***
— Как ты мог такое допустить? — снисходительно поинтересовалась леди Тремейн, наклонившись к Малису и внимательно разглядывая тонкий шрам от клинка, красующийся над его правым глазом. — Неужели какая-то кучка заносчивых рыцарей смогла одолеть твоих оборотней? — Их было больше. Все мои братья мертвы, — сквозь зубы процедил он, все еще пытаясь отдышаться. Неудивительно, ведь он бежал несколько дней подряд, чтобы предупредить союзницу о приближающихся врагах. Он сидел спиной у дерева, а леди Тремейн надменно возвышалась над ним. — Значит, ты один сбежал? Любопытно, как тебе это удалось? — без капли сожаления продолжала наседать Элспет, сложив руки на бока. — Я оказался проворнее врага, — ухмыльнулся оборотень и пригладил растрепанные волосы. — Вот как, — она пренебрежительно сощурилась: — а я думаю, ты просто трус. И какой теперь от тебя толк? Малис оскорбленно вскочил на ноги, став теперь на две головы выше высокомерной бабы, и нахмурившись, прошипел: — Не забывайтесь, миледи. Я выполнил свою часть сделки, — он шагнул вперед, угрожающе сверкнув глазами. — Доставил вам девчонку, и теперь жду, что вы исполните свою. Но у моего терпения тоже есть предел. Леди Тремейн сверлила его презрительным взглядом несколько долгих секунд, прежде чем смогла справиться с волной раздражения и на тон мягче ответить: — Ты получишь все, что было обещано. В свое время. Но сперва нам придется разобраться с последствиями твоей ошибки. Я не смогла добиться от девчонки никакой информации, а твой пленник уже третьи сутки валяется без сознания, как принцесса. — Значит, он бесполезен? — Но отчего же бесполезен, — загадочно оскалилась Элспет. — Он оказался выносливей чем я думала, поэтому пытки не увенчались успехом. Пришлось посадить его рядом с ней, и он тут же попался. Похоже, наш молодой король влюблен. — Стало быть и она тоже? — Она расскажет и сделает все что мне нужно, лишь бы я оставила жизнь ее белокурому принцу. — Как это трогательно, — оборотень расплылся в зловещей улыбке, но затем вдруг снова плотно сжал губы, внимательно прислушиваясь к звукам леса. — Ты что-то слышишь? — заинтересованно приподняла бровь леди Тремейн. — Тише, — шикнул Малис, поднеся указательный палец к губам. Затем наклонился, прижимаясь ухом к земле, и закрыл глаза. Острый волчий слух позволил ему услышать, что происходит на другом краю леса — в голове прозвучали шаги группы людей, а затем и их голоса: «Идемте скорее, нам сюда», «Дорогая, ты уверена?», «Да, я точно знаю». — Наши враги идут сюда. В худшем случае они будут здесь утром. — Как они узнали, где мы? — запылала яростью мачеха. — Понятия не имею… — Болван! — заорала она и занесла руку для пощечины, однако оборотень перехватил ее запястье в воздухе и крепко сжал. — Не стоит обвинять меня, — люто проговорил он в ее перекошенное гневом лицо. — Ведь именно из-за вашей пленницы, в мой лес явился король Венделл, чья армия уничтожила мою стаю. Так что, вместо того чтобы бросаться взаимными обвинениями, давайте лучше подумаем что нам теперь делать. У них численное преимущество, а здесь всего четверо моих подручных, и нам не выиграть на открытой местности. Элспет задумалась. Сейчас она не могла избавиться от оборотня, как и от проблем в виде нежданных «гостей», идущих по следам незапланированного пленника. Впрочем последний был и не так уж нужен. Для их общей с феей цели, требовалась только она. — Я знаю, где мы можем укрыться. Там они нас ни за что не найдут. — «Там то я расправлюсь и с тобой» — подумала она про себя, и с некоторой досадой добавила вслух: — Но короля придется оставить. — Так давайте убьем его! Я с большим удовольствием разорву ему глотку. — Нет надобности, — бесстрастно бросила леди Тремейн. — Он и так скоро подохнет. Рана на его ноге загноилась, я заставила его выпить специальное зелье, которое усиливает боль, так что к утру он умрет в муках. Собери своих волков и приведи девчонку. Мы немедленно отправляемся в путь. Свет померк. Звуки стихли. Остались только жар и боль. Венделла сильно знобило и, даже находясь без сознания, он продолжал ощущать нестерпимую, жгучую