***
Гилди не вошёл, а вплыл в палату, одетый в бледно-розовую мантию, отороченную белым мехом, стуча каблуками серебристых сапог, а за ним по пятам следовала Гермиона. Она несла стопку книг, тащась за Гилди с подобострастным видом. Гарри заволновался — никто не должен знать об их общении! Но, как только дверь захлопнулась, девушка с громким хлопком положила книги на стол, бросив раздражённый взгляд в сторону Гилди, и Гарри понял, что всё это было притворством. — Это чтобы никто не спрашивал, что я здесь делаю, — прошептала Гермиона, когда увидела вопросительный взгляд Гарри. Она обхватила его за плечи, притягивая в крепкие объятия. — О, Гарри! Я так безумно рада за тебя! Это было бесподобно! — Итак, — прервал её Гилди, — мой дорогой Гарри, нам нужно многое обсудить, прежде чем ты начнёшь принимать здесь посетителей. Мисс Грейнджер сообщила мне, что ты осознаёшь важность хорошего имиджа для персоны твоей величины, и я был безмерно рад это слышать! — Мне сказали, что нужно будет пройти ещё одно интервью, — кивнул Гарри. — И я хотел… попросить тебя помочь мне с этим… — О мой дорогой, — фыркнул Гилди, взмахнув палочкой, и отчего-то волосы на голове Поттера буквально зашевелились. Гарри предпочёл проигнорировать этот странный жест. — Ты же теперь знаменитость. Интервью — только начало. С этого момента за твоей жизнью будет следить вся общественность, любое твоё высказывание могут вырвать из контекста и осудить, твою внешность будут изучать чуть ли не под микроскопом и критиковать в пух и прах… но не бойся! Я уже так давно со всем этим живу, что готов наставить тебя на этом непростом пути! Мисс Грейнджер, Гарри больше пойдёт короткая стрижка, как думаете? — Да, — Гермиона критично оглядела Гарри. Гилди что, хотел его постричь?.. — Может быть, ты сможешь убирать волосы в хвост, когда станешь старше, но я думаю, что короткие волосы идут тебе больше. — Ты молодец, что надел чёрную мантию на последнее испытание, — продолжил Гилди и отлевитировал коробку, которую Гарри раньше не заметил, на кровать. — Эта тоже чёрная, но хотя бы не похоронная. Она не совсем формальна, но чудесно подчеркнёт твои глаза. Только учти, её не стоит надевать с перчатками — поверить не могу, что говорю это, они ведь такие изящные. — Но что важнее, — перебила Гермиона, сунув Гарри в руки листок пергамента, — эту мантию нам подарили спонсоры! Её шила сама Матильда Хиггс из «Хиггс и Хаас»! — Носить мантии, пошитые магглорожденной — смелый шаг, — задумался Гилди, — но я полагаю, что ты можешь пока позволить себе либеральный образ. Никто не посмеет осмеивать некроманта лишь из-за этого. Кроме того, мантия действительно довольно хороша. Гарри прикусил губу, ничего не ответив. Он не знал, как много Гермиона рассказала Гилди, но, очевидно, тот не совсем понимал позицию Гарри в вопросе чистоты крови. Похоже, он ничего не знал об их плане сотрудничества с магглорождёнными предпринимателями. Гарри повезло, что Локхарт не выступал против так называемого либерального образа. Возможно, у Гилди было много недостатков, но он никогда не высказывал тех предубеждений, которые Гарри слышал от других. — Теперь многие из окружающих будут соперничать за твоё внимание, — сказал Гилди. — И разумеется, никому из них нельзя доверять. Как только ты выйдешь отсюда и немного отдохнёшь, я расскажу тебе всё о клятвах, контрактах и обязательно научу накладывать чары секретности. И всегда будь очень, очень осторожен в выражениях. Одно неверное слово — и ты сразу будешь виноват во всех смертных грехах. О, и ещё никогда и никакое предложение нельзя принимать сразу. Всегда говори, что всё обдумаешь и дашь свой ответ позже. Так никто не сможет принудить тебя к поспешному решению, и ты сможешь избежать нежелательных последствий. — Я принесла тебе несколько книг, — дождалась Гермиона своей очереди. — Они тоже будут тебе полезны! Одна из них по чарам, в ней описано, как можно безопасно отправлять письма так, чтобы