Из жизни Мортика и Белки

Артур тяжело вздыхал, ходил туда-сюда и похрюкивал, охраняя сон Молли. Прошло уже достаточно времени с того момента, как они чуть было не стали шашлыком на столе у собственной дочери. И ведь узнала их мерзавка! Но муженька своего полусквиба - полуурода не остановила! Мать родную и отца не пожалела. Как тогда Артур перенервничал, спеша спасать свою любимую. Ну и что, что свинья? Доченька вон, внешне вроде человек, а копнешь поглубже - так змея змеей! И как только на Гриффиндор попала в свое время? Благо, сработали какие-то чары, что на них успели навесить, и они с Молли перенеслись в милый сердцу вольер. Несмотря на неприятные ощущения от перемещения, Артур был готов вилять хвостиком, как самый преданный пёс. Как же он обрадовался тогда и клялся, что больше никогда в жизни не покинет сей “дом”. Но не тут-то было! Молли словно с цепи сорвалась, и с тех пор, как они вернулись обратно, ей почему-то не сиделось на месте. Она постоянно куда-то мчалась, что-то искала. Будто бы она позаимствовала у Беллы дикий темперамент Блэков. Только орешком Беллатриса вряд ли поделится. Желание Молли нестись куда-то, сломя голову, и привело их сюда. Куда - Артур ответить затруднялся. Зная порывистость жены, они вполне могли оказаться уже на континенте. Артур, громко фыркнув, мотнул головой и наконец-то уселся. Эх, похоже, ему сегодня не уснуть. Окидывая усталым взглядом небольшую пещеру, что послужила им с Молли ночным пристанищем, он поелозил толстой попой, устраиваясь поудобней, но так и не сумев принять комфортной для себя позы, снова вскочил на ноги. Нет, земля в пещере была удобна для сна, но его распирала обида и стыд: они с Молли опять забрели черт знает куда! Коря себя за это, он не мог поверить, что они покинули вольер, а ведь там им было так уютно и сытно... Что и говорить, Артур думал о возвращении. Он не только не заметил, когда они пересекли магическую границу зоопарка, но и в горестных раздумьях, к сожалению, не потрудился запомнить обратный путь. Самым обидным было то, что Молли как раз и не думала возвращаться: ей вообще было на все наплевать - она топала вперёд с упорством носорога и даже не обращала внимания на бурчащего мужа. Игнорировала, зараза! А он, как хвостик, трусил за ней. И к чему это привело?! К тому, что они заблудились!!! Артур был в панике, а Молли спокойно уснула. И где справедливость? Артур скучал. По вольеру, по обеду вовремя. Ну и по Хагриду тоже скучал. Полувеликан всегда и ко всем был добр, и Артур верил, что старина Рубеус уже ищет их и обязательно поможет им вернуться. Или опять сработают те самые чары… Он согласен на все, даже на неприятные ощущения от переноса. Хотя разве это сравнится с испытанными страхом и ужасом, когда родная дочь чуть не убила их, как обычных животных, себе на обед. Разве могло утешить бедного отца осознание, что Джинни вкусно готовила? Нет, нет и нет! В прошлый раз о сохранности их шкурок скорее всего позаботился директор Снейп. Может, и в этот раз он выручит их? Артур не сомневался в Северусе, если что… Молли проснулась и тут же стала толкать мужа, требуя от него еды. А откуда ей взяться? Эх, желудей да корешков нет, падали тоже, не говоря уже о вкуснейших помоях. Недовольная Молли еще пару раз попыталась "нахрюкнуть" на мужа, но что с него можно было взять? Пришлось миссис Уизли вставать и под покровом темноты плестись вслед за муженьком в поисках лучшей доли. Лучшая доля отыскалась через несколько утомительных ночных переходов. Как оказалось, ни о каком континенте речь и не шла - чета свиней просто заблудилась в той части Хогвартского зоопарка, где ещё никогда не была. Как же обрадовался Хагрид, когда заметил своих беглецов. Почти целый час он тискал несчастных животных, журя их за очередное своеволие, попутно расхваливая им их новый, усовершенствованный вольер, где было тепло и уютно. О дополнительных сигнальных чарах от самого Северуса Снейпа он, конечно, умолчал - не свинное это дело. И на радостях он так сытно накормил свинок, что Молли, прижавшись к Артуру, развалившемуся в свеженькой теплой грязевой лужице, слезно захрюкала, признавая, что лучше, чем здесь им уже нигде не будет.