***
Первое, что почувствовал Сэм, очнувшись, так это что их дело повернуло в сторону гораздо худшую, чем стоило ожидать. Когда тянущая боль в затылке перестала пускать перед глазами белые круги, младший Винчестер попробовал встать. Однако это ему сделать не удалось из-за связанных за ножкой стола рук. Мысленно посетовав на свою глупость, Сэм почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. Повернувшись, он обнаружил справа от себя Дина, привязанного к другой ножке, который с облегчением вздохнул, убедившись, что Сэм в относительном порядке. Судя по множеству кресел, длинных высоких шкафов, забитых книгами, и невзрачному камину в конце помещения, Винчестеры находились в гостиной. Стол, к которому они были привязаны, оказался очень тяжелым и весьма некстати загораживал весь обзор на вторую часть комнаты. Слева была дверь, очевидно, запертая, возле которой стояла невысокая тумбочка с телефоном не очень нового вида. В самом дальнем конце гостиной горел светильник. — Вот тебе и монстр, работающий в полиции, — невесело усмехнулся Сэм. — Заглохни, — попытался огрызнуться Дин. — Мне кажется, что шериф всё подставил, переведя стрелки на Элизабет. А я ведь тебе сразу говорил, что он подозрительный. — Ладно, хорошо, в этот раз ты оказался прав, — с недовольством признал Сэм. Следующие несколько минут Винчестеры молча пытались выпутаться из верёвок, не смотря друг на друга. Сэм злился на Дина, что тот как всегда действовал наобум, руководствуясь одними чувствами, и был единственно во всём виноват. А Дин злился на Сэма, потому что этот упрямец не послушался его остаться в номере, и вот теперь они оба влипли, и неизвестно чем эта история для них закончится. Вдруг за дверью послышались негромкие шаркающие шаги, раздался звук поворачивающегося в замочной скважине ключа. Дин и Сэм внимательно наблюдали за тем, как из-за двери медленно появляется чрезмерно худая, маленького роста, женщина в длинном старомодном платье и потёртых чёрных туфлях. Она повернулась к Винчестерам, не сводившим с неё глаз. Несомненно, перед ними стояла весьма изменившаяся Элизабет Уильямс. Её волосы чрезмерно поседели, кожа на лице и руках сморщилась и потемнела. Взгляд её теперь не был цепким и живым, превратившись в тусклый и настороженный. Передвигалась она очень медленно и от Винчестеров старалась держаться в стороне. Выждав паузу, Сэм неуверенно начал, ощущая всю глупость и неловкость ситуации: — Вы Элизабет? — Да, — ответила тихим голосом женщина и сразу же спросила, — вы здесь, чтобы убить Джорджа? — А, эмм… — не сразу вспомнив, кто такой Джордж, Сэм промолчал. — Вы можете говорить, его здесь пока нет. — Хорошо, — почувствовав уверенность, Сэм решил всё-таки перейти на дружелюбный тон. — Меня зовут Сэм, это мой брат Дин. Послушайте, мы не причиним вам никакого вреда. Мы здесь, чтобы спасти вас. — Меня уже ничто не спасёт, — грустно сказала Элизабет. — Ещё четыре года назад Джордж рассказал мне о том, как его убить, чтобы проверить мою верность. Я видела, что он превращается во что-то нечеловеческое, опасное и беспощадное, но не могла этого сделать. Он каждый день сюда возвращался, чтобы побыть со мной, но никуда не выпускал. Я так давно не видела семью… И вообще, увижу ли я их когда-нибудь ещё раз. Больше всего меня ранило то, что они за мной не пришли, не искали меня. И вот во что я превратилась здесь, рядом с любимым человеком. — Он уже не человек, — сказал Сэм, чувствуя, что весть о смерти семьи может убить Элизабет окончательно. — Я изучила записи своей матери, лежащие в этом доме, и нашла способ, как оживить Джорджа. Поначалу я думала об этом всём, как о бреднях, и даже не предполагала, что мама могла увлекаться таким специфическим писательством. Но я подумала о том, что для спасения любимого человека все способы хороши. Я сделала всё, как там было указано, вырезала сердце Джорджа и заперла его в шкатулку с