История о том, почему паша мудак

Громкая музыка, даже слишком громкая для просто концерта. Или это алкоголь принятый перед ним так сильно даёт о себе знать? Паша уже ни о чём не думает, точнее сказать вообще не думает. На сцене, как всегда, творится что-то не понятное — полная импровизация. Паша уже жалеет, что пил с Юрой, ведь скрипача уже понесло по полной и Паша прекрасным образом знал, чем обычно всё это заканчивается. «Надо бы держаться подальше от Юры» — проскакивает первая более-менее трезвая мысль в голове у носителя жёлтых стрекозиных очков. Личадеев только начинает отступать, как Юра быстрыми шагами приближается, хватает его за уже достаточно длинные волосы и притягивает к себе, целуя губы, на которых ещё остался привкус того самого проклятого алкоголя. Жёлтые очки сваливаются с носа и со звоном падают на деревянный пол, разбиваясь. Паша тут же отрывается от Юры и делает шаг назад. Это его любимые очки, они его фишка. Обида медленно прокатывается от грудной клетки к горлу. Личадеев шумно выдыхает и говорит: — Сука, должен будешь. Зал взрывается со смеху, а Юра улыбается, извиняясь одними губами, и вновь тянется к Паше за поцелуем. Тот лишь отодвинулся и показал кареглазому средний палец. Юра обиженно фыркнул и ушёл на другую часть сцены.

***

Хотя, можно подумать, если бы они не пили всё было бы не так. Они всегда находятся на сцене под действием самого настоящего адреналина. Всё было бы точно так же, тут уже даже думать не надо. Как только концерт заканчивается, Паша идёт в туалет, чтобы умыться. Из головы вновь не выходит злосчастный поцелуй. Никто и никогда не догадается насколько парню больно «Всё-таки умело я скрываю свои чувства», — Паша вытягивает губы в грустной улыбке и ускоряет шаг. Добравшись до раковины, Личадеев наклоняется и набрает полные ладошки ледяной воды. Оплеснув лицо, он проводит, ещё мокрыми руками, по волосам. Когда он разгибается, то отпрыгивает от испуга и прижимается задом к раковине. За ним стоял Музыченко собственной персоной. Стоял и смотрел каким-то непонятным, злым взглядом. —Музыченко если ты думаешь, что я запорол партию, — Голубоглазый нервно взглотнул и так и не получив ответа, продолжил,— Так это был не я, это был Кикир. —А ты головой подумай своей, что ты сделал,— зло выдыхает Музыченко. Паша на секунду уходит в себя, задаваясь вопросом, что же он такого сделал, что господин-я-никогда-не-психую пришёл к нему с наездом. Через пару секунд осознание все-таки при ходит в волосатую голову: —Блять, ты серьезно, Юр? — и Паша заливается громким смехом, который отдаётся от стен громким эхом ещё более задевая, уже обиженного скрипача. — Ты серьёзно? — Личадеев вдохнул и попытался сделать серьёзное лицо, — Ты правда обиделся на то, что я тебя не поцеловал? Это что у нас? Юра-ревнуля-обижуля? Улыбка Паши пропадает так же быстро, как появилась, когда руки Юры обхватывает его плечи и со всей дури впечатывают, уже бывшего обладателя жёлтых очков в холодный кафель туалета местного ДК. —Да, Паш, я обиделся, как девчонка, взял и обиделся! Выставил меня идиотом, так ещё и с Кикиром чё-то там стояли лыбились друг другу. Так что знай, пошёл ты нахуй. Честно, все эти мои чувства тебе не вср… — тараторит Музыченко, но договорить Личадеев ему не даёт. —Эти твои, кто? Чувства? — Паша с какой-то непонятной искоркой смотрит на замешанного Юру. —Тебе послышалось, братан. Меньше пить надо, — говорит Юра уже чуть тише и уже разворачивается, что бы уйти, как Паша хватает его за руку и со всей силы тянет назад. Юра всем телом наваливается на прижатого к стенке Пашу, не успевает ничего понять, как Личадеев нежно целует его в губы, буквально несколько секунд, похожие на вечность. —Какой же ты дурак, Юра. — усмехается голубоглазый, — я ведь тебя тоже, а хотя стоп, — Паша задумался на секунду, а Юра напрягся, — у меня это, к тебе тоже чувства, — Паша опять начал громко смеяться. Юра в ту же секунду расслабился и залепил Личадееву шуточную пощечену. —Эй-эй, за что? — За то, что мудак. — выплюнул Юра