***
После приёма амфетаминов обычно снятся радужные и яркие сны, но я заснула под утро настолько крепко, что видела сплошную темноту. Мой одноклассник, Билли, промышлял продажей лёгкой наркоты, и я, не отставая от своего не самого благополучного коллектива, баловалась то травкой, то таблетками, то порошком. Меня можно осудить за злоупотребление запрещёнными веществами, и я не стала бы оправдываться перед присяжными заседателями, ибо факт есть факт: мне совсем недавно исполнилось шестнадцать, а я выпиваю, курю и грешу наркотиками так, словно мне перевалило за тридцать. Хотя, наверное, нет подходящего возраста, чтобы губить здоровье, а заодно и всю жизнь в целом. — Мона! Моё имя отозвалось эхом на фоне вырываемого из сладкого мира сна сознания. Веки дрогнули, как и пальцы на руках, и на место непроглядной темноты пришло огромное красное пятно: мама ворвалась в мою спальню, распахнула шторы, и яркое утреннее солнце ударило прямо мне в лицо. Знакомые руки легонько затормошили мои плечи и потянули одеяло вниз. — Детка, уже семь утра, вставай, — мамины губы впечатались мне в щёку (наверняка оставляя след от помады). — Я понимаю, что это последняя неделя перед каникулами, но ты должна появиться в школе ради репутации. О какой репутации могла идти речь, когда вся школа только и делала, что обсуждала недавнее замужество моей мамы с корейцем, который был почти на десять лет её моложе? Да после такого на нашей семье уже давно стояло жирное клеймо, подпитываемое моими регулярными встречами с директором на тему морально-этических норм и подросткового поведения, которое, ну разумеется, должно быть максимально приличным. Мама работала ведущим менеджером по подбору персонала в сети ресторанов быстрого питания, и когда Ким Тэхён – именно так зовут моего теперешнего отчима – пришёл на собеседование, чтобы устроиться на должность креативного директора, купидон отчаянно выстрелил своими пульсирующими стрелами в её одинокое и больное сердце. Они встречались два года, прежде чем решили пожениться. Моего мнения мама не спросила и тупо поставила перед фактом: я выхожу замуж. За кого? За того корейца? Мам, ты же шутишь? Нет, дело твоё, конечно же, просто это странно… Я не могла сказать, что Тэхён мне не нравился или раздражал меня, но всякий раз, когда он находился рядом со мной, я испытывала смущение и неловкость. Ему было тридцать два года – молодой и вполне себе симпатичный мужчина, который носил круглые очки и мюли от Гуччи. Америка – страна, открытая для всех, и совершенно не было странным увидеть на улице корейца, русского или африканца, но когда твоим ближайшим родственником внезапно становится азиат, это слегка непривычно. Интересно, если моя мама и Тэхён захотят обзавестись вторым ребёнком, будет ли он настолько красив, как это обычно бывает с метисами? Заставив выбраться себя из мягкой и такой удобной постели, я переоделась из пижамы в светлый сарафан в мелкий цветочек, завязала волосы в не самую опрятную косу и направилась в ванную. Как раз в тот момент, когда я открыла дверь своей комнаты и вышла в коридор, по лестнице поднимался Тэхён. Они с мамой вместе ездили на работу на его Шевроле, что неудивительно. Тэхён был одет в зелёную хлопковую рубашку с рукавом по локоть и белые укороченные брюки с чёрным поясом – как всегда, стильный и свежий. — Доброе утро, — он мне улыбнулся и подмигнул. — Тебя подбросить до школы? — Привет, — я остановилась, чтобы мужчина подошёл ко мне, и выдавила из себя улыбку. Ну вот, всё та же неловкость острыми когтями заскреблась в моей душе. — Нет, спасибо, я хочу прогуляться. — Да, погода сегодня просто прелесть, — Тэхён бегло посмотрел в окно и провёл языком по внутренней стороне своей щеки. Тэхён вёл себя галантно и до противности прилично. Идеален во всём, и не найти в нём ни единого сучка, за который можно было бы зацепиться. Меня всегда интересовало, что же он такого нашёл в моей матери, что решил сделать ей предложение? Мужчины ведь не женятся просто так, без причины. Наша семья была не из зажиточных, деньги лопатой мы не гребли, да и наследства от богатой тётушки нам не посчастливилось случайно поиметь, поэтому вариант с альфонсом отпадал сразу. Красота? Великие женские чары? Положение моей матери на работе? Или же фетиш на дам постарше? Загадка, которую мне никак не удавалось отгадать. Я поспешила умываться и приводить себя в порядок, но всем нутром чувствовала, как взгляд отчима прожигал мне спину. Или ещё ниже?***
Мы с Дафной, моей довольно-таки близкой (почти лучшей) подругой, отошли подальше от школы в сторону небольшого перелеска, чтобы покурить. Последним уроком была физкультура, на которую мы не видели смысла идти. Да и формы у нас, честно говоря, не было. И пока куда более добропорядочные школьники бегали по кругу и прыгали через скакалку, мы, следуя по прямой противоположности, губили своё здоровье никотином. Дафна вот уже год как перешла на крепкие сигареты без фильтра, подражая французским девушкам шестидесятых. На такое я пока не решалась и довольствовалась обычными Мальборо Голд. — Как твой отчим? — спросила Дафна, присаживаясь на толстый ствол когда-то упавшего дерева. — Тэхён, кажется? — Мама в восторге, а мне всё так же некомфортно рядом с ним, — я пожала плечом и передёрнулась от порыва прохладного