какими-то символами, больше всего боясь, что заклинание не сработает. — В записях вашей матери упоминалось про побочный эффект? — Да, но я не ожидала, что всё обернётся так. — А там говорилось о том, как его убить? — Нет, но об этом мне говорил сам Джордж. — Что он вам сказал? — Значит, вы действительно здесь только за этим. Элизабет отошла к стене, и устало опустилась в одно из кресел. — Ваш любимый человек может стать монстром, опасным для общества, — осторожно начал Сэм. Однако Дин перебил его, беспощадно глядя в потухшие глаза женщины: — Ваша семья уже мертва. Его стараниями. — Что?.. С Элизабет произошла невообразимая перемена. Она встала и вытянулась во весь свой небольшой рост, глаза загорелись каким-то яростным огнём, руки, крючковатые и безобразные, угрожающе затряслись. Она хотела броситься к Дину, но на полпути упала на колени. Сэм с состраданием спокойно на неё смотрел. — Если вы поможете нам избавиться от Джорджа, у вас ещё будет шанс спастись. — Избавиться, — тихо повторила Элизабет. — Могут ещё погибнуть люди, может быть, даже те, которые были вам дороги. — Я не могу этого допустить, — ещё тише сказала она, отсутствующим взглядом уставившись в пол перед собой. Дин, всё это время с редкостным старанием и упорством выпутывавшийся из верёвки, наконец, не выдержал: — Если хотите дождаться своего любимого, чтобы он вас убил по-настоящему, дело ваше. Но учтите, что из-за этого упрямства лишатся жизни другие люди, совершенно этого не заслуживающие. — Джордж тоже не заслуживает… — Он убил вашу семью. — Это неправда! — Неправда? Тогда куда делись ваши вещи? — Какие вещи? — Огромная средневековая заколка и позолоченные часы. — Это вещи моей матери, — сказала Элизабет, едва поднявшаяся на ноги. Дин и Сэм переглянулись, начиная понимать, что на фотографии, которая выглядела весьма старой, на самом деле, была изображена Маргарет, а не молодая Уильямс. — Скажите, когда умерла ваша мать? — сочувствующим тоном, присущим ему одному, спросил Сэм. — Мне ещё не было и четырнадцати. Однажды она просто исчезла и больше не появлялась. Её найти так и не смогли. — Всё ясно, — улыбнулся Дин, начиная с ещё большим упорством тереть верёвку. Элизабет, заметившая, наконец, в каком положении были Винчестеры, подошла к камину, на котором блестело что-то металлическое. Обойдя стол, она сунула в руку Сэму тонкое лезвие и быстро, насколько могла, отошла обратно. — Если это действительно станет единственным выходом из ситуации, — медленно сказала Элизабет, — то я скажу вам, как убить его. Джордж тогда объяснил мне, что для его смерти достаточно разрушить шкатулку с символами, в котором лежит его сердце. — И всё? — с ехидным подозрением спросил Дин. — Да. Разве нужно ещё что-нибудь? — тоже начиная злиться, ответила в тон Элизабет. — Прекрасно. И о каком же доверии мог заикаться этот мерзавец, если даже в таком случае вам солгал? — То есть как, солгал? — опешила женщина. — Он вам тоже не доверял, раз не договорил всей правды. — Хватит! Он доверял мне. Дин закатил глаза, поражаясь глупости Элизабет. — Скажите, где вы держите шкатулку? — спросил Сэм. Элизабет молча указала пальцем в дальний угол комнаты, в котором предположительно находился небольшой сейф, замаскированный под тумбу. Когда Уильямс только хотела подойти к нему, за дверью послышались шаги, и на пороге появился Смит, недобро глядя на возлюбленную. — Элизабет, — с разочарованием произнёс он, — ты, оказывается, решила пойти против меня? — Ты всё неправильно понял, — сказала Элизабет, оставаясь на месте, — Джордж, поверь мне, я никогда бы тебя не предала. — Твои намерения говорят об обратном. — Никогда не предала, если бы ты не убил мою семью. — Об этом тебе сказали они? — презрительным жестом указав на Винчестеров, фыркнул Смит. — И ты поверила? — Ты, наверняка, сказал моей семье, что я погибла, чтобы никто меня не искал. Я была здесь все эти годы только