Райден в настоящее время
Жизнь наладилась сама собой. С поры окончания войны прошёл не один уже год, новые технологи начали появляться на свет, упрощая жизнь гражданам. Мир шёл своим ходом, что нельзя не сказать о компании СН, они были так заняты, что даже в выходные писали письма различным людям. Виолетта ездила по домам, некоторые до сих пор не могли добраться до офиса из-за дороги, которая была раздроблена вражескими солдатами. Армия в Райдене не требовалась уже таким спросом, как раньше, но тоже была наполнена работой. Но, вот только мужчина, ставший недавно полковником в последние дни крайне измотан. Сердце ноет… Мысли были болезненными для него, они будто яд, которые каждый день убивает его, жажда его кончины. Уверенность в своих действиях, которой когда-то восхищались другие солдаты пропала, каждый его шаг, был продуман, если раньше он даже не обратил на это внимание, то сейчас он думает о самых незначительных вещах, в конце концов он боится упасть в бездну от неправильности его выбора. Он не показывает свой страх, но мысли сходятся «я не могу, боюсь отступиться». Ночь переходит в день, он все ещё слаб и разум затупляется от переизбытка старых чувств. Они — убивают его, медленно и мучительно, заставляя вернуться в прошлое и вновь ощутить тот груз. Мужчина ничего не видел, ничего не слышал, кроме… Девушки, из-за которой он падает каждый день со ступеней, спотыкаясь об свои ошибки и падать получая новую дозу боли и сострадания. Её взгляд красив, прозрачен и крайне искренний, подобно чистому морю, с утренней росой, любовь и ласка мелькает в её очагах, одаривая получателя новыми чувствами, все что может мечтать любой мужчина. Лишь нырнув глубже, там хранится вся боль и страх, и только он из всех её окружающих людей видит её, эта боль, заставляет его сердце страдать, в глубине изумрудных глаз видно счастье, перемешанной с тоской и потерянностью, его верность, хранимая какие уже года даёт о себе знать. Мысль опережает другую.6 лет назад, Интенс, конец боя.
Измученный болью майор сидел на асфальте здания, медленно истекая кровью. «вот и мой конец, сознание отключается, я почти ничего не чувствую, я чувствую лёгкость, наконец-то…война выйграна, не будет много смертей, мои солдаты уже давно ушли, выжили крайне мало, но все же, я рад, что они смогут вернутся домой, а я останусь здесь, ради этого и можно умереть» Вроде и можно закончить это все и умереть как герой, но где-то вдали он слышит голос, для него ранее незнакомый, оглохший от взрыва бомб, половину он не может нормально воспринять, да и для него слова уже не важны, они не поменяют ситуацию, а там более мнение мужчины. Поскольку все его солдаты ушли, минимум как час назад, мысли сходились на том, что это вражеский солдат, на его месте он бы добил майора. Без разницы как, жестоко или грубо, но итог был бы один и тот же. «Давай, убивай. Вам же за это орден дадут, ублюдок» А он сел рядом с ним и просто что-то говорит, поскольку он половину не понимает, и даже не хочет попытаться понять смысл сказанного тем человеком, он просто сидит и уже постепенно отходит от этой реальности, но тут, слух резко пробился и он слышит отчётливо последние слова солдата. -… оружие положу рядом с вами, а…она ведь не ушла, девушка осталась сражаться и охранять вас, если же, вы её любите, хоть как своего солдата — не дайте ей умереть. Солдат улыбнулся мужчине и ушёл, не обернувшись, оставляя за собой ядовитый запах табака и пороха, но так же он ему оставил надежду на прорыв и возможно, на его истинное счастье в этой жизни. Минута. Соединение с реальностью. Сознание включилось. Он окончательно теряет слух. Мысли пусты, монохромны и так же болезненны, из этой пустоты, где он всегда пытался никогда не думать, внезапно для него самого же он задался вопросом, будто зная, что ответа не последует. «Неужели, ты, ещё не убежала? Я должен, даже из последних сил защищать своего солдата, свой мир, Виолетта, я, должен