Поезда и Вселенные

Колеса катятся по рельсам и в столкновении с их стыком издают древний методичный звук. В обычае своем, он действует успокаивающе, хотя и не на всех: мужчина в соседнем купе накидал в себя алкоголя два литра и сейчас боролся с бортпроводником, издавая убогие пьяные крики на все общество вагона. Разбуженный посреди ночи Том озлобленно выглянул в общий проход и с презрением посмотрел на причину внезапного бодрствования, грузного красного мужчину. — Че там? Диалект с дурацким «че» в речи его временного соседа бил по ушам. Том, не снимая с лица маски презрения, поднял голову, обратив на него внимание, и увидел свисающую вверх тормашками голову с верхней койки двухъярусной кровати поезда. Его лицо странно исказилось в непривычном взгляде, и Риддл поспешил отвести взгляд обратно. Все бесило. Он снова уставился на картину перед собой. С мужчиной пытались управиться двое тонких парней, одетых в одну форменную одежду. Они, видно, не знали, что делать: смятение прорисовывалось сквозь каждую песчинку их сухих лиц. Двое как-то неудачно встали, своими спинами перекрывая высунувшейся из купе голове Тома весь вид, и тот на мгновение расстроился. Он уже собирался возвращаться целиком внутрь импровизированной комнаты, как вдруг почувствовал что-то неладное. Том незаметно для себя поднялся на ноги и покинул купе под вопросы соседа. Он бросил взгляд на наручный циферблат часов: половина второго. — МНЕ БВОЛЬНО, БОЛЬЬНОООАО!!! Риддл ускорил шаг и достиг узкоплечих спин двух бортпроводников. Он выглянул за них, увидел искореженное лицо толстого пьяного человека и внимательно вгляделся в его выражение. Тогда Том глянул на одного из стоящих рядом, как бы молча спрашивая разрешения вмешаться. Не встретив сопротивления, он произнес: — Сделайте вот так… Том улыбнулся и поднял руки вверх, демонстрируя. Мужчина посмотрел на него со свиной неуклюжестью и человеческой пустотой. Он неестественно дернул бровями, и послушно повторил за ним: его губы неправильно искривились в однобокой косой улыбке, а одна рука была выше другой на пару десятков сантиметров. Том нахмурился и обратился к форменным парням. — У него инсульт. Парни боязливо переглянулись. — И что делать?! — Я не знаю, — Том пожал плечами, хватаясь за приоткрытую дверь купе, кажется, начиная падать. — Наверное, ему стоит дать глицин. Но я не врач, да и глицина у меня нет. Двое начали препираться, а мужчина тем временем совсем затих под темным взглядом Тома. Он опустил голову на грудь и остановился в любом движении; грудная клетка не вздымалась в том числе. Риддл молча ткнул спорящего бортпроводника в бок и кивнул на мужчину. На лице того отобразился ужас, и Том благоразумно решил покинуть место событий и вернуться в свое убежище, купленное за цену одного билета. Пошатываясь, он зашел в помещение купе и был встречен внимательным взглядом зелёных глаз юноши с верхней койки. — Он умер? Риддл опешил от резкого вопроса и, посмотрев на него без эмоций, тихо кивнул. Гарри, коим представился молодой человек, также тихо поджал губы и промолчал в ответ. Том устало потер глаза до красноты: безумно хотелось спать, а только что произошедший случай хоть и не остался невидимым отпечатком на мужчине, однако какую-то часть влияния все же возымел. Он потянулся, разминая затекшие конечности, и свалился на койку, разворачиваясь лицом к стене и мечтая о четырех часа сна. Он укрылся худым одеялом, вытаскивая одну ногу наружу для верной терморегуляции. — А че, если он не умер? Том был готов взорваться, однако сдержанно и свирепо ответил: — Он умер. — Это Вы так думаете, — парень резким движением развернулся к говорящему и устремил взгляд вверх, на его сосредоточенное задумчивое и серьезное лицо. — Для него он жив. — О чем речь? — Просто мы остались в этой вселенной, — Гарри полностью развернулся к Тому и чуть склонился вниз, пытаясь сделать обстановку их разговора настолько