резь во всем теле. На краткий миг он пришел в себя, но не увидел ничего, кроме кромешной тьмы, наполняющей сырую пещеру. Голоса Вивианы он тоже больше не слышал, и это пугало короля сильнее, чем собственная мучительная смерть. В бреду он вспомнил свой разговор с Белоснежкой, случившийся, когда принцу едва исполнилось шесть лет. — Бабушка, что такое любовь? В его голосе было столько наивной детской искренности, что королева невольно улыбнулась. — Любовь, мой мальчик, это то, ради чего мы живем. Лишь она наполняет нашу жизнь смыслом, заставляет нас двигаться вперед, не бояться боли, терпеть лишения и верить в лучшее. Любовь это все, что у нас есть, а значит, мы должны беречь ее и ценить. Она — наш единственный шанс на спасение. И если ты не веришь мне, то поверь себе, ведь ты всегда будешь со мной. — Но я не понимаю, как? — удивился он, подняв голову с ее колен и глубоко заглянул в добрые голубые глаза. — Ведь наша жизнь не длится вечно, значит и любовь умирает вместе с ней? Она печально опустила взгляд, скрывая подступающие слезы. Ей не хотелось снова расстраивать мальчика, совсем недавно лишившегося матери. — Я понимаю, что ты сейчас испытываешь, — Белоснежка прижала принца к себе и, поцеловав в висок, ласково погладила по кудрявой голове. — Ты боишься потерять тех, кто тебе дорог. Боишься остаться один. Но этого не случится. Когда кого-то любишь, тебя переполняет свет безграничного счастья. И этот свет остается с тобой, даже если любимого человека не станет. Он будет продолжать жить, вот здесь, — она прислонила ладонь к его маленькой груди. — В твоем сердце. Это и есть любовь. Способность пожертвовать собой ради другого. — Объяснила мудрая королева, но ребенок не понимал, что все это значит. Он понял смысл ее слов лишь сейчас, когда стал взрослым и сам полюбил девушку, ради безопасности которой был готов отдать жизнь. Венделл снова пришел в себя, но на этот раз прямо перед глазами возник расплывчатый образ сгорбленной старухи, с глубокими морщинами на лице и усталыми карими глазами. Она что-то говорила ему, но он не мог разобрать слов. — Выпей это, — высоким голосом громче сказала незнакомка, приподняв голову Венделла и поднеся к его губам сосуд с жидкостью. Он был слишком слаб, чтобы сопротивляться или спросить ее имя. Еще бы, он фактически находился на грани жизни и смерти. Поэтому покорно сглотнул часть зелья, которое попало ему в рот, затем снова закрыл глаза, под успокаивающий шепот: — Спи, принц, тебе надо набраться сил…***
Вирджиния вела товарищей в самую чащу густого леса, и хотя было уже совсем темно, они покорно шли за ней. Зловещая тишина и непроглядный мрак настораживали рыцарей, но они продолжали идти вперед, доверяя своей спутнице. Вдруг вокруг них эхом пронесся странный звук, напоминающий хихиканье. Друзья остановились, с подозрением оглядываясь по сторонам. — Куда ты нас завела? — нахмурился сэр Джеймс, взявшись за рукоять меча. — Как вы смеете? — громко возмутился Волк. — Она тут ни при чем! В этот момент что-то зашелестело в траве, некто неизвестный схватил Олава и резким движением затащил в кусты. Тот даже не успел вскрикнуть. Спорящие обернулись на звук, но, заглянув за большой куст папоротника, посла там не обнаружили. — Что за чертовщина? — удивился Филипп, а Волк, заметив справа от себя мелькнувший зеленый силуэт, бросился в погоню. Вирджиния и Джеймс побежали за ним, и молодой рыцарь собирался ринуться следом, когда чья-то рука вцепилась в его ногу, опрокинула на спину и затянула во мрак. Главнокомандующий оглянулся и, не обнаружив сына, отстал от друзей, чтобы его найти. Волк мчался так быстро, как только мог, в попытке догнать существо, заставшее их врасплох. Но оно было слишком быстрым. Позади раздался крик. Он с волнением обернулся и поспешил на помощь Вирджинии. Она стояла на краю болота, полностью покрытого густой тиной. Заглянув в него, Волк заметил на поверхности руку тонущего человека. Он наклонился, пытаясь помочь другу, но кто-то сзади толкнул его, отчего Волк потерял равновесие и упал в воду. Вынырнув, он увидел Вирджинию, которая стояла на