруд. Там трое лучников попытались обстрелять Дени из арбалетов, когда она произносила речь перед горожанами, сидя верхом на Дрогоне. Именно дракон тогда и стал спасителем своей Матери, почуяв неладное, и вовремя закрыв её собственными головой и шеей. Негодяев моментально изловили, но на допросе они путались в показаниях и называли настолько противоречивые имена тех, кому служат, что ничего чёткого от них добиться не удалось. Даарио, в бешенстве, придушил одного из них собственными руками ещё до того, как был отдан приказ о казни. -На Эйгона Драконовластного тоже не единожды совершались покушения. –сказала Дейнерис, вырвав мужа из омута мыслей. Её рука слабо сжала его ладонь.–Это то, чего не избежать ни одному правителю, если он пытается по-настоящему вершить историю. Немногие люди любят перемены. Но Джон, все те, кто пытался убить меня –мертвы. Даже тот безликий, не так ли? -Да. Сипуха говорила, что их люди изловили и убили его на Кровавом Камне, буквально через полгода после покушения. -Вот видишь. Кем бы ни был и этот убийца, он тоже будет найден, и умрёт. А Дейнерис Бурерождённая снова победила смерть. –прошипела Дени, но на последнем слове мучительно закашлялась. На ладони, которой она прикрывала рот, остались капли крови. В ответ на полный ужаса взгляд мужа, женщина прошептала: -Не бойся, любовь моя. Мейстер сказал, это будет продолжаться ещё некоторое время, пока мои органы, поражённые ядом, не восстановятся полностью. Но мне уже гораздо лучше, чем было вначале, правда. -Да, ты права, тот, кто принёс яд в этот дворец, умрёт. Даже если для этого придётся перевернуть Вестерос так же, как, когда-то, я перевернул Эссос. –яростно ответил Джон. -Ох, Дейрион! –вдруг просипела Дени, и, обернувшись, король увидел своего сына, слегка нерешительно вошедшего в комнату. -Смотрю ты, наконец, прибыл, отец. –произнёс мальчик ровным и тихим голосом. -Да, и я хотел бы поговорить с тобой.–мужчина тут же встал, и, бросив ещё один взгляд на Дейнерис, вышел с ним из комнаты. Дейрион провёл отца в Гранатовый Кабинет –небольшое помещение, которое служило будуаром леди Айронвуд. Там принц рассказал Джону всё, что произошло в злополучный вечер, заставив себя снова пережить те ужасные минуты, а так же поведал обо всех догадках по поводу возможных отравителей, которые излагались за прошедшие дни. Джон в очередной раз поразился тому, как грамотно мальчик излагает свои мысли, как он рассудителен для своего возраста. Но, уже завершая рассказ, принц всё же дал волю чувствам. -Я так испугался! –сказал он, и его губы задрожали. –Испугался, что мамы не станет. Что бы я делал тогда? Сел на Железный Трон? Но я не готов, совсем не готов! Как бы я стал править…совсем один? -Такие мысли неизбежны в подобной ситуации, сынок. –Джон положил руку ему на плечо. -Но ты немного ошибаешься. Ты готов гораздо больше, чем тебе кажется. И ты никогда не был один. У тебя есть я, я всегда поддержу тебя, что бы ни случилось. Дейрион резко вскинул голову, и устремил на отца пронзительный взгляд своих лиловых глаз. -Ты? Почти во все моменты моей жизни, когда ты был мне нужен, тебя не было рядом. Не надо обещать того, что ты не исполнишь, отец. С этими словами он встал, и вышел из кабинета. Хотя дверь за ним закрылась не громче, чем положено, Джон невольно дёрнулся от этого звука. На следующий день. Большой серебряный кабинет замка Айронвуд. Это было первое собрание высокородных обитателей и гостей замка со дня отравления, и его решили провести в закрытом помещении за большим круглым столом. Когда Джон принёс туда Дейнерис, которой всё ещё было сложно ходить, там уже находились трое. Двое из них были прибывшими накануне из Пекла лордом Улликом Ульвером с двадцатилетним сыном Улваром, а третий…Тирионом Ланнистером. Завидев карлика, Джон даже приостановился, а тот, в свою очередь, заметив короля и королеву, даже приподнялся с дивана, и, словно бы, извиняясь, развёл руками. -Тирион? –выдохнул Джон. –Что вы здесь делаете? -Я хотел остаться в этом замке инкогнито, ваше величество, ведь королева запретила мне показываться ей на глаза, но печальные события разрушили мои планы. –ответил тот. Король Севера бережно усадил жену на диван у другой стороны стола. Дейнерис не сводила со своего бывшего Десницы мрачного, но любопытного взгляда. Тирион заметно постарел за прошедшие пятнадцать лет. В его волосах и бороде целыми прядями серебрилась седина, а в уголках глаз залегли глубокие морщины. -Вы ведь не заставите меня уйти и запереться в своих покоях? –спросил Ланнистер. –Тем более, что принц Тристан лично пригласил меня. -Вы можете остаться. –слегка прохладно изрекла Дени, и, буквально в следующий миг, её внимание привлёк вошедший в кабинет, в сопровождении Даарио, Дейрион. Приблизившись, он поцеловал материнскую руку, и коротко кивнул отцу, после чего сел на соседний диван. Нахарис занял место на страже, позади него. Спустя минуту прибыли три скорбные леди –Алииса и Гвинет Айронвуд, ведущие под руки едва держащуюся на ногах безутешную мать – Нимеллу Толанд. За ними брат и сестра Блэкмонты – Перрос и Джинесса. Ещё чуть позже –Серый Червь и Бейлон Сванн. И, наконец, последним, заставив всех подождать ещё пять минут, пришёл Тристан Мартелл, одетый в траур, и словно бы постаревший на десяток лет за десять дней. -Простите! –с ходу бросил он, плюхаясь на диван. –Простите. Я едва нашёл силы прийти. -Кем бы ни был этот презренный пёс, отравивший поданное нам лакомство, кровавую жатву он собрал с каждого из нас! –с горечью процедила Алииса Айронвуд. – Да, некоторые скажут, что мне грех стенать, ведь мой сын жив, но… -она всхлипнула, при этом стараясь держать голову высоко поднятой. –Мейстеры сказали мне, что он останется калекой до конца своих дней! Ох боги, мой Морион! Он мой младшенький, позднее дитя, рождённое, в надежде заглушить боль от смерти нашего первенца Клетуса! Ему только шестнадцать! -Моей Валене было двадцать восемь. –простонала леди Толанд. – Она не торопилась замуж, говоря, что у неё всегда есть время. И что теперь? Теперь её нет! -А Ксилару было четырнадцать. –бесцветным голосом ответил Тристан. - Его матери, моей бедной Арлин, повезло уйти быстро. А к сыну боги были не так милосердны. Я был с ним до самого конца, до его последнего вздоха, видел, как он рыдает от страха и боли, и слышал, как он просит меня «Отец, избавь меня»… Но я оказался слаб, я не смог этого сделать. -Ваше горе безмерно. –произнесла Дейнерис тихо. –Я выражаю величайшую скорбь и соболезнования вашим потерям. Понимаю, что это бессмысленно, но... -У меня остался лишь Ириан. Ему всего четыре, и он плачет уже несколько дней подряд, беспрестанно зовя мать. Мать, которая никогда больше не придёт. –принц Тристан бессильно спрятал лицо в ладонях упёртых локтями к колени рук. – Страх за него терзает меня днём и ночью, лишая сна. Я боюсь оставить его с кем бы то ни было, потому что знаю…эта сука не остановится, пока не уничтожит нас всех! Перрос Блэкмонт, сидящий к нему ближе всех, сжал его плечо в наивной попытке поддержать. -Так значит, вы всё же уверены, что покушение совершила ваша сестра, Арианна? –уточнил Джон. -Я уверен. –с маниакальным блеском в глазах прошипел дорнийский принц. –Да ещё как насмешливо! Кому, как ни ей знать любимое лакомство нашей семьи. Ореховый щербет из Поднебесья! Фаулерам служит кондитер из Эссоса, и сколько я себя помню, ещё отец, отведав его однажды, гостя у лорда Франклина, после часто заказывал этот щербет. Кондитер уже стар, но до сих пор так и не раскрыл всех ингредиентов этого, несомненно, вкуснейшего из своих творений. -Простите мне моё невежество, принц. -нерешительно сказал Дейрион. -Но я действительно не понимаю, с чего началась эта ненависть вашей сестры к вам? -Я сама тебе обо всём расскажу. -поспешно прошипела Дени. -Не время задавать такие вопросы... -О, не беспокойтесь, ваша милость. Я вполне могу объяснить всё юному принцу. -ответил Тристан, покачав головой. -Дело в том, что Арианна всегда была жадной до власти и почитания. По законам Дорна она была наследницей нашего отца, но во всём видела подвох. В откровенно неудачных партиях, которые он предлагал ей для брака, в том, что он уделяет больше внимания сыновьям, и, наконец, в том, что он слишком долго не соизволит отдать Неведомому душу, и освободить своё место для неё. Всё пришло к тому, что она решила, будто отец хочет обойти её, сделав наследником старшего сына - Квентина. Конечно же, это её не устраивало. Арианна решила взять свою судьбу в собственные руки и добиться того, чего, по её мнению, её лишили. Гибель нашего дяди -Оберина Мартелла оказалась отличной причиной начать действовать. Она объединилась с Элларией, наложницей Оберина, и его дочерьми, Песчаными Змейками, чтобы вместе разработать и привести в исполнение коварный план по свержению и убийству Дорана Мартелла. И их план удался. Они не только убили отца и захватили власть, но и отравили Мирцеллу Баратеон, которая должна была стать моей женой, в качестве мести Ланнистерам за смерть Оберина. Мне было шестнадцать, Квентину двадцать один, и мы спаслись лишь чудом, оказавшись достаточно далеко, чтобы нас не сумели достать. -А потом Серсея Ланнистер с помощью Эурона Грейджоя помогла вашему брату вернуть Дорн. -многозначительным тоном закончил Тирион, явно решивший, что рассказ затягивается. -Грейджой перехватил корабль, на котором плыли любовница Оберина и его дочери, когда они возвращались в Дорн с Драконьего Камня, где заключили союз с Дейнерис Таргариен. Дени поджала губы, задетая намёком на союзничество с узурпаторшами и убийцами родичей. -Я прошу прощения за эту ошибку, принц Тристан. -изрекла она. -Я остро нуждалась в союзниках среди великих домов Вестероса. -Бросьте. Ваш выбор тогда не причинил вреда Дорну. -буркнул Тирион. -В любом случае, помощь Ланнистеров и Грейджоев спасла нас. Мы с Квентином смогли вернуться, и народ поднялся, собравшись вокруг нас. Арианна пыталась сбежать, но была поймана и заперта в башне, где и находилась до конца прошлого года. -Вопрос в том, кто помог ей сбежать. -Тирион пожал плечами -У вас есть предположения? -Эта блудница могла соблазнить стражу, вывалив свои груди! -пробурчала Гвинет Айронвуд. -Клянусь, я видела, как она это делает. -А Герольд Дейн... -Дейрион прищурился. -Рыцарь, служащий отцу и королеве Сансе, и бывший, по слухам, любовником Арианны. Я слышал, как вы называли его самым бесчестным человеком в Дорне. Будьте так добры объяснить в чём причина? -Тоже будет интересно узнать. -согласился Джон. -Я давно знаю его. Некогда у меня были причины презирать его и даже приговорить к казни, от которой его спасла моя жена, но с тех пор он сотню раз доказал, что я рано сделал выводы насчёт него. -Дейн, побери его Неведомый... -начал было Уллик Ульвер, но пожилая леди Айронвуд коснулась его руки, и произнесла: -Я скажу, как всё было. Дейнерис напряглась, заметив её взгляд, горестный и полный ненависти. -Герольд Дейн вошёл в свиту Арианны за год до переворота, присоединившись к Эндрю Дальту, Сильве Сантагар и другим её преспешникам. Тогда ему только исполнилось двадцать четыре. Насколько я знаю, он был нанят, как телохранитель. Молодой, горячий и красивый, разумеется он быстро оказался в постели Арианны, и эта маленькая распутная ведьма свела его с ума. Дейн убивал всех её врагов и просто неугодных людей по одному лишь слову. А уж когда поднялась буря... Когда до Арианны дошла весть о том, что Эллария и Змейки то ли убиты, то ли в плену, а их флот разгромлен, она запаниковала. Мало кто был согласен с её столь кровожадным захватом власти, дома Дорна объединились вокруг её младших братьев, которых ей не удалось убить, и запахло жаренным. Принцесса решила уносить ноги из Водных Садов, где жила в последнее время, пока ещё жива. Арианна сбежала вместе со свитой, но на них была устроена облава. Найти убежище было почти невозможно, но Дейн, уцепившись за последнюю надежду, привёз принцессу в дом своего отца -Горный Приют, зная, что сам отец отсутствует. Мать, леди Эгнейс из Лиса, как он и надеялся, приняла и сына, и опальную Арианну, и свиту, спрятав их. Но тайны не вышло. Уже к следующему вечеру вернулся лорд Вилем Дейн с братом Ладвиком и сыном от первого брака -Джерадом. Все трое участвовали в облаве на Арианну, и им доложили, что преступница и её подельники вошли в Горный Приют. В ярости Вилем стал требовать от жены правды. Эгнейс солгала, что муж опоздал, и их сын с принцессой уже ушли, после чего, в неистовстве, лорд принялся избивать её за то, что она отпустила их. И, наверное, убил бы, если бы Герольд, не услышав, что происходит, не выдал себя, набросившись на отца. Он отбил мать, и, зная, что