Безымянное озеро

      Она снова оказалась в тишине. Ветви деревьев качались на бесшумном ветру, шёпот листвы с трудом достигал её ушей. Она пробиралась сквозь папоротники и кустарники, задевала руками мох. На ней была пижама, босыми ногами она касалась земли.       Она забрела довольно далеко от лагеря, если судить по количеству незнакомых деревьев. Двигалась по неведомому пути, о котором каким-то образом знала. В этот момент её удивляла собственная способность распознавать едва заметные следы. Что-то находилось чуть дальше, что-то важное для неё, и она была близка к тому, чтобы добраться до этого.       Годами ей снился один и тот же сон. Озеро. Лес. Незнакомец. Все они были частью повторяющейся петли, полной загадок, которые она не могла разгадать. Что-то, принадлежавшее её прошлому, о котором она так мало знала. Последний сон в фургоне был слишком реалистичным. Этот — тоже. Тем не менее, лес не мог быть частью её реальности. Потому что ничего не бывает настолько тихим. Полупрозрачный туман окутал её своими объятиями. Как всегда.       Она наткнулась на поляну, ту самую, что и раньше. Солнечный сверх пробивался сквозь густую листву, образуя на траве лучистую сеть. Посередине поляны стоял грубо сколоченный крест. Прежде она уже видела его, но так и не смогла обнаружить, кому он принадлежал.       Рядом с крестом стоял мужчина. Она видела его широкую спину и какое-то время просто наблюдала за ним, ощущая волнение. Возможно, это тот момент, когда она заговорит с ним. Поздоровается и представится, как планировала с тех пор, когда начались сны.       Кто ты? Она хотела спросить. Почему кажешься таким знакомым?       У всех были свои секреты. У незнакомца перед ней в том числе, но почему-то ей хотелось, чтобы он обо всём рассказал. Был ли он тем, кого она знала или, по крайней мере, чувствовала. Почему всегда стоял к ней спиной и не показывал лица. Она была готова на всё, лишь бы встретиться с ним. Чтобы наконец узнать правду о нём.       Она вышла вперёд, и тут же окружающий мир оказался поглощённым тьмой. Она буквально плыла среди теней. Вдалеке слышался голос. Подобный кошачьему мурлыканью, он проходил вибрациями по её костям, но она не могла его разобрать. Просто шла на звук и пару глаз, сверливших её душу. Злобных. Опасных.       Демонических.       Её дыхание сбилось. Она узнавала глаза, но не могла вспомнить, кому они принадлежали. Глаза пылали яростью. Она ощущала безмерную ненависть их обладателя ко всему, к ней в частности. А ещё в них была печаль, глубокая и болезненная, как незаживающая рана. И гной, накопившийся в ней, был готов в любую секунду хлынуть наружу.       Всё это казалось ей чужим. Она не помнила ни глаза, ни тьму. Не помнила злого умысла и потребности в насилии. Эти чувства захватили её разум в плен. Она пыталась закричать, но с её губ не сорвалось ни звука. Бесшумная бездна не имела ни конца, ни края. Просто яма, заполненная тьмой. И единственным живым существом в этой яме казалась она.       В этом причина. Эхом отозвался голос. Причина зла.       Она не успела отреагировать. Что-то тёплое обернулось вокруг неё, потянув назад. Жар наполнял её кровь, проникая вплоть до самых потаённых уголков души. Чувство безопасности походило на объятия, от которых хотелось прослезиться с облегчением. Ни одна опасность в этом мире не сможет до неё добраться. Красные глаза отступили, а затем и вовсе пропали с гневным бурлением. Она знала, что они не исчезнут полностью. Нутро подсказывало ей это.       Мгновение, и Уитни вновь оказалась в лесу, окутанная туманом посреди тихого шелеста листвы. Перед ней вырисовывалась тёмная фигура. Тени ложились на внушительные габариты, гигантские руки оставались неподвижными. Это был он.       Тот мужчина.       — Кто ты? — спросила она, отчаянно всматриваясь туда, где было его лицо. Каждый дюйм её тела дрожал, биение сердца из мерного стало хаотичным, но не от холодного горного воздуха, бесшумно проносившегося сквозь тонкую ткань её пижамы. — Где я?       Ты дома, Уитни. Раздался голос. Мужчина не двигался, но она чувствовала его пронзительный взгляд на себе. Это место — ответ на все твои вопросы. Найди его. Спаси его. Искорени зло.       И резким толчком её вернули в реальность.

***

      Ложась спать накануне, она предполагала, что на утро проснётся от очередного кошмара. Но вместо этого была разбужена приглушёнными лучами рассвета, согревающими палатку. Уитни глубже зарылась в спальный мешок, наслаждаясь комфортом. Майк храпел справа от неё. Привыкнув к свету, Уитни тихо встала и вышла из палатки.       Каждый мускул в её теле ныл от напряжения. Поначалу она не могла вспомнить причину этих ощущений. Казалось, будто она несколько часов не слезала с беговой дорожки, а разум до сих пор был затуманен. Непослушные волосы развевались на прохладном ветру, и Уитни почувствовала дрожь. Сейчас было на вскидку девять или десять утра. Вполне логично было свалить вину за свои негнущиеся конечности на окружающий холод, к которому она не привыкла.       