Ты мне снишься

Шел пятый день, как Хиро не разговаривает со мной, пятый день, как он даже не смотрит в мою сторону, пятый день, как я не могу спокойно спать по ночам, пятый день, когда я каждую секунду думаю о том, как менее болезненно для всех расстаться с Хардином, и это пятый день моих постоянных попыток бросить его. Я правда пыталась, но как только я начинаю говорить об этом или подводить тему к тому, чтобы прекратить наши обреченные отношения, оставшись друзьями, зеленоглазый будто чувствует это и начинает делать или говорить то, после чего мой язык просто напросто немеет, и я не могу даже заикнуться о разрыве наших отношений. Официально мы встречаемся почти неделю, переступили грань дружбы мы около полумесяца назад, но я стойко ощущаю глубоко внутри себя, что Хардин считает меня своей все эти два года, что мы близко общаемся. Я точно знаю, что он не позволил бы мне начать с кем-то встречаться, просто напросто устраивал бы скандалы постоянно, ведь он множество раз делал мне мозги по этому поводу, даже при отсутствии парня, как такового, у меня. Ему всегда было удобно, что я всегда рядом, наивная, маленькая и с влюблёнными глазами. Пока он трахал все, что движется, я плакала, как последняя идиотка в подушку, понимая, что смысла говорить о каких-то своих чувствах нет, потому что Хардин не встречается и он ни раз мне это говорил. Но, стоило мне переключиться на другого парня, и перестать смотреть на него как на центр вселенной с открытым ртом, как он сразу начал действовать наперекор всем своим давно выстроенным принципам, причём так не вовремя. Сейчас я иду с Митчеллом на обед в кафетерий и бесконечные размышления снова атакуют меня со всех сторон. Я взвешиваю все плюсы и минусы наших, так называемых, отношений. Но есть одна огромная заноза, которая перечеркивает какие-либо достоинства и недостатки. Я думаю о другом, я хочу другого, мне нужен другой. Только из-за этого все обречено на провал. И я правда пытаюсь расстаться с Хардином, думаю, он прекрасно понимает мои намеки, но всяческим образом виртуозно выкручивает ситуацию так, чтобы слова «мы расстаёмся» даже не посмели слететь с моих губ. Мои чувства к Хиро, казалось бы, должны уменьшаться, ведь он делает вид, что меня не существует и я для него действительно никто, а Хардин постоянно пытается угодить, быть нежным со мной и милым. Только вся проблема в том, что ничего из этого не помогает. Дышать при виде Хиро и от мысли, что он не мой, становится с каждым днём все труднее. Самое сложное испытание на этой неделе – придумывать отмазки, чтобы не заниматься сексом со своим парнем. Я попросту не хочу этого делать с одним, когда все голова забита другим, который поставил меня перед выбором. Конечно же, Хардин по прежнему меня очень привлекает в интимном плане, это глупо отрицать, и отказывать самой с каждым днём становится все труднее, ведь секса хочется только больше, а зеленоглазый действует все настойчивее. Каждая вторая, если не первая, хотела бы на утро проснуться с ним в одной постели, но я не могу, потому что...потому что Хиро. Без понятия, что он сейчас про меня думает, но я могу лишь надеяться на то, что он хотя бы пытается поставить себя на мое место и осознать насколько мне невыносимо сложно. Кажется, что все в этой школе настроено против меня. Я учусь в одном классе с Хиро, и вынуждена целый день рассматривать его затылок и вьющуюся возле него Сарочку. И даже в столовой нас посадили вместе. В буфете около 20 столов, но из всех, конечно же, мне достался столик вместе с парнем, который, кажется, меня ненавидит. Не понимаю эту гребанную политику пансионата. Почему все под таким контролем и наблюдением? Мы с Хардином хотели пересесть за другой стол, так нас чуть ли не повязали, сразу же повели к психологу, который отчитала нас, промывая мозги, и сказала, что правила созданы не просто так и им надо следовать, иначе нас ждёт наказание. Поэтому мы, как идиоты, сидим за столом одной «дружной» компанией: Хардин, я, Хиро, Эшли, Кайл и Митчелл. Моему...