Фрагменты

Осознание приходит как-то внезапно и вдруг; пробивает навылет. Осознание того, как же это катастрофически мало. Ему мало слышать в гарнитуре ее взволнованный голос в паузы между перестрелками, погонями, драками. Ему мало видеть ее мельком в комнате отдыха, мало здороваться с ней мимоходом, на бегу, мало различать торопливый перестук каблуков — он, кажется, научился распознавать ее шаги среди десятков других. Мало ее облегченно-дрожащего «Возвращайтесь, мы вас ждем»; мало мягких улыбок; мало мимолетных шуток, забивающих эфир; мало таких коротких и редких объятий, когда встречает у ворот КТЦ. Маломаломало. Это становится безумием, паранойей, идеей-фикс — секунды, доли секунд сближения; секунды, когда она безоговорочно принадлежит лишь ему. Жжет, жалит где-то в груди каждый раз, когда она, утешая, прижимает к своему плечу рыдающую Уму; когда целует в щеку Бизона; когда так почти по-родственному обнимается с Батей. А ему хочется больше — больше этих мгновений, прикосновений, взглядов, улыбок. Хочется чуть дольше дозволенного придержать руки на ее спине, обнимая; хочется, совсем как раньше, поймать лукавый смеющийся взгляд или подать ей руку, когда выходит из микроавтобуса; хочется, сидя на тесном диванчике, притянуть к себе, вдыхая тонко-горький запах духов. Хочется, черт возьми, сократить уже эту дистанцию, разделившую их теперь почти что необратимо. Ведь то, что есть сейчас — это катастрофически мало.