А затем воспоминания накатили на неё внезапным приливом. И поверить в случившееся было слишком тяжело. Никогда прежде Уитни не испытывала ничего похожего на ту энергию, которую пробудила в лесу.       Потом она видела сон. Очередную загадку, которую было трудно разгадать. Она была потрясена реалистичностью сна, которая нарушалась лишь неестественной тишиной. Совершенно бесшумный ветер указывал на то, что в тот момент она находилась во сне. Или сходила с ума.       Откуда взялась эта энергия? И что значила? В голове Уитни крутилось множество вопросов, но ни на один из них она не могла ответить даже самой себе. Что пугало и разочаровывало одновременно.       Взглянув на свои пальцы, она вспомнила покалывание, которое почувствовала, когда прикоснулась к дереву. До этого она не притрагивалась ни к чему, что могло бы наделить её такой энергией. И в целом не происходило ничего необычного ровно до тех пор, пока она не вступила в прямой контакт с местной флорой.       После этого Уитни вспомнила тепло. Две крепкие руки, что обвились вокруг её талии, пока она существовала во сне, хотя ей всё ещё мерещилось тепло чужих объятий. Она находила в них успокоение, к своему удивлению. Безопасность, которую ожидала ощутить в последнюю очередь. Дотронувшись до талии, где во сне были чужие руки, Уитни почувствовала жар.       Она встряхнула головой, пытаясь избавиться от миллионов вопросов и сомнений, терзавших её разум. Освежающий запах еловых деревьев и прочей флоры вызывал покалывание в лёгких при вдохе. Уитни не привыкла к разреженному воздуху, какой бывает на большой высоте. Она родилась и выросла на равнинных землях Оклахомы, и единственные ближайшие горы находились в соседнем Техасе. Здесь же были холмы, окольцованные тёмным лесом.       Тем не менее, Уитни стойко переносила непривычную атмосферу. Сбивающее с толку происшествие прошлой ночью по-прежнему вызывало у неё множество вопросов, но прохладный ветер, проникающий под ткань пижамы, помогал настроиться на безмятежный лад. Природная свежесть будоражила кровь и заставляла испытывать жажду приключений. Беспокойство отошло на задний план сознания Уитни, и она вдохнула полной грудью. Сладковатые ароматы позволили ей забыться, а приветливая аура была подобна матери, заботливо успокаивающей своё дитя. Уитни хотела насладиться великолепием природы и немедленно исследовать её, пока не наступит пресыщение положительными впечатлениями. А внутреннее беспокойство может пойти к чёрту.       Договорившись с собой, Уитни решила, что прогулка по окрестностям пойдёт ей на пользу. Лес странным образом успокаивал её. Несмотря на события прошлой ночи, она до сих пор ощущала единение с природой. И продолжала считать это место знакомым, пусть и понятия не имела, откуда.       Приятная прогулка была способна развеять сомнения. Уитни умела справляться с приступами тревожности. Концентрация на чём-либо поспособствует уменьшению неуверенности и подарит возможность привести мысли в порядок. Она разведает местность и, опираясь на собранную информацию, поймёт, где находится. А заодно полюбуется красотами местных пейзажей.       Уэйд упомянул безымянное озеро в своём жутком рассказе. Уитни почувствовала напряжение, но напомнила себе, что всё случившееся осталось в прошлом. Конечно, это было ужасно, но теперь стоило посмотреть на окружающие земли немного иначе, нежели в качестве места, где произошло убийство.       Уитни вернулась в палатку, чтобы взять некоторые вещи. Майк громко храпел, растянувшись в своём углу. Уитни с улыбкой посмотрела на него, прежде чем взять футболку с джинсами, а также зубную пасту и щётку.       Покинув палатку, она попыталась бесшумно закрыть её. Повернувшись к месту назначения, Уитни вздохнула.       Она восхищалась местностью, но не забывала, как далеко они находятся от цивилизации — в десяти или более милях от города, в полной изоляции. До шоссе нужно было продираться через густые заросли. Некоторым людям даже нравилось подобное, однако Уитни видела в этом опасность. Окружающая флора поражала своей красотой, но вместе с тем в тёмных уголках, до которых не могли дотянуться солнечные лучи, ощущалось нечто злобное. Мрачные тени обвивали рощу словно виноградные лозы.       Она побрела к душевым. Тропинка из гравия поблескивала на солнце, сквозь неё пробивалась трава, свидетельствуя о желании матушки-природы вернуть себе то, что по праву принадлежало ей. Эту тропу Уитни не заметила прошлой ночью, сосредоточенная на других вещах.       Ускоряя шаг, она почувствовала, как солнечные лучи лениво ласкают её руки. Уитни вздрогнула, мысленно упрекнув себя за то, что не захватила куртку. Как жительница Оклахомы, она не привыкла к холодам. Обычно она надевала шорты и майку, когда выходила на улицу, где помимо тепла был ещё и ощутимо влажный воздух. В горах она не чувствовала удушающей духоты. Воздух здесь был освежающим, как глоток прохладной воды в летний зной.       