парню уже нет никакого дела до Хиро, потому что он видит, что мы с ним совершенно не контактируем и между нами будто кошка пробежала, поэтому никакой ревности с его стороны нет, а вот мне просто невыносимо и чертовски больно сидеть рядом с ним каждый день. У меня все скручивает, когда он садится на стул, случайно задев меня локтем, или когда я тянусь за кусочком хлеба, а он за солью, и наши руки соприкасаются. Все внутренности переворачиваются, когда Митч в очередной раз шутит, разряжая обстановку, а звонкий смех Хиро разносится по всему помещению. Мне становится плохо, когда я чувствую запах его парфюма вперемешку с сигаретным дымом, которым пропитана его форма, ведь он всегда выходит покурить перед трапезой. Брюнет делает вид, что ему нет до меня никакого дела, врет он искусно, спорить не буду, но, все же, когда Хардин обнимает меня или целует, я вижу, как сильно меняется его настрой, былая радость и отстранённость сразу же стирается с его лица. Когда мы с Митчеллом входим в столовую, то замечаем, что все, кроме нас двоих, уже сидят за столиком. Хиро сегодня кажется особенно красивым. На нем темно-синие джинсы, ботинки и огромная толстовка, капюшон которой он натянул на свою голову, и одного его мимолетного взгляда в мою сторону хватило, чтобы все внутри скрутило. Почему он доводит меня до такого состояния? Как он это делает, ничего при этом не делая?! Как бы абсурдно и странно это не звучало. Не в силах оторвать от него свой взгляд, мы с другом рассаживаемся по своим местам, которые выбрали давным давно за нас, прикрепив инициалы к каждому стулу, и, к сожалению, я оказалась меж двух огней. — Привет. – Хардин своими пальцами хватает мой подбородок, повернув тем самым на себя и оставив короткий поцелуй на губах, от которого я не чувствую ничего, кроме вины перед ними обоими. — П-привет. – запнувшись, произношу я, надеясь на то, что Хиро действительно все равно и он по-прежнему не обращает на меня никакого внимания, но когда я отворачиваю голову от своего парня, чтобы приступить к трапезе, то чувствую прожигающий взгляд сбоку. Я резко оборачиваюсь на главную занозу в моей жизни, и, встретившись взглядом, находясь рядом с ним на расстоянии вытянутой руки, все внутри съеживается до невыносимого. Если бы я сейчас жевала, то точно была бы не в силах проглотить даже кусочек пищи. Хиро тут же опускает взгляд и продолжает о чем-то разговаривать с Митчеллом. За обедом он единственный человек к которому ни у кого нет претензий, он хорошо относится ко всем и все хорошо относятся к нему. Говоря простыми словами, Митч – душа любой компании. Между остальными же летают искры и молнии, у всех друг к другу какие-то претензии. — Так, ребят. Что будем пить на балу? – Кайл подаёт свой голос. — Лично я за виски. — Малыш, эту горькую штуку невозможно пить, я хочу вино! – пищит Эшли, хотя прекрасно знает, что из нас всех данный напиток почти никто не любит. — Эш, не тупи. – кареглазый закатывает глаз. — У нас два варианта: смешать пунш с водкой и поставить на стол, либо вместо пунша у нас будет кола с виски. С чем ты собралась мешать вино? С фантой? С моих губ слетает смешок, а блондинка злостно стреляет в меня своим взглядом, будто готова прямо на месте прибить. Мы как-то резко начали плохо относиться друг к другу, хотя раньше поддерживали весьма доброжелательный настрой между собой, я ее даже защищала, когда девочки начинали обсуждать ее половую жизнь, а в особенности, измену. Никогда раньше не понимала, как люди умудряются ходить налево. Даже мой отец. Я всегда это осуждала глубоко внутри себя, и была уверенна на все сто процентов, что не смогу