ветерка. — Он, знаешь… нормальный. Хороший. Заботится о нас, старается вести себя на манер верного мужа и доброго отца, но… блин… Дафна засмеялась и затянулась сигаретой. Мне не понравилось, как она на меня посмотрела – так обычно смотрят мужчины на женщин, которых хотят поиметь прямо сейчас. — Признайся, что ты просто хочешь, чтобы твой новый папочка тебя выебал. От шока мои глаза округлились, а брови поползли наверх. Я смотрела на Дафну, как на умалишённую, а мои ноги, кажется, вросли в землю. От такого заявления я оцепенела, и мне сделалось не по себе. — Ты идиотка, — я покачала головой. — Отчего ж?! — удивилась она искренне. — Рядом с тобой постоянно маячит молодой и симпатичный мужик, который, чтобы ты понимала, не кровный тебе родственник и не биологический отец – всего лишь новый хахаль твоей мамки. — Это отвратительно, Даф, прекрати. — Скажи, — подруга приблизилась ко мне и заговорщически улыбнулась, — а он пытался к тебе подкатить? Ну, типа, извращённые желания мужчины по отношению к юной прелестнице… — Всё, отвали! Без шуток, не морозь херню! Дафна так весело смеялась и пыталась щипаться, что я не удержалась и с лёгкостью подхватила её настроение. Наша беседа в тот момент казалась мне сущим бредом и разыгравшейся фантазией моей подруги, которая явно пересмотрела фильмов для взрослых. Ну или наконец-то прочитала «Лолиту», назначенную нам учителем литературы по школьной программе. И я действительно рассматривала этот разговор под призмой околесицы ровно до того момента, как открыла дверь и зашла домой. Вполне логично предполагая, что мама и Тэхён до вечера пробудут на работе, я спокойно ушла с последнего урока и надеялась провести остаток дня наедине с самой собой, наслаждаясь покоем, тишиной и одиночеством, но сидящий на кухне мужчина сбил напрочь все мои планы. — Привет, — Тэхён, который пил кофе и смотрел телевизор, удивлённо поднял брови. Рядом с ним лежал журнал про современное искусство, который он постоянно читал. Даже оформил подписку на него. — Ты чего так рано? — Эм… ну… Я совершенно растерялась, мысли разом вылетели из моей головы, и вместо убедительного и надёжного оправдания я стояла и мычала, как корова, пока отчим смотрел на меня в ожидании и, я это заметила, едва сдерживал улыбку. — Наверное, физкультуру отменили? Он что, помогает мне? Серьёзно? — Э, да, типа того, — я медленно кивнула и поправила лямку рюкзачка, в котором таскала учебники и тетради. — А ты чего не на работе? — У меня была встреча с клиентами. Мы сидели в ресторане недалеко от дома, — Тэхён откинулся на спинку стула и легко махнул рукой куда-то в сторону, — и закончили раньше предполагаемого. Пока я прогуливала школу, мой отчим прогуливал работу. Что же, идеальное семейное взаимопонимание. Я улыбнулась и бросила случайный взгляд на его руки, которые он спрятал в кармане брюк. На загорелой коже можно было заметить тёмные волосы и выступающие вены, которые тянулись от кистей. На несколько секунд в моей голове всплыла донельзя неприличная, но крайне будоражащая картина: напряжённые руки Тэхёна упираются в постель, пока он совершает плавные и ритмичные движения бёдрами. Вот чёрт, я ведь совершенно не думала о таких вещах, пока Дафна не завела разговор про сексуального папочку. — Ты в порядке? — Тэхён поднялся на ноги и подошёл ко мне. Я почувствовала запах цитрусового парфюма, который так шёл его образу. — Покраснела вся. Хочешь, сделаю кондиционер посильнее? — Нет-нет, я в норме. Тэхён стоял так близко, что я могла изучить взглядом его целиком. Его родинку на кончике носа, его чуть впалые щёки, широкие плечи, длинные ноги и, господи, область ширинки. Когда мой взгляд зацепился за место, где находится мужской половой орган, я зажмурилась, прикусила нижнюю губу и поспешила к себе в комнату. Я знала, что выглядела в тот момент крайне глупо, и от этого пристыдила себя так, что мои и без того алеющие щёки стали красными, как два спелых помидора. Захлопнув за собой дверь, которую я закрыла на замок, я открыла окно в своей комнате, порылась в выдвижных ящичках стола и достала припасённую самокрутку. Мне срочно требовалось прийти в себя и успокоиться. Боже, о чём я вообще думала? Это ведь муж моей матери! Мой отчим! Как я смею воображать похабные образы с его непосредственным участием? Жаркий стыд обжигающими поцелуями воспламенил моё сердце, которое застучало, как бешеное. Приложив руку к грудной клетке, я села на кровать и затянулась. Надо было срочно избавляться от подобного рода мыслей, иначе ничем хорошим это точно не кончится.***