Ветер заставлял листву шептаться на неизвестном языке. Что бы Уитни себе ни надумала, происшествие прошлой ночью могло и не быть столь шокирующим. Кроме того, она начинала сомневаться, случилось ли что-то вообще. Единственным доказательством было покалывание под кожей, оставшееся после того, как она кончиками пальцев коснулась древесной коры. Недостаток сна и общая усталость с лёгкостью могли стать основными причинами предполагаемого инцидента. Если она хоть кому-то об этом проболтается, её попросту поднимут на смех.       Поэтому Уитни молчала.       Однако саму себя не обманешь, и то дерево в тот момент всё-таки пробудило в ней странные ощущения. Пускай очень слабые, как секундная вспышка, но они были. Она продолжала жить как обычно, но, тем не менее, не должна была игнорировать дрожь, пробегающую под кожей.       Наконец Уитни добралась до душевых. При виде знакомого строения она испытала невероятное облегчение. Камни, из которых было построено здание, покрылись трещинами, облупившаяся краска постепенно отслаивалась и падала на землю. Уитни медленно шагнула вперёд, окидывая взглядом помещение с душевыми для женщин, прежде чем войти. Несмотря на то, что её прежний опыт не был насыщен неприятными событиями, она до сих пор не верила, что строение было необитаемым. Любое существо могло проникнуть внутрь, чтобы спрятаться от холода.       Цементный пол был застлан ковром из листьев. Шторки пастельно-кремовой душевой кабинки всё ещё хранили капли воды, оставшиеся с прошлого раза. Уитни сморщила нос, и от вида плесени, покрывшей плитку, ощутила мурашки. Она поблагодарила вселенную за то, что помылась до того, как увидела всю эту гадость на стенах.       В любом случае, душ того стоит, напомнила она себе. Особенно горячий душ.       Разместив вещи на металлической полке под зеркалом, Уитни присмотрелась к своему отражению. Спутанные волосы падали на плечи. Под глазами залегли тёмные круги. Щёки казались слегка впалыми. Похоже, ей потребуется нечто большее, чем просто сон, чтобы восстановить силы. Тем не менее, она не могла не поддаться любопытству при мысли о том, почему оказалась настолько истощённой.       Уитни пожалела о том, что не взяла расчёску, и попыталась причесаться пальцами, запуская их в непослушные локоны, но быстро сдалась. Вздохнув, она принялась чистить зубы, избавляя рот от противного привкуса. Закончив через несколько минут, она вновь посмотрела в зеркало, в котором теперь отражалось посвежевшее лицо.       Уитни покинула душевые и быстрым шагом направилась к лагерю. Оказавшись там, она заметила, что остальные наконец соизволили проснуться. Уэйд возился со старой хоккейной маской. Непонятно, зачем, но в этом был весь Уэйд. Ричи о чём-то говорил, но недостаточно громко для того, чтобы разобрать.       Майк выбрался из палатки и с улыбкой поприветствовал её. Уитни улыбнулась в ответ и, скользнув в палатку, переоделась из пижамы в джинсы и футболку, после чего выбрала самую удобную обувь и вышла наружу.       — Как дела, Уит? — обратился к ней Ричи, сидевший у костра. Уэйд не расставался с маской, поверхность которой потёрлась от времени и была покрыта полосами отслаивающейся краски. Холодок пробежал по спине Уитни, но она заставила себя натянуто улыбнуться.       — Нормально, — ответила она и взглядом указала на маску. — Что это?       — Часть моего старого хэллоуинского костюма, — с довольным видом отозвался Уэйд.       — Правда? — Уитни приподняла бровь. — И зачем ты её взял?       Уэйд пожал плечами.       — Конечно же, чтобы пугать вас посреди ночи.       — Этой штуковиной? — воскликнул Ричи. — Меня таким не напугаешь. Я не боялся этого, когда смотрел фильм, так почему сейчас должно быть иначе?       — Откуда она вообще? — спросила Уитни, положив руки на бёдра.       — Вообще-то из самого потрясающего слэшера в истории, — объяснил Уэйд, возясь с тёмными кожаными ремешками. — Ты не в курсе, Уитни? Как будто в пещере живёшь.       Она сузила глаза, комментарий Уэйда задел её. Он понятия не имел о том, как она жила, да и не понял бы в любом случае. Она не вправе винить его.       — Я не поклонница ужастиков, — заявила она, вскинув подбородок.       — Этот фильм один из самых офигенных, какие только были сняты, — кивнул Ричи, предаваясь воспоминаниям. — Он хорош.       — Фильм хорош? — ответила Уитни. — Или актрисы, которые в нём играют?       Ричи наигранно обиделся.       — Ты делаешь мне больно. Я ж не настолько озабоченный.       — Судя по тому, что ты говорил и делал ночью, я бы поспорила, — фыркнула Аманда, присоединяясь к их компании. Вскоре подошёл Майк, и Уитни с подозрением на него посмотрела.       — Где ты был? — спросила она, когда он присел рядом с ней.       — Аманде нужна была помощь с палаткой, — лицо Майка оставалось невозмутимым, и Уитни почувствовала тепло, разлившееся по груди. Он был хорошим парнем и охотно помогал другими. Конечно, он бы не прошёл мимо человека, который не может поставить палатку. Сама Уитни не разбиралась по всех этих лагерных тонкостях и сомневалась, что у Аманды ситуация складывалась лучше.       — Уэйд, какого хрена? — воскликнул Майк, посмотрев на друга в хоккейной маске.       — Бегите, глупцы! — взревел Уэйд приглушённым из-под маски голосом, вскакивая на ноги. — Бегите или поплатитесь жизнью!       Аманда наигранно завизжала в духе актрис из классических ужастиков. Началась погоня. Уитни хихикала, наблюдая за тем, как Уэйд бросился за Амандой, а Ричи раздражённо последовал за ними. Майк вздохнул рядом с ней, дожидаясь, когда она перестанет смеяться.       — Всё в порядке, Уит? — спросил он.       Она кивнула.       — Да, просто пытаюсь привыкнуть к этому месту и тому, что нахожусь вдали от дома.       — Ты справишься. Кроме того… — он посмотрел на остальных, — тут будет весело. Не переживай.       Уитни надеялась, что он прав. Она хотела справиться с собственными ощущениями, принять их. До сих пор она винила во всём усталость и тоску по дому. Тем не менее, она не могла отрицать очарование яркой зелени и гор, к которым тянулась как мотылёк к свету.       Мысленно Уитни вернулась к своей матери в Оклахоме. Она не могла перестать скучать по ней. Сотовый здесь не ловил, и от того становилось ещё более тоскливо каждый раз, когда она думала о своём доме.       Она скучала по утренним беседам с матерью. По историям, которые та рассказывала ей перед сном. Уитни была взрослой, но никогда не отказывалась от историй, поведанных на языке жестов. Это помогало сосредоточиться, а также оттачивало навык понимания языка тела.       Она наблюдала за глупой беготнёй остальных. Затем потянулась к своему рюкзаку. Покопавшись внутри, Уитни разложила ненужные вещи возле костра. Оставив бутылку с водой, крем от загара и прочую мелочь, она закинула рюкзак на плечо. Майк бросил на неё вопросительный взгляд, и она ответила ему короткой улыбкой.       — Прогуляюсь немного. Хочется посмотреть местные достопримечательности, — объяснила она.       — Составить тебе компанию? — спросил Майк с хитрым блеском в глазах.       Обдумав его предложение, Уитни в конце концов помотала головой.       — Нет, но всё равно спасибо.       — Только будь осторожна, Уит, — его голубые глаза сияли на солнце, и в них читалась искренняя забота о ней.       Она кивнула.       — Конечно, я ненадолго. Обещаю.       Хотя она точно не могла обещать, что не наткнётся на что-нибудь необычное в лесу. После вчерашнего инцидента Уитни до сих пор не могла отделаться от странного чувства, что вокруг всё немного изменилось. Листву окутывали тёплые лучи солнца, но корни и подлесок стали владениями мрачных теней. Если она хочет заглянуть за пределы лагеря, ей нужно быть предельно осторожной. Она обещала скоро вернуться, но поклясться в собственной безопасности не могла.       Кроме того, ей страстно хотелось окунуться в приключения. Лес таит немало опасностей, но если не зацикливаться на них, то можно совершить для себя много интересных открытий. В то же время излишняя беспечность могла доставить много неприятностей. В глубинах леса обитали дикие звери. Вызывала определённые подозрения тьма, что скрывалась между стволами вековых деревьев. И соваться туда было нежелательно при всём любопытстве. В остальном Уитни стремилась изучить местность в районе их лагеря и, возможно, зайти чуточку дальше. Она рискнёт и возьмёт на себя ответственность за вероятные последствия.       Проверив ремни рюкзака, Уитни помахала Майку, после чего повернулась и отправилась по тропе, ведущей к душевым. Она планировала начать со знакомого маршрута, а уже потом определиться с тем, куда ещё можно отправиться. Уитни мысленно похвалила себя за выбор удобной обуви — гравий под тонкой подошвой мог вызвать некоторые проблемы, поступи она иначе.       Прохладный ветерок развевал распущенные волосы. Солнечный свет заливал тропу золотистыми оттенками. Деревья над головой шептали, а листья танцевали под естественную мелодию природы. Если бы Уитни сконцентрировалась, то почти уловила бы их весёлый ритм. Вдыхая холодный горный воздух, она не могла сдержать счастливую улыбку.       Уитни сожалела о том, что поначалу категорически отказывалась от поездки. Проклинала чувство вины из-за того, что находилась вдали от дома, и ненавидела себя за первоначальную уверенность, что поездка не доставит ей никакого удовольствия. Продолжая идти по тропе и прислушиваясь к жизни местной флоры, она понимала, что была именно там, где необходимо. Мать справится без её помощи, а Нэнси сделает свою работу так же, как много раз до этого. Уитни полагала, что здесь, среди деревьев, сможет прийти к некой гармонии с собой.       Притяжение, к которому она почти привыкла, никуда не исчезло. Напоминало о себе внутренним пением, порой заглушая даже мысли. Эта сила была слишком велика, чтобы противиться ей. Поэтому в один момент Уитни решила просто принять её. Всё равно от отказа ей не стало бы легче. Притяжение продолжит преследовать её, стискивая сердце жестокими объятиями.       