If I Knew

      Пьяные возгласы и нестройный смех, доносящиеся с кухни, начинали порядком давить на итак загруженный мозг. Вайки невольно поморщился и выпустил клуб дыма в морозный воздух. Не то чтобы он не любил подобные посиделки, просто сейчас настроения не было. Даже алкоголь толком в горло не лез. А в компании пьяных тел бывает весело только тогда, когда ты сам пьяное тело.       Вообще-то все было хорошо. Даже очень. «Master of the Rings» вновь вознес Helloween на музыкальный Олимп. Не было никаких сомнений. Дальше — больше. Причин для расстройства нет. Но у всех бывают внезапные приступы меланхолии, не так ли?       Такие уж внезапные?       Вайкат ухмыльнулся своим мыслям. Нужно быть честным хотя бы с самим собой. Хотя бы в своей собственной голове. В своей собственной голове, занятой одним человеком.       Порою Махаэль до сих пор не верил, что это не сон. Два года назад весь музыкальный мир отвернулся от твоей группы. А через год, сидя на заднем сидении Мерседеса рядом со своим новоиспеченным вокалистом, ты узнаешь, что ваш еще не выпущенный альбом получил статус Золотого. Безумные тиражи. Вернувшиеся любовь и признание. И Вайки уверен — это не стало бы возможным без Энди. Того самого человека, которым занята голова. Как-то Михаэль в шутку назвал его согласие на становление частью Helloween настоящим новогодним чудом. И это выглядело именно так. Будем откровенны — Helloween умирали. Верно загинались. С неудачно выбранным музыкальным направлением, абсолютно провальным «Chameleon», теряющим способность к работе и сходящим с ума от своей шизофрении и наркотической зависимости Инго, творящим лютую херню Киске и раскаленной до предела атмосферой. Прощаясь с коллегами в январе 93-го, он не был уверен, что хочет увидеть их вновь.       А затем случилась новогодняя ночь. И тот самый, абсолютно судьбоносный звонок.       — Я принимаю твое предложение. Это… это было очень сложное решение. Очень. Одно из самых тяжелых в моей жизни, — голос Энди слегка дрожит, — но я сделал выбор. Я готов присоединиться к Helloween, — последнее предложение вокалист произносит уже громче и увереннее.       — Ты… спасибо, — Вайки показалось, или сейчас его собственный голос дрогнул? — Спасибо, Энди. Я представляю, как тяжело далось это решение. Я не подведу тебя.       — Я знаю.       Михаэль чувствует, что Дерис улыбается в трубку.       — Вайки?       — Да?       — С Новым годом.       — С Новым годом.       Вайкат чувствует, как его губы расползаются в широкой улыбке.       Дерис не был обязан. Совсем. Pink Cream'69 были популярны и, что не менее важно, были его детищем. Да, в последнее время между участниками группы тоже было много споров, но Энди мог просто уволить неугодных, частично набрать новую команду и остаться при своем. Но он решил иначе. Он оставил их и присоединился к стремительно теряющимся и очевидно сдавшим позиции Helloween.       Михаэль доведенным до автоматизма движением стряхнул пепел в воздух и тихо вздохнул. Ему нужно разобраться. Пока не получается. «Пока» длится уже два месяца.       Балконная дверь приоткрылась. Михаэль услышал это, но не стал оборачиваться, делая вид, что ничего не заметил.       — Вайки? Все в порядке?       Гитарист поднял взгляд и посмотрел на стоящего рядом Энди.       — Я? Да, конечно.       — Ты здесь уже сорок минут мерзнешь, — с легкой улыбкой заметил Энди.       — Да я просто…       Просто выкуриваю четвертую сигарету подряд в попытках привести в порядок свои мысли, каждая из которых вертятся вокруг тебя.       -… не настроен на шумные посиделки сегодня.       Энди вновь улыбнулся уголками губ.       — Можно? — спросил он, уже потянувшись к руке Вайката, чтобы взять у него сигарету.       Михаэль молча позволил ее забрать и снова уставился в пустоту. Какое-то время висела тишина, нарушаемая все тем же приглушенным пьяным смехом с кухни. Скоро ее нарушил Дерис.       — Пойдем домой?       Недавно Энди окончательно перебрался жить на Тенерифе. Но его личная студия звукозаписи была еще не готова, и группа записывала грядущий альбом в Гамбурге, как и предыдущий. В целях экономии (и просто чтобы скучно не было) они с Вайкатом снимали одну квартиру на двоих. К тому же, так они имели больше времени на совместную работу над новыми песнями во внестудийное время.       — Энди, отдохни с ребятами, у меня все хорошо.       — У меня нет настроения на попойки сегодня. Если бы было, я уже был бы пьян.       — Твоя правда. Пойдем.       Путь до съемной квартиры занял около пятнадцати минут. Не так много, но липкий холод успел добраться до костей. Но батареи в квартире работали хорошо. Даже слишком. Порою тут было слишком жарко. Поэтому «оттаять» у обоих получилось быстро. Зная любовь Энди к стоянию под горячей водой часами, Вайкат первым сходил в душ, после чего освободил санузел и ушел на кухню, прихватив с собой гитару и слегка потрепанную тетрадь.       