изменить человеку, которого выбрала сама. И вот, как получилось на самом деле. Хотя... Выбирала ли я? Или просто согласилась с тем, что Хардин захотел, а я была особо не против. Но теперь все зашло настолько далеко, что я не представляю, что делать со всей этой лютой фигней, которая творится в моей личной жизни. Я чувствую горячую ладонь на своем колене, которая начинает медленно подниматься все выше. Мои глаза округляются, когда пальцы Хардина просачиваются под юбку и он сжимает мое бедро. — Что ты делаешь? – я шепчу ему на ухо. Но он игнорирует мой вопрос, продолжая мять мою ногу, переходя на внутреннюю сторону бедра, проходясь кончиками своих пальцев по кружевной ткани моего нижнего белья. Он надавливает одним пальцем на мою промежность, отчего мне приходится свести свои ноги, блокируя его дальнейшие действия. — Ты издеваешься? – шиплю я максимально тихо, чтобы нас никто не услышал. — Вокруг нас люди, если ты не заметил. — Ну... – он сглатывает, закусывая мочку моего уха, щипая мою кожу, чтобы я раздвинула свои ноги и зеленоглазый продолжил то, что начал. — Может, хотя бы тут ты не сможешь меня отшить, как делаешь это всю неделю, милая. — Я хочу есть, давай поговорим об этом позже, пожалуйста. – я оставлю поцелуй на его щеке, чтобы хоть как-то задобрить. — Уберёшь руку? — Конечно. – хрипло произносит он, и я расслабляю свои ноги. — Но, как-нибудь, в другой раз. Хардин отодвигает кромку нижнего белья и резко входит в меня одним пальцем, из-за чего я дёргаюсь и хватаюсь руками за край стола, а с моих губ слетает вздох. Все это время ребята что-то бурно обсуждали, но теперь все их внимание приковано ко мне и они вопросительно смотрят на меня. — Ребекка? Все в порядке? – взволнованно спрашивает азиат, разглядывая мое раскрасневшееся лицо. — Д-да. – с трудом выговариваю я, пока Хардин продолжает измываться надо мной и медленно двигать своим пальцем, чтобы для других все его манипуляции оставались незаметными. Я чувствую движение рядом с собой, и, повернув голову, вижу Хиро, который встал со своего стула. — Я пойду, покурю. – низким, несвойственным для него голосом, сказал брюнет и быстрыми шагами покинул столовую, а Эшли так внимательно за ним наблюдала, что шею чуть не свернула. Господи, почему мне кажется, что он все понял? Возможно, он даже что-то увидел, ведь сидит совсем рядом со мной, черт. Хиро всех сбил с толку, и как-то все быстро забыли про меня и мне еле как удалось уговорить Хардина прекратить все эти фокусы, которые он решил провернуть. Сероглазый довольно быстро вернулся, садясь на свое место с максимально безразличным и каменным лицом. От него совершенно не пахнет табаком, и мне очень хочется спросить, где он на самом деле был, но я знаю, что парень не ответит, поэтому решаю уделить все внимание еде, которая вот-вот окажется в моем желудке. Я съедаю овощной салат и индейку на пару. Иногда складывается ощущение, что мы в каком-то лагере для худеющих, потому что вся еда через чур правильная, никаких вкусностей нам не дают, и даже вместо хлеба за столом лежат зерновые хлебцы. Я скоро на стену полезу от недостатка сахара в моей крови. Несколько официантов начали ходить по кафетерию, забирая пустую посуду со столов, в скором дойдя и до нас. Обычно они просто убирали грязные принадлежности и уходили, но в этот раз каждому дали по тарелке с восхитительным пирожным, при виде которого мои глаза мгновенно загорелись, а слюна начала скапливаться во рту. Оно выглядит таким красивым и манящим, с идеально ровной глазурью сверху, будто десерт только что доставили из уютной кондитерской, которая находится в глуши Франции. — У меня глюки? Или это реально сладкое? – смеясь, проговаривает Митч, беря розовый эклер в свои руки. Все бы ничего, но у меня жуткая аллергия на горький шоколад, а мне, как назло, досталось лакомство