Она поплелась дальше, миновав душевые. Тени снова сгустились, рисуя силуэты корчившихся демонов, что пытались заманить её к себе. Невольно вздрогнув, Уитни постаралась сохранить темп ходьбы. Она вышла на небольшую поляну. Краем глаза заметила тропу, ведущую влево и вниз. Оглянувшись через плечо, Уитни поправила лямки рюкзака и приготовилась сделать шаг.       Резкий рывок в сердце заставил её замереть, так и не ступив на тропу. Взгляд Уитни метался в поисках причины, из-за которой могло возникнуть столь странное ощущение. Оно, к слову, росло, проползая по позвоночнику и проникая в грудь. Невидимая хватка усилилась, однако Уитни сумела освободиться и двинуться дальше.       Тропой, похоже, не пользовались уже много лет. По краям её, подобно лианам в джунглях, оплетали различные корни. Уитни изо всех сил старалась не споткнуться, но это оказалось гораздо труднее, поскольку растительность становилась всё гуще. Она обнаружила на земле длинную упавшую ветку. Наклонившись к ней с кряхтением, не свойственным молодой девушке, Уитни решила использовать ветку в качестве трости, прежде чем продолжить путь. С веткой идти и вправду оказалось удобнее, и она смогла избежать большинства неуклюжих падений.       Через полчаса прогулки по извилистой тропе Уитни вышла на более мягкую почву и зажмурилась от яркости солнечных лучей. Как только её глаза привыкли, она моргнула несколько раз и втянула носом влажный воздух.       Перед ней простиралось самое большое озеро, которое она когда-либо себе представляла. Его поверхность была зеркально гладкой и отражала лучи утреннего солнца. Помимо безмятежной поверхности озера, Уитни не могла не отметить, насколько живой ей казалась вода. Под внешне неподвижной оболочкой скрывалась бирюзовая глубина. Само озеро совершенно очаровало Уитни своим величием и атмосферой умиротворения, рядом с которой, казалось, стихли все окружающие звуки.       Её мысли обратились вихрем. Она уже видела это озеро раньше. Не помнила, где, но точно знала. Какая-то часть разума намекала на сны, наполненные толщей хрустальной воды. Вспомнив ощущение холода, поглощающего её, она вздрогнула. Похожий страх она испытала, когда слушала рассказ Уэйда — чувства пронзали её кожу, словно миниатюрные копья.       Множество птиц суетливо перелетало между ветвями, своим шумом возвращая Уитни к реальности. На поверхности озера отражалось чистое лазурное небо. Наклонившись, Уитни коснулась подушечками пальцев влажной почвы, наблюдая, как на месте следов тут же появляются лужицы. Она не осмеливалась идти дальше, боясь утонуть.       Оклахома тоже могла похвастаться живописными пейзажами. Пологие холмы с травой изумрудного цвета, которая на весеннем ветру двигалась, походя на волны. Рядом простирались обширные пастбища, неподалёку находились озёра и ручьи, берущие начало в горах, но из-за ила грязные и тёмные. И это была лишь малая часть того, о чём знала Уитни.       Она не сомневалась в величии старых гор Оклахомы. Тем не менее, не могла не влюбиться в местные возвышенности, окружавшие её. Их заснеженные вершины поблескивали на солнце. Холмы, заросшие хвойными деревьями, располагались по обеим сторонам от Уитни, таким образом заключая её в свои объятия.       Знакомое ощущение в очередной раз поразило её, заставляя вздрогнуть. Она знала и одновременно не знала эту местность. Уитни почувствовала раздражение от смеси замешательства с тревогой, которые следовали за ней по пятам. Но ей нужно было идти дальше.       Покачав головой, она огляделась вокруг. Теперь озеро располагалось с другой стороны. Округлый берег простирался далеко за пределы её поля зрения, возможно, оканчиваясь дальше, чем она планировала пройти. И всё-таки любопытство перевешивало опасения, и Уитни решила не останавливаться на полпути. Ей предстояло увидеть гораздо больше, чем сейчас. И почему-то об этом она тоже просто знала.       Охотно поддавшись любопытству, Уитни побрела вдоль берега к противоположной стороне. Хлюпанье грязи под ногами заглушало задорное щебетание птиц. Почва становилась более вязкой и прилипала к обуви.       Через некоторое время она наткнулась на гнилое дерево, которое блокировало собой путь на другую сторону. Дерево было выше Уитни, его скрюченные и высохшие ветви вздымались к небу. Должно быть, когда-то оно упало, перегораживая внушительными корнями дорогу. Уитни почесала затылок, пытаясь придумать план, как преодолеть непроходимое препятствие.       Поправив рюкзак на плечах, она развернулась и пошла в противоположном направлении. Конечно, перемещаться по твёрдой почве было бы удобнее, но ей необходимо попасть на другую сторону. Значит, придётся прыгать — в исследовании здешних земель иначе никак. Собравшись с духом, Уитни сделала глубокий вдох, наполняя лёгкие свежим горным воздухом. На такой высоте дышать было немного трудно, а от разбега перед прыжком скорее всего станет хуже.       