интимной, насколько это возможно с двух противоположных друг другу кроватей. — А он в другой. — Ты издеваешься? — Нет, у меня просто бессонница. Том выдохнул плотный воздух сквозь сжатые зубы и своим молчанием выразил отказ разговаривать. Он лег вновь, закрыл глаза, но сразу понял, что теперь не уснет просто так, потому передумал и, повернувшись, сел на кровати, откинул одеяло. Риддл посмотрел на юношу, и тот заинтересованно ответил ему легкомысленным взглядом. Том скривился. — Я не понимаю тебя. — Есть такая интерпретация квантовой механики. Многомировая. Прикольно, на самом деле. Параллельные миры, как в рассказах авторов фантастики, только в реальной жизни… — он склонил голову, а Том вскинул бровь в искреннем удивлении. — Вы знаете, че такое квантовое бессмертие? За окном темная темень, но что-то блеснуло лезвием ножа, привлекая Риддлово внимание к виду. Он отвлекся ненадолго и, поняв, что показалось, отвел взгляд вновь. Том мотнул головой. — Я тоже, — Гарри ловко спрыгнул на нижнюю койку своей кровати, не издав ни единого звука. Риддл свел брови в непонимании и легком раздражении, и парень попытался объясниться. — Я имею ввиду… я не знаю, что это. Как и Вы. Никто не знает, что это на самом деле. — Тогда зачем нужно было поднимать эту тему? — Потому что у меня бессонница. Вздох. — Ладно, давайте я объясню, — сказал Гарри, удобнее устраиваясь на немягкой койке. — Вы знаете, в чем заключается суть эксперимента с Котом Шредингера? Том потер лоб руками. Ему под сорок, время близится к трем часам ночи, а он обсуждает Кота Шредингера с незнакомцем, который ему в сыновья годится, в купе поезда. — Да, — Том вскинул брови и скривил губы в наигранном раздражении. — Да. — В чем? — Ты искал человека, который сможет объяснить тебе это? — Нет, это Вы искали меня. Том провел языком по губам и закусил нижнюю, будучи в полном несогласие с юношей, однако проигнорировал это и принялся объяснять: — Я не помню точно… ну, кот в коробке, верно? — кивок. — С радиоактивным веществом в счетчике… Гейгера, вроде. И к нему еще прикреплен молоток, под которым стоит колба с чем-то там опасным для жизни. С токсинами какими-нибудь?.. — Том задумался, пытаясь вспомнить псевдонаучную статью, которую читал десяток лет назад. — Дальше не помню. — В принципе, да. Если произойдет распад того радиоактивного вещества в счетчике, то механизм отпустит молоток, — между кроватями был автоматизирован маленький столик, по которому Гарри сейчас колотил руками, пытаясь облегчить понимание своих слов жестами. — Молоток, в свою очередь, разобьет колбу, и кот умрет от токсинов из колбы, — он изобразил грустную гримасу на лице. — Но вероятность того, что распад произойдет — пятьдесят на пятьдесят. — И что? — То есть, это все полная случайность. Ну и помните, что оно все происходит в закрытой коробке, соответственно, мы не знаем, умер кот или нет, — юноша посмотрел Тому в глаза. — Вот. Все. Суть в том, что кот находится одновременно в двух состояниях: жизни и смерти, ведь мы его не видим, и не можем сказать точно, жив он, или мертв. Том почесал подбородок в смутном понимании его слов и перевел взгляд со слишком активно двигающихся кистей его рук, уставившись куда-то на уровне его носа. Его неидеальное скульптурное лицо своими глазами уставилось на Риддла в ожидании чего-то. Неровности на коже казались плохой работой мастера работы с мрамором: Риддл подумал, что, должно быть, его создатель — либо истинный дилетант в своем деле, либо гениальный художник. Переместив взгляд на тонкие, чётко очерченные губы, потрескавшиеся то ли от ветра, то ли от того, что Гарри постоянно их кусал, Том всё же склонился к второму варианту. Его попутчик заметил, как он разглядывал его лицо, но ничего не сказал и едва слышно хмыкнул. Риддл задумался, но Гарри прервал его мысли, оживляя свои белокаменные губы: — Знаете, как выиграть в русскую рулетку? Том нахохлился и медленно поставил руку