их не перехватили. Единственные, кто может обойти такие чары, это, конечно, авроры и некоторые Пожиратели Смерти, но… — Но точно не журналисты, — с энтузиазмом перебил Гилди. — А это как раз самое главное. И, Гарри… Я знаю, как сильно ты любишь своих друзей, но с ними ты тоже должен вести себя осторожно. «Я и так был с ними осторожен», — подумал Гарри и кивнул. Если совсем недавно, когда Сириус сидел тут, ему было спокойно и хорошо, то теперь он начинал чувствовать себя немного подавленным. Гарри хотел поговорить с Гермионой, но не мог, пока рядом был Локхарт. И каким бы полезным ни был опыт такой знаменитости, как Гилди, Гарри не знал, о чём ещё нужно спросить. Весь совет пока что заключался в том, чтобы просто быть осторожным и никому не доверять. — Я подозреваю, что тебя придут обследовать после обеда, — предупредил Гилди. — Больница Святого Мунго направила в Хогвартс нескольких своих целителей, поэтому я не знаю, кто именно принесёт тебе еду и проведёт осмотр, но… будь начеку. И… пока мы не ушли, скажи, ты ведь умеешь проверять пищу на наличие зелий и заклятий? — Нет, — признался Гарри. Гилди растянул рот в фирменной белозубой улыбке и вытянул свою палочку, демонстрируя заклинание. Он медленно нарисовал в воздухе фигуру, похожую на перевёрнутую букву А с парой завитушек. — Фиэт ревеларе, — произнес Гилди. — Обычное Ревело тоже может сработать, но к еде лучше применять это. Если с пищей что-то сделали, она подсветится голубым на несколько секунд. Если нет, то свечение будет белым. — Спасибо, — сказал Гарри, и взглянул на Гермиону, которая ободряюще улыбнулась ему. — Тогда, получается, до встречи? — Увидимся на балу, мой дорогой, — пообещал Гилди. — Идёмте, мисс Грейнджер. Вы хотели обсудить со мной некоторые спонсорские предложения, сейчас очень подходящий момент. — Да, профессор, — Гермиона последовала за мужчиной. Когда она повернулась, чтобы закрыть за собой дверь, то подмигнула Гарри с озорной улыбкой. На сердце у того заметно потеплело. Когда мгновение спустя в палату вошёл колдомедик с подносом еды, Гарри почувствовал, что готов встретиться лицом к лицу с миром.***
Никто не пришёл навестить Гарри до конца дня, возможно, из-за упорно стерегущего его покой колдомедика. Поттер не противился, и его отпустили рано утром следующего дня. Его возвращение в гостиную, отведённую для учеников Дурмстранга, было встречено радостными возгласами и общим ликованием. Митта и Мария обе затискали его в объятиях, Ингрид и Крам тепло поздравили, и даже Трулс выдавил из себя неуверенную улыбку и несколько приятных слов, чему Гарри был рад больше, чем следовало. Даже Лестрейндж, надутый и хмурый, похвалил выступление. — О, не обращай на него внимания, он просто перенервничал, — доверительно сообщила Митта, как только Лестрейндж скрылся из виду. — Он думает, что ты призовёшь из мёртвых его деда и велишь проклясть душу его глупого внука. Что у него в голове творится, ты же ничем подобным не промышляешь? Ах, некромантия! Неудивительно, что ты был так уверен в себе перед испытанием! Гарри, который испытывал что угодно, но только не уверенность в своих силах, вздохнул. — Ты же понимаешь, что я так не умею? Или умеет? — Не умеешь? — с любопытством спросила Ингрид. Гарри пожал плечами, чувствуя себя неловко. — Ну и ладно, — к счастью, продолжила Митта, соскакивая с темы. — А я вот уже выбрала себе наряд на бал. Знаешь, я так рада, что мы скоро уедем из Хогвартса. Мне уже начало казаться, что этот учебный год никогда не закончится. Наконец-то мы вернёмся в Дурмстранг, в наши собственные квартиры… Не пойми меня неправильно, мне понравился Хогвартс, но… очевидно же, что у нас условия лучше. Я скучаю по нашим дуэльным аренам и садам. — И полю для квиддича, — добавил Трулс, на что Крам с энтузиазмом кивнул. — Даже еда у нас вкуснее, — вставила Мария, откидываясь на спинку дивана, на котором она сидела. — Ух, жди меня, родная школа! Осталась последняя торжественная