её защитить.» Состояние Гилберта напомнило о себе. Нога раздроблена, рука вывернута под неестественным углом, из одного глаза хлещет струя крови, бок разорван, как будто его кто-то укусил и держал долгое время. Любой бы кричал от такой боли и возможно даже получил шок и потерял сознание, но не он, не Майор Бугенвиллия. «Ему было все равно, ведь сердце ноет…» Физическая боль ушла, он её не чувствуюет, лишь моральная и она…в сто раз хуже физической, она медленно распространяется по его телу, не пропуская ни одной крупицы его тела, он плачет, впервые в жизни он, представитель семьи Бугенвилиия показал свои эмоции, он не мог сдержался…и он даже не вспомнил, о том, как его старший брат с детства твердил, что он, никогда и ни за что не должен показать свою слабость. Его любовь к ней была отчаянной, он её любил, но она всем видом показывала, что он лишь для неё майор, который отдаёт приказы. Ничего более, ни в глазах, ни в выражение лица он не видел, он год думал, что она просто не понимает его и нужно просто время, но потом…потом он просто понял, что она не видит в нем кого-то большего. С этой мыслью он смирился, но отпустить её, допустить к ней любого солдата, было для него недопустимо, даже Ходжинса он в последнее время не подпускал к ней. Заиграла ревность с перемешкой отчаяния и агонии, которая сводила его с ума и он ставился сам же её псом. «Сердце плачет, мне очень обидно…» Любовь, которую он нашёл спустя долгие годы оказалась — невзаимной. Другие бы смирились и нашли девушку более «достойную», но для него она была идеалом, у нее было прекрасно все, кроме жизни. Она сводила его медленно с ума, её взгляд, её речь, которую произносила только ему одному и её состав слов был такой, какой он хотел. Он создал её, собрал по мелким крупицам, ранее ребёнок, который был испуган и измучан, не понимая ничего, стал оружием, но оружие с мыслями и с чувствами, она была функциональная, как и все люди. Она становилась с каждым днем прекраснее. И он всегда высматривал её средь всех людей, даже если было по правилам приличия смотреть на девушку больше положенного — некрасиво то, он же делал это часами. И всегда, он видел что-то новое в ней, то, что он так сильно хотел понять и запомнить. Но, тот солдат, которого он к сожалению, не запомнил, ниоткуда пришёл и дал ему надежду. Он помнил, что он отдал Виолетте приказ убегать, но он не знал, возможно уверенность в своей никчёмности была причиной успокоения, но кто мог подумать, что девушка останется и продолжит сражаться и тылу врага смотрит не ребёнок, а зверь. Зверёнок, которого он так сильно любил, что не мог отпустить, решив закончить свою жизни таким итогом. Люди бы подумали сейчас… «Почему? Любое оружие прекрасно выполняют приказ, видимо, она стала чересчур нестабильной.» Он плевал на все правила должности «майора», если бы другой на его месте выбрался оттуда и по приказу свыше оставил её на поле боя, по причине «не стабильна», то он решил лишь для самого себя следующие: «мне больно, но я не должен допустить её смерти. Я же обещал, в конце концов я её люблю, жизнь одна, поэтому я должен её сохранить любой для себя ценой.» Выткнув из руки нож и из ноги железную палку, которая раздробила его ногу чуть ли не пополам, он попытался встать, опираясь на оружие, которое тот таинственный солдат ему оставил, попытка за попытками… «Я никчемен…» Он слышит выстрел и крик, детский. Разум принимает сигнал и этот крик он узнал из тысячи, в порыве злости и истерики он встал, он не помнил из-за боли, как он вообще смог подняться на ноги, но он плевал на это и как можно быстрее передвигаться в сторону сигнала. Опираясь об стенки он терял больше крови, разум вот-вот отключиться и его линия пульса оборвется. «Ни за что, только не сейчас!» Ему кажется, что он уже целую бесконечность идёт в никуда, коридоры за коридорами, он шёл и не мог понять, как долго и куда идти нужно, но тут ему на глаза попался солдат с револьвером, с