Мечтай без страха

      Пэйган действительно выполнил своё обещание и отдал приказ не беспокоить Изабель в течение нескольких суток, дав ей возможность прийти в себя и как следует выспаться. Изрядно настрадавшаяся психика девушки не выдержала огромного напряжения, тяжести от совершённого убийства и «надорвалась». Иззи впала в состояние безразличия ко всему. Ей просто хотелось избавиться от окружающей действительности, забыться, не думать ни о чём. Круглые сутки она проводила в своей комнате, и единственным её развлечением было смотреть в окно на крупные и причудливые снежинки, медленно опускающиеся на землю. Лишь несколько раз она вставала и ходила, то поесть, то попить, то в туалет. Служанки пытались с ней заговорить, но никакой реакции от неё не добились. Вскоре Мин пригласил своего врача, чтобы тот осмотрел Изабель. Он побеседовал с девушкой, если это вообще можно было назвать беседой: она отвечала нехотя и через силу, словно преодолевала себя. Наконец он поставил диагноз, который был и так очевиден, — психогенная депрессия. Мужчина выписал кучу лекарств: каких-то жутко дорогих антидепрессантов и транквилизаторов, но заранее предупредил, что не гарантирует результат и что у этих таблеток могут быть тяжёлые побочные эффекты.       Принимать их Изабель категорически отказывалась, так как знала, что они делают с человеком, и даже устроила небольшой скандал. Король был непреклонен, недвусмысленно давая понять, что уж он-то точно знает, как лучше. В конечном итоге она сдалась под его напором и перед унизительным для него, по её меркам, преклонением. После этого время потянулось вереницей секунд, казавшихся целой вечностью. Впрочем, этого следовало ожидать. Оно летит лишь тогда, когда этого не хочется. Изабель лишь изредка приходила в себя, чтобы напиться воды, и снова впадала в болезненное забытье. Лекарства оказывали убойное действие, и Иззи практически превратилась в безвольное сонное животное, полностью лишённое интеллекта. Прошлое начало ветвиться с такой страшной непоследовательностью, что она испугалась и выбросила таблетки в унитаз на пятый… нет, в другом своём прошлом — на восьмой день. Наверное. По крайней мере жизнь больше не хотелось закончить суицидом. Пусть она не такая, о которой мечтают, но жить всё же стоило. После консультации с врачом Мин узнал, что, оказывается, кратковременная потеря памяти — дело вполне обычное. Доктор посоветовал уделять девушке больше внимания и не оставлять в одиночестве, а также почаще совершать с ней прогулки на свежем воздухе. И это принесло свои плоды. Его общество помогало ей отвлечься от мучительных раздумий — и это сразу возвращало Иззи прежнюю живость.       «Знаешь, что я понял… лучшее средство от психологических травм — это алкоголь. Алкоголь обезболивает то ужасное прошлое, которое всегда с тобой. Оно не оставит тебя в покое. Плохо одно: потом начинаются ломки, и снова приходится пить», — как-то раз сказал Пэйган, гуляя с Изабель по окрестностям дворца. В тот вечер девушка усмехнулась и с сарказмом ответила, что ещё одной зависимости ей как раз не хватало. Тогда Пэйган не понял, что она имела в виду.       Увы, такое счастье не могло длиться вечно. В один прекрасный момент, когда, казалось, жизнь стала налаживаться, всё изменилось. Всему виной был внезапный визит Юмы во дворец.