церемония, и тогда мы покинем это место! Кстати, ребята, а у вас есть какие-нибудь планы на лето? «Я точно буду дома», — подумал Гарри. Он, конечно, время от времени будет навещать Сириуса, но жить собирался только в Годриковой впадине. Надо будет призвать одного из домовых эльфов, и можно спокойно провести там лето. Наверное, стоит попросить Тома помочь усилить защиту дома, если у того найдётся время. И иногда можно слать письма друзьям и обмениваться новостями. И ещё Регулус. Гарри нужно на вокзал, и для этого потребуется безопасное место, где его никто не побеспокоит. Он отчаянно надеялся, что Блэк всё-таки послушал и сейчас ждал его. Может, несмотря на толпу, Гарри даже повезёт и он найдёт Альбуса. Мерлин, как давно он не видел Альбуса и Меропу! «Интересно, что они скажут обо всём произошедшем, — подумал Гарри. — Но моя изначальная цель не изменилась. Я должен снова сделать Тома смертным, каким-то образом воссоединив крестражи. По крайней мере, так говорила Меропа. Но я даже не знаю, с чего начать. Какие у него крестражи? Как их воссоединить? Что с ним будет, если я это сделаю?» Гарри с огромной тревогой думал, что Том отвернётся от него… как это произошло с Трулсом. Гарри скучал по бывшему другу, и не смел даже представить, как ужасно бы он себя чувствовал, если бы Том решил, что им больше не стоит знаться. — Ну а ты, Гарри? — вырвала его из задумчивости Митта. — Уже решил, что наденешь на бал? — У меня недавно появилась новая мантия, — сказал он, думая о подарке, который принесли Гилди и Гермиона. — Наверное, надену её. Кто-нибудь знает, во сколько начинается бал и что там будет? — Точно, тебя ведь не было, — спохватилась Ингрид. — Директор Каркаров сообщил нам вчера о предстоящей программе и велел преподнести себя так, как полагает ученикам Дурмстранга. Бал пройдёт в Большом зале, как только все соберутся, сам Тёмный Лорд произнесёт речь. Затем выступит твой крёстный отец и объявит победителя, то есть тебя. «Том произнесет речь?» Эта мысль показалась Гарри немного забавной, поскольку Том нечасто выступал на публике. — Нам нужно будет танцевать? — Вероятно, — сказала Ингрид. — К счастью для тебя, однако, чемпионы не обязаны выступать с первым танцем. Видимо, организаторы не были уверены, что с третьего испытания вы вернётесь с целыми конечностями. В любом случае, хоть вас официально не попросили привести партнера и потанцевать, от вас все равно будут этого ожидать. — Ясно, — вздохнул Гарри. Только нового партнера сейчас искать не хватало. — Тебе стоит быть осторожным, — поддразнила Митта. — Я сегодня случайно подслушала, как некоторые девочки строили планы на твой счёт. Гарри поморщился. Невольно вспомнился рождественский бал, на который он пошёл с Трулсом, но на этот раз вряд ли он сможет снова пойти с ним. С Гермионой тоже не получится, если Гарри хотел избежать лишних вопросов и подозрений. Луна… имеет ли он право подвергнуть её публичному вниманию, где все будут пристально следить за каждым её шагом? Хотела бы она этого? — Тебе не нужно беспокоиться, — попробовала успокоить его Мария. — Неважно, что говорит Ингрид. Никто не имеет права строить в отношении тебя какие-то ожидания. Если у тебя нет человека, с которым ты хотел бы пойти на бал, тогда иди один. Много кто идёт без пары, а учитывая твою нагрузку и занятость в последнее время, совсем неудивительно, если ты пойдёшь один. — Вот как, — ответил Гарри, задаваясь вопросом, не скажется ли это хуже на его репутации. Не опозорится ли он, явившись без партнёра? — Значит, так и сделаю. Но перед этим нужно будет пережить ещё одно интервью.***