На пятничный вечер у меня были почти что наполеоновские планы. Главный раздолбай нашей школы, по которому сохла добрая половина девчонок, устраивал у себя дома вечеринку. Его родители уехали к родственникам в другой город, и парень, недолго думая, решил закатить грандиозную тусовку с полным отрывом. Мы с Дафной, конечно же, не могли упустить такую возможность и собирались пойти. Собирались – ключевое слово в моих планах, ибо моей маме ударила в голову «гениальная» идея собраться семьей в нашем загородном доме на берегу озера. «Свежий воздух, солнце, вокруг природа! Ну не чудесно ли?», — радостно и крайне вдохновлённо щебетала она утром, собираясь на работу. Тэхён не мог не поддержать супругу и согласился на её предложение провести уик-энд на так называемой вылазке за пределы города. Он даже пообещал отвезти нас в магазин, чтобы мы набрали всего, чего пожелаем. Всегда приятно побаловать прекрасных женщин. Я старательно настаивала на том, что хочу остаться в городе и провести время с друзьями, но мама была непреклонна. На все мои тщетные попытки увильнуть от семейных посиделок, которые я терпеть не могла, она умело нашла один-единственный контраргумент: «Потому что я так сказала». — Ну чего ты? Будет весело, — Тэхён подошёл ко мне, когда я мыла посуду после завтрака, и неожиданно приобнял за плечо. От прикосновения длинных пальцев к моей голой коже я вздрогнула и покрылась мурашками. — Организуем барбекю, порыбачим, покатаемся на великах. — Да уж, веселее не придумаешь, — усмехнувшись, я выключила воду, взяла полотенце, чтобы вытереть руки, и обернулась. Тэхён смотрел на меня и улыбался. Я понимала маму, ибо перед таким обаянием крайне трудно устоять, но не понимала его. — Может, ты поговоришь с мамой и уговоришь её, чтобы она разрешила мне остаться дома? — Намечается пятничная тусовка с друзьями? — мужчина прислонился бедром к столешнице и наблюдал за тем, как я убираю мокрые тарелки в сушилку. — Мона, я и сам в школьные и институтские годы часто зависал, но твоя мама так рада, что мы все вместе едем за город. Давай не будем её огорчать, окей? Не так часто собираемся куда-то вместе. Он погладил меня по руке, взял ключи от машины со стола и, посвистывая, направился в прихожую. Чертыхнувшись, я швырнула влажное полотенце в раковину, обернулась и уже хотела прожечь взглядом дыру в спине Тэхёна, как он повернул голову и, глядя прямо на меня, подмигнул. Я лишь обиженно фыркнула в ответ.***
Всегда грустно и обидно упускать возможности. Я проводила своих друзей, которые, шумные и весёлые, умотали на тачке в гости к Тому, где планировали уйти в офигенный отрыв, села на лавочку возле подъезда к школе и стала ждать маму и Тэхёна. Они обещали приехать за мной в два часа – у меня оставалось целых десять минут, чтобы всплакнуть и погрустить. На улице стояло едва ли не адское пекло. Солнце жарило так, как будто мы находились в самом сердце пустыни, а не в Хьюстоне. Я допила остатки воды из бутылки, которая успела нагреться, будучи в рюкзаке, и обливалась потом. На белом топе можно было заметить образовавшиеся круги, но мне было плевать: подняв руки, которые я забросила за голову, я развалилась на лавочке и вытянула спрятанные в джинсовые шорты на высокой талии ноги. Хорошо, что я додумалась надеть босоножки, а не кеды, иначе их пришлось бы сбросить. Солнечные очки не особо спасали, но всё равно, закрыв глаза, я подставила лицо под опаляющие лучи и решила выудить для себя пользу: подзагореть и подсушить сраные, долбанные прыщики, от которых мучается каждая девчонка. Да и волосы наверняка выгорят – будет красивый эффект мелирования. Автомобильный сигнал вышиб меня из нирваны, в которую я успела погрузиться. Едва ли не подпрыгнув на месте, я сняла очки и увидела, что, слава богу, наконец-то за мной приехали! Бредя прохладным салоном, в котором стопроцентно работал кондиционер, я схватила рюкзак и помчалась к машине. По привычке я открыла заднюю дверь и забралась на сиденье, но когда обнаружила, что мамы впереди нет, удивлённо уставилась на Тэхёна. — А где мама? — Она задерживается на работе – какое-то важное совещание, — мужчина недовольно скривил лицо и вырулил на дорогу. — Сказала, чтобы мы ехали без неё, а она потом приедет на такси. В машине полный багажник еды – я заскочил в магазин, если ты не против, – так что погнали прямо сейчас. Я забралась с ногами на заднее сиденье, предварительно скинув босоножки, и взволнованно стала накручивать прядь волос на палец. Мне не приходилось раньше оставаться наедине с Тэхёном, а уж тем более ехать с ним куда-то без мамы. Такой опыт был для меня непривычен и вгонял меня в состояние нервоза и тревожности. Нет, я знала, что мой отчим не маньяк и не ждала от него акта насилия в нашем загородном доме, но это было крайне неловко – отправляться на природу вдвоём с Тэхёном, молодым мужем моей матери. — Как дела в школе? — спросил отчим, чтобы как-то разбавить затянувшееся молчание, пока я пялилась в окно и жевала яблочную жвачку. — Дела в школе, на счастье, временно закончились до осени. — Это надобно отметить, — Тэхён посмотрел на меня через зеркало заднего вида, и по глазам было ясно, что он улыбался. — Хочешь, куплю шампанского? Или вино? — Ну… я, в общем-то, не пью… — я замешкалась, не желая вот так сразу соглашаться на алкоголь, хотя очень хотелось. Тэхён засмеялся и покачал головой. Он вёл себя со мной дружелюбно, и я чувствовала, что он желает расположить меня к себе. Я это ценила и ставила жирный плюс за его попытки наладить со мной контакт и стать мне хорошим приятелем. Только вряд ли с друзьями перед сном генерируют фантазии, тянущие на категорию фильмов для взрослых. — Да ладно, мы не скажем маме, — Тэхён подмигнул мне, и я не смогла удержаться от улыбки.***
