Девочка с седыми глазами

Ты еще совсем юная. Растрепанные черные волосы, тонкие руки с неровно подстриженными ногтями, худые коленки в ссадинах и синяках. Зажатая подмышкой тряпичная кукла. Угловатые движения, осторожные, будто лишь на пробу. Тетради с идеально ровными строчками и педантично-аккуратными палочками и крючками. Так пишут те, кто очень старается, потому что пока все кажется таким безумно интересным и важным… Те, кто беззастенчиво мечтает и отчаянно верит. Те, кто в самом начале пути. Но ты к ним не относишься. Все дело в глазах. Твоим глазам много лет. Намного больше, чем взрослым, которых я знаю. Всем, вместе взятым. Ты смотришь так, словно видела это кино бесконечное множество раз и тебе невыносимо скучно. Словно знаешь наперед, что будет дальше. Видишь самую глубину и читаешь по диагонали и только между строк. Тебе достаточно. Но отчего-то задерживаешься, не уходишь. Когда я смотрю на тебя, то вижу в твоих глазах седину, отстраненность и легкую надменность. А еще яркие лучики насмешки, как солнце, что пробивается сквозь густую листву в особенно погожий день. Почему-то, когда наши пути вновь расходятся, больше всего я скучаю именно по тому, как ты смеешься. Холодновато и иронично. Кто ты, Лила? День за днем, год за годом, даже если мы порознь, я погружаюсь в тебя все глубже. Захлебываюсь, отплевываюсь, беспорядочно бью руками и ногами, иду на дно и из последних сил стремлюсь к поверхности, злюсь и смиряюсь… С тем, что без твоей жизни нет и никогда не было моей. Я помню себя лишь с того момента, когда ты обратила в мою сторону свой пронзительный взгляд и скривила уголки губ в настороженной улыбке дикого зверька. Ты — неприручима, я — не в ответе. И все же… Я боюсь тебя и за тебя. Но без тебя — больше всего на свете. Ты протягиваешь мне руку, а сама словно касаешься моего сердца. Иногда — нежно, самыми кончиками пальцев, с любопытством изучая. В другой раз — стискиваешь в кулаке, как беспомощную птицу с поломанными крыльями, а я напрасно трепыхаюсь, не смея вздохнуть от ужаса и боли. Я никогда и никому не признавалась, что сердце Лину — вот, на поверхности, совсем обнажено. На самом деле все ее спокойствие — напускное. Никто не знает Элену Греко так, как ты. Порой мне кажется, что в числе незнающих — даже я сама. Ты видишь ее иначе, чем они. Такой, какая есть. Или той, кем всегда хотела и не решалась быть. Ты опускаешься все ниже, возвращаясь к истокам. Отказываешься от всего, что было дорого. Отгоняешь от себя даже призраков своей мечты, забытой в пыли родного квартала. Я же продолжаю карабкаться наверх, не видя четкого пути, оступаясь, ломая ногти и чувствуя себя оглушающе одинокой. Я не знаю причин, по которым мы делаем то, что делаем. Вот почему мне постоянно грустно. Ты устала, Лила? Я — очень. Однажды ты сказала, что я — твоя гениальная подруга. Но, что бы ни происходило с нами, меня не покидает ощущение, что ты уже скрылась за очередным поворотом, а я застыла на месте, боясь сделать следующий шаг. Это ты — впереди. Ты — лучше. Твои строчки ровнее, а перевод с латыни — всегда идеален. Ты — все, что у меня есть и чего никогда не будет. А я — всего лишь твоя тень. Как та голубая фея в основе моей книги. Мне горько, и сладко, и стыдно, и спокойно с тобой. Я бьюсь в агонии от каждой нашей встречи. А еще — я на седьмом небе от счастья, когда ты рядом. Я не понимаю тебя и не успеваю за тобой. Я лишь растворяюсь в тебе и причудливых узорах нашей дружбы. Я — твоя, а ты так и останешься ничьей. Я люблю тебя, Лила. Я ненавижу тебя, Черулло.