Уитни мысленно пожала плечами. Будь что будет. Однако внешне она не могла скрыть накатившего напряжения. Рюкзак надёжно прилегал к её спине, лямки врезались в кожу на плечах. Она сделала ещё один вдох и оттолкнулась ногами от мягкой почвы, взлетая на гнилое дерево. Старая кора цеплялась за одежду, руки слепо пытались найти опору. Когда пальцы Уитни сомкнулись на одной из ветвей, она поползла.       Добравшись до другой стороны, она спрыгнула в грязь. Выдохнула, затаив дыхание, чтобы в следующий миг сделать следующий вдох. Не прошло и двадцати вдохов, как она выпрямила спину и осмотрела берег. Он не сильно отличался от противоположного, папоротники усеивали территорию, ведущую в лес.       Уже собираясь отправиться в сторону берега, Уитни задержалась, поскольку что-то привлекло её внимание. Нечто блеснуло среди грязи. Волны омывали предмет, постепенно очищая блестящую поверхность.       Подойдя ближе, она увидела сверкающую вещицу. Та оказалась не крупнее украшения, и Уитни наклонилась, чтобы поднять её. Вещицей оказался медальон. Без цепочки и местами проржавевший, особенно там, где должен был открываться. Уитни надеялась, что со временем ей удастся узнать, что скрывается внутри него.       Металлическая поверхность отдавала прохладой на кончиках пальцев. И одновременно дарила странное тепло, мгновенно охватившее Уитни, лишив её дыхания. Затем на неё обрушилась целая буря эмоций, которые она даже не могла до конца осознать. Перед глазами промелькнули образы чужой жизни. Медальон был лишь частью головоломки, которую ей предстояло разгадать.       Храни его, прозвучал голос. Странно знакомый, заставивший её вспомнить сон. Уитни крепче сжала медальон. Что значит — сохранить эту вещь в безопасности? Тем не менее, она всё равно не планировала избавляться от медальона, потому спрятала его в карман. Бедро Уитни обожгло теплом.       Взглянув на деревья, она принялась карабкаться по небольшому холму, который вёл в темноту лесной чащи. Уитни уклонялась от кривых ветвей, что грозили поцарапать кожу её рук, иногда отталкивала их, чтобы продвинуться дальше. Сердце вновь сжалось в уже знакомом ощущении, так и притягивая её к чему-то, расположенному недалеко от озера.       Туда она и направилась, прислушиваясь к внутреннему голосу, одновременно с которым кричало её сознание, требуя немедленно остановиться. Ей хотелось вернуться в лагерь. Другая же её часть стремилась к неизвестному, как мотылёк к свету. Что-то заставляло её делать шаг за шагом. Она должна увидеть то, что скрыто в лесу. Увидеть и отдать дань уважения.       Листва стала густой. Словно виноградные лозы, ветви кустарников обвивались вокруг древесных, чьи кроны шелестели от сильных порывов ветра. Солнечный свет с трудом пробивался сквозь эту густоту, лишь меньшей своей частью достигая земли. Тропа, по которой, казалось, ходили несколько раз, делила плотный пролесок на две половины, и Уитни отправилась дальше, не отвлекаясь даже на окружающие звуки.       Но что будет, когда она придёт к своей цели, следуя зову сердца и странному предчувствию? Она не понимала смысла этого притяжения. Не знала, чего ожидать. Но словно с самого рождения ей было предначертано очутиться здесь. Стоило лишь пробудить в себе естественное любопытство.       Звуки вокруг постепенно стихали, уступая место тишине, которую хотелось чем-нибудь заполнить. Уитни испытала непреодолимое желание петь, что было очень странно, и в любой другой ситуации она ни за что бы не поддалась. Лесной покой обрушился на неё всей своей тяжестью, даруя ощущение, будто она попала в сказку. А в сказках принято петь.       Что она и сделала. Точнее, попыталась. Из-за высоты ей не хватало воздуха, да и большинство текстов, приходивших на ум, не подходили. В конце концов, она стала напевать мелодию, двигаясь через бесчисленные папоротники и стволы деревьев. Пение раздавалось эхом по округе, рождаясь из дальних уголков её души и вырываясь наружу. Каждый раз, когда приходилось использовать голос таким образом, Уитни чувствовала себя уязвимой, поскольку он обнажал всё самое сокровенное. В лесу она ощущала относительную безопасность. Её никто не увидит и не услышит. Ей ничего не грозит. Хотелось бы надеяться.       Наконец, спустя — как ей показалось — несколько часов она вышла на просторную поляну. Уитни тяжело дышала, из-за разреженного воздуха в лёгких ощущалась боль. Через десяток вдохов она сосредоточилась и окинула взглядом своё окружение. Она почти у цели.       Поляна, словно неприступными стенами, была окружена деревьями, что отбрасывали длинные тени. Журчащий ручей рассекал блестящую траву и искрился на солнце. Небольшие волны разбивались о гладкие камни, наполняя поляну постоянным шумом. На берегу виднелся бледно-зелёный покров из водорослей. Из стволов деревьев торчали островки мха. К лазурному небу тянулись кривоватые ветви.       Уитни испытала чувство дежа вю, как будто снова оказалась в своём сне. На этот раз безмятежном и умиротворённом.       Поправляя лямки рюкзака, она задержала внимание на предмете, находившемся по ту сторону ручья. Золотистые лучи ласкали шероховатую поверхность предмета. Уитни сделала шаг вперёд, окончательно поддаваясь загадочному притяжению. Ловким прыжком она оказалась на другой стороне широкого ручья. Горсть влажной почвы скользнула в бурлящие воды, уносясь дальше быстрым потоком.       