Funky Jam

- Посмотрите!!! - Да ведь это же... - Это же Аой... - И Уруха... - Уруха!!! - И Аой!!! - АО-О-О-ОЙ!!! - УРУ-ХА-А-А!!! Так могли орать только раненые мамонты. В данной ситуации я бы скорее предпочёл оказаться на пути этих вымерших животных, чем в узком коридоре лицом к лицу с нашими невменяемыми фанатками. Аой перевёл на меня полный отчаяния и ужаса взгляд. Я крепко сжал его ладонь в своей и, круто развернувшись на сто восемьдесят градусов, побежал. Признаться, сам от себя не ожидал такой прыти, но ситуация вынуждала действовать быстро и не позволяла долго продумывать действия. В голову шарахнуло одно - бежать. Аой пыхтел где-то позади. Трясясь как загнанные лошади, мы с ошалелыми лицами завернули за угол. Аоя занесло, и через мгновение мы были оба распластаны разноцветной лепешкой по стене; я отлепился первым и дёрнул его за руку, с замиранием сердца вслушиваясь в звуки приближающейся расправы. Ситуация была паршивой, если не сказать дерьмовой. Юу толкнул меня в спину и что-то громко, но неразборчиво проорал в ухо. Я поморщился и, проследив за его трясущимся наманикюренным пальцем, почти возликовал. В конце коридора виднелась спасительная дверь. Стоит ли говорить, что мы сразу ломанулись к ней. Обогнав Широяму, я с разбегу впечатался плечом в деревянную поверхность, и совсем не ожидав, что она так легко мне поддастся, вкатился кубарем в тёмное помещение. Последним, что я успел увидеть в свете дверного проёма, было перепуганное, почти безумное лицо запрыгнувшего внутрь Аоя. Послышался звонкий щелчок; сразу за ним последовал топот табуна мамонтов, которые теперь вопили совсем близко. - Они ведь тут были! - Точно, тут! Дверь принялись дёргать за ручку, и я почувствовал, как мой макияж вместе с потом вмиг утёк под рубашку. Аой судорожно вздохнул. - Закрыто... - разочарованно пропищал чей-то тонкий голос. - Будем ломать? - вопросил чей-то зычный. Вокруг воодушевлённо загалдели. В голове тут же всплыл образ этой этой убойной бабищи и её неадекватных подруг, и я оказался у двери раньше, чем успел это осознать. В отчаянии привалившись к ней спиной, я сразу почувствовал, как к плечу прижалось плечо Юу. Как ни странно, это меня немного успокоило. - Всё будут хорошо, - прохрипел в темноту я. - Угу, - выдавил Широяма, и мы оба вздрогнули, прислушиваясь к дальнейшему диалогу. - Да ладно. Всё равно концерт через час. Если что, на выходе их поймаем, - распорядилась Пискля. - Так и сделаем, - согласилась Труба. Хихикая и взвизгивая, мамонты ещё немного потоптались рядом, и стали отступать. Спустя минуту их стало совсем не слышно. Мне захотелось плакать и смеяться одновременно. От пережитого ужаса, минувшей опасности и страшного облегчения. - Мы это сделали, Юу. Мы выжили, - торжественно объявил я слегка подрагивающим голосом. Широяма промолчал. Видимо, ещё не отошёл от произошедшего, и я его прекрасно понимал. Это было по-настоящему страшно. Почувствовав, как Юу сползает по двери на пол, я опустился рядом с ним, и успокаивающе положил ладонь на его колено. - Всё нормально? - поинтересовался я. - Вроде бы, - выдохнул он. Я легко скользнул ладонью вниз по ноге Широямы, внутренне уверяя себя, что делаю это только для того, чтобы его поддержать. Он вдруг прижался своим плечом к моему, и тут я вспыхнул. Было в этом касании что-то доверительное, даже интимное; оно определённо отличалось от того, когда мы вместе подпирали дверь. Неожиданно почувствовав на щеке его теплое дыхание, я еле сдержал ликующий возглас, и медленно, стараясь не испортить момент, повернул голову... Как вдруг Аой поднялся на ноги. Я разочарованно выпятил губу и засопел. - Знаешь, Юу... Я, вообще-то, уже давно хотел с тобой кое-что обсу... - Какого хрена? - выпалил он. - Что? - Какого хрена дверь не открывается? Я быстро заморгал ресницами в темноте, пытаясь переварить полученную информацию. Широяма выругался. И пока он лихорадочно щёлкал замком, я начал постепенно осознавать масштаб катастрофы. - Какого хрена? - через пару минут напряжённо повторял я, уже собственноручно пытаясь открыть чёртову дверь. - Койю, мы трупы, - бубнил Аой над ухом. - Трупы! - Заткнись, Юу! - не выдержал я. - Если бы ты не попёрся в