честолюбивый Вилем никогда не простит его, и сдаст вместе с Арианной, заколол отца своим мечом, им же и подаренным. После чего были так же вероломно убиты его брат Джерад и дядя Ладвик. Так мой племянник, которого я некогда нежила на собственных руках, лишил меня обоих братьев... Никто из дорнийцев и бровью не повёл, а Дейнерис, Джон, Дейрион и Тириона были ошеломлены услышанным. -В девичестве я была Дейн из Горного Приюта. Вилем и Ладвик были мне старшим и младшим братьями. -пояснила леди Айронвуд. -Седьмое пекло! -выдохнул Дейрион. -Отец, и этот человек стоит ночами на страже сна твоей жены, и обучает твоего младшего сына! -Как же вышло, что Арианну схватили, а Дейна -нет? -спросил Джон в смятении. -И почему никто не разыскивал его в Вестеросе, ведь он не особо и скрывался? -После убийства отца, дяди и брата этот презренный щенок словно бы ощутил давление совести, начал метаться между чувствами и долгом, бросил на произвол судьбы свою мать, которую после допрашивали под пытками, выдал Арианну, а сам сбежал. Слишком занятые поимкой принцессы, солдаты не придали этому особого значения. А когда, спустя три четверти года, Дейн объявился в Королевской Гавани на турнире, победил и был принят в гвардию королевы, на вопрос о том, нужно ли изловить его и доставить в Дорн, принц Квентин ответил отказом. "Драконица поддержала притязания моей сестры" -сказал он, "пусть забирает её бешенного пса. Авось он откусит и эту кормящую его руку". Уж простите, ваше величество... Дейнерис чуть слышно выругалась. -Прошло пятнадцать лет. -сказал Джон, с трудом осознавая услышанное. -Но Дейн всё ещё остаётся преступником, папа. -твёрдо заявил Дейрион. -Отцеубийцей, братоубийцей и изменником. Его преступлений хватит на пол десятка смертных приговоров! Даарио, стоящий за его спиной, покусывал губу изнутри. Земля словно уходила у него из под ног. Человек, который был одним из самых близких друзей в его жизни, всё это время носил столь ужасную тайну, каких никогда не было даже у него самого -бывшего раба, гладиатора и наёмника из Эссоса. -Он сейчас твой подданный, Эйгон. Ты должен казнить его. -сказала Дейнерис . -Он верен моей семье, и ни разу за тринадцать лет службы не предал, и не заставил сомневаться в себе! - почти зло ответил Джон. - Моя жена доверяет ему, и мой сын привязан к нему... -Кем мы будем, если будем щадить подобных ему? -спросила королева. -То, что он много лет скрывал истинное лицо, ни коим образом не меняет содеянного. -Я сошлю Дейна на Стену! - твёрдо произнёс Король Севера. -Это моё окончательное решение. Такому, как он, там не будет цены. Было видно, что и Дейнерис и Дейрион не одобряют его выбор, но оба промолчали. Промолчали и остальные. -А что, если этот Дейн замешан и в нынешнем побеге Арианны? -вдруг нарушил тишину Тирион. -Никто не думал о подобном? -Тебе бы вообще помалкивать, Ланнистер! -прошипел Серый Червь, и Дейрион дёрнулся, услышав имя злополучного дома, которое слышал множество раз, но с представителями которого никогда не встречался. Неужели этот карлик тот самый... -Твоё присутствие здесь тоже вызывает кучу вопросов! -продолжил Червь. -Произошло вероломное отравление, и именно в этот момент рядом оказывается твой мейстер - мастер по ядом и противоядиям. Это всё ужасно похоже на спланированный спектакль! -Серый Червь! -приподнял бровь Джон. -Хочешь сказать, что лорд Тирион в сговоре с Арианной? -О да, и сбежать ей помог тоже я! -иронично хохотнул Тирион. -Давайте, берите пример с моих папаши и сестры, и вешайте все преступления на глупого смешного карлика! -Вы Тирион Ланнистер! -выдохнул Дейрион, и даже приподнялся из-за стола. -Только идиот поверит Ланнистерам! Ланнистеры убили моего деда, убили моих родичей Старков, сделали калекой Брандона. Серсея Ланнистер подло узурпировала трон, прикрываясь народом, как щитом от законной наследницы, которую она называла иноземной захватчицей ! И, наконец, вы сами...ваш длинный язык едва не привёл мою мать к гибели! Выслушав эту гневную тираду, карлик нервно рассмеялся. -Вашу мать... -произнёс он насмешливо, и многие приняли это за ругательство. Однако, Джон и Дени поняли насмешку, и королева слегка побледнела. -Тирион. -спокойно произнесла Дейнерис, чтобы прервать его смех и не допустить развития опасной темы её материнства, правду о котором он, несомненно, раскусил. -Поведайте нам, что же вы здесь делаете по вашей версии. -По моей версии... -начал карлик, особо выделив эти слова. -...я приехал в Дорн, чтобы поправить здоровье. Я уже не молод, как видите, и моё маленькое корявое тело мучает подагра. Мейстер Грэм сказал мне, что в Дорне есть лечебные грязевые источники, и что он сможет раздобыть здесь редкие яды, чтобы изготовить целебные мази и примочки. Если вас это интересует, мне и вправду помогает лечение. Как и моей воспитаннице, пару лет назад подхватившей лёгочный недуг, идут на пользу тёплый климат Дорна и ласковое море. -Ваша воспитанница? -королева прищурилась. -Я правильно подумала, это ведь... -Ланна, моя племянница. -довольно резко ответил Тирион. -Неважно, кем были её родители, всё равно их уже нет в живых. -Ланна...Ланнистер... -одними губами прошептал Дейрион, и от осознания у него зазвенело в ушах. -Кроме того, я собирался узаконить девчонку и выдать замуж. -продолжил карлик вяло. -Я даже договорился о союзе с Дорном, но теперь это уже...пустое... На некоторое время воцарилось молчание. -Я не думаю, что Тирион причастен. –сказал, наконец, Джон. –Напротив, если бы не он и его мейстер, всё вышло бы ещё ужаснее. -Согласна, если бы он хотел убить меня, то подал бы яд лично мне. У него нет мотивов убивать семью принца Тристана. – ответила Дени. –Закроем эту тему. Очевидно, что отравитель –принцесса Арианна или кто-то из её приспешников. Клянусь, я сделаю всё, чтобы помочь отыскать её, где бы она не скрывалась. После окончания совета Дейрион, мрачный, как грозовая туча, и потерянный, вышел на террасу, следом за отцом, беседующим с лордом Блэкмонтом и леди Айронвуд. Он не участвовал в беседе, а просто молчал, глядя на струйки воды, медленно стекающие из встроенного в стену питьевого фонтанчика в виде тигриной головы, в небольшую мраморную чашу. -Я просил тебя оставаться в твоих покоях. Это вопрос безопасности, а не моя прихоть, Ланна! –вдруг услышал он взволнованный голос, и произнесённое имя заставило