У основания были посажены цветы, лепестки которых шелестели на холодном ветру, роняя прозрачные росинки. Ярко-розовые и оранжевые — таких обычно не встретишь в гористой местности. Это были самые прекрасные лилии, которые Уитни когда-либо видела. Её любимые цветы. И касались они деревянной поверхности…       Креста.       Уитни замерла, чувствуя, как стынет её кровь.       Тот же крест она видела во сне.       Сделан он был довольно грубо. Две палки, связанные перпендикулярно друг другу куском верёвки. Его вид едва ли понравился бы многим. Да и сама Уитни никогда не видела ничего подобного. Хотя создатель наверняка гордился своей работой или же крест значил для него нечто очень важное. Уитни не хотелось гадать на этот счёт, но оба варианта казались ей логичными. Второй, наверное, даже больше.       Она почувствовала головокружение. Место, на котором она оказалась, было слишком знакомым, точь-в-точь из того сна, что она запомнила в мельчайших деталях. Крест, долина и живописные виды вокруг. Не хватает только…       Уитни огляделась, присматриваясь к теням в поисках высокой фигуры из сновидения. Однако её окружала лишь тишина, прерываемая журчанием ручья. Уитни окутала безмятежность, подарив покой и развеяв волнение. Не то чтобы присутствие незнакомца вселяло в неё страх. Тут было что-то другое.       Осторожно, чтобы не потревожить место захоронения, Уитни опустилась на колени. Это показалось ей проявлением уважения, всё-таки она без спроса вторглась на эту землю. Почва будто бы приподнялась, указывая, где именно похоронен тот, кому был поставлен крест. Травинки раскинулись по обеим сторонам, создавая путь. Дыхание Уитни замедлилось, когда она прислушалась к природе.       Казалось, все звуки разом стихли, позволяя тишине воцариться. Сердцебиение участилось, грозясь вытолкнуть орган сквозь грудную клетку. Уитни ощутила резкий толчок в спину. Она не понимала, почему, но должна была находиться здесь.       Она чувствовала, что знала человека, погребённого под землёй. Атмосфера заполнилась скорбью, пропитывая собой кожу Уитни. Мрачная история, трагическое прошлое, столь же зловещее, как тени, что извиваются в глубинах лесной чащи. И всё же факт остаётся фактом. Она знала того человека, а тот человек знал её.       Уитни не могла вспомнить имя. Вроде бы и не должна, но усиливающийся в сознании зуд подсказывал, что имя было ей известно. Просто вылетело из головы за много лет. По крайней мере, так она это ощущала. Но сейчас это не имело значения. Её сны отчасти сбылись. Как минимум крест она увидела такой же.       Уитни не понимала, почему ей вообще снилось подобное. Эти сновидения были у неё всегда. Поначалу она пыталась разобраться в причинах их появления. А спустя сотню одинаковых снов, решила смириться и жить дальше.       Но было что-то сюрреалистичное в том, с какой точностью фрагменты её снов становились реальностью. Возможно, в них скрывалась истина, до которой ей только предстояло докопаться. И убедиться, что остальное тоже будет правдой.       Это пугало её.       Она не могла больше отрицать ощущения, что окружали её. Чувство чего-то знакомого стало почти осязаемым. Возможно, она сама загнала собственный разум в ловушку или за всем происходящим кроется нечто гораздо более глубокое?       Одно Уитни знала точно: человек, погребённый в столь невзрачной могиле, заслуживал лучшей участи. Слишком многим он пожертвовал ради других людей, хотя и осознавал, что в ответ получит лишь неприязнь.       Насколько правдивой была история Уэйда?       Волна искреннего сочувствия нахлынула на Уитни. Проникла в самую душу болезненным жалом. Её глаза начала застилать пелена слёз. Первые влажные дорожки заструились по щекам, когда кончики пальцев прикоснулись к поверхности креста. Она хотела бы знать имя этого человека. Не ради любопытства, а чтобы выяснить как можно больше о его прошлом. Уитни приложила ладонь к учащённо бьющемуся сердцу. Затем смахнула слёзы. Всхлипнула.       — Мне очень, очень жаль, — наконец проговорила она, пытаясь не сорваться. Крепче стиснула пальцами грубо высеченное дерево. — Я сожалею о том, что с вами произошло. Вы этого не заслужили.       Казалось, сам воздух застыл, распространяя умиротворение на всё, что её окружало. Мягко обволакивал кожу, наполнял каждую клеточку безмятежностью. Передал безмолвный ответ, обещая, что всё будет хорошо. Не стоит плакать, виновные давно наказаны. А ей стоит поберечь силы для гораздо более великой цели. Помочь. Исцелить. Полюбить.       Уитни ощутила непреодолимое желание спеть что-нибудь. Она словно погрузилась в чужую историю, в жизнь, которая ей не принадлежала. Ростки мелодии брали начало из самого её сердца, формируя гармонию. Голос жаждал озвучить эту песню, хотя Уитни не решалась вопить на всю поляну. С другой стороны, поблизости никого не было, а бороться с нарастающим давлением в диафрагме уже не представлялось возможным. Вся её суть стремилась выразить себя чуть дрожащим дискантом, запечатлеть момент в песне, отдать дань уважения. Так будет правильно.       