месте со странной улыбкой на лице. — Вирджиния, дай мне руку, — попросил он, все еще не осознавая, что она специально его столкнула. — Дай подумать… — Вирджиния деловито коснулась подбородка и закатила глаза. — Пожалуй, нет. — Что ты говоришь, любимая? — Волк искренне не понимал, почему она так поступает, пока не разглядел, как ее голубые глаза потемнели. Тогда стало ясно, что кто бы это ни был, это точно не та женщина, которую он любит. А между тем, трясина тянула его на дно. Волк попробовал ухватиться за тонкие травяные корни, растущие по краям болота, однако те оборвались, не выдержав натяжения. — Счастливо оставаться, — весело помахала ему Вирджиния и, развернувшись, вприпрыжку ушла прочь. Волку хотелось завыть от отчаяния, но он не успел. Вокруг снова послышалось хихиканье, а за ним с разных сторон начали выползать зеленые существа, отдаленно похожие на женщин. Их было три, и выглядели они одинаково: серая кожа, выпуклые ярко-зеленые глаза, волосы на голове тоже зеленые, собранные в запутанную прическу, украшенную огромными мерзкими жабами. Одежды на них не было, и только темный мох прикрывал деликатные места. Очевидно, существа, являлись кикиморами. Волк проходил по ним тему в школе, когда учился в начальных классах. Он напрягся, вспоминая, как их уничтожить, пока нечистая сила неумолимо тащила его друзей к болоту. «Так-так, кикиморы, что же там про них нам рассказывал профессор? Их еще называют шишига вроде? Думай, Волк, думай! — он мысленно ударил себя по лбу. — Они боятся серебра? Нет, это про оборотней… Может, чеснока? Нет, что-то не то, да и чеснока у меня при себе нет. Фу, какие омерзительные твари… Зеленые и скользкие как лягушки, как леший, который их вырастил, — и тут Волка осенило: он вспомнил слова учителя о том, что кикиморы — это похищенные из дома девочки, ставшие нечистыми созданиями и наделенные невероятной силой. При желании они могут утащить даже взрослого мужчину или медведя в свое логово. И на этом его прозрение закончилось. — Как же их убить? Вроде они лишь проказницы, которые пугают и сбивают людей с пути в лесу? Да-да, точно! Но есть и такие, которые питаются человеческой плотью, и их стоит избегать, поскольку побороть практически невозможно, — осознав, что данная информация абсолютно бесполезна, Волк ворчливо про себя добавил: — Ну, спасибо, профессор, очень помог». Одна шишига тащила за ногу сэра Джеймса, а другая — Филиппа. Третья кикимора, чьи руки были свободны, завидела в болоте добычу и, вывернув наизнанку руки-ноги, по-паучьи поползла в сторону Волка, издавая утробное рычание. Ситуация складывалась не то что сказать неприятная, а даже очень жуткая. Внезапная огненная вспышка ослепила глаза Волка, и чья-то твердая рука факелом ударила нечисть по затылку. Кикимора завизжала, а некто отсек ей голову клинком. Оставшиеся с визгом побросали пленников и прыгнули в атаку на незваного вторженца, вознамерившегося отнять у них добычу. Одну из них он пронзил мечом прямо в прыжке, но вторая набросилась на него сбоку, повалив на землю. Волк растерянно наблюдал, как шишига душит их единственный шанс на спасение, и не мог ничего сделать. Однако неизвестный справился без чужой помощи. Вынув откуда-то нож, он воткнул его в шею кикиморы. Издав звонкий вопль, она рухнула замертво, заливая землю и рыцаря ярко-синей кровью. Он медленно поднялся, прихрамывая, приблизился к краю болота, позволяя, наконец, себя разглядеть. В лице спасителя Волк узнал сэра Родерика. Он подал ему руку, вытаскивая из болота. Затем вместе они нащупали руки и вытащили почти утонувшего Олава. Волк надавил несколько раз на грудь спасенного, и тот закашлялся, выплевывая изо рта зеленую воду. — Спасибо, друг, — Волк поблагодарил рыцаря, крепко пожав ему руку. — Я подумал, что вам все-таки понадобится моя помощь, — улыбнулся сэр Родерик. — Прости, что сразу тебе не поверили. — Пустое, — он махнул рукой, но вдруг болезненно поморщился, схватившись за перемотанный наспех какой-то тряпицей бок. — Как твоя рана? — Ничего, жить буду, — Родерик посмотрел в сторону, где в траве зашевелились Джеймс и