его порывисто обернуться. Принц увидел Тириона, сурово смотрящего снизу вверх на свою племянницу, что-то строго ей втолковывающего, и выглядящего очень комично. Ланна же, не удостаивая дядюшку взглядом, глядела прямо на Дейриона, нервно теребя в руке уголок голубой шёлковой накидки. Поймав взгляд мальчика, она улыбнулась ему уголком рта. Принц стиснул зубы, и тут же резко отвернулся, зашагав прочь. «Ланнистер» -крутилось в его голове, «проклятье!». Всю его жизнь имя Ланнистер звучало из уст окружающих его людей, в особенности, матери, словно синоним к слову «чудовище». Убийцы, предатели, узурпаторы… Седьмое пекло, как вообще такое возможно, чтобы эта девушка, похожая на ангела, могла быть одной из них? С тех пор Дейрион больше не видел Ланну до самого отъезда из Айронвуда, состоявшегося спустя пять дней, когда Дейнерис достаточно окрепла, чтобы сидеть в седле. Джон покинул Дорн вместе с женой и сыном, сопровождал их верхом до Красных Гор, а затем пересел на Рейгаля, и направился прямиком в Винтерфелл. За окнами уже темнело, и покои освещали лишь свечи и пылающий очаг. Санса Старк, Королева Севера, сидела в плетёном кресле, кропотливо вышивая парящего белого дракона на груди льняной рубашки, предназначающейся её сыну. Её семилетняя дочь Эдделин тоже вышивала, сидя напротив, и сосредоточенно высунув кончик языка. Оскалившийся лютоволк с герба её дома, выходивший из под её иглы, получался перекошенным, и вызывал лишь улыбку, но мать молчала, с тоской вспоминая свою младшую сестру. Арья тоже никогда не была искусна во владении иглой, чем вызывала её смех. Как же ей было стыдно теперь, спустя столько лет… Старая септа Элейна, нанятая для обучения Эделлин, давно уже сладко дремала, забыв обо всём, чуть в стороне, ближе к огню камина. Хозяйка и юная принцесса не тревожили её сна. Внезапно дверь комнаты открылась, и септа, издав громкий всхрап, встрепенулась, ошарашенно моргая. Санса и Эдделин обернулись, и девочка, отложив рукоделие, кинулась вперёд, раскинув руки, с криком: -Папочка! Папочка вернулся! Джон подхватил дочь на руки, зарылся лицом в её густые каштановые локоны, и нежно поцеловал в макушку. Девочка, в свою очередь, с детской ласковостью и непосредственностью, обвила его шею руками. -Септа Элейна. –произнёс мужчина твёрдо. –Отведите мою дочь в её покои. Оставьте нас с королевой. Поймав его взгляд, Санса вскочила, и выронила пяльцы. Эдделин отчаянно запротестовала, когда старая септа принялась отрывать её от отца, но Джон прошептал: -Я кое-что привёз тебе, моя радость. Если ты будешь послушной девочкой, и пойдёшь с септой Элейной, то утром я отдам тебе это. Идёт? После этих слов принцесса стала слегка сговорчивее, хотя и продолжала хлюпать носом до тех самых пор, пока за ней и её наставницей не закрылась дверь. Едва это произошло, Санса кинулась к мужу, и чуть ли не с ужасом в глазах, схватила его за руку. -Дейрион? –с отчаянием спросила она, имевшая крайне смутные представления о том, что произошло в Дорне, но, всё же, знавшая, что в этом деле фигурирует яд. -С сыном всё хорошо. Он цел и невредим. –ответил Джон. По лицу женщины было отчётливо видно, как с её плеч сваливается гора. Она, со вздохом облегчения, уткнулась лицом ему в плечо. -Дейнерис тоже удалось выкарабкаться, хотя она была в очень тяжёлом состоянии. –продолжил король. –Но я пришёл поговорить о другом человеке. О сире Дейне. Где он? Бриенна не смогла ответить ничего вразумительного. -Дейн? –Санса даже слегка нахмурилась. –Я послала его в Зимний Городок, разобраться с неким конокрадом. А в чём дело? -Присядь. –попросил Джон. –Это долгая история, и она тебе не понравится. На следующее утро. -Сир Герольд Дейн. –громко произнёс Джон, глядя на рыцаря, стоящего прямо перед столом в Большом Чертоге. Рядом с королём сидели королева и принц, чуть в стороне стояли Сипуха и мейстер Уолкан. –Вы не станете отрицать перечисленные обвинения? -Отрицать? –переспросил Герольд, слегка нахмурив брови. –Нет, ваша милость. У меня было многое, что я хотел скрыть, но оправдываться –не в моих правилах. Да, я поддержал восстание Арианны Мартелл в триста третьем году, да я помог ей сбежать из Солнечного Копья, и укрыл в замке моего отца. Да, я пронзил своего отца мечом, но это была самооборона… -Самооборона? –переспросила Санса. Её губы дрожали, хотя обычно она была весьма сдержанной. –А что до ваших брата и дяди? Их убийство тоже было самообороной? -Я не убивал дядю и Джерада! –резко ответил Дейн. –Это сделали Гарин с Зеленокровной и Эндрю Дальт. -Люди, которых ты привёл в отцовский дом вместе с опальной принцессой. –произнесла королева. –Прямо или косвенно, но ты виновен и в их смерти. -Не отрицаю. –согласился Герольд. –Я никогда не скрывал того, что я ужасный человек. Санса и Джон переглянулись. Их сын –юный принц Эдмонд, сидел белый, как мел, и молчал. Герольд Дейн был наставником, обучавшим мальчика воинскому делу с тех пор, как ему исполнилось семь, и тот был очень привязан к рыцарю. Сипуха же стояла с полным спокойствием на своём нестареющем лице. Она, разумеется, всё знала уже много лет, с тех самых пор, как впервые познакомилась с Дейном. И она, все эти годы, хранила его тайны вместе с ним. -Сир Герольд. –изрёк, наконец, Джон. –Королева Таргариен требовала от меня, чтобы я казнил вас. Но из благодарности за тринадцать лет верной службы моей семье я принял решение смягчить приговор. Вы завтра же отправитесь в Ночной Дозор, служить королевству на Стене. -На Стене? –переспросил Дорниец мрачно. –Лучше убейте меня, ваше величество. Это будет гораздо милосерднее для такого человека, как я. - Всё уже решено. –твёрдо ответил король. –Вас будут сопровождать. Можете начать подготовку уже сейчас. Эдмонд, всё это время напряжённо молчавший, и сжимающий подлокотники кресла до побеления костяшек пальцев, вдруг спросил: -Сир Дейн…скажите, почему вы совершили всё это? Я не могу этого понять. Все обернулись к мальчику, а Дейн некоторое время молчал, обдумывая его вопрос. -Если вам однажды не повезёт так же, как мне, мой принц, вы тоже встретите женщину, ради которой совершите ужасные безумства. И страсть так замутнит ваш взор, что любое безумство будет казаться вам слаще мёда. Только, если это произойдёт, вы сможете понять, почему я это совершил… С этими словами дорниец поклонился, и направился к выходу. На