ради тебя. — Разве тебе было плохо рядом со мной? — Нет, но я чувствую, что скоро умру. Поэтому я хотела бы уйти вместе с тобой. — Боже, как трогательно, сейчас заплачу от умиления, — негромко сказал Дин. — А с тобой у меня будет отдельный разговор, — ответил ему Смит, снимая с себя объёмную куртку, и быстрым шагом направляясь в сторону Элизабет. В руке его сверкнуло короткое лезвие. — Прости, любимая, но жизнь мне дороже. Дин был уже на полпути к освобождению, когда Сэм, перерезав верёвку, выхватил нож и бросился на шерифа, валя его с ног. Элизабет, опешив, не тронулась с места, будучи в двух шагах от сейфа. Вынырнув из-под Сэма, шериф с силой приложил его об одно из кресел. — Сэм! — безрезультатно крикнул Дин, с раздражением глянув на Элизабет. — Скорее, достаньте шкатулку, не стойте истуканом! Губы Элизабет затряслись, она медленно опустилась на пол рядом с сейфом и закрыла лицо руками. — Джордж… Силы Дину прибавила ярость, и он, в конце концов, освободившись, без раздумий кинулся в сторону шерифа, нанося сильный удар ему в голову. Шериф наклонился в сторону, после чего поднялся и одним ударом в солнечное сплетение откинул от себя Дина. Врезавшись в шкаф, старший Винчестер с ужасом увидел, как Смит занёс над Сэмом нож. Ткнув в его грудь лезвием, шериф насмешливо посмотрел на Дина: — Скажи, насколько сильно ты страдал, когда твой брат лишился души? И как ты будешь страдать сейчас, когда я вырежу его сердце? Тогда ты ясно увидишь, что никаких причин, чтобы быть чудовищем, у твоего брата не будет. Он просто станет тем, что ты меньше всего хотел бы видеть рядом с собой. Приподнявшись на локтях, Дин стиснул зубы от боли и с ненавистью посмотрел в сторону плачущей Элизабет. Шериф обернулся к ней, и медленно проговорил: — Информацию в деле Темпл я немного отредактировал. Всё-таки подстраховаться надо было ещё потому, что вы, Винчестеры, невероятно предсказуемы. В истории про нашу обожаемую Элизабет ни слова правды, никто её не подстреливал. У нас с ней давно были отношения, но она попала под влияние тирана-мужа, за которого вышла замуж по глупости. Однажды, увидев нас вместе, он застрелил меня, и умирал я долго и мучительно. И если бы не Элизабет, любившая меня больше собственной жизни, меня бы сейчас не было здесь. И я помог ей избавиться от Джеймса и сам же потом утвердил это самоубийством. Дин, воспользовавшись этим монологом, вновь бросился в сторону шерифа. Тот от неожиданности пропустил несколько ударов, но после взял верх, разбивая Дину скулу. Быстро придя в себя и переборов желание сморщиться от боли, Винчестер развернул шерифа за руку к себе спиной, беря в сильный захват. Но, не ожидав удара под дых, Дин ослабил хватку. От следующего удара он уже был на полу. Нож, выпавший из руки шерифа во время драки, отлетел к ногам Элизабет, которая с ужасом смотрела на происходящее сквозь пальцы. Едва оправившись от пережитой боли, Сэм кое-как поднялся на руки, краем глаза замечая плачевное состояние Дина. Но не успел младший Винчестер сказать и двух слов, как на нём вновь оказался шериф, уже с силой сжимая его горло. Дин с ещё большей ненавистью посмотрел в сторону Элизабет и прошипел: — Сколько вы будете ещё ждать? Выньте сердце, пронзите его и полейте своей кровью. Живо! Элизабет шевельнулась, трясущимися руками набирая код и вытаскивая на свет небольшую шкатулку, покрытую белыми символами. Она взяла её в руки, но не успела ничего сделать, как к ней тут же подлетел шериф, хватая за шею и отбрасывая к камину. Элизабет вскрикнула и, выронив из рук шкатулку, упала на пол рядом с ней. В это время Дин потянулся за ножом, но Смит наступил ногой ему на запястье, заставив зашипеть от боли. Сэм, быстро сориентировавшись, вскочил на ноги, схватил покорёженное кресло и с силой ударил шерифа им в голову. Смит свалился с ног, тут же лихорадочно хватаясь за шею и смотря в сторону Элизабет. Она сидела