локтем на коленку, ладонь подставляя под щеку. Его заинтересовала странная беседа, и случай о мертвом мужчине в купе по соседству вылетел из его головы, как лишний зубчик из шестеренки. Он мотнул головой, как бы спрашивая «как?» — Играйте с квантовым револьвером, — улыбка младшего и хмурость старшего. — Представьте, что Вы сидите вместо кота в этой коробке, — Гарри помолчал, давая Риддлу возможность вдуматься. — И на Вас направлен револьвер. Без всяких колбочек, молотков. Просто револьвер с подключенным к нему счетчиком с тем же распадающимся в пятьдесят процентов веществом, — парень выдерживает паузу вновь и после кивка Тома продолжает. — Револьвер либо выстрелит, либо нет, как и история с молотком… — Я не понимаю сути. — Подождите, — Гарри замотал руками. — суть в том, что только Вы единственный участник эксперимента, и только Вы знаете его исход. Но, помните, я говорил про многомировую интерпретацию? Ну, есть еще копенгагенская интерпретация, но она скучная, там все будет так же, как и с котом… А во многомировой, — он облизнул высохшие губы. — При каждом таком «выстреле» Вы создаете новую Вселенную. Том отклонился назад, подставляя руки для опоры, чуть дольше вдыхая, следя за движением языка парня по губам, но ничем не выдавая своего интереса к его действиям. — То есть… мир расщепляется на два. Один, где Вас застрелили, и второй, где Вы выжили. Все из-за того, что Вы один в закрытой коробке, и Вас никто больше не видит и результата эксперимента узнать не может, — Гарри радостно улыбнулся, довольный своим объяснением, а Риддл выглядел озадаченным. — Мужчина из соседнего купе создал две Вселенные? Гарри измуленно посмотрел на Тома своими невероятным глазами, и тот сглотнул. — Да, верно. — Почему «бессмертие»? — А, да. Потому что Вы, как участник, сможете наблюдать только ту Вселенную, где остались живы, — низкий голос юноши давит мужчине на уши. — Ну, если Вы умрете, эксперимент закончится. Но если проводить его постоянно, то выйдет так, что Вы никогда не умрете. Том сощурил глаза и почувствовал неприятный холод по конечностям. — Пока эксперимент проводится, вы будете существовать, постоянно оставаясь во Вселенных, где остались в живых. Отсюда и «бессмертие». Риддл сел в обратное положение, свел колени и задумчиво посмотрел перед собой. — Но Вы вообще меня не слушайте. Я дилетант в науке. Это просто мои мысли, да и только. — По крайней мере, они имеют смысл. <...> Красное солнце резало веки и пропускало свои ядовитые лучи сквозь тонкую кожу. Риддл проснулся под шесть утра, когда поезд должен был подходить к конечной, нужной ему станции. Он зевнул, мощно растягивая мышцы, сел на кровати и посмотрел на спину мирно спящего странного Гарри на верхней койке второй кровати. Том выглянул в окно и не смог опознать местность вокруг себя. Он достал термос со все еще горячей водой, распаковал лапшу быстрого приготовления и своим шумом разбудил соседа. Тот молча, так же ловко, как и вчера, спрыгнул с сонным видом на пол, и Том решил проявить щедрость и поделиться с ним второй упаковкой лапши. — Спасибо. Они в тишине принялись шумно втягивать в себя лапшу. Тома смешило, как парень неумело пользовался пластиковой вилкой и вечно ронял все обратно в воду, и та брызгала ему в лицо. Он забавно морщился от горячей приправленной жидкости на щеках. Том вдруг почувствовал выброс адреналина. Он отпустил вилку и оставил ее в тарелке, и та плавно скатилась в «суп», полностью пропадая в лапше. Гарри тоже замер, ощущая подобное. Мужчина напряженно посмотрел на соседа, и тот ответил тем же испуганным взглядом. Спустя мгновение оба поняли: дело в скорости. Поезд набирал ненормальную скорость. Гарри расслабил мимические мышцы и скривил губы в какой-то неестественной усмешке, смотря на Риддла. — Выберите правильную Вселенную, — его низкий голос, блеснувшие ядовитой зеленью глаза, и вслед за ним оглушающий рев переворачивающейся махины.