Мечтай без страха

      В обычных войнах есть правые и виноватые. Есть алчные нападающие, имеющие цель, а есть пострадавшие, терпящие бедствие в борьбе за жизнь. В гражданской войне нет правых и нет виноватых. Виноваты все. Люди убивают людей в помешательстве, в лживой идее, что так надо, что в конечном итоге наступит сотканное из обманных слов светлое будущее. Цена этих обещаний – сотни тысячей жизней.       Там, снаружи, творилось зло.       Добраться до Банапура было делом не таким простым, как это оказалось на первый взгляд. По дороге не раз происходили стычки с королевской армией. Стрельба доносилась со всех сторон. Где погуще, где пореже. Хотелось залезть под стол и сказать: «Я в домике», только вместо стола была машина. На сумасшедшей скорости они неслись вперёд, поворачивали, снова неслись вперёд, затем несколько раз поворачивали и долго ехали прямо. Пыль от колёс поднималась высоко над землёй, и шлейф её далеко тянулся за машиной. Как бы плотно не были закрыты окна и двери, пыль всё равно заполняла кабину. На неровной, засыпанной песком дороге автомобиль бросало из стороны в сторону. О твёрдых дорожных покрытиях в сельских местностях можно было только мечтать.       Изабель и Аджаю пришлось потратить большую часть светлого времени суток, чтобы доехать из пункта А в пункт Б. Они прибыли в деревню совсем поздно вечером, когда солнце уже зашло за горизонт. Единственное, что сейчас хотелось – это принять душ, забыв обо всём на свете. Очень горячий и хороший душ. Чтобы смыть с себя чужую кровь и отогреть свою собственную. Этому желанию никто не мог помешать, и не прошло и четверти часа, как Иззи, стоя под жёсткими струями воды и млея от удовольствия, пыталась отойти от пережитого.       Выйдя из душа, Изабель поняла: единственное, на что она сейчас способна, так это завалиться в постель и уснуть. День выдался слишком длинным и тяжёлым. Аджай проводил Иззи до выделенного ему Золотым Путём дома на окраине и даже помог обустроиться. Парень уступил ей свою кровать, а сам, кинув на пол какой-то старый потрёпанный матрас, найденный в этой комнате ещё при его первом пребывании здесь, устроился на полу и накрылся не менее старым одеялом. Свежий воздух из открытой форточки нежно касался лица девушки, а шум листьев на деревьях постепенно убаюкивал Изабель, которая, наконец, провалилась в крепкий сон без сновидений.       На следующее утро девушка проснулась, когда в окно уже заглядывали солнечные лучи. Они яркими бликами играли на стенах комнаты, проникая сквозь раскрытое окно. Громко звучали разноголосые птичьи трели. Снаружи доносились звуки оживлённой улицы. Наконец Изабель удалось хоть и с трудом, но всё же подняться, и она смогла осмотреть помещение, в которое её привёл Гейл. Возможно, жилище когда-то было выкрашено в белый цвет, но сейчас стены казались грязно-серыми. На них висели изрядно потрёпанные ковры, а посередине стоял маленький деревянный столик с двумя стульями. Кроме этого в комнате стояли три комода, на каждом из которых горели свечи в низких подсвечниках, добавляя уюта, и два массивных стеллажа: один с провизией, второй с оружием. А также у дальней стены стояла чугунная печь с конфорками для готовки. Несмотря на явную бедность, в комнате было чисто и свежо. В воздухе приятно пахло какими-то пряными благовониями.       Аджая рядом не было. Матрас, на котором он спал, пустовал. Интересно, во сколько он проснулся? Иззи так крепко спала, что не слышала, как он вставал. Девушка непринуждённо подошла к печи, на которой стоял старый закопчённый чайник, налила кипячёной воды в первую попавшуюся чашку и выпила залпом.       — Проснулась? — раздался негромкий язвительный голос. Изабель резко обернулась. В дверном проёме стояла девушка и вытирала руки тряпкой. На вид незнакомка казалась ровесницей Иззи. На ней был одет поношенный жилет-пуховик оранжевого цвета, из-под которого торчала белая футболка с ультрамариновым рисунком, а на ногах выцветшие синие штаны-шаровары. Её волосы цвета горького шоколада были заплетены в толстую косу, перекинутую через плечо. Девушка, не разуваясь, прошла в помещение и жестом пригласила к столу. Следом за ней вошёл Аджай и закрыл дверь.       — Я Амита, — представилась незнакомка.       — Я... — начала было Иззи, но девушка её перебила.       — Я знаю, кто ты. Перейду сразу к делу: у нас тут война и нет времени на туристов. За последний месяц мы потеряли лучших бойцов. Еды не хватает, ресурсов не хватает, людей тоже, а дел всё прибавляется. Хочешь жить – придётся сражаться. Обратись завтра к Ранджиту, он научит тебя пользоваться оружием.       — Это не моя война, — ответила Иззи.       — Вот что я тебе скажу: если тебе придётся убить солдата короля – убей и не думай. Иначе он убьёт тебя и не дрогнет.       Когда Амита говорила это, в её глазах сверкали искры, но говорила она без злобы, даже с сожалением. Она сама убивала и делала такие вещи, которые никогда бы о себе не подумала. Война противоестественна, она обнажает в людях то, чего в них даже не было.       Изабель замолчала, потому что совершенно не знала, что сказать. В поисках помощи она с мольбой посмотрела на Аджая, но тот лишь бессильно пожал плечами. Кого Иззи сможет убить? Смешно. Неожиданно для себя она успокоилась, смирившись со своим положением. Вернее, приняла его.       — Ладно, мне пора, — сказала наконец Амита, вставая из-за стола. — Появятся вопросы – свяжись со мной по рации, седьмой канал. — Девушка подошла к выходу, открыла дверь, и, развернувшись напоследок, сказала: — Удачи.       Как только дверь за ней закрылась, Аджай устало сел на край кровати и потёр глаза.       — Я не сказал ей о дворце, — начал он, посмотрев на Иззи. — Решил, что так для тебя будет безопаснее.       — Спасибо, — спокойно, откинувшись на спинку стула и отодвинувшись от стола, ответила Изабель.       Они ещё немного посидели в неподвижности и тишине. А потом, не сговариваясь, одновременно поднялись и побрели к выходу. Деревня оказалась совсем крошечной, всего пара десятков домов. В центре селения находился трактир и пара лавок. Люди были заняты самыми разнообразными делами: кто-то в углу что-то стирал, с жутким звуком отбивая бельё о камень, вместо использования порошка и стиральной машинки; кто-то шваркал веником, яростно подметая, кто-то что-то колотил молотком; а большинство просто сидели и наслаждались, наблюдая за бурлящей вокруг жизнью.       — Ты, видать, голодная. Пойдём, перекусим немного.       Аджай направился к местной забегаловке, единственной в этой деревне, которая соседствовала с магазином. В таких заведениях Изабель ещё не бывала. Играла индийская музыка. Они сели за дальний столик в тихом уголке зала и сделали заказ: два дала с чапати и чай масала. Аджай очень долго молчал, пока наконец нехотя произнёс:       — Иззи, ты же понимаешь, мне придётся скоро уехать.       Девушка подняла на него пустой, отрешённый взгляд. В её карих глазах светилась безысходность. Изабель не хотелось, чтобы он уезжал. На её лице читался страх пополам с отчаянием. Ей действительно было страшно снова оставаться одной. Иззи поджала губы и понимающе кивнула. Вскоре принесли еду и они принялись завтракать. Девушка отметила про себя, что здесь готовили довольно вкусно. Аджай со своей порцией управился быстрее и терпеливо ждал. Но стоило Изабель отодвинуть пустую тарелку, Гейл тут же расплатился по счёту и первым направился к выходу. Девушка чуть отстала. Не нарочно. «Я же не виновата, что у меня ноги короче», — насупилась Иззи. Аджай приостановился, ожидая, затем пошёл рядом, приноравливаясь к привычной для неё скорости.       Они до вечера гуляли пешком по окрестностям Банапура. Время близилось к десяти, и Аджаю пора было выезжать. Сборы проходили долго и бестолково. Парень забывал то одну, то другую вещь. До Уткарша он доберётся не раньше рассвета. Этот факт не добавлял оптимизма. Наконец, когда все вещи были собраны, Аджай уселся в машину и повернул ключ зажигания. На автомобиль, однако, это не произвело должного впечатления. Он, конечно, немного потарахтел для порядка, но трогаться с места отнюдь не спешил, словно вносил свою лепту в задержку. Попробовав завести машину несколько раз всё с тем же плачевным результатом, Аджай выругался, поднял капот и принялся что-то проверять. Через полчаса испачканный юноша признал своё поражение. А позже заметил оставленный на дороге квадроцикл. Он стоял по диагонали, носом в сторону леса – во всяком случае, передние колёса и руль были направлены именно туда. Гейл запустил двигатель и оставил его работать на холостых оборотах. Попрощавшись с Изабель, парень сел на квадроцикл и медленно сдвинулся с места, потом поехал быстрее.       Иззи вернулась домой и упала на кровать, не чувствуя ног. Некоторое время она лежала, не шевелясь, затем тихо встала и растрёпанная побрела к комоду. Она присела на корточки и, открыв ящик, достала из него аптечку. Порывшись, извлекла оттуда необходимые медикаменты.       Изабель села за стол, достала ножницы и аккуратно разрезала слипшиеся бинты. Взглянув на руку, невольно закусила губу. Рана покраснела и немного вспухла, но в целом выглядела неплохо. Иззи осторожно промыла её с обеих сторон, обработала перекисью водорода, потом обильно нанесла два вида мази и под конец перебинтовала руку чистой повязкой.       Рация знакомо скрипнула и зашипела. И гадать не нужно было, чтобы понять, кто решил с ней связаться поздней ночью.       — Не думал, что моя обезьянка так далеко от меня сбежит… Печально. Хотел, пригласить тебя к себе на днях. Как тебе Банапур, кстати?       Изабель подошла к изголовью кровати, подняла рацию ко рту и, недолго думая, зажала кнопку.       — Следишь за мной? — спросила она с подозрением в голосе.       — Ох, дорогая, мне не нужно следить за тобой, чтобы знать, где ты находишься.       Изабель стояла озадаченная и ошеломлённая одновременно. Она со злостью швырнула рацию в угол, и та упала с глухим треском, откатившись под стол. Крышка щёлкнула и отвалилась, а батарейки с шумом покатились по полу. Девушка стояла посреди комнаты, пытаясь успокоиться и собраться с мыслями. Грудь вздымалась от учащённого дыхания, а внутри начинал клокотать гнев.       — Сукин сын, — выругалась сквозь зубы Иззи.       Нагибаясь, чтобы поднять батарейки, она стукнулась головой об угол стеллажа. А вставляя батарейки на место, заметила, что от крышки откололся кусочек. «Вот чёрт!» — подумала она. Слегка успокоившись, Иззи переоделась в ночнушку, откинула покрывало на узкой кровати и легла спать.