По дороге мы были вынуждены заехать на заправку, так как в баке заканчивался бензин. Тэхён притормозил возле свободной колонки, снял солнцезащитные очки и повернулся ко мне. Я листала ленту в социальных сетях, зависая в телефоне, и не сразу заметила, что он смотрит на меня. — Тут есть магазин, — он кивнул в сторону и протянул мне двадцать баксов. — Сбегай, возьми себе чего-нибудь. — О… спасибо! С радостью и благодарностью я схватила двадцатку, выпрыгнула из машины и побежала в магазин. Внутри было свежо и прохладно, а главное – мало народу. Одинокая и скучающая кассирша безынтересно листала журнал и кивала в такт играющей по радио музыке. Я прошлась между полок, забитых вредными, но вкусными закусками, и остановилась напротив чипсов. Мне бы хотелось изучить весь ассортимент, но так и подмывало посмотреть в окно. Тэхён, сунув свободную руку в карман льняных шорт, крепко держал пистолет и заправлял наш автомобиль. Тайно, словно маленькая шпионка, я разглядывала его или, вернее будет сказать, любовалась им. И как я раньше не замечала, что у меня под носом разгуливает не просто отчим, а молодой и привлекательный мужчина? Я винила во всём Дафну, ведь именно она закинула в меня зёрнышко не самых правильных мыслей, и зерно это прорастало с каждым прожитым под одной крышей с Тэхёном днём всё сильнее и активнее. Он, будто ощутив на себе энергетику моего взгляда, повернулся в сторону магазина, и мне пришлось резко отвернуться и делать вид, что я выбираю чипсы. С сыром или зелёным луком? Интересно, а у них есть со вкусом кимчи? Вроде так называется популярная корейская закуска… Набрав полную сумку всевозможной гадости, которую обожают подростки, я честно истратила все двадцать долларов и вернулась в машину. Забросив пакеты назад, я позволила себе сесть на пассажирское сиденье рядом с Тэхёном, который настраивал сбившееся радио. — Вау, — мужчина хохотнул, когда увидел, сколько химической дряни я набрала. — Мне кажется, твоя мама ругалась бы меньше, если бы ты выпила алкоголь. — Но мы ведь ей не скажем? Теперь была моя очередь помигивать Тэхёну. Он дождался, пока я достану из шуршащих пакетов упаковку с мармеладками и Чупа-чупс, и тронулся с места. Теперь я чувствовала себя куда более расслабленной и к середине нашего пути за город даже позволила себе закинуть голые ноги на торпеду. Мне нравилось травить себя сладостями, смотреть в окно, наблюдая за красивыми природными пейзажами, которые хоть и менялись, но были похожи между собой, и слушать музыку. У Тэхёна был отличный вкус – он удачно поймал классную радиоволну, которую я попросила не переключать. Во время дороги мы смогли найти общий язык и хорошенько поболтали. Тэхён рассказал мне об искусстве, которое он так обожал, и обещал как-нибудь сводить меня на выставку. Он с неподдельным интересом расспрашивал меня о моих увлечениях и друзьях, потому что хотел знать меня лучше, ну а я с удовольствием открывалась ему и совершенно этого не боялась по одной весомой причине: Тэхён мне нравился. И мне хотелось делиться с ним своей жизнью, показывать ему свой внутренний мир. А когда он улыбался или смеялся, у меня на душе становилось до приятного тепло. Я смотрела на эту улыбку и понимала, что пропадаю, ведь ни в коем случае нельзя, чтобы девочка влюблялась в своего отчима. Но я ничего не могла поделать с этими дурацкими чувствами, в которых мне так нравилось увязать. Пусть это будет моей маленькой тайной, и я буду тихонько и незаметно наслаждаться такой неправильной, заведомо поломанной сердечной тягой, сильным и томным влечением. К тому моменту, когда мы приехали, солнце стихло и уже палило не так сильно. Тэхён припарковал машину напротив озера, гладь которого ослепительно искрилась, вышел на улицу и, потянувшись, направился в дом, чтобы открыть его. Я всё хотела помочь ему отнести сумки, и он, умиляясь моему рвению, сдался и отдал мне самые лёгкие. Мне нравилось разбирать вместе с ним пакеты: что-то мы убрали в холодильник, что-то разложили по шкафам, а что-то отправилось в раковину для мытья. Единственное, о чём я жалела, так это о том, что только сейчас осознала, какой Тэхён – хороший. Мне было стыдно за свои мысли, но я хотела, чтобы мама не торопилась и приехала как можно позже, а ещё лучше, чтобы её задержали настолько, что ей было бы проще и рациональнее поехать домой, а не к нам. Какая же я мерзкая… — Можешь не отвечать на этот вопрос, так как он личный, — Тэхён, попивая холодное пиво, выуженное из холодильника, сидел на веранде и наблюдал за тем, как я фотографирую окрестности, скача перед ним босыми ногами по колкой траве. — У тебя есть парень? — Не-а, — бросила я беззаботно и обернулась, чтобы посмотреть на Тэхёна, но солнце било прямо в глаза, и мне пришлось сделать «козырёк» рукой. — Похоже, парням трудно с моим характером. — Твои парни – идиоты, — отчим, думая, что я не вижу, осмотрел мои ноги. — Ты хорошая девочка, не позволяй дуракам отнимать у тебя время. Сделав достаточно фото, чтобы поделиться ими с друзьями, я вернулась на веранду и плюхнулась на лавочку, на которой сидел мужчина. Он подвинулся, чтобы освободить побольше места для меня, но я всё равно села поближе к нему – аккуратно и ненавязчиво прикоснулась своим бедром к его бедру, подгибая одну ногу под себя. Мне хотелось взять его под руку, положить голову ему на плечо и прижаться так крепко, так тесно, чтобы ощущать всю мощь его стройного мужского тела. — Именно потому, что я следую этому правилу, у меня до сих пор нет парня. Я посмотрела на бутылку пива в руке отчима и потянулась за ней, чтобы сделать глоток. Тэхён не возражал, а я была рада косвенному поцелую через