Благими намерениями

— Сегодня только понедельник, а по ощущениям — конец света! Лили грозно зыркнула на кузена, но отвечать не стала. У нее не настолько крепкое физическое состояние, чтобы позволить себе, совершая марафон из башни Гриффиндора в подземелья, еще и болтать. Дыхание и без того сбилось где-то на пятом пролете вниз, и держалась Поттер уже на чистом энтузиазме и искреннем нежелании попасть на отработку в первый же учебный день. — Да ладно тебе, Лил-с, не молчи на меня так. Ну, подумаешь, проспал разочек… Да не гони ты так, все равно уже опоздали. Хьюго в один рывок нагнал кузину, что с непонятным для него рвением вырвалась вперед, и виновато положил руку на ее плечо, пытаясь притормозить, чтобы она хотя бы дыхание восстановила. Лили остановилась и беззлобно фыркнула. Да, в этом году он проспал всего лишь разочек. Но этот «разочек» далеко не последний. И Лили будет с доступным только ей одной злорадством напоминать каждый такой разочек. О любви Хьюго к долгому сну, который ну никак не укладывался в проверенное веками расписание Хогвартса, она знала не понаслышке. Ведь именно ей, как заботливой кузине, лучшей подруге и по совместительству однокурснице, каждый раз выпадала честь становится голосом его разума и призывать к давно атрофированному чувству ответственности. Получалось не всегда с первого раза, что и вызывало раздраженность Лили каждое гребанное утро. В момент, когда пятикурсники все-таки добрались к кабинету зелий, они остановились и неуверенно переглянулись. — Ты первый. — Нет, ты. — Это ты виноват, что мы опоздали, — резонно парировала Лили. Хьюго неуверенно потянулся к ручке двери. Получать нагоняй от профессора было не страшно. Страшно было получать от профессора Снейпа, ещё и с пониманием того, что отвечать по всей строгости придется ему одному. Весь курс уже занял свои места, а профессор Снейп гордо восседал за своим столом. Перед ним лежал открытий журнал, где он в этот момент отмечал присутствующих и, видимо, даже не собирался смотреть в сторону новоприбывших. На его столе уже стоял котел с бурлящей жидкостью, над которым клубился розовый едкий дым. — Поттер, Уизли… Некоторые вещи не меняются никогда. Десять балов с каждого и, надеюсь, у вас подготовлено хорошее оправдание по поводу вашего опоздания на первую пару в этом году. — У нас есть три, на самом деле. Можете выбрать то, которое вам нравится больше, — выдал на одном дыхании Хьюго, в глубине души понимая, что от отработки уже не отвертеться и, в принципе, терять-то особо нечего. Профессор оторвался взглядом от журнала и удостоил-таки пятикурсников презрительного взгляда. Его губы на секунду дернулись в ухмылке. Почти издевательской. — Как мило с вашей стороны. Я подумаю над выбором, а вы пока поведуете курсу о том, что за зелье находится в моем котле. Хьюго сделал несколько неуверенных шагов в сторону профессорского стола, подозрительно косясь в сторону ядреной жидкости. Лили приготовилась мысленно закатывать глаза. С зельями у Хьюго не ладилось, и ко всему, что происходило в кабинете профессора Снейпа, он обращался исключительно с применением артикля «блять». Ее ожидания подтвердились в следующую же секунду, когда Уизли с чистым непонимании вперся взглядом на котел, искренне недоумевая, каким путем должен был узнать, что же там находится. Не на вкус же, в самом-то деле, пробовать! — Эм, ну, мне кажется, что, возможно, если судить по внешнему виду то, наверное… — О Мерлин, даже в этом зелье меньше воды, чем в вашем ответе. — Эйфорийный эликсир? — выстрелил наугад Хьюго. — Ох, какая поразительная степень тупости, — не выдержал Снейп. Он перевел свой взгляд на Лили, что так и осталась стоять у двери, не решаясь без прямого благословения профессора покинуть это место и занять свое законное — за партой. — Нет, мисс Поттер, вас я сегодня, так и быть, не потревожу. О том, что вы в состоянии назвать это зелье, я осведомлен. Но теперь на дополнительных занятиях вас ждёт очень много работы. Лили кивнула и с мысленным «ееес» (ее, как человека, который ходит на дополнительные занятия Снейпа уже не первый год, работой, сколько бы ее не было, не напугать) направилась занимать свободную парту во втором ряду, бросив на кузена сочувствующий взгляд. И тут же из-за внутренней вредности показала язык. Сам же напросился, значит, виноват. — Итак, мистер Уизли. Зелье, что стоит перед вами, носит названия «Амортенция». Это о чем-то говорит вам? — Это, ну, Любовное зелье? Его для приворотов используют, вроде как. — Надо же, вы не настолько безнадежны, как я полагал. Знаете