которого видимо он только что выстрелил, поскольку с него ещё шла искра с порохом и на асфальте здания лежала она, истекавшая кровью. Он забыл как дышать, он думал обо всем, но только не о том, что одним ударом этот солдат отнял его смысл жизни, ради которой он был готов пожертвовать собой. Тело отказалось его слушаться, он смотрит изумрудным глазом на это, добрый майорский взгляд, который всегда радовал девочку был наполнен яростью. Он как будто поменялся с Виолеттой местами и сам стал зверем. Но…из глаза потекли солёные слезы, все что угодно, но только не это. Не теряя ни на секунду надежду он лишь мысленно молился. «Вставай, умоляю, вставай… ДА ЧЕРТ ВОЗЬМИ, ВИОЛЕТТА ВСТАВАЙ!» Минута, казалась для него целой вечностью. Но, итог его немного порадовал, она дрогнула, значит жива. Пошевелила пальцами, значит в сознание. Упираясь на руки, она медленно поднимается на ноги. Она не видит его, ведь он все это время молчал. Он оценивает ситуацию, но тут… Рука отвалилась, Гилберт даже не заметил, что рука отказала его уже давно, бой продолжится лишь с одной рукой, на выстрел одной сверхдостаточно, только вот, он чувствует, что вот-вот упадёт. Виолетта встала на ноги. Ровное дыхание, её сердцебиение восстановилось. Она уверена в себе, прострелен бок, она как оружие это ранение убирает под предлогом «не положено чувствовать боль», у неё в руке пистолет, 2 патрона. Она медленно, но уверенно поднимает голову и вот-вот готова выстрелить. Но тут, метр от неё слышен выстрел и пуля чуть ли не касается её, но лишь вырывает пару волосков, попадает прямо в голову вражескому солдату. Он падает с криком и моментально истекает кровью. Мёртв, подчёркивает девушка и резко разворачивает голову, поскольку, она тут одна из армии Райдена. Но, тут её дыхание замирает, скачек пульса, кровь нагревается. На глазах появляются первые капли солёных слез, удивиться бы этому явлению, ведь она никогда не плакала и даже намёка на этого не было, всегда стойкая и с одним выражением лица вдруг изменила его на испуганно-шокирующий, но время, которое для неё было бесценно стало лишь бесконечной линией, такой тонкой и кровавой, которая никак не хочет заканчиваться. Она видит, ни какого-то солдата, а его, того ради которого она осталась на поле боя и продолжала отбирать жизни солдат, не видя в этом никакого вреда. Его вид, ужасен даже для неё. Девушка, которая видела много израненный солдат, от лёгких и тяжёлых состояний, впервые пугается, видя состояние Гилберта. А он лишь улыбается, вновь та улыбка, еле тронувшая губ и добрый взгляд. Сердце замирает у девушки, она не может описать это чувство, но сейчас понимает, что это ни к чему, не время для раздумий. А он что-то шепчет перед тем, как упасть. «Я увидел её, она цела, я искренне рад.» Гилберт из-за плохого зрения не увидел её бок, хотя он всегда, когда видел её, осматривал, даже если в этом не было обходимости. Он знал, что она может о себе позаботиться сама, как никак у неё важное было качество "получить минимум ранений и продолжить бой", но сейчас, он не может этого сделать и поэтому он лишь смотрел на лицо, но оно насколько размыто, что он не видит, как она смотрит на него, как на солдата? Или...же как на никчемного командира? Но, он даже крупные вещи не может узреть, лишь силуэт. Сознание отказалось его слушаться и он падает, кажется, что он ныряет в бездну. В пустоту, где нет боли и тяжести чувств, не дававшие ему покоя какие уже годы. Звук падающего тела раздался в том коридоре, где он стоял. Звук отдался звоном в ушах. Он думает, что она поймёт, что он мертв и побежит к выходу. Поскольку это была не первая война и она была пристроена не только Гилберту, шли слухи, что когда её начальник умирал, то она как будто призрак уходила, и даже не обернулась ни разу, поэтому его мысли сходились на том, что она с ним поступит так же. Уйдёт и будет жить своей жизнью, ведь нет войны, нет больше приказов. А о нем она забудет, так