стеклянное горлышко. Он повернулся корпусом ко мне и положил одну руку на спинку лавочки – прямо за мной, словно обнимая, словно показывая, что я с ним, что я – его. По сути, я ведь и правда была его приёмной дочерью, но мне бы хотелось избавиться от фиктивного родственного статуса, который мешал мне полноценно, без задних мыслей, смотреть на Тэхёна как на мужчину. — Значит, ты ещё… девочка? — он неловко улыбнулся – скорее, оскалился, – и, забрав у меня бутылку, отпил из неё. — Ты не подумай ничего такого, просто мама обеспокоена твоим образом жизни и считает, что ты ведёшь небезопасную половую жизнь. Было странно обсуждать подобные темы с отчимом, но так как Тэхён расположил меня к себе, будто бы близкий друг, я не постеснялась развить диалог. Даже с мамой мы никогда не говорили о сексе и парнях, хотя порывались пару раз, но из-за взаимной неловкости у нас так ничего и не вышло. А с Тэхёном – плавно, как по маслу. — В этом смысле моя половая жизнь полностью безопасна, — я рассмеялась, подмечая, что Тэхён сел чуть ближе ко мне. Наши ноги соприкасались, а своим плечом я уже почти что касалась его груди. — Ну, у меня есть ухажёры, мальчики, с которыми я гуляю и тусуюсь, но до серьёзных отношений ещё не доходило. — Я уверен, ты выберешь для себя лучший вариант, — мужчина за один большой глоток осушил бутылку, поставил её рядом с лавочкой и, хлопнув себя по ногам, встал. — Ну что же, пора бы заняться стейками. Поможешь мне? Стараясь уж слишком сильно не афишировать свою радость, я закивала и хвостиком помчалась за Тэхёном в дом, чтобы взять мясо из холодильника.***
Когда на улице стемнело и на небе появились первые звёзды, мы с Тэхёном сели ужинать. Я накрыла на стол, а он разлил шампанское по бокалам и разложил горячие, ароматные стейки по тарелкам. Пока Тэхён возился с мясом на улице, я нарезала салат из свежих овощей, который теперь красовался в самом центре стола в прозрачной миске. — Не отвечает? Тэхён почти полчаса пытался дозвониться до мамы, но та не брала трубку, хотя было уже девять часов вечера. Он написал ей сообщение с просьбой перезвонить при первой возможности и отложил смартфон экраном вниз, но всё равно переворачивал и проверял каждые пять минут. Всё это беспокойство вызывало во мне толику ревности, с которой я пыталась справиться, загоняя её как можно глубже, ведь так нельзя – ревновать отчима к собственной матери. — Я уже и писал, и звонил – молчит, — Тэхён раздражённо отрезал себе кусок мяса и положил его в рот, тщательно прожёвывая. — Не переживай, — я осторожно погладила его по руке, чтобы хоть немножечко смягчить обострившееся настроение. — Я знаю маму. Она когда работает, напрочь забывает про телефон. Тэхён вздохнул и одарил меня слабой улыбкой, будто говоря, что всё, конечно же, в порядке. Мы, словно молодая пара во время романтического ужина (не хватало только свеч и джазовой композиции), чокнулись бокалами и сделали по глотку шампанского. Никогда бы не подумала, что жизнь заведёт меня на ту тропу, где я буду сидеть наедине с отчимом в загородном доме, пить сладкое игристое, есть невероятно вкусный стейк, приготовленный на настоящем огне, и влюблённо смотреть в карие глаза напротив. Маленькая, наивная дурочка. Тэхён хоть и старался поддерживать беседу и делать вид, что бодр и полон сил, но я видела, что его клонит в сон – ранний подъём и наверняка насыщенный рабочий день дали о себе знать. Он зевал, прикрываясь рукой, задумчиво следил за поднимающимися пузырьками в бокале, поглаживая его тонкую ножку своими длинными и красивыми пальцами, и старательно развлекал меня разговорами даже на самые незначительные темы. Он выглядел размякшим, уставшим и от того становился уютным и домашним – почти что плюшевым. Мне захотелось забраться к нему на колени, обвить руками его крепкую шею и гладить по голове, зарываясь в густые тёмные волосы, чтобы он обессиленно положил голову на моё плечо и прижал к себе. — Эй? — Тэхён слабо усмехнулся и щёлкнул меня по носу, когда я, витая в облаках, вперила взгляд в окно. — О чём задумалась, детка? Меня многие называли деткой: мама, бабушка с дедушкой, Дафна и вьющиеся вокруг парни, но именно от отчима это слово прозвучало так сладко и так волнующе, что мне захотелось завернуться в него, как в кашемировый плед, а затем пропустить через себя, через каждую клеточку, каждую пору. Насладиться им в полной мере и впитать до последней капли. — О том, что пора ложиться спать, — сделав обеспокоенный вид, я посмотрела на висящие на стене часы. — Ну что ж… Возможно, ты и права, — Тэхён поджал губы, кивнул головой и допил из своего бокала остатки шампанского. — Давай убирать со стола. — Иди отдыхай, я всё сама сделаю. — Хозяюшка, — мужчина ласково, почти с отцовской заботой погладил меня по голове, и я была готова поклясться, что он хотел поцеловать меня, прежде чем пожелать спокойной ночи, но сдержался и вышел из-за стола, чтобы отправиться в спальню на втором этаже. Я убрала остатки еды в холодильник, помыла грязную посуду, расставив её по шкафчикам, протёрла стол и со спокойной душой отправилась в гостиную, чтобы закинуться таблетками мескалина, которые прихватила с собой, и потупить перед теликом – всё равно делать было нечего. Развалившись меж удобных подушек, я села по-турецки, включила первый попавшийся канал, на