Филипп, которые все это время находились без сознания. — Черт! Вирджиния! — вспомнил Волк, вскочив на ноги и отряхивая с одежды тину. — Да, задала нам трепку твоя женушка, — подстегнул рыцарь. Впрочем, вполне справедливо. — Я ее вырубил, уж извини, и привязал здесь недалеко. Волк кивнул, давая понять, что он не в обиде. Затем к ним подошли главнокомандующий с сыном, и они тоже пожали сэру Родерику руку в знак извинений и доверия. Родерик показал спутникам, где находится девушка, привязанная к дереву. В бессознательном состоянии и с умиротворенным лицом, она казалась совсем невинной. Даже подумать страшно, что Вирджиния могла такое сотворить. Волк осторожно похлопал ее по щекам, приводя в чувство. Как только она открыла глаза, то сразу выпучила их и задергалась, в попытке освободиться от пут. — Развяжите меня немедленно! — закричала Вирджиния, продолжая биться, как птица в клетке. — Вирджиния, любовь моя! — Волк дотронулся до ее лица, а она в ответ плюнула ему в глаз. — Никакая я тебе не любовь, идиот! — ее слова били в самое сердце, хотя он и осознавал, что говорила их не его Вирджиния. — Неужели ты еще не понял? Ее больше нет! — Любимая, я знаю, ты где-то там… Я смогу достучаться до тебя! — в отчаянии он схватил ее голову обеими руками, заставив смотреть себе прямо в глаза. Но она лишь зловеще расхохоталась. — Ты и правда такой наивный? Ты не вернешь ее никогда! — ее глаза сделались чернее ночи и вокруг них, словно ядовитые змеи зловеще расползлись тонкие темно-синие вены. — Она мертва. И вы все, ничтожные болваны, скоро последуете за ней прямиком в Ад! — Вспомни меня, я люблю тебя, — не желал сдаваться Волк. — Вспомни, кто ты, вспомни о нашем сыне, твой маленький мальчик ждет тебя дома. Прошу, вернись ко мне… — из его глаз невольно выкатилась слеза, он поцеловал ее нежно, несмотря на то, что она того не хотела. Все остальные, затаив дыхание, наблюдали за ними. Сперва Вирджиния сопротивлялась, плотно сжав губы, но чем дольше длился контакт, тем слабее становились попытки протеста, пока она вовсе не обмякла, отвечая на поцелуй. — Волк, что происходит? — ошеломленно прошептала она, обнаружив себя привязанной к дереву. Радужки ее глаз мгновенно посветлели, вернув привычный голубой оттенок. Однако кожа выглядела бледнее белого полотна, будто из нее разом выкачали всю кровь. — Любимая, ты что-нибудь помнишь? — с облегчением выдохнул Волк, увидев, что его старания не прошли даром. — Мы были на кладбище и еще… та женщина, Майя, полетела на меня. Мне стало так холодно. Словно резко провалилась в ледяную воду. потом… темнота. — Все ясно! — воскликнул вдруг Олав. — Она одержимая. — Что это значит? — одновременно спросили Волк и Вирджиния. — Когда я преподавал в школе латынь, изучал много древних книг, — пояснил посол. — В одной из них говорилось, что некоторые души умерших, погибшие насильственной смертью или оставившие незаконченные дела на земле, могут застрять в этом мире. Их называют элементалями. Такой дух мается и злится оттого, что не может жить полноценной жизнью или обрести покой. Ему обязательно нужен источник питания. Обычно им становится близкий человек или тот, кто вызвал у элементаля сильные негативные эмоции, например, враг. Душа вселяется в тело человека и даже может управлять его действиями. — И как же нам изгнать этот дух из Вирджинии? — обеспокоился его словами Волк. — О, это будет непросто. Судя по всему, этот дух очень древний, раз обитает в давно заброшенном королевстве. Соответственно, он успел набрать силу. Нужно провести обряд отцепления, но сами мы его сделать не сможем, потребуется помощь магии. — Черт! И где же нам найти волшебника, если в этом проклятом месте нет ни единой живой души, кроме нас? — с негодованием прогремел Волк, нервно взъерошив волосы. — Эм, простите, кажется, я знаю, — неуверенно поднял руку сэр Филипп. — В детстве я перечитал все возможные источники о Спящей Красавице и проклятии ее королевства… — С чего такой рьяный интерес, сын? — подозрительно сощурился Джеймс. — Отец, давай не сейчас, — отмахнулся Филипп и продолжил: — Так вот, в них упоминалось, что, когда