же, как и он о смысле жизни. Жизнь без любви - казалось ему чем-то обыденным в подростковом возрасте и он всегда считал, что война и погоны единственный его путь к счастью, ведь он был сыном семьи аристократов, а для них, личная жизнь - нечто иное, как война, где умрёшь или ты или же твой враг. Он никогда не думал, что когда-то он изменит свои приоритетам и навеки вечные станет падшим солдатом у ног этой девушки. Минута. Шаг. Хрипы. Может он и потерял зрение, чувствительность, но его слух был ещё более приемлем. Он слышит как к нему кто-то подходит и истошно плачет. Тёплая рука касается его плеча и сжимает как можно крепче, будто тянет на себя. Секунда. Осознание. Шок. Эту маленькую и хрупкую ручку он узнает из миллион других. Ведь, когда-то он касался её без всяких то причин, но потом побоялся, она стала взрослее и может ей уже это не нравится, но если и был момент, то он «случайно» её касался, чтоб запомнить её на ощупь. Он еле как поворачивает голову в бок, не с первого раза выходит, и пытается открыть глаз. Песок попал в глаз, больно, кажется, что он даже вовнутрь попал, невозможно открыть глаз даже на мимолетное мгновение. А желание возрастает, он не уверен, что это был именно тот человек о котором он думал. Может это подсознание так над ним издевается. После дюжину попыток у него получается открыть глаз и он, сразу понял, кто это плачет и держит за его рукой и тянет на себя. И сам же вот-вот проронит слезу. Сердце пропустило удар. Он видит перед собой её, он был и рад и озадачен. Почему она все ещё тут? Он потерялся во времени, но знал, что другие уже ушли и она должна была уйти вместе с ними, Хотя-бы поймав момент когда он упал она должна была его использовать, дабы спастись, ведь никто не был уверен, что Армия Райдена убила всех солдат и тот парнишка был тому подвержения. В попытках он попытался связать два слова, но из-за напряга голосовых связок, он терял все больше крови и тут он видит жест. В частных случаях его используют, чтоб остановить человека, он на автомате молчит и лишь измученно смотрит. «Не молчи, скажи что-нибудь, даже если это будет отчёт. Пускай. Только скажи, дай услышать твой голос последний раз.» А она молчит, лишь истошно хрипит. Дыхание тяжёлое, прерывистое. Ещё немного и пульс выскочит за рамки нормы, а сердце болезненно сжалось. Где её уверенность? Где её вера в победу? Где её хладнокровие? — Майор…мы победили! Нужно выбираться отсюда. — Не…*кашель*…надо. Уб…убегай, прошу…те...бя… — весь его рот был залит кровью, кажется ему повредили ребро и кровь заливает дыхательные пути, понимая того, что он вот-вот задохнется и умрёт, не давала ему покоя. — Ни за что! Если выбираться то, только с Вами, я не брошу вас. Молчите! Я понесу вас, мы обязательно найдём выход! — она кричит на весь этаж, как будто зная, что он почти не слышит ничего, сжимая при этом руку сильнее. Плачет, она понимает, что сейчас она поступает не по приказу, а по зову сердца, у неё был выбор исполнить приказ и поставить на этом точку. Но, сердце истошно кричало ей… «Не дай майору умереть!» Он шокировано на неё смотрит, будто видит не ту Виолетту, которая всегда была стойкой, сильной и крайне красивой, как кукла, только вот фарфоровая, которая может разбиться под весом плохого влияния, храня её как самый заветный плод, он видит девушку, просто девушку, которая не хочет дать ему умереть. На лицо мужчины падает капли дождя, поскольку они находились на последнем этаже, где из-за бомб крыша развалилась превратив это место в поле без стен и крыши, можно было понять, что начался дождь. Думать больно, пуля давит на мозг из-за которой он даже думать о простых вещах не может, чувствует, что его кто-то поднимает. Гилберт упирается об пол, чтоб не дать ей поднять его. Он не хочет быть для неё обузой. Он ведь просто как амеба даже сказать ничего не может, ни то, что двигаться. А девушке как будто все равно на его попытки остаться на холодном камне, лишь стонет