туалет, ничего бы не случилось! - Да что ты говоришь? А зачем со мной попёрся ты?! - он ударил ладонью по двери в опасной близости с моим лицом, от чего я вздрогнул. - Ты же постоянно везде теряешься! Скажи спасибо, мать твою! - я яростно пнул дверь ногой и развернулся к нему. Впрочем, в темноте было ни черта не видно, но я был даже рад этому факту. Выражение лица Юу в гневе - зрелище не для слабонервных. Я чувствовал, что Широяма был в тот момент очень зол, прямо-таки ощущал на себе эти его адские флюиды, но сам был взведён не меньше. И когда он, шагнув вплотную, выплюнул мне в лицо шипящее "Пошёл ты!", я сорвался. Схватив за волосы, я резко притянул его к себе и... нет, не вырубил головой. Я ведь не хоккеист и, к моему глубокому сожалению, даже не футболист. Я - всего лишь джей-рокер, испытывающий влечение к своему истеричному гитаристу-согруппнику. Обычная такая, можно даже сказать, заурядная ситуация. Так вот, я взял и поцеловал его. Точнее сказать, наоборот. Конечно, Юу сопротивлялся. И когда я прижимал его к стене, скользя руками по телу, языком - во рту; и когда я стаскивал с него все эти вызывающие тряпки, расшвыривая их по неведомой комнате; даже когда я развернул его к себе спиной, вынуждая прогнуться в пояснице, и шлёпнул по оттопыренной заднице - даже тогда он продолжал что-то возмущенно шипеть. Не теряя времени, я скользнул ему в рот пальцами и поймал ими язычок. До концерта всего каких-то полчаса, а он не даёт себя спокойно трахнуть. Нам ведь ещё с дверью разбираться. Пока он посасывал мои пальцы, я успел нашептать ему на ухо кучу пошлостей. О том, как я сильно хотел отыметь его задницу все эти годы, каких сил мне стоило сдерживаться, чтобы не оттрахать его прямо на сцене, заявляя всяким похотливым мамонтам о своих правах. О том, как дрочил ночами, представляя вокруг своего члена его жаркую узость. О том, как хотел ощутить его пухлые губы - совсем не на пальцах, в другом, более чувственном месте. И это самое место с каждой секундой давало о себе знать всё сильнее, острее, так что растяжка получилась совсем не качественной. Я бы даже сказал, отвратительной. А что тут сделаешь: Широяма был тесным и просто до одури горячим. Ни один футболист бы не устоял, куда там джей-рокеру... Меня всего трясло. Пальцы, мои бедные многострадальные пальцы, буквально плавились внутри него, и я давно был готов подвергнуть этой пытке свой изнывающий член. Наверно, я ворвался в его тело слишком грубо и резко. Нет, так и было. Юу вскрикнул и сжался, а я усилием воли заставил себя остановиться, прижавшись губами к его влажному плечу, облизывая и целуя потрясающую на вкус кожу. И, постепенно начиная двигаться, я нашёптывал ему извинения и всякую ласковую чушь. О том, что не хотел делать ему больно, что он должен немного расслабиться и совсем чуть-чуть потерпеть, и... - о, чёрт! - впустить меня глубже. О том, как он красив, и как я давно хотел заняться с ним любовью, и как давно хотел в ней признаться. Юу стонал. Протяжно, сладко. Вышибая напрочь из моей головы все мысли. Меня больше не хватало на слова. Сжимая в ладонях его бёдра, врезаясь пахом в его ягодицы, я с каждым толчком всё глубже погружался в отзывчивое гибкое тело, всё сильнее и явственнее ощущая его дрожь. Я был эгоистом - Юу уже давно отчаянно ласкал себя сам. Настойчиво убрав его руку, я плотно обхватил ладонью его член и чуть не закричал; настолько сильно и нестерпимо приятно Юу сжал в себе мою пульсирующую плоть. В моих фантазиях я кончал именно так: выплёскивая сперму глубоко внутрь тела Юу, крепко зажав его рот ладонью. Так, чтобы он и шелохнуться не смог в моих руках, только жалобно всхлипнул, бурно изливаясь в мою ладонь. Так, чтобы он понимал, что принадлежит мне. Выйдя из него, я с удовлетворением скользнул пальцами вглубь его растянутого отверстия и чуть не затрясся от смеха, услышав рядом тихое: - Убью. Но когда за дверью послышались дикие вопли... и топот, стало не до смеха. - Они точно тут! - проверещала Пискля. - Точно! - подтвердила Труба. - Концерт из-за них задерживают! - возмущались вокруг. Я притянул Юу к себе, крепко обнимая напоследок, и мы синхронно вздрогнули, расслышав зычное: - А ну, разойдись!