Скитер предложила провести интервью в одном из парников Хогвартса. Эльфы накрыли для них внутри круглый стол с завтраком на особой фарфоровой посуде. — Очень по-французски, — прокомментировала Скитер с довольным видом. Гарри, который несколько раз бывал во Франции, был не совсем согласен, но не осмелился высказать своё мнение по этому поводу. Ведьма широко улыбнулась ему, когда он присел, и взмахом палочки наполнила его тарелку всевозможными закусками. — Угощайся, дорогой Гарри! Я так рада, что у тебя нашлось для меня время, могу только представить, насколько может быть занят чемпион-победитель! Но Гарри раскусил её уловку. — Я всегда найду время для людей, которых уважаю, — тихо сказал он, не решаясь ничего положить в рот. Что, если в еде был Веритасерум? Он никак не мог проверить это — Скитер наблюдала за ним, как ястреб. — О, ты мне льстишь, — захихикала ведьма, что побудило Гарри сказать: — Вовсе нет, — покачал он головой, честный в своих словах, несмотря на расчётливое намерение заслужить её дальнейшее расположение. — Я был свидетелем того, как со многими талантливыми ведьмами обращались несправедливо. Мне сложно вообразить объём работы, который вам пришлось проделать, чтобы получить признание, которого вы заслуживаете. Я здесь сегодня не потому, что хочу поскорее увидеть своё имя в газете, а потому что вы — единственный человек, которому я готов и хочу дать интервью. Скитер одарила Гарри долгим взглядом, уже не так широко и жеманно улыбаясь. Затем она потянулась за своей чашкой чая и сделала большой, звучный глоток. — Ну что ж, — сказала она, как только отставила чашку. — Я уже беседовала с другими чемпионами, но я бы хотела, чтобы это интервью было немного более спокойным… В конце концов, мы с тобой уже достаточно хорошо знакомы. — Верно, — согласился Гарри, собираясь с мыслями. — Позволь мне начать с одного вопроса, который всем до смерти интересен, — начала Скитер, подавшись вперёд. — Регулус Блэк. Всем известный мятежник, которого уже давно считали мёртвым. Как ты узнал, что он жив? — Я некромант, — сказал Гарри, сознательно вводя женщину в заблуждение. — Я не могу подробно рассказать, как, но я способен проверить, действительно ли кто-то мёртв или жив. Тут Скитер запнулась, пытаясь подобрать слова: — О да, некромантия. Это… стало настоящим сюрпризом. — Я родился с этим даром, — сказал Гарри, надеясь, что не оттолкнёт её. Ему очень нужна её поддержка. По крайней мере нельзя допустить, чтобы она настроилась против него. — Честно говоря, не самая полезная вещь. — Но зато она помогла тебе на третьем испытании, — на лицо Скитер вернулась улыбка. — Надеюсь, ещё не слишком поздно для поздравления. Ты заслужил эту победу, Гарри. Ты был великолепен. — Я благодарен всем, кто мне помогал, — осторожно принял комплимент Гарри. — В Дурмстранге мне показали, как далеко могут развиться мои силы. — Но теперь, когда турнир завершён, — продолжила Скитер, словно пропустив слова Гарри мимо ушей, — каковы твои планы на будущее? Приближается бал — есть ли среди нас счастливица, с которой мы сможем увидеть тебя на нём? — Пока нет, — ответил Гарри, пожимая плечами. — Что касается моих планов на будущее… Я пока не знаю. Я постоянно был очень занят, и у меня не было времени по-настоящему подумать о том, чем я займусь. Честно говоря, я не был уверен, что доживу до конца Турнира. — Ты единственный чемпион, который сказал это, — вдруг заметила Скитер. — Остальные, казалось, даже не сомневались, что всё будет хорошо. Они понимали, что вряд ли победят, но никогда не думали, что могут умереть. Тем не менее именно у тебя, победителя, возникли такие мысли. Почему? — Я… — Гарри попытался подобрать правильные слова и снова решился на откровение. — Меня окружают очень сильные люди. Каждый день я общаюсь с волшебниками и ведьмами, которые легко могли бы победить меня. Наверное, я хочу сказать, что я… Я просто очень хорошо осознаю тот факт, что вокруг всегда будет много людей, которые окажутся сильнее. У меня не было причин думать, что я не подвергаюсь риску на испытаниях, особенно на последнем, когда я шёл убивать мятежника. — Мудро с твоей стороны, — пробормотала Скитер, прежде чем снова улыбнуться. — Мне трудно представить, что у такого красивого и умного молодого человека нет девушки. Может, твоя