и попытками пытается его поднять, хотя бы на колени. Он сдался. Понимая, что так она лишь устанет и останется здесь и лишь молится, чтоб она его оставила на полпути, чтоб она ушла. Единственную его руку она перекидывает за плечо, держа своей. Он конечно тяжее её в 2 раза, но её подготовка дала понять, что он не сильно затрудняет её движению. Шаг за шагом к двери спасения. Она стиснув зубы идёт и нет никакого намёка, что она его оставит тут. А он…а он лишь смотрит на неё влюбленным взглядом вперемешку с отчаянием и безнадёжности. Смотрит и видит как она пытается подавить свои чувства, чтоб идти быстрее. «Время остановилось. Впервые я рад этому явлению.» Из угла появился солдат и нацелил винтовку на них, противная улыбка была видна Гилберту, от которой отвернуться хочется, а Виолетта не заметила, поэтому шла ни о чем не позревая, а Гилберт из последний сил прикрыл её спиной и пуля попала ему в не раненный на тот момент бок, дав ещё одну дырку, которая моментально начала изливаться кровью. Солдат был ещё совсем парнишкой, глупый и наивный. Думая, что он попал в неё, развернувшись, чтоб уйти дальше. Отойдя на метр он почувствовал резкую боль и сильный толчок. Повернувшись к жертве он видит, что девушка целая и она же совершила выстрел, её взгляд был пугающим. Он тут же упал и начал истекать кровью что-то плетя себе под нос. А дождь лишь усиливался, лужа крови была смешана водой и поэтому она растекалась по всей площади. Рука майора соскользнула с её плеча и он вновь упал. Жалкое зрелище, когда мужчина, который должен был сражаться и защищать её, независимо от обстоятельств, упал, какой уже раз. Она подняла его вновь, на этот раз вцепилась в него мёртвой хваткой и дотащила до лестницы, которая была единственным выходом из здания, силы были на пределе и дальше идти сил у неё не было, ноги отказали, она осела на ступени и смотрит на майора больным до ужаса взглядом. Весь путь он улыбался ей, когда она смотрела. Может это и была фальшивая улыбка, но она её немного успокаивала, но сейчас…она смотрит на него и видит, как его дыхание останавливается и он закрывает свой глаз. Соединение с миром было разорвано. Он теряет счёт, его мысли пусты, линия пульса начинает останавливаться. Вот и конец, подумал он перед самым концом. Но, он из последних сил пытается что-то донести до возлюбленной. — Виолетта… я должен тебе сказать кое-что… — кровь мешала ему говорить внятно, слова были исковерканы, но она понимала его. — Майор, не говорите ничего. Мы должны продолжить путь. — Нет… теперь ты должна одна его продолжить, без меня. — Я не позволю вам просто так умереть! Мы почти дошли до выхода, прошу, потерпите ещё немного. — Для меня все кончено. Виолетта, беги, убегай отсюда, ты должна выжить… — Я не дам вам умереть! Замолчите! — ДА ПЕРЕСТАНЬ ТЫ УЖЕ! Хватит, мне не выжить, я…хочу сказать… Девушка молча сносит боль от этих слов, но не праве говорить что-то, ведь он говорит и она понимает, что ему это крайне трудно приходиться. — Все 4 года, когда мы были вместе…я чувствовал, как ты…становишься моей зависимостью, я очень сильно хотел тебе сделать приятно, всегда спрашивал все, мне было интересно твоё мнение, я хотел, чтоб ты была счастлива…но, я уже понял, что это будет не со мной…и я решил для себя умереть сегодня…я хочу сказать, что всем своим сердцем, люблю тебя и буду любить… Он смотрит на неё и видит, как от его слов её выражение лица меняется, она становится более уязвимой и похожей на человека. Она молча сносит все это, а он не может, он плачет, он хрипит от всей этой боли, но, его душа была спокойна. Он на последок улыбнулся ей и прошептал заветное люблю.***