Новая песня определенно принимала оформленное звучание. Пальцы уже автоматически наигрывали мелодию, будто играют ее всю жизнь. Михаэль с головой погрузился в процесс, лишь иногда откидывая мокрые волосы с лица. Он даже упустил момент, когда Дерис вышел из душа и теперь стоял, облокотившись на дверной косяк, и слушал, внимательно наблюдая за Вайкатом.       — Звучит отлично.       Михаэль прервался и поднял взгляд на Энди. Тот заинтересованно смотрел на друга, промакивая полотенцем мокрые волосы. Вайки невольно улыбнулся.       Как можно быть таким чертовски красивым?       — Я как раз хотел тебе показать сегодня.       Михаэль жестом подозвал вокалиста. Тот взял стул и подсел к Вайкату, на ходу подхватывая тетрадку с текстом. Гитарист выжидающе смотрел на Энди, ожидая, что он скажет. А еще ему было немного неловко, и оттого особо волнительно. Это бытовой момент в жизни авторов-песенников, но когда в лирике отражаются переживания, вызванные человеком, который сейчас читает этот самый текст (да, окей, в этом Вайкат себе признался еще на первых этапах написания), то волнение присутствует. По ходу чтения лицо Энди постепенно менялось, приобретая выражение особой задумчивости. На долю секунды Михаэлю показалось, что у него закружилась голова.       — Мне нравится. Очень, — сказал Энди таким непривычным тоном, что Вайки даже не смог понять, что он означает, чем был весьма озадачен, — я считаю, что на данном этапе даже добавить нечего. Наиграешь?       Это было идеальное попадание. Энди с первого раза пел именно так, как это представлял Вайки. Да, пока сыро, тихо, лишь ища нужные позиции, но именно так, как это было в голове.       — If I knew that you're my only one I could live and make it through time*… погоди-ка, — остановил Энди гитариста, — я думаю, стоит кое-что поменять. Как насчет if I knew that I'm your only one**? На звучание особо не повлияет, но сделает эмоциональную окраску еще более интересной.       — Ты прав, — чуть помедлив согласился Вайкат.       А медлил он потому, что внезапно словил какое-то странное ощущение где-то между ребрами.       Вайки открыл глаза. За окном все еще было темно, а во рту ощутимо пересохло. Настолько, что снова уснуть не получалось. А еще в комнате было ужасно жарко и душно. Остатки сна стремительно улетучивались. Михаэль нехотя встал с кровати и приоткрыл окно, после чего отправился на кухню выпить стакан воды.       На кухне был включен свет. Сначала Вайкат подумал, что уходя они забыли выключить, но зайдя на кухню он обнаружил сидящего за столом Дериса. А также бутылку виски. Правда, едва начатую. И тетрадь с текстами. Глянул на настенные часы. Шел четвертый час утра.       — Энди?..       Белокурый вокалист резко встрепенулся. Он был настолько погружен в свои мысли, что даже не заметил, как пришел Михаэль.       — Прости, не хотел напугать, — Вайкат выставил ладони в извиняющем жесте.       — О, да ничего страшного, — Дерис тихо рассмеялся, — я просто слишком задумался. У меня… ночные творческие порывы.       Вайки скользнул взглядом по тетради. Лист был изрисован кругами. Гитарист в душах удивленно вскинул брови, но комментарии оставил при себе. Пересохшее горло напомнило о себе, и он наконец налил себе воды. Сделав несколько глотков, Михаэль сел рядом с другом, любуясь внимательно всматриваясь в его лицо. Он был не особо хорош в чтении эмоций, но точно видел, что Дериса что-то беспокоит. И вряд ли это творческий порыв.       — Энди. Ты в порядке?       Я же вижу, что нет.       — Да. Конечно. Все хорошо.       — Энди.       — Вайки…       Михаэль придвинулся ближе к Дерису. Теперь их ноги соприкасались, а лица оказались буквально в полуметре друг от друга.       — Ты доверяешь мне? — тише обычного спросил Вайкат, неотрывно смотря в глаза вокалиста.       — Да!.. Да, конечно же да, — неожиданно мягко даже для себя ответил Энди, — как самому себе. Или даже больше.       У Вайки резко расширились зрачки, а немного прикрытые со сна глаза распахнулись практически во всю ширь. Энди замер и ненадолго перестал дышать, поняв, что он сделал. Погрузившись в свои мысли и будучи сильно занятым пристальным разглядыванием полупрозрачных глаз Михаэля, Дерис ненадолго потерял контроль над своим телом. Его ладонь лежала на щеке Вайки.       Блять. Блять. Блятьблятьблять.       Энди сглотнул резко загустевшую слюну, вовремя подавляя рациональное желание одернуть руку. Это сделало бы ситуацию еще хуже.       Сердце Вайки пропускало удар через раз. Может даже чаще. Он надеялся, что не залился краской. А если и залился — это можно списать на духоту в квартире.       