на полу еле живая, правая сторона лица её была окровавлена, но в руке Элизабет держала вовремя сдёрнутый с шеи Джорджа ключ. На секунду в комнате всё замерло, и по ней распространился звук бьющегося сердца, лежащего перед Элизабет. Дин, схватив нож, пустил его по полу в сторону Уильямс. Та дрожащей рукой подняла его и посмотрела на шерифа, круглыми глазами за ней наблюдавшего. — Ты не сделаешь этого, Элизабет… — Сделаю, — одними губами ответила женщина. — Прости меня, Джордж. — Элизабет! Смит в последний момент бросился к ней, но на полпути замер, хватаясь за грудь, после чего упал на пол возле ног убившей его возлюбленной. Из сердца, уже неживого, торчал нож, и по нему тонкой струйкой текла кровь из порезанной ладони Элизабет. Рядом с лужей крови на пол упало несколько солёных капель, текущих из её глаз впервые за много лет. — Прости меня, Джордж, прости… Элизабет глухо зарыдала, впадая в истерику, и задрожала всем телом, повторяя лишь одно имя. И уже превратившись в одно страшное подобие женщины, она с неожиданной силой и быстротой выдернула из сердца Джорджа нож, тут же вонзая его себе в грудь. Дин и Сэм с молчаливым сочувствием наблюдали за смертью Элизабет, понимая, что в этом случае они ничего сделать уже не могли. Младший Винчестер отвернулся от этой душераздирающей картины и нетвёрдой походкой подошёл к брошенной куртке, доставая оттуда их с Дином оружие, присвоенное себе шерифом. — Оставим их здесь на попечение полиции? — спросил Дин, подбирая с пола нож Сэма. — Всё разрешилось практически без нашего участия. — Это был тот редкий случай, когда жертва убила монстра. Сэм ничего не ответил, быстрым шагом выходя из комнаты. Дин нагнал его уже на втором этаже, повторно взбираясь по той же самой лестнице. Отвечая на немой вопрос брата, Сэм сказал, поочерёдно заглядывая в комнаты: — Меня интересуют записи Маргарет. — Думаешь, она была охотницей? — Скорее всего. Обнаружив вполне подходящую личности Маргарет спальню, Сэм через некоторое время показал Дину, не видевшему в этой кампании никакого смысла, потрёпанный небольшой дневник. Помимо нескольких коротких записей о разной нечисти, в самом конце неоконченного дневника стояла дата — 14.09.86 и короткая надпись без пояснений «Веталы». — М-да, не слишком весело закончила свою жизнь Маргарет, — хмыкнул Дин, с осторожностью трогая расшибленную скулу. — По крайней мере, она была хорошей матерью, — задумчиво ответил Сэм, возвращая дневник на место. — Будучи всю жизнь охотницей, Маргарет смогла уберечь свою дочь от подобной жизни. — Всё равно, как бы то ни было, Элизабет умерла именно из-за этих записей. Так что, как ни крути, виновата во всём только одна она. И в смерти своей семьи тоже. — Допустим, всё бы решилось иначе, — покидая негостеприимный бывший дом Уильямсов, сказал Сэм. — Тогда Элизабет прожила бы остаток жизни с Джеймсом, который, судя по описанию Смита, был не самым образцовым мужем. Жизнь рядом с таким человеком выглядела бы примерно так же. — Ладно, это уже не наше дело, — садясь в машину, ответил Дин. — Пусть теперь полиция оправдывает свою хвалёную активность и сообразительность без нас. В комнате было темно и холодно, когда Винчестеры, не смотря друг на друга, вошли в номер и молчаливо разделись. Сэм не сказал ни слова, сразу же исчезая в направлении ванной. Дин сидел на своей кровати и хмуро думал о том, что он оказался слишком самонадеянным насчёт Сэма. Возможно, младший всё-таки благоразумнее его, раз уже почти целые сутки о чём-то там думает и что-то взвешивает. Старший Винчестер от досады хотел что-нибудь разбить, желательно, чьё-нибудь лицо, но огромным усилием воли он смог взять себя в руки и крепко задуматься над поведением Сэма. Вся эта напряжённая история с шерифом и Элизабет слишком утомила его, и разговаривать с братом Дину сейчас совершенно не хотелось. А зачем, собственно, если они всё решили, по мнению Сэма, ещё