котором рассказывали про тайны и загадки египетских пирамид, и стала ждать приход. С мескалином вовсе не обязательно наличие телевизора – будешь и так смотреть весёлые, красочные мультики, выступая и режиссёром, и сценаристом. Вообще, в тот вечер я проглотила таблетки не для того, чтобы словить радужную дурку, а с целью расслабиться, поэтому употребила минимальную дозу сугубо ради релаксационного кайфа. Египетские пирамиды окутаны ореолом мифов и тайн, причем с течением времени и развитием науки вопросов всё ещё остается больше, чем ответов. Как говорит пословица: «Всё на свете боится времени, но само время боится пирамид». Под монотонный голос ведущего, кадры пустынь, пирамид и таинственную музыку, в которой преобладали флейты, барабаны и струнные инструменты, я успешно задремала. Наркотики оказали нужный эффект, которого я, собственно, и добивалась, и как следует расслабили мой организм. Мне было так хорошо на этом удобном диване среди подушек и в идущем от телевизионного экрана свете, что я невольно подумала: может, оно и к лучшему, что я не попала на ту вечеринку, устраиваемую Томом; сейчас наверняка в пьяном бреду отплясывала бы в компании мало знакомых людей, но вместо этого я лежала в гостиной, балансировала на шаткой грани между сном и реальностью и думала о Тэхёне. От этих мыслей низ моего живота сковывали приятные спазмы, а на душе делалось тепло, словно некто зажигал озаряющие тёмное пространство факелы. Я воображала, что мы обнимаемся, держимся за руки и нежно, долго целуемся, пока его руки блуждают по моему дрожащему, льнущему к нему телу. Оказывается, во мне слишком много потаённой романтики… — Мона? Я снова слышала своё имя, но его уже произносила не мама. Приятный мужской голос бархатными буквами прикоснулся к моим ушам, пока я пыталась понять, где нахожусь и который час. Под исторические передачи чудесно спится, но ещё лучше ходить в гости к Морфею, будучи в полной тишине и своей постели, а не на диване в гостиной перед теликом. — Детка, давай я отнесу тебя в твою комнату. Это был Тэхён. Словно маленький и хитрый ребёнок, я делала вид, что крепко сплю, чтобы он взял меня на руки и перенёс в кровать, как раньше этот трюк проворачивал со мной папа. Крепкие и сильные руки ловко подхватили меня, подняли в воздух и понесли вверх по лестнице. Я старалась не открывать глаз, чтобы не выдать себя, но так хотелось полюбоваться Тэхёном, и я еле-еле приоткрыла веки, но так ничего и не увидела в темноте – лишь силуэт его головы и плеч. Когда мы оказалась в моей комнате, я позволила себе зашевелиться на руках отчима и обнять его за шею, показывая, что не хочу его отпускать, но вопреки моим сонным желаниям он аккуратно положил меня на застеленную постель. — Мама приехала? — хрипло спросила я, не убирая рук с шеи Тэхёна, и ему пришлось наклониться ко мне. — Нет, Мона, ещё не приехала, — он ответил шёпотом. Когда Тэхён говорил, я чувствовала его дыхание прямо возле своего лица – оно щекотало мою кожу. От него пахло шампанским, сигаретами и мятной жвачкой. Мы находились с ним вдвоём в моей комнате – кромешная темнота смешалась воедино со звенящей тишиной, в которой ритмично билось моё сердце, — и я молила бога о том, о чём, скорее, следовало обращаться к дьяволу. Только не уходи. Останься, пожалуйста. И поцелуй меня. — Ну всё, спи, — Тэхён взял меня за руки, чтобы убрать их со своей шеи, и легонько поцеловал тыльные стороны ладоней, сжимая мои пальцы. — Увидитесь с мамой уже утром. — Тэхён? — Да, детка? Я подалась вперёд, чтобы сесть и снова обнять мужчину. В ту секунду, когда он был вынужден опуститься рядом со мной, я услышала его добрую усмешку. Его руки осторожно, будто бы боясь нарушить границы, которые ни в коем случае нельзя пересекать, обвили моё тело, как крепкие лианы, и я путалась в них, терялась, задыхалась. Мне так нравилось прижиматься к Тэхёну, ощущать его присутствие рядом и зажигаться от передающейся энергетики. Я знала, я чувствовала, что он был напряжён и вёл себя слегка неестественно. Ему было неловко обниматься со мной в моей комнате посреди ночи, пока в доме, кроме нас, больше никого не было. Будь я его родной дочерью, он бы в жизни не позволил себе подобной дикости, как и я не стала бы в столь интимной обстановке нежиться со своим отцом, но формальные родственные узы, которыми мы были связаны, наталкивали на мысли об инцесте. И пусть Тэхён мне не биологический отец – я всё равно чувствовала преграду, вставшую между нами на фоне всплывающих запретов. Они горели красным цветом и пестрили перед глазами, гавкая и кусаясь. — Я должен идти, — мужчина отстранился от меня, но руки оставил покоиться на талии. — Мона… Ты мне как дочь, понимаешь? Я люблю твою маму. И тебя, да-да, конечно же, и тебя тоже. Я ничего не хотела слышать, не хотела понимать. Я лишь мотала головой и пальцами сжимала домашнюю футболку, в которую переоделся Тэхён. Будь моя воля, я навсегда заперлась бы с ним в этой чёртовой комнате, чтобы провести здесь остаток своих дней. Он гладил меня по лицу, убирал мешающиеся волосы назад, и я знала, что он улыбался, хоть и не видела точно в темноте. — Я тебя тоже люблю, — я с трудом выдавила из себя эту фразу, которая весила целую тонну и жарким пламенем обожгла мне губы. Тэхён взял моё лицо в свои ладони, провёл большими пальцами