Обещанное.

Увиденное оставило такой глубокий след в сознании, что Алешка до сих пор не мог заснуть, хотя вусмерть бледный месяц уже давно хозяйничал на вечернем небосводе, проливая мертвенно-бледный свет на землю. Рыжов искренне пытался успокоиться или занять себя чем-то, однако книги надоедали быстро, шахматы упорно не показывались и время, обычно более быстротечное, предательски замедлилось, давая лишние минуты для тягостного размышления. Все увиденное и пережитое было до отвратительного странно. Юный огненный маг отчаянно ничего не понимал. Черное и белое упрямо перемешались между собой, усложняя поиск истины. Визирь, каменная семья, сказочник со своей птичкой. Все это было чем-то сложным и неприятным. В кой-то веки Алешка понял, что в этом деле он может проиграть. Юноша тяжело вздохнул, размешивая сахар в кружке. Сейчас на кухне светила одна единственная лампочка, находящаяся аккурат над маленьким милым круглым столом. Было непривычно размещаться на столь тесной кухне маленького друидского домика после огромных аппартаментов, так услужливо предоставленных Сказочником в самом начале тернистого пути. Сахар в металлической кружке даже не думал разжижаться под действием крепкого черного чая. Белые кубики упрямо сохраняли исконную форму, пока огненный маг лениво водил ложкой вдоль стенок сосуда. Взгляд его был направлен в никуда. Прямо сейчас Рыжов осмысленно думал. Размышлял, если быть точнее. Что он станет делать, если проклятие окаменения настолько сильное, что освободить родителей не получится? Расстроится ли? Решит отомстить обидчику? Или позорно сбежит на Землю, впопыхах закрывая портал в Сказочный мир раз и навсегда? А если он выберет месть, то что именно он решит сделать? Мысли, страшные в своей сути, медленно, но верно наполнили собой черепную коробку Алешки. Привычный жизнерадостный настрой будто сломался под давлением реальности. — Не спишь? Рыжов даже не вздрогнул от неожиданности. Он слишком устал, чтобы проявлять хоть какие-нибудь эмоции. Растерянность выдал лишь неаккуратный звук соприкосновения ложки и стенки кружки, в остальном же юнец был непоколебим. Владислава закусила губу, когда ее друг неопределенно качнул головой. Все в Алешке прямо кричало о потребности в нормальном, хорошем слушателе. Заправив густую темную прядь волос за ухо и не спрашивая разрешения, княгиня прошла к столу и села прямо напротив Алеши. Юноша никак на это не отреагировал. Видимо шок оказался куда более сильным, нежели предполагалось ранее. — Все будет хорошо, — уверенно заявила Владислава, но Рыжов даже не изволил поднять на нее глаз. Плотно обхватив пальцами несчастный стакан, Алешка все всматривался в коричневую жидкость. Девушка оскорбленно поджала губы. Не в ее характере было кого-то убеждать в возможности сломать ход естественных событий, однако сейчас княгиня ощутила щемящую сердце боль. Ей искренне хотелось поднять настроение другу. Заставить его если не улыбаться, то хотя бы просто не хмуриться. Алексею не шел хмурый и озадаченный вид. Морщины однозначно портили свежее лицо юноши, добавляя тому несколько лет. — Алешка, ну… — ей бы хотелось сказать что-то в духе: «ну не переживай ты так», но в том-то дело и обстояло. Рыжов должен был переживать. Его родная семья была в опасности, ровно как и королевство со всеми сказочными жителями. Влада грустно усмехнулась. Частично она понимала его чувства. Давным-давно ей самой приходилось иметь дело с людьми. — Я представляю, что ты сейчас испытываешь, но, пожалуйста, пойми, что беспокойство сейчас не лучший выход. — Я… — Алексей приоткрыл рот, после чего практически сразу закрыл его. В затуманенных глазах показался проблеск, после чего радужка вновь потемнела. Он не мог подобрать слов. Влада, подчиняясь своим ощущениям, забрала чашку Алеши, после чего сжала его ладони в своих пальцах. Рыжов наконец