рассвете, когда Герольд Дейн покидал Винтерфелл –единственное место, по-настоящему ставшее его домом, в сопровождении угрюмого седого рыцаря Гарри Уайтхилла, здоровенного, но тупоголового стражника Даррена-дуболома, и Уго Мелхома –долговязого и худощавого парня, одного из вербовщиков, доставлявших преступников на Стену, он испытывал терзания, каких его душа не знала уже многие годы. На крепостной стене он видел королеву Сансу, чьи огненные волосы трепал ветер, выглядящую сейчас одиноко и прекрасно. Король не пожелал прийти, чтобы проститься, а принц не нашёл в себе сил, боясь расплакаться перед взрослыми. Над башнями, издавая протяжные крики, парила белокрылая Наирис, чувствуя горе своего всадника. -Ну долго ты ещё будешь пейзажами любоваться, Дейн? Поехали! –холодно и раздражённо бросил Уайтхилл. Герольд дёрнулся, словно его внезапно разбудили, и окинул старика взглядом, ледяным как самая холодная северная ночь. -Понимаю, ты не привык к тому, чтобы тобой помыкали. Но такова воля короля. –заявил старый рыцарь. –Вперёд! Дейн резко отвернулся, и ударил пятками своего белого скакуна. Тот всхрапнул, и сорвался с места в галоп, взбивая копытами землю. -Эй, не впереди всех! –окрикнул Дуболом, тут же бросившись вдогонку. Несколько следующих часов, слушая громкие разговоры сопровождающих, их пошлые и глупые шутки, хохот и ругань, Герольд ощущал всё большее гнетущее и давящее чувство в груди. Он мрачно глядел на расстилающиеся перед ним холмистые равнины Севера под мрачным серым небом, и внутренний голос буквально кричал ему о том, что он едет не туда. Да, этот путь был более лёгким выбором, да, возможно, на Стене он получил бы освобождение от своей былой жизни, как и сотни других оступившихся, но… -Эй, нам нужно остановиться! –крикнул он, наконец, не в силах больше сдерживаться. -Чего? Это ещё почему? –сухо спросил Даррен, остановив лошадь. -Через два часа, как и условились, Дейн. –бросил Мелхом. –Чего вы все затормозили? Ну-ну, давайте, ускоряйтесь! Чем быстрее мы доедем до сраной Стены, тем быстрее вернёмся назад! -Нет, сейчас. Мне нужно отлить. –холодно ответил Герольд, и соскочил с седла. -Проклятье, ты серьёзно? –воскликнул Дуболом. -Более чем. -Меч оставь. –приказал Уайтхилл. Дейн стиснул зубы, отстегнул от пояса свою Тёмную Звезду, и грубо швырнул к его ногам, после чего решительно направился в сторону огромного и сухого поваленного ветром дуба. Мелхом грязно выругался. -Иди, проследи за ним. –наказал он здоровяку. Тот пару раз моргнул своими поросячьими глазками, сплюнул, и покорно направился следом. –И смотри, чтобы без фокусов. Сир Уайтхилл тяжело вздохнул, залез в свою дорожную суму, достал кусок вяленой оленины, и принялся жевать её своими полугнилыми зубами. -Что, так и будешь пялиться? –поинтересовался Герольд, видя, как Дуболом не сводит с него, расстёгивающего ремень, взгляда. -Так велено. –прогрохотал Даррен. -Да ну! –Дейн прищурился. –Клянусь, тебе просто нравится глазеть на члены. Дочка конюха говорила мне, когда я драл её прямо на сеновале, что при твоём росте достоинством боги тебя очень обидели… -Да ты ублю… -громила схватил Герольда за грудки, и оторвал от земли. -Эй, седьмое пекло, вы там обгадились, или что? –послышался раздражённый голос Уго Мелхома, и Дуболом обернулся на его голос. Это была роковая ошибка. Резко подавшись вперёд, дорниец с силой ударил Даррена лбом прямо в широкую бычью переносицу. Тот заорал от боли, и выпустил его, пошатнувшись, и схватившись руками за лицо. Из носа хлынула кровь. Удар под колено, и здоровяк на земле, потом ещё один, обитым железом каблуком, прямо в голову, и он перестал двигаться… -Я не понял, что там у вас… -Уго вышел из-за толстых, облепленных мхом и землёй корней дерева, и первым, что он увидел, было распростёртое на земле тело Дуболома. Внутри похолодело, но прежде, чем он успел выдавить даже ругательство, Дейн бросился на него из тени. Безоружный на вооружённого, без малейшего сомнения и страха. Долговязый тут же отчаянно взмахнул мечом, дорниец отклонился, но остриё полоснуло его по бедру, впрочем, не замедлив ни на миг. Удар ногой в грудь, и Мелхом рухнул навзнич. Носок сапога прижал его руку, сжимающую меч, к сухой глине. При попытке отобрать оружие, вербовщик свободной рукой схватил Герольда за волосы, и утянул на землю рядом с собой. Мужчины покатились, борясь, как два кота, и оставив меч лежать брошенным в пыли. То и дело каждый из них пытался дотянуться до него, но второй не давал. Боковым зрением завидев торчащий из земли гладкий бурый камень, Дейн, стиснув зубы, скинул соперника с себя, взобрался на него сверху, и, схватив за ворот кожаной куртки, дважды ударил о него затылком. Глаза Уго закатились, из горла вырвался сдавленный полустон-полухрип, и он обмяк, как тряпичная кукла. На камне остались кровавые пятна. -Вставай! –услышал Герольд позади, едва успев выпустить из рук воротник соперника. Холодное железо уткнулось ему в шею. Дорниец медленно встал, подняв руки в жесте покорности, и так же медленно обернулся. На морщинистом и иссушенным холодным ветром лице старого Гарри Уайтхилла играли желваки. Остриё его не менее старого, но заботливо и остро заточенного меча было направлено Дейну прямо под кадык. -Я убеждал короля, что надо тебя прикончить. –произнёс старик. –Что ж, думаю, после вот этого… -он кивнул на двух безжизненно валяющихся напарников. -…он не станет осуждать, если я сам это сделаю. На колени и голову вниз! Герольд, наградив его презрительным взглядом, покорно подчинился. Уайтхилл, не медля, замахнулся для удара, но дорниец, более молодой и стремительный, опередил его, метнувшись вперёд прямо из коленопреклонённого положения, и, обхватив руками его колени, лишил равновесия. Старик грохнулся наземь, и не успел даже перевести сбитое ударом дыхание, как его собственный меч упёрся ему в глотку. - Глупо вышло, старик. –выдавил Дейн, стоящий над ним. –Уж прости. Так и быть, из уважения к твоему возрасту, я не стану убивать тебя. Можешь вернуться в Винтерфелл, и рассказать, как всё произошло. -Иди в пекло! –прохрипел Уайтхилл, и остриё ещё сильнее упёрлось ему в шею. -Твой меч я возьму с собой. Ты будешь лежать здесь, пока я не уеду. А если попробуешь напасть снова, забудь о моём милосердии. –сказал Герольд, и, пятясь, направился назад, к лошадям. По пути мужчина подобрал и