пассия осталась дожидаться тебя в Дурмстранге? — Мерлин, нет, — смутился Гарри, на миг подумав о Клеменсе. — Если бы у меня кто-то был, думаю, я бы с удовольствием пригласил этого человека на бал. — Может, вместе подберём тебе кого-нибудь? — заговорщически предложила Скитер, и Гарри почувствовал, что они ступили на тонкий лёд. — Какую ведьму ты хотел бы пригласить? — Эм… — Гарри почувствовал, как его охватывает приступ застенчивости, румянец пополз вверх по шее. Цирцея, что он должен сказать? Разве она уже не пыталась спросить его о чём-то подобном? Как ему раньше удавалось избегать этого вопроса? — Я… Я не знаю. — Наверняка чистокровную, — решила за него Скитер. — Рыжую? Блондинку? Низкую или высокую? — Каштановые волосы, — выдавил Гарри. — Высокую. Но… на самом деле я… я не заостряю на этом внимание… может, просто… кто-нибудь целеустремлённый? Скорее бы эта пытка закончилась. Гарри мечтал сейчас быть где угодно, но не здесь. Скитер, почуяв добычу, не спешила прекращать расспрос о вкусах Гарри в девушках — не зная, что ему они не интересны в этом плане, — и Поттер надеялся, что она не выжмет из него слишком много информации. Между ещё одним таким интервью и балом, Гарри точно выбрал бы бал.***
Большой зал выглядел потрясающе. Стены были занавешены сверкающими белыми шторами, разноцветные птицы влетали и вылетали из складок на ткани. Полотна были такими длинными, что их концы как скатерти постелили на два длинных стола с закусками в обоих концах зала. Центр зала был пуст, постепенно заполняясь парами, а вокруг танцевального круга были расставлены диваны и стулья для тех, кто хотел немного отдохнуть. Всё выглядело потрясающе, по-зимнему, но без холода, и Гарри это нравилось. Бал, однако, оказался ужасен. Первая часть была не так уж плоха. Том встал на возвышении, где обычно сидели учителя, и произнёс короткую речь, которая его явно мало интересовала. Он выразил свою гордость не только за чемпионов, но и конкретно за «результат работы Дурмстранга», школы, в развитии которой он лично принимал участие. Затем он похвалил каждого чемпиона по отдельности и позвал Гарри на платформу, чтобы вручить кубок. Внутри него лежал денежный приз, размер которого Гарри не потрудился проверить, стремясь как можно скорее спуститься и раствориться в толпе. Как только Сириус тоже сказал своё слово, Гарри приготовился отбиваться от желающих завладеть его вниманием. Он знал, что все смотрели на него, и многие оживлялись, стоило ему хотя бы взглянуть в их сторону. Какая-то девочка, на вид младше Гарри, направилась к нему с угрожающе-решительным выражением лица, но её опередила словно из ниоткуда взявшаяся Сильвия Нотт. Гарри не знал, радоваться этому или бояться. — Мистер Поттер, — приветствовала Нотт, тепло улыбаясь ему. Интересно, почему у опасных людей почти всегда ямочки на щеках? — Ваше выступление было превосходным. — Спасибо, — осторожно ответил Гарри. — Я уверена, что вам не терпится провести минутку со своими поклонниками, — продолжила она, хотя явно знала, что больше всего на свете ему хотелось прямо противоположного, — но позвольте мне спросить вас… вы подумали о нашем последнем разговоре? «Подумал и решил не вестись на это», — про себя ответил Гарри. Сначала ему казалось, что у него нет выбора. Что для того, чтобы оставаться независимым, ему понадобится её помощь. Но теперь он поменял своё мнение. Он не позволит никому сомневаться в способности Сириуса позаботиться о нём, к тому же теперь Гарри мог кое-чем припугнуть недоброжелателей. — Да, я всё обдумал. — И? — ожидающе склонила голову Нотт, на её губах появилась довольная улыбка. — Извините, но я бы не хотел обременять вас, — с абсолютной серьёзностью сказал Гарри. Её улыбка растаяла, и хоть больше она ничем не выдала свои эмоции, для Поттера было очевидно, что Нотт недовольна. — Вы нисколько не обремените вашей просьбой, — сказала она. — Только не меня. — Мисс Нотт… — Гарри понизил голос и подошёл