В конце концов, она запела. Об отдыхе после изнурительной дороги и мечтах о дальних странствиях. Она пела о дыхании ветра и танце снежинок, укрывающих поляну прохладным одеялом. О холмах, деревьях и далёких неизведанных землях.       Она пела о пережитых печалях, о воспоминаниях, что непрошенной тенью проносятся в разуме. Пела Уитни и о людях, с которыми весело путешествовать, а также о положительных впечатлениях, которые хотелось сохранить навсегда. Она пела о доме и крепком его основании, об огне, пылающем в очаге.       Уитни не всё понимала в собственной песне, однако предпочла отдаться мелодии, льющейся будто бы из самых глубин её души. Наполняющей каждую клеточку, пока мозг отчаянно пытался докопаться до истинного смысла происходящего. Перед глазами мелькали картинки жизни, которую она не проживала.       Казалось, весь мир вокруг неё отзывался на эту песню; потоки энергии в воздухе вибрировали, цветы у основания креста покачивались. Природа перешёптывалась, говоря о силе её голоса. Уитни продолжала сомневаться во всём, особенно в том, что могла слышать этот шёпот. Тем не менее, она прислушивалась к звуку собственного сердцебиения, ощущала, как воздух наполняет лёгкие при очередном вдохе. Прикосновения солнечных лучей дарили спокойствие, словно материнская ласка.       Песня оборвалась, когда позади раздался щелчок. Уитни вздрогнула, почувствовав на себе пристальный взгляд. Кто-то подобрался к ней совсем близко. Друг или враг? А, может быть, дикое животное? Хотелось бы надеяться именно на это.       Уитни не решалась подняться, даже несмотря на постепенно возрастающее беспокойство. Помимо этого, на плечо ей будто давили невидимой рукой. По коже пробежали мурашки.       Не бойся. Оглянись, дитя. Найди его, — прошептал голос. Помоги. Исцели. Полюби.       Неизвестный поручал ей какую-то миссию? Но о ком шла речь?       Всё это казалось чистым безумием. Уитни понятия не имела, что имел в виду таинственный голос, и не было ли происходящее банальной галлюцинацией. Ну, конечно. Какие могут быть высшие цели, какая помощь?       Просто воображение разыгралось от стресса и усталости.       Ощущение безмятежности прошло так же внезапно, как затихла песня. Распахнув глаза, Уитни растерянно оглянулась в поисках источника голоса. Он будто звучал в глубинах её сознания, подобно собственному. Говорил так заботливо, как если бы принадлежал одному из близких. Он не приказывал — лишь мягко просил о помощи. Уитни не была обязана подчиняться, но если она откажется…       Кончиками пальцев Уитни провела по металлической поверхности медальона, лежавшего в кармане. По коже разливалось тепло от каждого прикосновения. Почему-то все её мысли занимала важность этой вещицы. Ценность, пока ещё находившаяся вне рамок понимания.       Уитни медленно поднялась. Наклонилась, чтобы забрать рюкзак. Привычный шум леса вернулся, заполняя собой всю поляну. Потоки воды в ручье омывали торчащие камни. Может быть, происходящее ей всё-таки померещилось? Невозможно доказать существование таинственного голоса. В конце концов, она не героиня какой-нибудь видеоигры, суть которой сводится к выполнению квестов. Она просто устала и перенервничала. Дурацкое воображение.       Или реальность?       Опустив взгляд на цветы, что покачивались под резвыми потоками ветра, Уитни замерла. Как она могла не заметить? Отступила на шаг, до сих пор не веря своим глазам. На земле виднелись следы, слишком огромные, чтобы принадлежать ей. Пугающе огромные. Заметь она подобное раньше, давно сбежала бы отсюда.       Следы были крупными и оставленными явно не кем-то из знакомых ей парней. По округлости носка можно было предположить, что незнакомец передвигается в ботинках, однако не самой современной модели. Насколько старая у него обувь? Уитни не хотела разбираться в этом, но одновременно чувствовала странную необходимость. Отвернулась от креста и вгляделась в ближайшие деревья. Ни одного подозрительного движения, только плавно качающиеся ветви. И всё же ощущение чужого взгляда неприятно давило на неё со всех сторон. На лбу Уитни проступили капельки пота, сердце тревожно заколотилось.       Где-то в лесу хрустнула ветка. С раскрытыми от страха глазами Уитни обернулась, пытаясь сфокусироваться на той области, откуда предположительно раздался звук. Ей померещилось движение, а затем среди теней она заметила фигуру. Незнакомец не двигался, однако казалось, будто глядел прямо в душу Уитни. Застыв на мгновение, она резко развернулась и бросилась к ручью. Перепрыгнула поток воды, последний раз оглянулась через плечо и умчалась обратно в лагерь, игнорируя упрямое чувство, требующее остаться.       Поляна с крестом становилась всё дальше, но Уитни всё равно не могла избавиться от ощущения чужого взгляда на своём затылке.