собственный брошенный меч, заботливо повесив его на пояс. Только взобравшись на своего жеребца, он ощутил боль в ноге, и увидел кровь, пропитывающую замшевую штанину. -Проклятье! –яростно бросил он, и пришпорил скакуна, поскакав на запад. Меч сира Уайтхилла он выбросил в болото спустя несколько лиг. Герольд скакал без остановки , грозя загнать коня, и остановился лишь на закате, на холме, с которого было видно широкую и полноводную реку Белый Нож, берущую своё начало в Долгом Озере, и впадающую прямиком в Студёное Море. Засунув руку за пазуху, мужчина вытащил небольшой холщёвый мешочек, стянутый плетёным шнурком. Открыв его, он извлёк оттуда несколько крохотных свитков пергамента – письма, которые он получал в последние три луны. Переведя дух, и собравшись с силами, он развернул свиток, полученный последним, всего за пару дней до изгнания из Винтерфелла. «Ты продолжаешь молчать. Жаль. Моё новое прибежище –Белая Гавань. Да, это город большой, но ты ведь умеешь видеть знаки. Повторяю в сотый раз –я нуждаюсь в тебе, как никогда. Не держу зла, и тоскую всем сердцем». Ни печати, ни подписи на письме не было, но этот изящный почерк Герольд не спутал бы ни с одним другим. Какое счастье, что мейстер Уолкан достаточно честный старик, никогда не читающий чужих писем. Хотя, догадался бы он? Едва ли…но вопросы возникли бы наверняка. Первое письмо пришло ещё из Тамблтона, и стало единственным, которое Дейн сжёг. После он получил ещё пять, и с каждым разом из отправительница была всё ближе к нему. Куда она направляется? Зачем? Ищет мести? Заночевал Герольд уже на другом берегу, тогда же, и, наконец, занялся раной, достаточно сильно измучившей его за день. Она оказалась куда глубже и больше, чем он полагал. Щедро залив её вином из своей фляги, он туго перевязал её обрывками своей рубашки. Когда он это делал, внезапно заныли два старых шрама, оставшиеся после стрел, пущенных в него Гарином, в день, когда он вывел свиту Арианны прямиком навстречу ищущим их солдатам. Путь до Белой Гавани занял больше четырёх суток, и, наконец, завидев этот крупный портовый город, Герольд мрачно подумал что, вполне возможно, его здесь уже никто и не ждёт. Въехав в главные городские ворота, и уплатив за это серебром подозрительному стражу, рыцарь осознал, что самая сложная часть игры, в которую он, вопреки желанию, ввязался, только впереди. Белая Гавань была размером в три четверти Королевской Гавани, и искать здесь сам не зная что –почти безумие. Целый день Дейн ездил по улочкам, широким и узким, заглядывал в кабаки, бордели и таверны, но лишь тогда, когда он уже начал едва ли ни каждую минуту называть себя дураком, его взгляд внезапно упал на окно довольно невзрачного здания, выстроенного из белого камня. Под ним, среди стиранного дешёвого белья и рубашек выделялся, словно белый голубь в вороньей стае, шёлковый платок глубокого лилового цвета. Такая краска привозилась в Вестерос лишь из Мира, и была весьма дорогой, чтобы её могли позволить себе какие-то там северные рыбаки. Это был любимый цвет Арианны, красящей в него буквально каждое второе своё платье, платок или накидку. Соскочив со своего усталого, взмыленного коня, и вручив его, вместе с медяком, мальчишке-конюшему, Герольд, всё ещё прихрамывая, направился к двери здания, обшарпанная и выцветшая вывеска на входе которого гласила, что это постоялый двор. Когда он вошёл, над дверью звякнул колокольчик, и из двери в конце холла навстречу пришедшему выплыла недовольная, дородная и неопрятная баба, от которой за несколько футов разило спиртным. -Чего надо? –рявкнула она сходу, заставив Дейна невольно дёрнуться. -Меня здесь ждут, хозяйка. –произнёс тот максимально вежливо и учтиво. –Могу я подняться? -Ещё чего! –ответила владелица гостиницы, окинув человека в грязной, но весьма богатой одежде, алчным взглядом. –Ждут его… Плати! Герольд дёрнул бровью, крякнул, и сунул руку в карман, вытащив оттуда серебряную монету, бросил её женщине. Та поглядела на оплату слегка брезгливым взглядом, и изрекла: -Ещё две! -Две? –переспросил мужчина. –Да комната в этой лачуге и одной не стоит, старая ведьма. -Или плати, или проваливай, а то мужа позову. Он знает, как с такими, как ты… -начала было та, но Дейн швырнул монеты на стол перед ней, и направился к лестнице, не став дослушивать её тирады. Едва он поднялся до первого пролёта, как ему преградил путь толстый и могучий человек, с внешностью жителя запада, бородатый и с давно не чёсанными русыми волосами. -Я заплатил за комнату. Дай пройти.–многозначительно произнёс рыцарь, глядя в маленькие, тёмные, злобные глазки, и попытался обойти незнакомца, но ему не удалось. -Здесь всё занято! –прогрохотал бородач в ответ. –Старая жадная дура ошиблась. Она вернёт тебе твои деньги. -Мне что, тебя вниз с этой лестницы спустить? –прошипел Герольд. –Я сказал, дай пройти. Если бы не худая смуглая девушка, одетая в штопанное платье из явно дорогих тканей, возникшая за плечом толстяка, то один из мужчин точно слетел бы по ступеням. -Имя! Скажи имя!–потребовала та с сильным акцентом жительницы Вольных Городов. -Герольд Дейн. –ответил рыцарь, не раздумывая, и на миг на лице девчонки возникло неверие. Она явно не ожидала услышать этого имени, хотя, судя по всему, спрашивать приходилось уже не единожды. -Пропусти его. –потребовала она. –Но не смей расслабляться. Девушка, то и дело нервно косясь на Герольда, провела его по коридору второго этажа, мимо нескольких запертых дверей, к самой дальней. По пути им попалось ещё двое вооружённых, глядящих с подозрением мужчин. Ох и странной же была эта компания! Два смуглых дорнийца, бледный житель центрального Вестероса, темнокожая девица из Эссоса… Девчонка толкнула дверь, и Герольд вошёл за ней в небольшую, полутёмную, пропахшую сыростью комнату. Это место выглядело ещё более жалко, чем самый дешёвый бордель Зимнего городка – облупившаяся побелка на стенах, сырые доски потолка, явно не спасающие от непогоды, старая, грубо сколоченная, едва держащаяся на ножках кровать с грязным, покрытом въевшимися пятнами, матрасом. Клопов и вшей там, несомненно, обитало немереное количество. Кроме кровати в комнатушке был только такой же неказистый деревянный стол с двумя стульями, и именно из-за этого стола, завидев вошедших, поднялась женская фигура. Некоторое время женщина не шевелилась, словно