на пути в штат Иллинойс. Но Дину абсолютно не нравилась эта странная, непонятная неопределённость между ними, когда можно было бы просто поговорить друг с другом, взвесить все за и против и перестать, наконец, ломаться. То, что у Сэма может не оказаться таких же чувств, какие испытывает к нему брат, Дину даже в голову не приходило. Не считая проблемным недостатком родственные узы, и многолетнюю привязанность друг к другу, в отличие от брата, старший Винчестер теперь был твёрдо уверен, что Сэм просто боится отношений с ним. Дину не понравилась такая догадка, которая явно говорила о том, что Сэм не до конца доверяет ему. В конце концов, на сегодня Дин действительно решил оставить всё так, как есть, так как усталость всё-таки сказывалась. Выйдя из душа, Сэм не выглядел особо понурым и задумчивым. На его плечах, поверх влажной футболки, висело белое полотенце. Подойдя к Дину, который с самого прихода сюда не сдвинулся с места, Сэм остановился возле его кровати и улыбнулся. — О чём ты так серьёзно задумался? — О тебе, — честно ответил Дин, не глядя на брата. — Хочешь поговорить? — Какой смысл говорить, если я постоянно слышу от тебя одно и то же? — Логично, — Сэм сел на свою кровать напротив брата, — но вообще-то хотел поговорить я. Дин с недоверием посмотрел на него, едва различая в темноте выражение лица Сэма. — Понимаю, меня не должны были трогать за живое слова шерифа, — произнёс младший Винчестер, чувствуя вновь поднимающееся раздражение Дина. — С каких пор ты стал прислушиваться к его мнению? — Это не было полностью его мнением. Смит сказал, что без сердца… мне не нужны будут причины, чтобы быть монстром. — Сэм, — понимая, что это не тот разговор, которым он хотел бы закончить сегодняшний день, Дин всё же решил в сотый раз повторить брату известную им обоим истину, — всё зависит от тебя. Ты ни в чём не виноват. Это всё было просто нелепой случайностью, пойми. Если сам не захочешь — ты не станешь кем-то иным для себя. Для меня. — Скажи мне, Дин, только честно, — Сэм посмотрел на старшего, — ты бы не перестал любить меня, если бы это всё-таки случилось? Допустим, у меня не стало бы сердца, я начал бы превращаться в чудовище, терять человечность… — Что ты несёшь, Сэм?.. — Не перебивай. Такое уже случилось однажды, но способ вернуть мне душу существовал. А вот с сердцем бы так не получилось. Если бы ты, зная, что так будет лучше для всех остальных, для тебя в особенности, понимал, что единственный выход — убить меня. Ты бы как поступил? Выждав паузу, Дин устало провёл рукой по лицу, понимая, что на этот вопрос у него ответа сейчас нет. Однако он чувствовал на себе выжидающий взгляд Сэма, который, по правде говоря, не первый раз задаёт ему вопрос с похожим смыслом. — Я бы не дал тебе умереть, Сэмми, — подавив болезненный вздох от такой щепетильной темы, ответил Дин. — Не знаю, как бы поступил я потом… но мне кажется, что ты смог бы в таком случае бороться с тем, что превращало бы тебя в монстра. Коротко кивнув, Сэм отвёл взгляд и тихо сказал: — Ясно. Извини, Дин, я не должен был об этом думать. — Возвращаясь к первой половине твоего вопроса, — усмехнувшись, продолжил Дин, — я бы любил тебя, будь ты даже монстром. По крайней мере, характер у тебя был бы попроще. — Дин, ты всё-таки хочешь поговорить об этом? — Вообще-то я планировал сегодня обидеться на тебя и совсем не разговаривать. Увидев, что настроение Дина вновь возвращается к нормальному показателю, Сэм улыбнулся, радуясь такой концовке неприятного разговора. Вдруг Дин поморщился и осторожно тронул скулу. Сэм тут же встал с кровати, бросая на неё полотенце, и включил свет. Где-то отыскав бутылку коньяка, он смочил им вату и подошёл к брату, присев перед ним на колени. — Сэмми, я и сам могу с этим справиться, — попытался возразить Дин, чувствуя, как осторожно Сэм прикасается к его лицу, стирая кровь. — Не возникай, иначе помогать не