именно с такой начинкой, если я его сейчас съем, будет, несомненно, вкусно, но я потом начну чесаться и покроюсь пятнами, пусть и всего на несколько дней. Все же, это будет весьма неприятная картина. — Ребят, кто-нибудь хочет поменяться? – задаю свой вопрос я, понимая, что меняться больше и не с кем, потому что все, кому достались ягодные пирожные, уже начали их есть. — Какого черта? Я ненавижу фисташки! – доносится недовольный голос за соседним столом и я оборачиваюсь, обращая своё внимание на Джейкоба – капитана баскетбольной команды, видя в этом своё спасение. — Хей, Джей. – ему приходится повернуться на меня. — Не хочешь свой эклер обменять на мой? Аллергия на горький шоколад. — С удовольствием, Бека. Терпеть не могу орехи, а эти так вообще самые противные. – он тянет мне свою тарелку, и я с улыбкой на лице принимаю ее, отдавая свою взамен. Я ставлю блюдо на поверхность скатерти и тянусь за чаем, делая глоток, предварительно подув на него. Хиро начинает кашлять, и я смотрю на него, но его глаза закрыты и он активно трёт свой лоб кончиками пальцев, перевожу взгляд на Кайла, который резко перестал жевать. — Мальчики, все нормально?! – Эшли метает свой взгляд от своего бывшего парня к нынешнему, и так по кругу. — Что с лицами? Вы как будто призрака увидели. — Бекс, я не доделал задание к следующему уроку, поэтому уйду пораньше. Ты же не против? – он приобнимает меня за плечи, на что я лишь киваю, и чмокнув в губы, Хардин уходит. Тянусь к своему пирожному, но рука Хиро меня резко останавливает. — Не ешь. – строго говорит он. Кровь будто начинает вскипать прямо на том месте, где он коснулся меня. — Ч-что? — Ребекка, сейчас же положи это в тарелку. — О чем ты? Я смотрю прямо в его красивые серые глаза, в которых сейчас можно прочитать, непонятное для меня, волнение. Все вокруг будто теряет свои краски и становится серым, когда я смотрю на него. Только он один выделяется на фоне всего остального, а весь остальной мир перестаёт существовать. Я в буквальном смысле не замечаю ничего вокруг. Электрические импульсы рассылаются по всему моему телу лишь от того, что он впервые за неделю коснулся меня не случайно, а по собственному желанию, и говорит что-то, смотря прямо в глаза. — Приятного аппетита, молодые люди. – глубокий мужской голос проникает прямо в вереницу моих мыслей, заставляя поднять взгляд на источник звука. — Как вам подарок к концу учебной недели? Мой эклер выпадает из рук на блюдце, когда глаза встречаются с звериным оскалом Рашада, который стоит прямо перед нами. — Спасибо, мистер Абдулла. – Эшли мило улыбается директору школы. — Мы скучали по вредной еде. — Надо баловать своих учеников, я все понимаю. – он величественно кивает, явно чувствуя свой статус и превосходство над нами всеми, отчего меня просто выворачивает. — Мы с Эшли тоже пойдём, наш класс попросили начать занятие пораньше. – говорит Митчелл, оставляя меня, Хиро и Кайла практически наедине с этим монстром, потому что весь народ из столовой куда-то исчез. Мое сердцебиение мгновенно ускоряется, окутываясь страхом, и я придвигаюсь ближе к Хиро, надеясь найти в нем защиту. — Понравились пироженки, детишки? – его губы расплываются в зловещей ухмылке. — Ребекка, вижу, ты ещё не съела?! Твоего отзыва я жду больше всего. Брюнет начинает сжимать свою руку на моем запястье, и я ощущаю всем своим телом, до какой степени напряглись его мышцы. — Попробуй. – он обращается ко мне, почесав рукой свою щетину. — Я подожду. Рашад обходит нас, садясь на место Хардина, прямо рядом со мной, складывает ногу на ногу, удобно устроившись, и смотрит в упор. — Давай же, Ребекка Эванс. – он подмигивает. — Оно должно быть очень вкусным. Я сглатываю, и беру пирожное в руки, поднося его к губам, делая то, что он просит, лишь бы мужчина побыстрее свалил и отвязался от меня.