силилась узнать гостя, и ей не удавалось. А потом медленно откинула капюшон своего болотно-зелёного плаща. - Замвира, Аарон, ставьте нас. –приказала она. Только сейчас Герольд заметил ещё одного мужчину, даже почти ещё мальчишку, притаившегося в самом тёмном углу комнаты. Он, и девчонка, к слову, очень похожи друг на друга, наверняка брат и сестра. Замвира послушно закрыла за собой и братом скрипучую дверь, и женщина в плаще, заперев её изнутри на ключ, шагнула в луч света, разделяющий комнату напополам. Годы не были особо жестоки к ней. Не смотря на то, что ей было уже сорок, она сохранила своё изящество и благородную красоту. Разве что голод, выматывающая дорога и ужасные условия оставили лёгкий отпечаток на лице Арианны Мартелл – её глаза запали, губы обветрились и потрескались, а прежде роскошные чёрные локоны засалились и спутались. -Я верила, что ты вернёшься. –произнесла женщина, и её голос звучал хрипло, словно простуженно. Она шагнула к Герольду, и попыталась коснуться его лица, но он отпрянул, вызвав её ироничную усмешку. -С трудом узнала, ну надо же. –сказала Арианна, разглядывая его лицо, слегка постаревшее, но всё ещё красивое, с заострившимися скулами, и небольшой, такой непривычной, бородкой. –Мне казалось, что я уже забыла, как ты выглядишь, но нет, образ лишь слегка потускнел со временем. -Как ты сбежала? –поинтересовался Дейн твёрдо, не реагируя на её слова, сказанные с налётом сентиментальности, не особо свойственной ей. -У меня всё ещё есть мать, и даже такая нерадивая, как она, иногда всё же тревожится о своих детях. -Знала ли Мелларио, подсылая своих людей помочь тебе, что ты, уходя, заберёшь жизнь одного из её других детей, и попытаешься забрать жизнь второго? -Почему меня должно это волновать? Её не волновало, что чувствовала я, умоляющая её не уезжать. –криво ухмыльнулась Арианна, и её ноздри начали раздуваться, как всегда, когда она злилась. -Чего же ты хочешь от меня? –спросил Герольд напрямую. –Мести? Золота? Убежища? Чего? -Чего хочу? –переспросила та, приподняв брови. –Свидеться хотелось. Ещё хотя бы раз. Позвать с собой хотелось, вот что. -Позвать с собой? –изумился мужчина. –И куда же? -Корабль я жду, Дейн. Он прибудет черед неделю. Золота и драгоценностей хватит, чтобы купить места на всех моих людей, в том числе и тебя, и на лошадей. Корабль доставит нас прямиком в Браавос, а оттуда, на чём уж боги пошлют, доберёмся и до Норвоса. -Вот оно как? Тогда я совсем ничего не понимаю. Тебе удалось убить Квентина, и почти удалось Тристана. Ты лишила его старшего сына и жены, ослабила, и заставила трястись от ужаса за себя и последнего ребёнка. Власть Дорна рассыпается, подобно обветшалой стене. А теперь ты хочешь сбежать в Норвос? Арианна нервно рассмеялась. - Да, я всем сердцем жалею о том, что Тристан и его младший щенок уцелели, но всё же, сладость мести за многие годы заточения, лишений и унижений я ощутила сполна. И я не дура, Дейн. По-твоему, я не понимаю того, что даже, если бы отравление было более успешным, и мой младший брат сдох вместе со всем своим выводком, Дорн никогда не принял бы меня? Лорды ни за что не позволили бы встать над ними женщине со столь ужасной репутацией. Отцеубийце, братоубийце, изменнице и предательнице. -В этом мы стоим друг друга, верно? –мрачно спросил Герольд, и женщина, нервно мерившая шагами эту жалкую халупу, остановилась. –Какое слово ты тогда подобрала для меня, ммм? Ах да…мясник. -Я сожалею. Прости за мои необдуманные слова. –ответила принцесса, покачав головой. – Ведь, всё же, у тебя не было выбора. -Был. Был у меня выбор, Арианна, и я его сделал. Я выбрал тебя. –с отчаянной яростью ответил мужчина. –Не честь и совесть, не долг, не семью….тебя! Лицо женщины прояснилось. Дорнийская принцесса всегда предпочитала видеть и слышать всё так, как ей удобно. -Вот потому я и хотела снова увидеть тебя. –сказала она. –У меня никогда не было человека, более преданного, чем ты. Человека, настолько…любившего меня. Дейн горько хохотнул в ответ на это. -Пойдём со мной, Герольд. –сказала Арианна, подойдя к нему, и глядя прямо в глаза. –Давай забудем все обиды прошлого, забудем то, какие мы оба чудовища. Я хочу, чтобы мой рыцарь и впредь охранял меня, как величайшую из драгоценностей мира, будучи всегда, неотлучно рядом со мной. Мы сможем начать в Норвосе новую жизнь, сменив имена, отринув былое. У меня никогда не было любящей семьи…но я ещё надеюсь обрести её. Герольд слушал её, не в силах пошевелиться, и ему казалось, что он сходит с ума. Он не верил собственным ушам. Не обезумела ли эта женщина, которая никогда прежде не просила у него прощения, никогда не благодарила, никогда не выражала сердечной привязанности? -Почему же ты молчишь? –звенящим шёпотом, похожим на крик, спросила принцесса, вцепившись в грубую ткань его плаща. –Ведь ты же всё-таки пришёл. Раз так, тебе не всё равно, верно? Я знаю, тебе не всё равно. Если бы я не была раньше такой молодой, самовлюблённой идиоткой, всё могло быть иначе. Я ведь лишь спустя годы, там, в башне Солнечного Копья, смогла осознать, что люблю тебя. Да, седьмое пекло, люблю, ты слышишь меня? Дейн схватил её, притянул к себе, и закрыл её рот поцелуем. Женщина рыдала, кусала его губы, била его кулаками в грудь, а он продолжал целовать её, жадно и напористо, а в голове крутились одни и те же слова: «А я тебя нет. А я тебя нет А я тебя нет». Когда же мужчина отпустил её, женщина, так яростно сопротивлявшаяся, и не подумала отпрянуть, или убежать. Она сама прильнула к нему всем телом, и он задрожал, ощущая, сквозь грубую ткань, столь чуждую и не подходящую принцессе Дорна, пленительное тепло её кожи. -Я принёс тебе кое что, как доказательство того, что никогда не забывал тебя. Как доказательство моей любви. –прошептал он¸ и когда она вопросительно посмотрела на него, извлёк из нагрудного кармана замшевый мешочек, а из него - крупный медальон в форме шестигранника на широкой золотой цепи. На медальоне была выгравирована красная кобра, приготовившаяся к броску. Два крошечных рубина сверкали в её глазах, и мелкая россыпь агатов и топазов обрамляла все грани украшения. -Помилуйте боги! Медальон моей бабки! –выдохнула Арианна в шоке и восторге. –Так он всё это время был у тебя! Я была уверена, что его украли схватившие меня у Горного Приюта солдаты. - Теперь я возвращаю