Аврора заснула, ее феи-крестные окутали чарами все королевство, чтобы близкие принцессы могли дождаться ее пробуждения. Но сами волшебницы не могли усыпить себя. Поэтому они остались жить в избушке посреди леса, где когда-то воспитывали крестницу. Возможно, кто-нибудь из них до сих пор живет здесь, в ожидании, когда проклятие Малефисенты падет? — Я тебя умоляю! Филипп, ты взрослый мужчина и все еще веришь в подобные сказки? — закатил глаза главнокомандующий, во всех ситуациях придерживающийся мнения, что существует лишь то, что видишь наверняка. — А почему бы и нет? — вступился за юношу Олав, который был не столь скептичен. — В любом случае у нас нет выбора. Духи опасны своей агрессией, они тянут энергию из кормильца, постепенно приводя его энергетическую оболочку к истощению. Если срочно не провести обряд, Вирджиния может погибнуть, а дух навсегда завладеет ее телом. — Почему ты раньше молчал о таком? — вспылил Волк, стоило речи зайти о жизни Вирджинии. — Филипп, где нам искать этих фей?! — Ну, я точно не уверен, но, согласно источникам, принцессу растили в лесу к северу от замка короля Стефана, — протараторил он как по учебнику, а затем достал из походной сумки отца карту. — Судя по карте, мы находимся как раз в этом лесу. — Тогда нужно как можно скорее найти этих чертовых волшебниц! — Волк достал меч, чтобы освободить Вирджинию от веревки. — Нет, — остановила она. — Что, если Майя снова подчинит мой разум? В таком случае я не пойду с вами по доброй воле. И кто знает, на что она еще способна? Я и так чуть не погубила вас всех… — Что ж, это поправимо, — решительно вмешался посол. — Филипп, сынок, пойди поищи цветок Пассифлоры — это фиолетовый страстоцвет с тройным лепестком. Из таких тролли изготавливают сонный порошок. Если мне не изменяет память, они всегда активно росли в Шестом королевстве и в этом лесу тоже должны быть, — молодой рыцарь кивнул и, взяв в руки факел, отправился, на поиски цветка. А Олав обратился к Вирджинии: — Не беспокойся девочка моя, как только я сделаю настойку из этого растения, ты сразу же крепко уснешь. — Вы еще и в травах разбираетесь? — восхищенно удивился Родерик. — Поживешь на свете столько, сколько я, и не такое узнаешь, — фыркнул посол и уселся на землю в ожидании своего гонца. Впрочем не скрывая польщения. Он оказался прав. Несмотря на сонное заклятие, Филипп сумел отыскать целую поляну страстоцветов, прекративших рост, как и все кругом, но не утративших при этом чудесных свойств. Олав сварил лепестки цветка в маленьком котелке и, позволив напитку некоторое время настояться, дал его выпить Вирджинии. Всего несколько глотков пурпурной жидкости моментально погрузили ее в глубокий сон. Время близилось к утру, и все путники были очень уставшими, поскольку не спали больше суток, но останавливаться не могли, ведь элементаль пребывал в теле Вирджинии слишком долго, поэтому счет времени борьбы за ее жизнь шел на часы. Волк взвалил Вирджинию себе на плечо, но оставил ее руки и ноги в связанном состоянии — на всякий случай, если она неожиданно проснется. Они долго блуждали по темному лесу, не находя на своем пути ничего, что бы свидетельствовало о живущих в нем феях. И когда друзья уже совсем отчаялись найти помощь, в предрассветных солнечных лучах, будто по волшебству, наткнулись на зеленую опушку, отличающуюся от всей остальной местности более ярким освещением и в буквальном смысле наполненную жизнью. Посреди поляны стоял каменный домишко, окруженный невысокой изгородью, из-за которой выглядывали разноцветные пионы и ландыши, наполняющие воздух благоухающим цветочным ароматом. А справа от строения расположился небольшой огород, где в ровных грядках сидела морковь вокруг молодого фруктового дерева с сочными на вид плодами. Скептичный сэр Джеймс потер глаза, не веря увиденному, ведь все Шестое королевство, как он знал, было заколдовано еще шесть столетий тому назад, и жизни, как и живых существ, в нем просто не могло быть. Не теряя времени, они направились к главному входу домика, чтобы просить его жильцов о помощи, если, конечно, они могли помочь.