ли вы, какая особенность у его запаха? Хьюго взлохматил рыжие волосы, видимо, пытаясь придать себе более вдумчивый вид. Окинув взглядом свой курс, он остановился на Лили, которая при всем желании помочь, лишь неопределенно пожала плечами. Конечно, она знала ответ, но инстинкт самосохранения подсказывал, что стоило молча наблюдать за страданиями друга, если самой не хочется напроситься. Не то, чтобы Лили боялась этого, вот в чем-чем, а в своих знаниях Поттер была уверена. Но уверена она также была и в том, что у профессора Снейпа при достаточном желании хватит наглости ее завалить. И если о границах терпения остальных преподавателей Лили была осведомлена (все-таки, пять лет только и делали, что проверяли их на прочность), то шутить со Снейпом мешал здравый смысл. — Амортенция пахнет для всех по-разному, — наконец-то выдавил из себя Хьюго. — Неужели, мистер Уизли? И какой же запах вы чувствуете? Парень ещё ближе приблизился к котлу, чуть ли не нос в него запихнув, и густо покраснел. Лили усмехнулась, незаметно оглядываясь на соседний ряд Рейвенкло, где вторую парту занимала Викки Лонгботтом со своей вечной спутницей Адель Нотт. Лили сидела недалеко от них, и до нее доносился лёгкий цветочный запах духов Викки. Хьюго был далеко, но явно учуял именного его. Из котла. Если бы у Лили Поттер спросили, что для нее любовь, она бы сразу вспомнила, как Хьюго смотрит на Викки, пока та смешно щурится, рассказывая что-то Адель. Или когда она сосредаточенно пишет домашнее задание за завтраком, потому что забыла о нем вечером. Или когда та болеет за Грифиндор во всех матчах, в которых не участвует ее Рейвенкло. Короче, как Хьюго пялится на Викки при первом удобном случае. Почему так, Лили не знала. То есть да, Лонгботом была милой, веселой, доброй, разрешала скатывать иногда домашнее задания и все такое. Но все разы их с Хьюго общения Поттер могла пересчитать на пальцах одной руки, и никогда они не выходили за рамки «Привет-что-нам-задали». Даже о ее подруге Адель, с которой у ее кузена была холодная война с первого курса и причины которой (очень глупые, наверняка, детские причины) уже никто не помнит, он больше знает, чем об объекте своих воздыханий. А Хьюго любит Викки. Просто так любит. Лили уже научились воспринимать это как факт, который не поддаётся логическому объяснению. Солнце светит, небо голубое, а Хьюго Уизли безответно влюблен в Викки Лонгботтом.

***

В общем, Амортенция стала любимой темой для разговоров всех пятикурсников за обедом. Каждый уважающий себя гриффиндорец был обязан поддеть ближнего своего вопросом, а иногда и издёвкой насчёт того, что за запах тот унюхал из котла. Лили с Хьюго, которые слегка задержались в кабинете зелий (на этот раз из-за Лили, она брала дополнительное задания у Снейпа для продвинутого изучения) и заняли места в самом конце стола, рядом с первогодками, далеко от своих друзей, оказались вне этих самых обсуждений. Но это не мешало Лили подкалывать кузена при каждом удобном и не очень случае. Хьюго краснел, пыхтел, но на провокации не реагировал. Пока в какой-то момент, явно желая обратиться к чувству жалости кузины, роздасовано не протянул: — Могла бы не давить на больное. Снейп ж, зверюга, мне ещё и эссе индивидуально влепил об разновидности этой дурацкой Амортенции, чтоб ее! И о чем там писать? Не об экспериментах дяди Джорджа для магазина, в самом-то деле. — Об этом точно не следует. Те зелья… Не совсем хороши чтобы не сказать ужасны. Нет, я понимаю, что они используются исключительно для розыгрышей и никто всерьёз не будет подливать Амортенцию из их магазина своей любви, но они ужасны. Их же распознать — плевое дело, и это далеко не главный их недостаток. Не смей приравнивать их к настоящим зельям. Снейп тебя за такое богохульство съест. — О чем тогда писать? — окончательно скис Хьюго, который, по-видимому, все же собирался катать эссе об этой дряни. — Дай-ка подумать… Есть лёгкий аналог Амортенции, он не вызывает таких чувств, как настоящее любовное зелье, и это его главный недостаток и преимущество одновременно. Он всего лишь заставляет жертву тянуться к тому, чей волос добавили в зелье. Со стороны это выглядит как лёгкая внезапная влюбленность, которая со временем незаметно проходит. Его используют, когда нужно втереться к кому-то в доверие, эфект от зелья проходит, а приятные воспоминания о человеке остаются. — Кхм… Хьюго изобразил на лице поиск мысли. Мысля сегодня оказалась занята, а вот муза ударила в голову почти мгновенно: — Лили! А если… Ты ведь можешь… Его прервал внезапный смех за их