ближе. Он был немного выше неё, но что-то в её глазах давало понять, что она была сильнее. — Вы не знаете, на что идёте, общаясь со мной. И проблема не в моей знаменитости. Проблема в том, что я некромант, мисс Нотт. Какая картинка стоит у вас перед глазами, когда я говорю это? Трупы, выползающие из своих могил? Разгневанные призраки? Когда я говорю, что не хочу обременять вас, я имею в виду, что не хочу, чтобы вас ассоциировали со мной. Ради вашего же блага. — Меня это не пугает, — ответила Нотт, глядя прямо в глаза. Неожиданная ухмылка на её лице удивила и напрягла Поттера. — А должно, — сказал он. — Даже меня самого это пугает. — Не ожидала от вас такой слабости, — сказала ведьма и сделала шаг назад. Она больше не казалась сердитой, что Гарри счёл за облегчение. В то же время это вызывало тревогу, поскольку Нотт теперь наверняка будет искать другой способ подобраться к Гарри, который не обернётся для того добром. — Пусть будет по-вашему, мистер Поттер. По крайней мере, пока. До скорой встречи. Когда Нотт ушла, пересекая зал через расступившееся перед ней море людей, Гарри стал искать укромное местечко. Ему было неинтересно ни с кем разговаривать. Дезиллюминационные чары позволили ему беспрепятственно удалиться из центра зала, хотя он был уверен, что некоторые личности — во всяком случае, те, против кого эти чары не работали, — всё равно обратили на него внимание. Гарри остался благодарен, что никто из них не счёл нужным подойти к нему. По итогу он спрятался под одним из столов с закусками, укрывшись скатертью и игнорируя постоянное «кто-нибудь видел Гарри?». Поттер не сомневался, что Нотт смогла бы обнаружить его при желании, но, видимо, она действительно отвязалась от него на время. Гарри прижал к подбородку колени, разглядывая Кубок Трёх Волшебников, стоящий на полу рядом с ним. Остался только этот вечер, ещё два дня, и он уже будет ехать домой в Хогвартс-экспрессе. В Годриковой впадине можно будет наконец расслабиться. Гарри хотелось целую неделю просто отдыхать и забыть обо всём, и пусть никто не смеет ничего от него требовать. Он устал постоянно пытаться быть лучшим.***
Гарри не верилось, что Хогвартс-экспресс был настоящим. Удивительная лёгкость наполняла тело теперь, когда Турнир, доставлявший столько проблем, остался в прошлом. Конечно, последствия будут преследовать ещё долго, но на Гарри больше не давила ноша огромной ответственности. Другие ученики Дурмстранга относились к нему как прежде — хотя Лестрейндж поумерил пыл и стал реже отпускать ехидные замечания в сторону Поттера — и даже в статье Скитер не было ничего кроме похвалы в его адрес. Всё было замечательно, но размолвка с Трулсом лишила Гарри возможности чувствовать себя по-настоящему счастливым. — Я рада, что всё закончилось, — сказала Митта, занимая место в свободном купе. — Пусть это и был интересный опыт, но, Мерлин, я счастлива, что он подошёл к концу. — И не говори, — согласился Гарри, решив сесть рядом с дверью. — Я скучаю по Дурмстрангу. Что, если остальные ребята сблизились за время его отсутствия? Что, если они больше не захотят дружить с ним? Имел ли Гарри право беспокоиться о подобном? — Впервые слышу, что ты рад окончанию Турнира, — Мария присела рядом. — Эй, Ингрид, у тебя какие планы? Ты же должна выпуститься в этом году? — Да, — ответила та. — Директор Каркаров организует мне выпускные экзамены в Дурмстранге через две недели. Если я всё сдам, то смогу присоединиться к другим выпускникам первого июля. Поэтому с Кингс-Кросс я сразу же отправлюсь в Дурмстранг и возьмусь за учёбу. — Какая скука, — фыркнул Лестрейндж. — У меня, к счастью, таких забот нет. Я поеду с Кассиусом в Швейцарию. — Кассиус Мелифлуа, — протянула Митта, поворачиваясь к Гарри. — Ты ведь с ним не встречался? Он уже окончил Дурмстранг. И, поверь мне, по нему точно никто не скучает. — Он сильный и непростой волшебник, — сказала Ингрид мягким, но упрекающим тоном. — Я уверена, что он