***

      Однажды, поздним вечером, когда все разошлись по своим комнатам, Изабель спустилась на кухню. Пратибха, по локоть засунув руки в эмалированную раковину, мыла целую гору посуды. Странно, что некоторые вовсе не прочь заниматься столь увлекательным делом в одиночестве. Иззи прикинула, сколько тарелок и кастрюль ей приходится мыть каждый день, учитывая количество постоянных жильцов и гостей дворца, и сочувственно простонала.       — Почему здесь до сих пор нет посудомоечной машины?       Горничная кинула на девушку быстрый заинтересованный взгляд и снова повернулась к раковине.       — Король сказал, что раньше посудомоечных машин не было. А он любит, как там было, — служанка нахмурилась, вспоминая непривычное слово. — Отентичность?       — Аутентичность? Пф, тогда ему следовало бы отказаться от мобильных телефонов, автомобилей и вертолётов, а то явно попахивает лицемерием.       — Ага, — буркнула она, заканчивая домывать последнюю кружку, которую сразу же поставила в подвесную сушилку. — Чего-нибудь желаешь?       — Виски, — коротко бросила Изабель и села за небольшой столик из тёмно-коричневого дерева, за которым могло уместиться не более трех человек. Служанка только удивленно взглянула на неё, но ничего не ответила. Она подошла к буфету, достала бутылку шотландского виски, налила половину стакана и положила пару кусков льда. «Явно переборщила с количеством алкоголя», — невольно подумала Иззи, но просить отлить не стала.       Как говорил её дед: «Первая рюмка всегда мерзко заходит, а потом нормально». Изабель смотрела на стакан, не решаясь и настраиваясь. Потом поднесла его ко рту и отпила небольшой глоток. Виски обжёг горло, раскалённым углём прошёл по пищеводу и закипел в желудке. Девушка не любила крепкое спиртное, но любила его действие на организм: мысли начинали путаться в голове, переставая складываться в устрашающие картинки. Вовсе не ощутив опьянения, Изабель попросила налить ей ещё полстакана. А потом ещё, и ещё…       В подростковом возрасте Иззи была исполнена энтузиазма и энергии. Ей не требовался алкоголь, чтобы наслаждаться пижамными вечеринками, школьными дискотеками или другими развлечениями. Всё началось в старших классах. Поначалу вкус спиртного ей не нравился. Из всех её знакомых алкоголь понравился с первого глотка только её подруге Ибби. Впервые она попробовала спиртное на вписке у одноклассников, и это был «Куба Либре» из рома и колы. Но Изабель до последнего доказывала своей подруге то, что той понравился вовсе не алкоголь, а сахар и необычная обстановка. Будь это крепкое спиртное в мрачном подвале, она бы вряд ли притронулась к нему.       Как бы то ни было, первый опыт у Иззи был не самым приятным. Она помнила, какое давление на неё оказывали приятели. Они были уверены, что, выпив, она станет куда более раскрепощённой. Парни предлагали сладкие фруктовые коктейли, но они были не особо вкусными. Изабель хотелось быть «своей» в компании, поэтому она не отказывалась, хотя определённо предпочла бы что-то иное. Она была молода, счастлива, и ей не нужен был алкоголь.       — Наливай, — пьяным голосом потребовала Иззи, вырываясь из плена приятных воспоминаний.        — Диди, может, хватит? — с опаской поинтересовалась Пратибха. Девушка подняла на неё мутный, расфокусированный взгляд и отрицательно покачала головой. Горничная поджала губы, а затем лишь выдохнула, сдаваясь и наливая ещё половину. Изабель выхватила поданный ей стакан и сделала большой глоток. На несколько мгновений зажмурилась, пережидая, пока виски, схвативший её за горло всеми своими градусами, снова позволит ей дышать. Иззи чувствовала, как всё перед глазами плыло от алкоголя, и не могла остановить предметы, которые словно вертелись по кругу. Девушка излишне громко поставила стакан на стол и так же нарочито громко проговорила:       — Спасибо за компанию, но я, пожалуй, пойду спать.       