Назад в никуда 3. Сломанные крылья

Акинэ:       Снова бал. Как много раз я была на этом торжестве, и как каждое из них отличалось от предыдущих! Вспомнить хотя бы первый мой праздник: тогда я пришла на него с Рэем, а Ято, заражённый алчностью, устроил сцену ревности прямо среди танцующих пар. А восемь лет назад, в этом самом зале любимый торжественно объявил, что у нас достаточно средств для постройки храма, и мы можем немедленно приступить к осуществлению нашей мечты. Помню, это было сродни чуду: я так устала стеснять Кофуку, что готова была порхать от счастья, услышав эту новость.       А сегодня я здесь со своими заклятыми врагами, отчего-то перешедшими в союзники. Мир будто перевернулся с ног на голову: жизнь превратилась в страшный сон, который никак не хотел отпускать меня из своего чёрного омута.       Я сидела за столом Валаама, стараясь хотя бы делать вид, что рада находиться здесь. Все собравшиеся в нашем узком кругу смеялись, шутили, вспоминали недавние казусы, подначивали друг друга и говорили высокопарные тосты. А мне всё это было противно до дрожи. Я понимала, что творящееся вокруг — фарс! Мы не были друзьями, по крайней мере, я не могла сказать такого о себе: я была и остаюсь лишь орудием в руках беспощадного Бога.       Я знала, что на этом вечере не будут обсуждать что-то важное: вокруг было слишком много ушей, да и атмосфера неподходящая, поэтому я не утруждала себя и не вслушивалась в их болтовню, лишь изредка улыбаясь и поднимая бокал вслед за остальными.       Вокруг было так много знакомых лиц! Я уловила в толпе полный сожаления взгляд Кофуку, презрение Бишамон, ненавидящие глаза Тэндзина и сочувствующие лица бывших орудий Валаама. Вот только Ято нигде не было. Странно, последние годы мы не пропускали этот праздник, неужели сейчас он сделал исключение?       Понять бы, почему я с таким остервенением пытаюсь разглядеть его сквозь толпу… Зачем он мне здесь? Вспоминать его предательство? Снова ревновать? Да к чёрту! Не хочу!       Правда, обдурить других — легко, и я в этом поднаторела за последнее время, а вот обмануть себя не так просто… И когда спустя примерно полчаса официанты начали накрывать на стол, помимо запаха блюд, я уловила более тонкий, приятный аромат, который не спутаю ни с чем: от него мурашки по коже, и сердце сжимается, а в животе будто разряды тока… Он тоже был здесь.       Повернув голову, я увидела их: Ято, Юкинэ и Микунэ, которой мой прошлый хозяин, как истинный джентльмен, отодвинул стул. О чём-то переговариваясь, они не замечали ничего вокруг, и у меня было немного времени, чтобы всласть насладиться его видом: чёрный смокинг и брюки, лакированные туфли и белая рубашка без галстука, застёгнутая на все пуговицы, кроме двух верхних… Какой же Ято красивый! И сексуальный…       В грудной клетке словно что-то вспыхнуло, заставляя сделать рваный вздох, где-то внизу живота зародилось знакомое чувство возбуждения, а дыхание стало частым и прерывистым. Что же он со мной делает? Столько пыталась убедить себя, что между нами всё кончено, но всё равно — стоит увидеть его хоть краем глаза, сердце замирает, как в первый раз.       Резко схватившись за шею, чуть ниже макушки, Ято на миг застыл, не в силах поверить ощущениям. А после обернулся и, наткнувшись на меня взглядом, очень удивился, медленно опустив руку. Я уколола его, и он понял почему.       Его глаза всё такие же бездонно-голубые, красивые, бесконечно родные. Как бы я хотела подойти ближе, окунуться в их омут, раствориться в них… Но нельзя! Я ведь должна презирать его, ненавидеть всеми фибрами души. Ведь так проще! Так я смогу вынести то, что мне предстоит…       Но в мыслях лишь бесконечно прекрасные ночи, которые мы проводили вместе: его нежные руки, тёплые губы, мягкие касания. С каким удовольствием я сорвала бы с него этот чёртов пиджак! Я почти видела, как прижму Ято к стене, целуя шею и прикусывая кожу, и как он зарычит, оттягивая мои волосы. Как стянет тонкую лямку платья с моего плеча, поднимет на талию мою ногу и, подхватив под лопатки, сделает так, что я выгну спину, подставляя под поцелуй острые ключицы…       «Кинха, очнись!» — подумала я про себя, залпом выпивая стоявший возле меня бокал с шампанским: пытаясь освежиться и выкинуть из головы мысли, от которых кидает в невыносимый жар.       Чёртова любовь! И почему её не убить? Почему она никогда не умирает? А, Ято? Ято:       Я по-прежнему не хотел здесь находиться, но под напором орудий устоять так и не смог. Быстрей бы всё закончилось: совершенно не было настроения изображать из себя примерного Бога.       В зале было жарко и душно, а вокруг столько Богов и шинки, что даже голова кружилась. Одно радовало: сегодня не нужно работать. Что ж, надо попробовать отдохнуть, раз уж пришёл! Главное, не окунаться в воспоминания, связанные с этим днём…       Пытаясь быть галантным, я отодвинул стул, приглашая Микунэ сесть за столик, предназначавшийся нашей троице, но при этом не переставал искать бар, который наверняка поможет мне расслабиться и получить от вечера удовольствие.       Вдруг точно иголкой укололо шею, и виной тому было одно из моих орудий.       Юки и Микунэ — рядом: смеялись, наслаждались балом. Поэтому оставался лишь один вариант. Акинэ! Неужели она здесь? И что за чувство пронзило меня одновременно с болью? Похоть? Не может быть!       Повернувшись вокруг своей оси, я почти сразу нашёл её глаза: яркие, аметистовые, вопреки обыкновению излучающие не злость и ненависть, а неприкрытую страсть. Моё сердце начало биться быстрей, и я знал — с ней происходит то же самое.       Какая же она красивая сегодня! Хотя и в домашней пижаме Аки являлась для меня неким эталоном женственности и очарования, но в этот вечер выглядела она сногсшибательно: волосы собраны в изящную причёску, открывающую изгибы лебединой шеи, серебристое платье на тонких лямках обтекало стройное тело и упругую грудь, на ногах — туфли на высоком каблуке, а в руках чёрная сумочка в тон ненавистному мне аксессуару, который теперь всегда был на ней…       И она не отводила от меня взгляда.       Да уж, Акинэ довольно плохо играет и по-прежнему не может держать эмоции при себе. Ранит меня, подставляя под сомнение собственные убеждения в равнодушии…       А ведь она заверила, что не любит, что я ей безразличен. Но видимо дело в том, что это чувство так просто не убить. А скрыть его ещё сложнее. Правда, Акинэ?