Энди попытался изобразить максимально непринужденное выражение лица. Хотя сам сомневался, что получилось убедительно.       — Все хорошо, — снова повторил он, плавно опустив ладонь с щеки Вайки на его шею, — ложись спать.       — А ты? — к Вайки начал потихоньку возвращаться дар речи.       — И я тоже пойду.       Михаэль не был уверен, что сможет уснуть. Но, к своему удивлению, дойдя до кровати он почти моментально провалился в глубокий сон.       Утро оказалось на редкость солнечным для зимы. Вайки даже пришлось подкрутить жалюзи на кухне, чтобы лучи солнца не так беспощадно слепили его. Михаэль разбил четыре яйца на сковородку. Вообще-то сегодня была очередь Энди готовить завтрак. Да и готовил он получше. Не то чтобы сильно лучше, но все же. Но он спал, и Вайкат не видел ни одной причины, чтобы будить его. Но только он переложил яичницу на тарелки и налил себе кофе, на кухню зашел Дерис.       — Доброе утро, — с легкой улыбкой поприветствовал его Вайкат.       — Доброе, — с такой же улыбкой ответил Энди и глянул на часы, — прости, я не услышал свой будильник. Мы не спешим на студию?       — Нет. Я очень сильно сомневаюсь, что после вчерашнего мы увидим там кого-то из ребят. Мы можем пойти попозже. Тебе налить кофе?       — Да, пожалуйста, — Энди снова улыбнулся, вспоминая Маркуса и Ули, выплясывающих крайне забавный танец, напоминающий ламбаду. Да, вряд ли кто-то явится на студию сегодня.        Михаэль наполнил кружку с растворимым кофе кипятком и развернулся, чуть не столкнувшись с подошедшим к кухонной тумбе Энди.       — О, черт, прости, — со смехом извинился Вайкат.       — Кажется, у нас обоих с утра координация страдает, — так же со смехом ответил Энди, а затем резко перестал смеяться, — знаешь. Мне очень нравится новая песня.       Михаэль тоже перестал смеяться и вмиг посерьезнел. Интуиция забила тревогу и объявила «код красный».       — Оу, да? Здорово.       — Да. Очень нравится, — повторился Дерис, и ненадолго отвел взгляд, что было ему не очень-то свойственно, — за ночь я успел выучить ее, представляешь?       — Какой мне работящий вокалист достался. Не спит, не ест, тексты ночами штудирует…       На какое-то время оба замолчали. Вайкат бросил короткий взгляд на все так же лежащую на столе тетрадь, затем в упор посмотрел на Энди. Его глаза под ярким солнечным светом казались еще более синими и глубокими, чем обычно. Вайки медленно выдохнул, и также медленно вдохнул.       — Understand you make me breathe again… — тихо напел он.       — Tell me all your thoughts and I will see… — вкрадчиво подхватил Энди, делая шаг к Михаэлю и сокращая расстояние почти до минимума.       — Take my hands… — Вайки невесомо дотронулся ребром ладони до руки Дериса, надеясь, что сердце не пробьет грудину.       — And we'll be there… — Энди легко сплел их пальцы.       — Together someday somewhere*** — в один голос выдохнули мужчины, сильнее сжимая руки друг друга.       — А как насчет здесь и сейчас? — с растущей улыбкой сказал Энди.       — Запросто.       Вайкат потянул вокалиста на себя, утягивая в объятия. Тот удовлетворенно положил голову на плечо Михаэля и прикрыл глаза.       — Это пиздец как странно, — выдохнул Дерис.       — Иначе и не скажешь, — согласился Вайки, запуская пальцы в длинные золотистые волосы.       — Давай подытожим: мы сейчас буквально признались в любви друг другу.       — В общем-то да.       Энди отнял голову от плеча Вайката.       — Даже такие события у нас не как у нормальных людей происходят.       — А когда нормальность стала чем-то хорошим? — вкрадчиво спросил Вайки, чуть наклоняясь чтобы сократить расстояние между лицами настолько, что их носы соприкоснулись.       — Она и не стала, — лукаво улыбнулся Энди.       Михаэль подмигнул и выпустил Дериса из объятий, отступая на шаг, с явным удовольствием наблюдая за беззлобным негодованием в его глазах.       — Это все прекрасно, но, боюсь, кофе совсем остыл.       Как только Вайкат попытался сделать еще шаг в сторону, Энди ловко поймал его за ткань домашней футболки и потянул на себя.       — А как же поцелуй, который скрепит нерушимые чары любви?       Вайки лукаво улыбнулся. Вновь оказавшись вплотную к Дерису, он утянул его в долгожданный поцелуй. Очень долгожданный, и было бы верхом глупости это отрицать.       Кажется, это будет весело. *если бы я знал, что ты - мой единственный, я мог бы жить и пережить это время (авторские изменения) **если бы я знал, что я - твой единственный (оригинальный вариант) ***пойми, ты заставляешь меня вновь дышать. Расскажи мне все свои мысли, и я увижу. Возьми мои руки, и где-нибудь, когда-нибудь мы будем вместе.