спинами. Оттолкнув Хьюго, по обе стороны от Лили уселись Лисандр и Лоркан Скамандери — семикурсники Хаффлпаффа. — Ох, кто же мог подумать… — Что милашка Лили… — Интересуется такими темами. Переходной возврат взял свое? — Так у тебя вроде во внимании со стороны нехватки нет, или, — Лоркан, или все-таки Лисандр? — хитро сверкнул глазками. — Или у этого внимания такая неочевидная причина? — Я помогаю Хьюго с домашкой, — отмахнулась от них Лили. — Жаль… Лично я был бы не против оказаться околдован твоим зельем, — Лисандр, это точно он, только Лис улыбается так обходительно и насмешливо одновременно, протянул парень. — Если вы не дадите ей спокойно поесть, у тебя есть все шансы быть заколдованным. Мы пропустили завтрак и сейчас жутко голодны! — А это зелье… Ну, о котором ты говорила. Оно действительно так хорошо? — Лоркан протянул это так, словно, пытался всего лишь ненавязчиво поддержать беседу. Но Лили знала их слишком долго, чтобы поверить этому невинному взгляду. — М-м, Лоркан, как там неприступная крепость Розы? Ещё не сдалась под твоим обаянием? — вклинился Хьюго, понимая к чему тот клонит. Лисандр хохотнул под уничтожающим взглядом брата. — Ты ведь понимаешь, что я не дам тебе травить свою сестру? — продолжил Уизли. — Ну что ты… — Да мы бы ни в жизни, — поддержал брата Лис. — Но ведь оно такое… Безопасное. Лили, ты ведь сама так сказала. — Нет и ещё раз нет! Лисандр забрал руку с ее плеча. Лоркан переглянулся с братом и в один миг они, поспешно попрощавшись, исчезли из их поля зрения. — Мы должны предупредить Розу. — Стоит, — вздохнула Лили. — Но можешь не переживать. Они не смогут приготовить его. Даже если найдут рецепт. Оно довольно сложное. — А ты смогла бы? — Не уверена. Возможно, но… Я знаю этот взгляд. Хьюго, ты долбанутый. — Или обдолбаннный. Но где же эта тонкая грань? — иронично спросил кузен. Девушка поднялась со своего места. И только она хотела покинуть зал, как наткнулась на недовольный взгляд Альбуса, который направлялся в ее сторону. На всякий случай девушка оглянулась в надежде, что за ее спиной находится кто-то другой, кто и вызвал негодование ее брата. Однако, за спиной никого не было. Лили морально приготовилась к выговору. — Это не я! А даже если и я, у тебя нет доказательств! — решила сыграть на опережение Лили. — Что? Неважно. Я видел Скамандеров. И в их разговоре неоднозначно мелькали ваши имена. — О нет, — взвыл Хьюго. — Я знаю, что вы патологически не способны жить в рамках школьных правил. Никому, кроме Филча, плохо от этого еще не было, но это абсолютно не значит… Договорить ему не дала девушка азиатской внешности, что с громким смехом отделилась от кучки шестикурсниц с Хаффлпаффа и в один момент повисла у Альбуса на руке, незаметно подмигивая ребятам: — Да ладно тебе, Ал, что по-твоему они могут сделать? Отлипни от них хотя бы на денек, иначе они превратятся в образцовых учеников. — Они? Что они могут сделать? Я даже представить не могу, ты ведь и сама знаешь насколько богата у них фантазия. Явно слишком большая для их роста. А излишки фантазии переходят в бред, — Альбус почти раздраженно освободил свою руку из захвата девушки и нервным движением поправил зеленый галстук на шее — так, как делал всегда, когда понимал, что ему уже заведомо не победить в этой дискуссии. Ал ненавидел быть побежденным. Но почему-то с завидным постоянством поддавался этой девушке. — Я всего лишь пытаюсь уберечь их от отработок Филча. — Тогда тебе стоило бы отдать им карту Мародеров и рассказать, как не попадаться. Да ладно тебе, милый, я же прекрасно знаю, что ты не такой зануда, каким хочешь казаться, — последние слова девушка практически прошептала ему на ухо, но от Лили и Хьюго эти слова не укрылись, что вызвало приступ неконтролируемого смеха у пятикурсников и отчаянное смущение среднего Поттера. — Вероника! — Хорошо-хорошо, продолжаю быть пай-девочкой, — будто бы признавая поражение, хаффлпаффка подняла руки и тут же продолжила с милой улыбкой: — Мы идем подтягивать мою Трансфигурацию? А то мое «Удовлетворительно», кажется, не дотягивает до уровня Вашего Совершенства. Еще не ровен час, бросишь такую плохую меня. Вероника мило поджала губки, и Альбус, недовольно сопя, погрозил родственникам кулаком и повернулся уходить. Вероника заправила темную прядь волос за ухо и, на прощание подмигнув Лили с Хьюго, поспешила догнать Альбуса. — Идеальная девушка, — не сдержался Уизли. — Не думала, что когда-то это скажу, но полностью с тобой согласна, — фыкнула Лили. — Ох и достанется ей потом от Альбуса за нас! — Так, Лил-с… — Нет!