вздрогнул. Ощутив человеческое тепло, он словно вышел с транса. Удивленно посмотрев вперед, парень наконец обнаружил перед собой Владу, а не кого-то абстрактного. Немного заспанная княгиня смотрела чрезвычайно серьезно. От столь пристального взора огненному магу стало немного нехорошо. Точнее странно. Он и ранее начал замечать, что в присутствии Владиславы с ним творится нечто неладное, однако сейчас, когда она была так близко и по своей воле находилась с ним рядом, беспокойное сердце юноши было готово буквально вырваться из груди. — Я жду, — заявила девушка. Она, казалось бы, совершенно не заметила яркого румянца цвета киновари. — Расскажи мне все. И он рассказал. Рассказал все-все, что только лежало на душе. Сомнения и страхи вылетали из его рта так легко и непринужденно, словно Алексей сам хотел поделиться своим якорем на душе с кем-нибудь еще. Нет, Рыжов пытался сделать это, однако всего его друзья виновато отводили взгляды, уже заведомо жалея бедного паренька. Кажется даже Патруль медленно, но верно терял свою веру. Сдаваться начал и огненный маг. Владислава не смотрела на него осуждающе. Она его и не жалела так открыто, отчего внутри даже полегчало. — Все будет хорошо, — твердо заявила княгиня, уверенно улыбаясь. — Мы справимся. — А что если нет? — Алешка, казалось, вздрогнул. — А что если не получится? Если ничего не выйдет и они… — он запнулся. — Все останутся статуями до скончания веков? Что будет тогда? — Ты действительно хочешь знать ответ? — деланная уверенность пропала, уступая место легкой меланхолии. Владислава грустно улыбнулась краешком рта. Алеша не смог ответить. Разум его подсказывал, что действительно желанный ответ не имеет ничего общего с тем, что преподнесет реальность. Не зря же Влада смотрит на него…так. У нее точно есть некая причина. — Люди умирают, Алеш. Иногда ожидаемо, а иногда неожиданно. Я видела много смертей. А ведь правда. Юноша приоткрыл рот. Сказанное, естественно, не было особым откровением, но ему, обычно жизнерадостному мальчику, не приходилось часто сталкиваться со смертью лоб в лоб, оттого слова Влады резко возымели особый, ранее невиданный смыл. — А твоя семья… — начал он робко. — Мертва. Мать, отец, братья и сестры, жители княжества. Я пережила их всех. Страшная истина предстала неожиданно. Теплые девичьи пальцы будто похолодели. Рыжов принюхался. На маленькой кухоньке больше не пахло машинным маслом, землей и специями. Сейчас в спертом воздухе совершенно отчетливо стоял запах смерти. Но Влада, милая, пусть и холодная, даже не моргнула, говоря о людях, которые по сути дали ей жизнь. — Я знаю, что тебя это пугает… — девушка как-то грустно усмехнулась. — Но для меня прошло три столетия. Сейчас нет смысла лить слезы. Это не поможет, только проблемы доставит. Знаешь, а я ведь вполне могу стать «самым одиноким человеком во вселенной». Алешка ощутил острое отвращение к собственной персоне. Как он посмел упасть духом, когда рядом, буквально в нескольких сантиметрах, сидел человек, настрадавшийся куда больше? В конце-концов у него, неугомонного непоседы с пламенным сердцем, осталась бабуля и друзья, а у Влады… — Не можешь! — решительно заявил малец, громко стукнув рукой по столу. Владислава вздрогнула от столь резкой перемены настроя. — У тебя есть я! И я, обещаю, никогда и ни за что тебя не брошу! Не дождешься! Княгиня не смогла удержаться от смешка. Рыжов себе не изменил, а ведь она догадывалась, что копать стоит несколько глубже. Мальчишка уверенно протянул мизинец и Владислава, словно ведомая, сделала тоже самое. — Я никогда тебя не брошу, — заявил мальчик. — Никогда-никогда. Обещаю, мы будем счастливы. — И умрем в один день? — шутливо поинтересовалась Владислава. — Хм… — Алеша задумчиво цокнул языком. — Подожди-ка, а разве приписку про смерть в один день не содержит свадебная клятва? — Че?