по пересохшим от волнения губам и приблизился ко мне. Боясь его спугнуть, я закрыла глаза и замерла в ожидании. Секунды молоточком стучали у меня в голове, а пропустившее удар сердце ухнуло и впечаталось в грудную клетку, просясь наружу. — Ты можешь меня вышвырнуть отсюда, — сказал он. — Нет, — я схватилась за его запястье и распахнула глаза. — Не уходи, не надо. Мужчина вздохнул и, склонив голову набок, поцеловал меня. Инстинктивно подавшись вперёд, я ответила ему взаимностью и обхватила своими губами его нижнюю губу. Это был невинный, почти детский поцелуй, и мне хотелось большего. Встав на колени, я положила руки на широкие плечи своего молодого отчима, пока он гладил меня по бёдрам, перекинула распущенные волосы на одну сторону и снова поцеловала его. На этот раз наши языки сплелись вместе и хаотично двигались, вызывая шквал возбуждающей эйфории. Мы мучили губы друг друга, кусая их и посасывая, и я могла бы целоваться вот так бесконечное количество времени, но Тэхён схватил меня в чувственные объятия, прижал к себе и повалил на спину, оказавшись сверху. — Ты прекрасна, ангел, — прошептал он мне в губы, пока я забиралась руками ему под футболку, чтобы прикоснуться к крепкому торсу, — но это чертовски неправильно. Я не могу стать твоим первым мужчиной. — Почему? — я не сдавалась и решила прижаться к его паху своей промежностью, приподняв бёдра – Тэхён был возбуждён. — Потому что я твой отчим, — он погладил меня ладонью по плечу, добираясь до горла, чтобы легонько сжать его, — но я могу сделать тебе очень приятно… Хочешь? Мы ведь не скажем маме про наш маленький секрет? Как болванчик, я закивала и потянулась жадно за очередным поцелуем. Пока Тэхён врывался языком ко мне в рот, его руки заползли под мой топ, задирая его наверх, и накрыли небольшую грудь. Резко вздохнув, я пальцами вцепилась в плечи мужчины и совершила плавное движение бёдрами, потёршись о твёрдый и упругий бугорок в области паха. Мне нравилось, как он мял мои округлости, сжимал их и массировал, а когда он опустился ниже и обхватил губами затвердевший сосок, чтобы подразнить его языком, я протяжно застонала и зарылась пальцами в его густые волосы, путая и перебирая их. Губы Тэхёна заскользили по моим рёбрам, добрались до живота, который я втягивала в себя, и остановились на тазовой косточке. — Только расслабься… Тебе всё понравится, я обещаю. Мужчина расстегнул пуговицу на моих шортах, взялся за них пальцами и стянул вниз, отбрасывая на пол. Я осталась лежать перед ним в одних трусиках, но мне не было неловко, наоборот – я чувствовала себя раскрепощённой, желанной и самой прекрасной девушкой. Вот что делал со мной мой отчим. Мне хотелось извиваться перед ним, выгибаться и демонстрировать все красоты собственного тела. Словно кошка, которая жаждет ласки. Тэхён смотрел на меня, гладил мои ноги и спросил, может ли он кое-что сделать. — Тебе можно всё, папочка… — Мона, блять, от твоих слов мне срывает крышу. Тэхён потянулся к своим спортивным штанам, развязал белый шнурок и приспустил их. Мне стало любопытно и интересно: приподнявшись на локтях, я стала наблюдать за тем, как он дрочит. Его рука скользила по стволу твёрдого, напряжённого члена вверх-вниз, оголяя чувствительную головку. В этот момент лицо мужчины было прекрасно. Испытывая невероятное блаженство, Тэхён прикрывал глаза, забрасывал голову назад и громко, шумно дышал через раскрытые губы. Я никогда в своей жизни не делала минет, и меня приводили в ступор мысли о том, что я должна взять в рот у какого-то там парня, но с Тэхёном всё было совершенно иначе – я сама хотела ему отсосать. Это было добровольным желанием доставить мужчине, к которому я испытывала сильные чувства, удовольствие. — Позволь, я тебе помогу? Ловко поменяв позу так, что я оказалась перед Тэхёном на четвереньках, я обхватила пальцами его член, ощущая на нём выступающие венки, и принялась блуждать по нему рукой, осторожно сжимая. Я не знала, как действовать правильно, и полагалась на собственное чутьё, которое мне подсказывало откуда-то изнутри. Мои губы прошлись по головке, которую я сначала поцеловала, а после стала облизывать и посасывать, будто это было самое вкусное, самое сладкое мороженое в моей жизни. Тэхёну определённо нравилось: он гладил меня по голове, путал волосы и дышал настолько сексуально, что у меня между ног всё горело и текло. Раскрыв губы, я взялась за член у основания и стала погружать его в свой рот. Он заскользил у меня по языку, а когда головка упёрлась в горло, я подавилась и отстранилась – с непривычки. Тэхён тихо засмеялся и погладил меня по щеке, пока я откашливалась. — Ничего, детка, это даже мило. Но я не сдавалась, ведь мне хотелось сделать отчиму приятно. Совершив вторую попытку, я взяла половой орган в рот уже более аккуратно, обхватила его губами, втянула в себя и стала совершать плавные, ритмичные движения головой, помогая себе при этом рукой. А когда я прикоснулась к яйцам и стала их гладить и сжимать, Тэхён застонал и сжал крепче мои волосы. — Детка… ты молодец… продолжай вот так… Он громко и рвано дышал, постанывал, толкался бёдрами вперёд и шарил рукой по моей голове, стараясь не отпускать меня от себя ни на дюйм. А я никуда и не собиралась. Единственной моей целью было привести Тэхёна к оргазму, пока я делала ему минет