То, что называется смирением, на самом деле есть не что иное, как отчаяние. Г. Торо
Перед глазами стояли предрассветное небо и очертания домов. Приходить в чувства посреди парка, пожалуй, была не самая лучшая идея, но утренний воздух освежал, а влажная от росы трава щекотала лицо. Физическое состояние просит оставаться в таком положении как можно дольше. Логика подсказывает, что через пару часов тихое место наполнится людьми. Она неспешно поднялась на ноги, отряхивая одежду, и устало пошлепала в сторону арки, ведущей на выход. Удивительно, как тихо на улицах города в половину пятого утра. Так, наверное, выглядит покой. Определенно так. Перебирая ногами, облаченными в старые потертые кроссовки, девушка размышляла, во что же превратилась ее жизнь. Существование. Черные волосы сосульками свисали из-под капюшона толстовки, заставляя постоянно поправлять их. Зажатый в руке телефон не издавал никаких звуков, чем заставил обладательницу ускорить шаг, приблизив встречу с ожидающей дома зарядкой. Ощутимо хлопнув дверью, Хинару буквально ввалилась в небольшую квартирку, попутно скидывая с себя пропитавшиеся росой влажные вещи. И оставшись в одном нижнем белье, пошлепала в спальню, бросая мобильный на кресло около двери. Один черт, никто звонить не станет, а если станет — слышать не хочу. Умостившись за некрупным столиком, девушка открыла ноутбук, перейдя в почтовый ящик. Одно сообщение, хотя бы одно, чтобы знать, что он жив. Еще немного, и стала бы скрещивать пальцы, загадывать желание или что там делают в таких ситуациях? Надежда умирает последней, идиотизм — никогда. «Плюс один» в папке «входящие». Надо же, «молитвы» сработали? Отправитель неизвестен, ага, как же.«Просто чтобы ты знала, твое баловство закончится плохо. Мне показалось, что видел в тебя в толпе. Ты имеешь полное право злиться, но все же береги себя… С.»
Видимо, девушек где-то обучают драматично хлопать крышками ноутбуков, потому как выглядело крайне эффектно, только толку никакого. Адресат не получит месседж, адресат трус, адресат придурок чертов, адресат… жив, слава богу. Она давно для себя решила, что плакать и истерить не имеет никакого смысла, так же как и пытаться выйти на связь, ожидая, что ее письмо кто-то прочтет. Как хватило мозгов (или не хватило?) запутаться в этих странных чувствах? Отношениях? Больные на всю голову люди и все происходящее будто кричали прекратить мучить себя. Особо умные зовут такое мазохизмом. Особо тупые — любовью. Хинару предпочитала никак это не называть, ее жизнь слишком абсурдна, чтобы подбирать название чему-либо. Их всех раскидало по миру, так легче выжить, и нет в этом никакой сраной романтики, только непреодолимая тоска по спокойной жизни, которой никогда не было, которую, порой, так хотелось. По сути-то, она неплохо устроилась, даже на заочное обучение в университет протиснулась, да вот только это все суета. Даже общается с кем-то, кофе ходит пить, а Итачи звонит раз в два дня, напоминает, что она не одна, что со всеми все хорошо и, возможно, даже увидятся. Хоть с кем-то… С кем-то, но не с тем, кого хочется больше всего… Его найдут и убьют. Найдут и убьют. Убьют. Бред собачий, он бессмертный ублюдок, просто быть рядом с таким, как он, с таким, как кто-то из ее близких, — это не закончится ничем хорошим. Щелкнуть бы всеми этими переживаниями, как выключателем, и потушить свет. Осознав, что сидит и тупо пялится в стену больше получаса, Хинару повалилась на кровать, устало прикрыв глаза. С таблетками пора завязывать, они съедают остатки разума. Сон навалился тяжелым покрывалом, грозясь растянуться чуть ли не на сутки.***
Проспала девушка действительно непозволительно долго, хотя кому непозволительно? И с трудом разлепив опухшие после длительного сна глаза, неожиданно осознала, что чертовски голодна. Желудок не урчал жалобно, как обычно описывают в книгах, он болезненно спазмировал, отдаваясь тошнотой и желчным привкусом во рту. Не без усилий поднявшись с постели и залив будущую язву литром воды, так как ничего более съедобного в доме не нашлось, Хинару натянула на себя первые попавшиеся вещи и отправилась в ближайший магазинчик, находившийся через пару дворов. Уже возвращаясь обратно с небольшим пакетом еды быстрого приготовления, органы слуха уловили еле различимое кряхтение где-то в глубине темной подворотни. В стиле лучших фильмов ужасов. Любой здравый человек, обладающий мозгами и естественным чувством самосохранения, прибавил бы скорости. Она не обладала, наверное, ни одним из них, раз поплелась на звуки. Так случается, когда тебя заебала жизнь, видимо. Пакет неприятно шуршал в такт ее шагам, и, уже практически добравшись до источника кряхтящих звуков, девушка осознала, что телефон с фонариком валяется дома, разряженный к тому же, а из подручных средств — на ладан дышащая зажигалка. Она остановилась, уперевшись во что-то или кого-то, продолжая свободной рукой бороздить просторы бездонных карманов толстовки. Наконец-то выудила зажигалку, щелкнула ей, опустив взгляд себе под ноги. Вариант пройти мимо теперь казался вполне оправданным. — Вот блять, — девушка шипит, хмуро глядя себе под ноги. На нее так же хмуро смотрят в ответ усталые бирюзовые глаза.