буду. Дин тут же замолчал, но вкрадчивая улыбка не сходила с его губ всё время, пока Сэм не закончил обрабатывать повреждение. Собираясь встать, младший Винчестер по инерции коснулся колена Дина, но тот тут же схватил руку Сэма в свою. — Дин, не начинай, это всего лишь помощь… — с возмущением сказал Сэм. Но встретившись с Дином взглядом, он замер, оставаясь на месте. Всё-таки чувствуя какой-то неприятный осадок после предыдущего разговора, Сэм не стал отнимать руку, ощущая, что брат чем-то расстроен. — Сэмми, — неуверенно начал старший, — может быть, ты… — Нет, Дин. Даже не думай. В зелёных глазах Дина мелькнуло разочарование. Он молча убрал руку, позволяя Сэму встать и отойти, и негромко буркнул: — Прости. Сэм повернулся и неловко пожал плечами Дину в ответ. Подумав о том, что сейчас точно во всём виноват брат, потому что испортил настроение на ночь, Сэм потушил свет и лёг. Отвернувшись к окну, он ровным обыденным тоном сказал до сих пор не ложившемуся в кровать Дину: — Спокойной ночи.12. Альтернатива
20 июня 2021 г. в 15:46
— Неужели шериф действительно как-то имеет отношение к убийствам? — первым делом сказал Сэм, только оправившись от недавнего инцидента. Он, уже благополучно переодевшись, сидел за ноутбуком и оживлённо искал информацию о символах, нарисованных в блокноте братом.
— Убью сволочь, — сказал Дин, меряя шагами комнату. Зло так и кипело в нём, — мерзавец.
— Дин, всё обошлось, — сказал Сэм. — Успокойся, мы почти довели дело до конца, осталась только решающая часть.
— Жду не дождусь этой решающей части. Сегодня же пойдём и грохнем эту сладкую парочку.
— Если не узнаем, кто они, эта сладкая парочка грохнет нас.
— Пусть только попробуют.
Поняв, что спорить с братом бесполезно, Сэм вернулся к ноутбуку. Поиски значения первого символа, чем-то отдалённо напоминающего прямоугольник с вписанным в него ромбом, никаких результатов не принесли. Зато второй, звезда с шипами и кругом внутри, означал в буквальном смысле «возрождение с обязательствами».
— Возрождение? — хмыкнул Дин. — Шериф что, получается, каким-то способом оживил Элизабет, когда её пристрелил охотник?
— Возможно, но зомби обыкновенно не пользуются вещами с проклятиями. Тем более заклинания здесь совершенно другие. В иных трактатах звезда с кругом внутри олицетворяет любовь и переводится как «сердце». А если на звезде присутствуют шипы, и нет круга, то… это переводится примерно как «в любовном союзе один всегда жертва».
— Ирония в том, что в любовном союзе Джозефа и Катрин жертвами оказались оба.
— Не знаю, к кому именно этот знак относится, но, думаю, к нему какое-то отношение имеет связь шерифа Смита и Элизабет.
— Ох уж этот шериф… — процедил сквозь зубы старший Винчестер.
— Спокойно, — с предостережением сказал Сэм, опасаясь, что брат опять вспылит.
Но Дин вдруг сказал, нахмурившись:
— Попробуй найти о символах что-нибудь, предварительно совместив их.
— В смысле? — не понял Сэм.
— Используй их значения вместе.
Сэм не стал раздумывать над нетипичным советом Дина, который вряд ли может быть применим к заклинаниям такого рода, и стал искать снова. На улице почти совсем стемнело, когда Сэм, наконец, подозвал Дина и прочитал:
— Это заклинание действительно может оживить умершего человека. Только способ оно олицетворяет весьма экстравагантный.
— Неужели некрофилия? — усмехнулся Дин.
— Нет, ничего такого. Один человек должен вырезать сердце своей умершей второй половинки и запереть его в шкатулку с определёнными символами, благодаря которым оно будет жить отдельно от тела.
— Ужас какой.
— Шкатулка запирается на ключ, который после совершения обряда должен носить на груди воскресший.
— Теперь понятно, куда делся ключ из камеры хранения, — задумчиво сказал Дин, незаметно склоняясь к Сэму ближе.
— Шериф Смит наверняка после смерти Джозефа вернул его законной владелице, — ответил Сэм, тоже незаметно отодвигаясь подальше от Дина.