хотел бы когда-нибудь встретиться с Гарри. — Даже не знаю, — не согласился Лестрейндж, которому явно не понравилась эта мысль. — Я не думаю, что у них есть что-то общее. — Наоборот, Кассиус при встрече с Гарри обязательно обратил бы внимание, — сказала Митта приторно-сладким голосом, — на то, что у них очень много общего. Гарри, который не был заинтересован во встрече с кем-либо, кто хоть в малейшей степени сулил неприятности, задумчиво посмотрел на дверной проём. Поезд уже тронулся, и проход вероятно, опустел. Может, стоит просто… немного прогуляться? Есть ли в поезде какое-нибудь уединённое место? — У болгарской команды есть планы на тебя этим летом? — спросил Трулс, поворачиваясь к Краму. Виктор с очень довольным видом кивнул. — Буду тренироваться, — сказал он. — Моя последняя игра прошла хорошо, но мне ещё многому нужно научиться. Мы… Крама прервала резко распахнувшаяся дверь купе. Внутрь протиснулась Делакур. На её лице проступала знакомая смесь раздражения и решимости, а при Гарри она приобрела вид ещё более упёртый. — Поттер, — произнесла она. — На минутку, если можно. — К-конечно, — ответил Гарри и последовал за ней из купе. Разумно ли это было? Гарри не знал, но мог ли он отказаться? Ведьма, не сказав ни слова, отвела его на небольшое расстояние, пригласив в другое купе, в котором разместилась сама. Когда за Гарри щёлкнул замок двери, он на мгновение занервничал, гадая, зачем Делакур попросила его прийти сюда. — Я уверена, что ты слышал это уже много раз, — начала она, — но поздравляю. Ты проделал потрясающую работу. — Спасибо, — ответил Гарри. — Ты тоже. — Да, — коротко согласилась она и жестом пригласила его сесть. — Но от меня всего этого следовало ожидать, поскольку я уже участвовала в боях. Тебе… всего четырнадцать. Ты никогда раньше не сражался по-настоящему? — Нет, — пробормотал Гарри, ссутулившись и глядя себе под ноги. Он не хотел зацикливаться на Турнире, все испытания пусть останутся в прошлом. Гарри услышал вздох Делакур и удивился, когда почувствовал, как её тонкие пальцы приподняли его лицо за подбородок. Её голубые глаза ясно смотрели в его собственные, и за ними не угадывалось тех колебаний, с которыми Гарри так долго жил. — Я не знаю, будут ли тебя мучить по ночам кошмары, — сказала она. — Мало кто стал бы спать так же спокойно после всего пройденного. Я знаю, что не способна кого-то утешить или подбодрить, но я не знаю, сделает ли это для тебя кто-нибудь другой. Сердце Гарри дрогнуло. Почему этот неожиданный поступок… это проявление доброты, а не резкие слова, которых он ожидал, заставляли слёзы наворачиваться на глаза? Что он за неудачник, если ему хотелось плакать только потому, что кто-то был с ним добр? Мерлин, Гарри чувствовал себя жалким. — Быть одному плохо, — твёрдо и убеждённо сказала Делакур. — Тебя заставят делать много всяких плохих вещей, Поттер, которыми ты не будешь гордиться. Тебе придётся пройти через это, чтобы выжить, придётся выбирать из двух зол меньшее. Я всё это прекрасно знаю. Я понимаю, что ты делаешь всё возможное, чтобы быть лучшим. Такова наша жизнь, но… не делай это в одиночку. — Я не знаю, есть ли у меня кто-то, — пристыжённо прошептал Гарри. — Я не знаю, кому доверять. Я мало кому нравлюсь. — Тебя не трудно полюбить, Поттер, — сказала Делакур. — Но ты должен дать людям шанс. Хотя бы попытайся. А что важнее всего: тебе нужно дать себе шанс. Научись любить себя. Не знаю, имею ли я право говорить тебе всё это. Мы с тобой не друзья, но ты одинок, а я не думаю, что ты заслуживаешь одиночества. — Я не знаю, чего заслуживаю, — признался Гарри, ещё сильнее устыдившись. Делакур вздохнула и медленно притянула мальчика в крепкие объятия, прижимая его лицо к своему плечу. — Счастье — это тяжёлый труд, — сказала она, — но все мы его заслуживаем. Никто не сделает тебя счастливым кроме тебя самого, Поттер. Никому другому не доверяй настолько важную работу. Но как Гарри мог сделать себя счастливым?