Он очнулся и в глаз ударил яркий свет. Он не мог понять, где он и вообще что происходит. Попытки встать не обвенчались успехом, все тело как будто онемело и он не мог даже пальцем пошевелить. Возле двери доносился голос, он понял, что это был его начальник. Он увидел то, как Гилберт вздрогнул и медленно подошёл к нему. — И правда, тебя хрен убьёшь. — с мягкой улыбкой сказал адмирал. Вот только майору не было до смеха. Но, он молчал. — А да, ты был прав, эта девчонка на многое способна, донести тебя до самого диспансера, какие у неё силы, да и ещё и подстреленным боком. — он говорил, каждое слово отдавало болью в сердце, он попытался встать и хотел кричать, но лишь спросить, тихо и спокойно. — Где она? — Ну, она потеряла много крови…и… — дверь открылась и адмирал прервал свою речь. На пороге стоял полковник Ходжинс с Виолеттой. По выражению лица этих двоих адмирал понял, что лучше дать им слово. — Адмирал, какие люди. Решились до смертных спуститься? А с какой вы целью сюда пришли? Неужто совесть появилась? Гилберт приподнял голову и сразу поймал взгляд Виолетты на себе, она дрогнула. Он сразу же упал обратно на кровать, произнося… «Жива» Мужчины отдалились, чтоб не мешать майору, но пожелали быстрейшего выздоровления. А она осталась на пороге, боясь зайти дальше, но все так же смотрела на него. Он шёпотом позвал её к себе, но она все ещё стояла там, чего-то боясь. Тогда он попытался присесть опираясь спиной об спинку кровати. И смотрел на неё, не понимая, что она не идёт к нему. — Может…ты все же зайдёшь? Молчание в ответ. — Вот как. Мне стоит встать и самому подойти? — только он начал действовать, как тут она оказалась возле кровати и вцепилась в его руку и не давала ему возможности двигаться. «Ты слишком близко» Он затаил дыхание и не может посмотреть в глаза, только не в этот момент. Он не должен встретиться с ней взглядами. «так хочется обнять и не отпускать…» И тут он чувствует как она прижалась к нему и плачет. — Живой…вы живой… Он не сдержался и вновь пролил слезу, он впервые видит, как она переживает за него, всегда такая идеальная, а сейчас как ребёнок кинулась на него, но ему от этого стало легче, намного. Он не может поверить, что выжил. Ведь с его-то ранениями это было крайне невозможно, но он сидит и сердце пропускает удары, давая понять, что он жив, но понять, что это сон или реальность ещё невозможно. Он хочет улыбнуться ей, но думает, что не надо. Опять чувство неуверенности в его глазах, но он все же, слегла протянул улыбку, но тут же убрал, ведь заметил её перебинтованый бок. — Что с боком? — ох, опять эта интонация, спокойная и добрая, но в тоже время серьёзная. — Незначительное ранение, которое мне оставил вражеский солдат. Моему здоровью ничего не угрожает, я в норме. «в норме», он часто слышит это слово от неё, поэтому не испытывает чувство доверия, но спорить с ней было бесполезно, поэтому он лишь кивнул, кивнул для себя, что лучше стоит промолчать. Она стоит, значит все хорошо. В палату вновь вошёл Ходжинс. Гилберт сразу понял, что он начнёт читать ему нотацию как грозный папаша. Однако, он лишь сел рядом и смотрел на него, но потом переключился на Виолетту, будто зная, что мужчина не горит желанием говорить с ним, пошёл на такие действия. — Ладно, ладно, я понял. Что ты хочешь? — Хах, я так и знал, что ты заговоришь. Я? Я лишь пришёл тебя проведать, как твоё самочувствие? — Стабильное. Они так хорошо знали Гила, что сразу показали, что ему никто не верит, особенно Виолетта, он бы снова уверил своего старого приятеля, что все хорошо, но мешала Виолетта, а этот старый хитрец прям так и знал, что врать он в её присутствие не будет. — Виолетта, чувствуешь запах вранья? — А? Я знаю, что Майор не станет врать. Только он хотел открыть рот, чтоб сказать как есть на самом деле в палату вбегает его старший брат и весьма не с хорошими намерениями. Его ядовитые зелёные глаза сразу устремились на Виолетту, будто он хочет её ударить, злой и замысловатое движение в её направлении дал сигнал Гилберту, что нужно действовать, пока не поздно. Он рукой потянул Виолетту на себя, будто хотел защитить от родного брата, заметив такое поведение со стороны своего друга, Ходжинс встал и преградил путь Дитфриду. В комнату