— И что, это всё?
— Нет. Заклинание всегда производит побочный эффект. Тот, кто воскрешал, через некоторое время невольно становится марионеткой воскресшего, выполняя его нужды. Соответственно, не имея сердца, воскресший высасывает жизнь из того, кто его оживил.
— Так вот, значит, какое «возрождение с обязательствами». Не слишком заманчиво.
— Со временем воскресший может утерять человечность и стать серьёзной угрозой для окружающих. Для его окончательной смерти может быть действенна только кровь того, кто оживил умершего. Достаточно разрушить шкатулку, в которой находится его сердце, и проткнуть его острым окровавленным предметом.
— Отлично, — повеселел Дин, отходя от брата и садясь за стол. — Грохнем шкатулку, потом шерифа, окропим сердечко и дело с концом.
— Для начала шкатулку нужно найти.
— Найдём, не беспокойся. Ладно, а там есть что-нибудь про проклятые вещи на дистанционном управлении?
— Да. Проклятые вещи такого рода тоже могут высасывать жизнь из определённых людей, кому они могли быть подарены или подкинуты, в итоге убивая их. Вещи, на которых рукой живого мертвеца будут начертаны заклинания, в определённых случаях могут принести скорую гибель для тех, кто к ним прикоснётся.
В воздухе повисла интригующая пауза, во время которой Сэм достаточно хорошо прочувствовал, насколько облажался. Наконец Дин усмехнулся:
— Молодец, Сэмми. Так держать.
— А что мне было делать? — вспылил Сэмми. — Без этого мы не узнали бы ничего о заклинании.
— Ты вот что, — сказал Дин, сразу же поспешно вставая и одеваясь, — сиди здесь и никуда не ходи.
— То есть как это «сиди здесь»?
— Вот так, как сейчас сидишь.
— Послушай, это совсем не смешно.
— А никто смеяться и не думал. Я один поеду в загородный дом, взломаю шкатулку, разберусь один на один с засранцем-шерифом и вернусь к тебе. Чтобы к моему возвращению ты был хорошенько растянут и ждал меня в кровати, — похотливо улыбнулся Дин, поворачиваясь к двери.
Сэм в два прыжка нагнал его у самого выхода и со злостью и обидой буркнул:
— Мы поедем в загородный дом вместе, и это не обсуждается.
— Сэмми, ты сейчас ходячая мишень для всех смертельных случайностей сразу. Так что будь паинькой, послушай меня и оставайся здесь.
— Я не собираюсь оставаться в стороне, когда дело уже подходит к концу.
— Вот я его до конца и доведу. А когда я вернусь, ты должен…
— Сколько ты ещё будешь издеваться надо мной, Дин? Я сказал, мы едем вместе.
Прикинув, что это лучший выход, если Сэм всё-таки будет рядом с ним, а не в пыльном номере мотеля через расстояние в полгорода, Дин согласился. Неохотно, правда, но согласился. И когда они были уже на полпути к загородному дому Уильямсов, Сэм убавил музыку в машине и коротко сказал:
— Если объединять факты в одно, то шериф, получается, не убийца, а жертва.
— В этом случае он соучастник, — с раздражением сказал Дин. — И если бы у него шарики за ролики не заехали, ничего бы не было. Элизабет осталась бы покойницей, а мирная семья Уильямсов была бы жива.
— Этого мы не можем утверждать наверняка. Элизабет могла стать мстительным призраком и убить их ещё в 2005 году.
— Тоже не исключено. Хотя у меня есть кое-какие сомнения. Если шериф оживил Элизабет в 2005 году, с того времени прошло уже около шести лет. А ты прочитал, будто воскреснувший высасывает жизнь из своего спасителя. За это время Смит должен был превратиться в ходячую мумию, а он почему-то выглядит вполне живым и радующимся жизни.
— Меня это тоже напрягает.
— Может быть, из-за любви к своему ненаглядному Элизабет вытянула жизнь из семьи?
— Скорее всего. Но как бы то ни было, она монстр, возможно, уже окончательно потерявший человечность.
— Знаешь, это как-то нелепо звучит. Монстр, потерявший человечность. Ты так не выражался даже тогда, когда тусовался с Руби.
— Дин, вот давай не будем об этом. У нас сейчас есть цель.