в своей спальне, в то время как мама пропадала где-то на работе. С каждым разом я старалась заглотить его член всё глубже и использовала немного разнообразия: брала за щеку, выпускала изо рта и скользила языком по всей длине, облизывала головку, оголяя её, и дрочила так, как видела в порнофильмах. В один прекрасный момент Тэхён сдался. Я почувствовала, как его орган запульсировал у меня во рту, отстранилась и, ритмично наглаживая его рукой, позволила мужчине с громким стоном, полным наслаждения, кончить мне на лицо. Горячая, вязкая и липкая сперма каплями попала на мои румяные щёки и влажные губы, которые я не побрезговала облизать. — Маленькая моя девочка, — пытаясь отдышаться, Тэхён наклонился ко мне, обхватил руками мои плечи и прижался холодными губами к моему лбу. Я потянулась к нему, чтобы обняться и уткнуться лицом ему в шею. — Спасибо, это было прекрасно. Мне очень понравилось. От такого заявления мне стало смешно, и я захихикала, веселясь и одновременно смущаясь. Это был действительно мой первый раз и, судя по отзывам Тэхёна, весьма недурной. Он взялся за мою талию и навалился всем телом, чтобы уложить меня на спину. Мы вновь слились воедино в тягучем поцелуе, и мужские пальцы уже почти добрались до моей промежности, скользя по внутренней стороне бедра, как на улице раздался звук автомобильного сигнала и по окну промелькнул свет от фар. — Твою мать! — Тэхён слез с меня и судорожно принялся натягивать штаны. — Мама приехала? — я на коленях доползла до окна и, раздвинув шторы, выглянула на улицу: за забором стояло жёлтое такси, из которого выбиралась мама. — Вот чёрт! — Прости, малышка, — отчим быстро проехался своими губами по моим в скользящем поцелуе и помог мне надеть влажные трусики и натянуть джинсовые шорты, которые валялись рядом с мятой постелью. Мы действовали впопыхах, как подростки, которых застукали за первым сексом в спальне родителей. — Продолжим в следующий раз, если не хочешь, чтобы твоя мама вышвырнула меня из дома. Я тебе обещал. Вылетая из комнаты, Тэхён возле лестницы, ведущей на первый этаж, схватил меня, прижал к себе и пылко поцеловал. Если бы не его руки, что держали моё трепещущее тело возле стены, я бы точно свалилась прямо к его ногам. — Всё, бежим, — он взял меня за руку, и мы, смеясь, помчались встречать маму, которая была очень рада нас видеть.***
Дафна навалилась на моё плечо и сделала глоток пива, пока я курила возле входа в бар, где мы всей нашей небольшой, но весёлой компанией любили тусоваться. Я слышала, как внутри грохотала музыка, смеялись и переговаривались между собой посетители. На часах было уже два часа ночи, и я бы с радостью протусовалась с друзьями до утра, но разболевшаяся голова тянула меня домой на мягкую подушку. — Тебе вызвать такси? — спросила у меня подруга. — Нет, за мной отчим приедет. Дафна отстранилась от меня, отпила из бутылки и хитро прищурилась, как лукавая кошка. Я закатила глаза и покачала головой – эта девица не изменяла себе. — Папочка заботится о своей прелестной дочурке? — Дафна принялась сюсюкаться со мной, обнимая и теребя за щёки. — Да, Тэхён заботится о нас с мамой, что в этом дурного? — я пыталась увильнуть от подруги, но та не унималась и заставляла меня улыбаться. — В том, что он заботится о своей жене, конечно же, нет ничего плохого, но меня настораживает… вернее, меня прикалывает тот факт, что он липнет к тебе, как банный лист. — Оставь свои грязные мыслишки при себе, Даф, — я потрепала подругу по голове, на что она нахмурилась и стала ныть, что я испортила ей всю причёску. Мы с Дафной одновременно вздрогнули, когда позади нас раздался сигнал подъехавшего к тротуару автомобиля. Обернувшись, я прищурилась от яркого света бьющих прямо в глаза фар и быстренько затушила сигарету. — Всё, я побежала, на связи, — чмокнув подругу в щёку, я поправила висящую на плече сумку и, стуча каблуками, помчалась к ожидающей меня Шевроле. — И кого ты пытаешься обмануть, маленькая извращенка? — беззлобно пробурчала себе под нос Дафна и, ухмыляясь, проводила меня взглядом. Оказавшись возле автомобиля, я открыла переднюю дверцу и ловко запрыгнула на пассажирское сиденье рядом с водителем. Тэхён сдержанно улыбнулся мне, изгибая уголок губ, помахал Дафне, которая заходила в бар, и поехал по направлению к нашему дому. Я пристегнула ремень безопасности, откинулась на удобную спинку и повернулась так, чтобы смотреть на отчима. Поначалу он не реагировал, а после, не сдержавшись, заулыбался. — Ну что? — спросил он. — Я соскучилась. Тэхён бросил на меня взгляд блестящих глаз, вздохнул и, качая головой, потянулся рукой к моей оголённой под платьем ноге, чтобы погладить гладкую и бархатную кожу. — Я втянул тебя в слишком сложную игру, детка, прости меня. — Как это называется в шахматах? Цугцванг? — я накрыла ладонью руку Тэхёна, прикасаясь к его бугристым венам и тёплым пальцам. — Делать нельзя и не делать нельзя… — Ну и что же нам делать? — мужчина беззаботно, отчаянно улыбнулся и посмотрел в мою сторону. — Для начала поцеловать любимую дочурку, а после купить мороженое. Тэхён засмеялся и вырулил в сторону совершенно пустой парковки возле круглосуточного магазина. Мы остановились там, куда не добирался свет от фонарей, и принялись за наш любимый десерт – сладкий и вместе с тем же кислый лимонный инцест.