его. –ответил Дейн. –Хочешь, я помогу тебе его надеть. Он всегда так тебе шёл. Женщина, не раздумывая, повернулась спиной, и рыцарь достаточно проворно, не смотря на то, что так и не снял перчаток, застегнул его на её тонкой изящной шее. Арианна с благоговением провела по медальону пальцами, и погрузилась в омут воспоминаний. -Очень тяжёлое украшение. Но стоит мне только надеть его, как я сразу вспоминаю о том, кто я такая. Какая кровь течёт в моих жилах, чего я достойна. Хотя… теперь это всё уже неважно. -тихо произнесла она. -Да. -согласился Дейн. -Неважно. -Теперь мало что по-настоящему имеет значение, но, главное, что ты всё же вернулся. Спустя долгих пятнадцать лет. -Арианна провела пальцами сбоку по его шее, коснулась волос. -Я бы всё отдала за то, чтобы мы вдруг снова оказались в Водных Садах, как тогда, помнишь? Такие молодые, красивые, полные надежд. Герольд с отчаянием зажмурился, и ему показалось, что он снова слышит то пение птиц и журчание воды в многочисленных фонтанах. Показалось, что он ощущает тепло ласкового дорнийского солнца на своей коже, и разливающийся в воздухе пьянящий аромат цветов, спелых фруктов, мёда и вина. Арианна лежит перед ним нагая, на шелках и подушках, мечтательно смотрит в синее небо, заливисто смеётся, снова и снова просит его слизывать со своего тела узоры из мёда или джема, которые сама же и вырисовывает, опускаясь всё ниже и ниже... Дразнит его. А он подчиняется ей раз за разом, и чувствует себя бесконечно счастливым. Седьмое пекло, он никогда не был так счастлив, как в те дни в Водных Садах. И не было этой пустоты, не было боли потерь и нескончаемых мук вины. Если бы только Арианне тоже было достаточно этого! Если бы она всё время не желала большего... Герольд сжал лицо женщины в ладонях, и поцеловал с отчаянием, грубо сминая её губы своими, . "Почему?" -хотелось кричать ему. -"Почему тебе всегда было всего мало?". Они целовались долго и страстно, не обращая внимания на краску, осыпающуюся со стен буквально при каждом прикосновении их рук и тел, на тошнотворный запах сырости и старья. Арианна покрывала лицо Герольда поцелуями, как влюблённая девчонка, и улыбалась, опьянённая напористыми прикосновениями его рук. -Всё у нас ещё будет. -прошептала принцесса чуть ли не утешающе, когда Дейн оторвался от неё, чтобы перевести дыхание. -И сладкие персики, и хорошее вино, и жаркие летние дни, и фонтаны. И весёлые праздники, и смех детей… Ох…я совсем раскисла…что-то голова закружилась. -Ты устала. Твой путь был долог и опасен, Арианна.–произнёс Герольд тихо, с трудом сдерживая дрожь в голосе. –Может быть, ты хочешь прилечь? -Прилечь? –переспросила женщина странным, рассеянным голосом. Её пальцы потёрли шею, в том самом месте, где её касалась золотая цепь медальона. –Нет, я…мне нужно попить. Дейн опустил глаза, и увидел крупную сыпь, буквально на глазах появляющуюся на её оливковой коже вокруг этого роскошного старинного украшения. Арианна отвернулась, и, хватаясь за стену, направилась к столу, на котором стоял старый, и не самый чистый кувшин, наполненный водой. Дрожащими руками она налила воды в глиняную кружку, расплескав часть по столешнице, а затем поднесла ко рту, и сделала несколько жадных, крупных глотков. На лбу выступили капельки пота. -Чёртов медальон! –выдохнула она, склонившись над столом, и зажмурившись. –Почему он так жжётся? Принцесса судорожно вцепилась в цепочку медальона руками, в отчаянной попытке сорвать его, но ничего не вышло. Сыпь распространилась на шею, и поднималась всё выше. Всё менее осознавая происходящее вокруг, Арианна попыталась было дойти до кровати , но её резко качнуло, и Герольд, обхватив её за талию, осел на пол вместе с ней. Ещё некоторое время женщина пыталась вырваться, встать, что-то говорила, но с каждым словом это выходило всё менее связно и разборчиво. Дейн держал её до тех пор, пока она не затихла, глядя в противоположную стену сквозь пелену слёз. -«Яд Василиска убивает быстро, и почти безболезненно. Вам будет достаточно капнуть несколько капель на шкуру, он очень быстро всасывается через поры кожи» -сказал старый аптекарь, хмуро глядя на рыцаря, стоящего перед его прилавком. –«Но вам не кажется, что этот яд слишком дорог, чтобы тратить его на какое-то там животное?». -«Я сам решу, что для меня дорого, а что нет. Этот конь служил мне верой и правдой два десятка лет, и дорог мне. Я хочу, чтобы он умер легко» -холодно ответил Герольд. Взгляд аптекаря, подозрительный и мрачный, провожал его до самой двери. Разумеется, старик догадывался, что нет никакого старого коня. Но золотой дракон, который он сжимал в ладони, и на который мог есть сытно целых полгода, грел сердце и душу, заставляя забыть о странном покупателе. Опустив руку, Дейн сомкнул веки лежащей на его коленях Арианны Мартелл. Она действительно выглядела спокойно, расслабленно и безмятежно, словно просто прилегла вздремнуть. Никаких жутких гримас, судорог, и пены изо рта, как у тех неугодных, кого она сама не единожды травила на его глазах. -Госпожа! –послышался за дверью крик служанки принцессы, явно взволнованной долгой тишиной за закрытой дверью. –У вас всё хорошо? -Миледи! –присоединился, спустя несколько секунд, мужской голос. –Миледи, мы можем войти? Дверь снаружи настойчиво задёргали за ручку. -Проклятье, закрыто. -Там явно что-то не так. Аарон, ломай дверь! –сказал ещё один мужской голос. Несколько секунд было тихо, а затем в дверь с силой ударили ногой. Хотя сам дом и рассыпался на куски, дверь оказалась добротной –крепкой и устойчивой. Ещё один удар, и снова ничего, кроме обильно посыпавшейся побелки. -Топором руби, идиот! –рявкнули снаружи, и послышался удар, сопровождаемый треском древесины. Бережно опустив мёртвое тело на пол, Герольд с трудом, из-за боли в раненом бедре, поднялся на ноги, и вытащил из ножен свой меч… Наутро проспавшаяся хозяйка постоялого двора и её муж обнаружили лужи крови на полу второго этажа своего заведения, и брызги её же на стенах. А так же пять трупов –четыре мужских, и один женский. И одну живую девчонку – доведённую до грани безумия шоком, забившуюся в дальний угол коридора, и неспособную сказать ничего толкового кроме бессвязных рыданий. Высокого белого жеребца южных кровей же, которого вечером ставил в стойло гостиничной конюшенки, чистил и кормил мальчик-конюх, и след простыл…