— И эта цель, возможно, уже обо всём догадалась и устанавливает на полу мышеловки к приходу гостей.
Сэм с некоторой тревогой посмотрел на Дина, который был как на иголках. То он с волнением оглядывался по сторонам, то долго задерживал взгляд на Сэме. И, в конце концов, сказал, припарковавшись недалеко от загородного дома Уильямсов:
— Сиди в машине, Сэмми.
— Дин, опять ты за своё, — совершая действие противоположное тому, что велел Дин, возмутился Сэм. — Почему это я должен сидеть в машине?
— Здесь гораздо безопаснее.
— Что, повторяется история с кроличьей лапкой?
— Может быть, только она была смешнее, чем эта.
— Мы идём вместе, — сказал Сэм.
И отправился быстрым шагом в сторону дома Уильямсов, темнеющего на фоне пока что светлого неба, оставив Дина немного позади. Некоторые окна были почему-то заколочены, но в целом двухэтажный особняк не выглядел особенно устрашающим. Вокруг высокого старомодного крыльца росли заросли шиповника, которые Дин сразу же возненавидел.
Вынув пистолеты и держа их наготове, Винчестеры вместе вошли в дом, стоя спина к спине. Дин, оглядев тёмный длинный и узкий коридор с лестницей на второй этаж и убедившись, что ничьего присутствия не наблюдается, не замедлил шепнуть Сэму:
— Сучка она и есть сучка. Вредная, своенравная и дерзкая.
— Тише, Дин, — шикнул на брата Сэм. — Слышишь шаги наверху?
— Слышу. Пошли туда?
— Думаешь, они не знают, что мы здесь?
— Разумеется, знают.
— Значит, нам нужно сначала найти шкатулку. Шериф может нам помешать.
— Тогда стоит прикинуть, где может храниться в доме хлам.
— В кладовке?
— Чтобы вторую половинку постоянно бил озноб?
— Ещё как вариант можно рассматривать спальню.
— Конечно, сердце — вещь нужная, хочется, чтобы было рядом. Эх, романтика, что б её.
— Значит, незаметно идём на второй этаж.
Дин, осторожно ступая по ступенькам лестницы, не сводил взгляда с брата, идущего впереди. Каждую минуту ожидая чего-нибудь страшного, вроде падения на Сэма наковальни, Дин был готов отстаивать его жизнь любой ценой. Совершенно разволновавшись, Дин зачем-то тихо сказал:
— Знаешь, Сэмми, вот если бы в полиции работали монстры, преступников бы не существовало.
— Тогда бы и полиции не существовало тоже, — таким же тихим голосом, в котором угадывался сарказм, ответил Сэм. — Мне кажется, что это худшая версия, которую ты мог придумать.
— Ну спасибо.
Оказавшись на втором этаже в коридоре, идентичном нижнему, Сэм махнул Дину на комнату слева, в которой подозрительно мелькал клочок света. Осторожно приблизившись к самому порогу, Дин одной рукой открыл дверь, быстро входя внутрь и наставляя оружие на возможного противника. В комнате никого не оказалось, а мелькавший свет исходил от качавшегося светильника, служа отвлекающим манёвром.
В тот же самый момент на другом конце коридора послышался какой-то грохот и звуки борьбы, после которых воцарилась загадочная тишина. Дин, не медля, кинулся обратно в коридор и затормозил от неожиданности, чуть не врезавшись в шерифа. Впрочем, он быстро сориентировался, сразу же стреляя ему в грудь.
— Вот тебе и конец, гадёныш, — довольно улыбнулся Дин, предвкушая, как Смит истечёт кровью, хотя страх за Сэма перевешивал почти все его чувства.
Вопреки всем ожиданиям Дина, шериф не свалился на пол и не истёк кровью.
— Что за… — в полнейшем недоумении произнёс Дин.
На губах шерифа расползлась ухмылка, и он сказал, насмешливо поглядывая на старшего Винчестера:
— Нежданчик, правда?
Пока Дин был в замешательстве, Смит отошёл чуть в сторону, открывая ему обзор на валяющегося в нокауте Сэма на другом конце коридора. Дин сразу же хотел броситься к нему, но одного удара в сгиб шеи и плеча Смиту хватило, чтобы вырубить и второго Винчестера.