проникло молчание, атмосфера была не из приятных. Поэтому, Гилберт лишь спросил спокойно без всяких намёков. — Ты вроде должен быть в Райдене, какого черта ты сюда пришёл? — Узнав, что эта мерзкая девчонка не смогла тебя нормально защитить пришёл узнать, каково твоё состояние и мера наказания этому оружию. Только тот хотел крикнуть оскорбление как Ходжинс начал говорить и при этом медленно подходить к Дитфриду. — Сказал тот, кто с самого начала знал, что она не способна защитить его. Я недавно слышал твой разговор с капитаном операции и скажу прямо, чтоб угробить своего брата, для этого нужно разобраться со мной. Никчёмный ты, который даже не знает, каково пришлось ему и Виолетте. — Чтоб ты знал… — Время вышло. — около двери стояла медсестра и подала сигнал, что время посещение закончено. Гилберт бы спросил брата об этом разговоре, но не горел желанием это делать сейчас, в таком-то состоянии. Но, он заранее попросил врача, чтоб девочка осталась с ним в палатке, ведь сама ещё числилась пациентом. Они ушли. Остались в палате только он и Виолетта. Он не знал, что бы у неё спросить, поэтому просто отвернулся и смотрел в окно. Девушка сама же села на стул возле него и смотрела туда же, будто хотя понять, что привлекло его внимание. Сама же говорить о том разговоре Ходжиса и Дитфрида не хотела, видела, что Майору было бы неприятно об этом говорить. Поэтому, она лишь молча сидела. Независимо от обстоятельств, она так же соблюдала приказы, но приказы лишь майора. Без его приказа, она могла делать только то, что сидеть и смотреть на него. Взгляд интересующегося ребёнка заинтересовал Гилберта, он повернулся к ней, хотев чтоб она смотрела только на него. Сердцу не прикажешь, особенно её. Он был готов разумом отпустить её, ведь война закончилась и властям не выгодно её держать в армии. Но, не сердцем, но оно будет сносить боль молча, как она. Чтоб когда-то стать человеком, который будет так же служить, без целей, без смысла, но сейчас он хочет последний раз услышать её и дать конец. Теперь, она свобода и вольна делать все. Но, он всегда будет рад её видеть, хоть на миг, он будет счастлив, но так же и опусташен. Не выдержал он этого молчания, и решив закончить эту историю. — Виолетта...война окончена, как бы ты хотела прожить этот век? - он робко посмотрел на неё и перевёл свой взгляд на часы, чтоб не выглядеть расстроенным перед девушкой. — Пока вы были не в сознание, мне полковник задал такой же вопрос. И он сказал мне все, что нужно было. Поэтому, мой век я бы хотела провести вместе с вами, майор. Моя воля в ваших руках, я буду всегда рядом и уже не буду следовать вашим приказам, ведь эти приказы были нужны лишь для того, чтоб быть рядом с вами. - не смотря на эти слова, она была спокойна, но взгляд её был уже не тем...не взгдяд бездушного оружия, а девушки, умоляющей, что он примет её и не бросит. Он ведь обещал ей. Он был уверен, что до конца диалога он будет смотреть на часы, но её речь дала моментальную реакцию, он добрым и тёплым взглядом посмотрел на неё, будто сейчас, в этой комнате его мечта жизни исполнилась. Её придётся многому научить, но он знал лишь одно, что на этот раз, он не отпустит её и всегда будут честен с ней, до конца своих дней. — Во веки веков, я буду твоей опорой. Смотри на меня, слушай меня, зови меня. Следуй за мной и я дам тебе счастье и цель. Я отдаю свою волю, верность, жизнь тебе, делай со мной, что хочешь. Твоё желание, моё будущее в твоих руках. - эти слова она помнила по сей день и поэтому всегда следовала за ним, но теперь не как за майором, а как за своей любовью к нему. Она нашла цель двигаться вперёд. С того времени прошло уже больше 2-ух лет, все забыли об этом. О войне, о потерях, но только вот он, не мог забыть. Как она спасла его и подарила счастье, которым он дорожит больше жизни. Но, он решил отпустить эти воспоминания и жить дальше, с ней, с той, с кем он разделит свою век. Её зовут, Виолетта Эвергарден.