Изабель резко вскочила, пошатнулась, схватилась за стол и медленно приземлилась на стул. Пообещала же себе больше никогда так не напиваться из-за своей слабой переносимости алкоголя. Она пьяно хихикнула и тряхнула головой, как бы пытаясь этим движением помочь открыться слипающимся уже глазам.       — Упс! Кажись, мне нужна помощь, — давясь смехом, сказала Иззи.       Пратибха взяла её за руку, помогла встать и, осторожно поддерживая, повела в сторону выхода. Голова сильно кружилась, ноги заплетались, спотыкаясь о невидимые преграды, а тело не слушалось. Девушка, несомненно, упала бы навзничь, если бы её не удерживала за руку заботливая служанка. Открыв дверь, Изабель едва не столкнулась лоб в лоб с быстро вошедшей на кухню Юмой. Обе девушки на миг изумлённо застыли, затем на их лицах появилось отвращение вперемешку с лютой ненавистью друг к другу. Вот уж кого-кого, а эту женщину Иззи хотела бы видеть здесь в самую последнюю очередь. Как ни пыталась она избежать любых встреч, эта встреча всё же произошла. Вдобавок как всегда не вовремя. Девушка с вызовом взглянула на Лау и попыталась обойти, но китаянка вытянула руку, преграждая путь.       — Ты, — обратилась Юма к служанке, — пошла отсюда!       Пратибха проглотила с трудом горькую, как полынь, слюну и окинула Изабель виноватым взглядом. Иззи понимающе улыбнулась и одними губами беззвучно произнесла: «Всё в порядке!» Она всё понимала, но при явно беспричинной жестокости ей хотелось врезать этой женщине прямо по изящному носику.       — Я сказала: вон! — грозно рявкнула Лау.       Горничная поклонилась до пола и, пятясь задом, вышла в коридор, не переставая кланяться. Юма плотно закрыла за Пратибхой дверь и прислонилась к ней спиной, демонстративно складывая руки на груди. И в то же время Иззи как будто волной накрыло ощущение полного могущества. Сейчас она может всё. Целый мир был под ногами!       — Я, конечно, дико извиняюсь, — с ехидной усмешкой пробормотала Изабель, положив руку на сердце, — но сейчас я собиралась пойти и лечь спать. — Она неожиданно икнула и поспешила прикрыть рот рукой.       Губы Юмы сжались в тонкую полоску так, что на скулах, обтянутых обветренной кожей, вспухли тугие желваки. Она смотрела на Иззи с такой презрительной злостью, словно хотела всю её, с ног до головы, облить каким-то смертельным ядом. А ещё лучше — серной кислотой. Обходя Изабель по кругу, китаянка рассматривала её с брезгливым выражением лица.       — Почему он за тебя так держится? — с этими словами она грубо схватила Изабель за подбородок, запрокидывая её голову, и с высоты своего роста нависла над ней, чтобы рассмотреть её лучше. — Что в тебе такого? — с отвращением произнесла она. Девушка вырвалась из хватких её пальцев и, взглянув на Юму исподлобья, громко фыркнула.       — Может быть, потому, что я не веду себя, как сука?       Резкий, сильный удар пощёчины сбил её с ног, и Изабель приземлилась на пятую точку. Она застыла в удивлении и непонимании, что произошло. Девушка схватилась за левую щёку, которая горела, как от крапивы. Иззи беззвучно открывала рот, хватая воздух, ошарашенно пытаясь понять, что это было.       — Меня никто… никогда… Как ты… — задыхалась от ненависти Изабель.       — Никогда по морде не получала? Жизнь ещё не такую оплеуху отвесит! — прошипела Юма. Боль пощёчины, разбившая Изабель губу, притупила все без исключения чувства, в том числе и чувство страха. Утерев выступившую на губе кровь, Иззи заставила себя подняться на одно колено, потом на второе. Собрав остатки сил, которые непонятно откуда взялись, она наконец встала на ноги, борясь с головокружением.       — Cojeda tu, tu asno perra, — ядовито выплюнула она, с удовольствием отмечая, как озадачено на неё смотрит Лау. Китаянка сделала к ней два стремительных шага, схватила её за грудки и приподняла.       — Юма! — раздался громкий властный голос за её спиной. Генерал королевской армии медленно развернулась. В дверном проёме стоял Пэйган, а из-за его спины выглядывала обеспокоенная Пратибха. Иззи мысленно поблагодарила её за такую смелость и риск.       Служанка уже давно стала личной помощницей Изабель. Это было только её желание, потому что никто не давал чёткого приказа быть привязанной к девушке. Только вот Пратибха была другого мнения: она прониклась к ней тёплыми и искренними чувствами, особенно после того инцидента с отравлением. И сейчас, в такой момент, она, переборов страх, решилась помочь Иззи.       — Разгневанные женщины страшнее войны, — покачал головой мужчина, а затем приказным тоном произнёс: — Отпусти её.       Недолго думая, Лау отшвырнула Изабель от себя и молча отошла в сторону. Пэйган, как всегда, сохранял хладнокровие и твёрдость, но он злился. Это было видно по его глазам, по крепко сжатым челюстям. Иззи прекрасно понимала ситуацию: один неверный жест, один лишний взгляд — и Пэйган разнесёт тут всё к чёртовой матери. Девушка стояла молча, потупив взгляд в пол. Мужчина подошёл к Иззи вплотную, обнял её одной рукой за плечи и, не торопясь, повёл в сторону выхода. Когда он находился так близко, Иззи с удивлением поймала себя на давно позабытых ощущениях: детской робости и девчачьего смущения. Она чувствовала всем существом, как от этого человека исходит неподдельная мощь. Его сила отталкивала и одновременно манила, как манит всякого смелого человека ощущение опасности и необходимость смертельного риска.       — Ты, в самом деле, предпочтёшь эту шваль своей собственной сестре? — вслед ему бросила Юма. Мин проигнорировал её вопрос и лишь ускорил шаг. К горлу подкатил ком, мешая дышать, и Изабель, с усилием сглотнув вязкую слюну, протолкнула этот ком куда-то вниз. Она только мельком видела горящий взгляд короля и теперь не решалась поднять на него глаза. Ноги девушки подкашивались, ещё мгновение, и она упадёт. — Мне напомнить тебе, как однажды ты сделал свой выбор и остался ни с чем?!       Рука Пэйгана на плече Иззи сжалась сильнее, но боли не было. Эти слова задели её даже больше, чем оскорбления. Ей хотелось прикоснуться к нему, положить на его широкую ладонь свою. Но она поборола это желание и лишь молча брела рядом. Поднявшись наверх, Мин буквально затолкал девушку в её спальню. Иззи, не удержавшись на ватных ногах, в очередной раз упала на колени, упираясь руками в пол. Казалось бы, после подобной эмоциональной встряски алкоголь должен был выветриться из организма, но её состояние говорило об обратном. От виски до сих пор кружилась голова, во всём теле чувствовалась слабость, хотелось спать — не столько даже спать, сколько лечь, и ещё больше хотелось выйти на улицу, вдохнуть воздуха, которого так недоставало в душной спальне.       — Так нравится стоять передо мной на коленях? — усмехнулся Пэйган, наблюдая за жалкими попытками Изабель встать на ноги. Девушка обидчиво надулась.       — Вам следовало быть более аккуратным с леди, — пробубнила Иззи, прилагая тщетные усилия подняться с пола.       — И ты называешь себя «леди»? — Мин подхватил её под локоть, помогая удержаться.       Если подумать, то ничего удивительного, что они вдвоём оказались так близко друг от друга. Он находился так близко, что её лицо практически уперлось Пэйгану в грудь. Изабель не могла понять, спит она или это происходит с ней наяву. Она явственно почувствовала сладкий и одновременно терпкий аромат духов в приятном сочетании с запахом его тела. Она отметила его на редкость правильное мускулистое сложение, гибкие движения, безусловную мужскую красоту замкнутого лица с тонкими прямыми чертами, самоуверенным выражением карих глаз и насмешливым изгибом плотно сжатых губ. Казалось, что заходящееся в бешеном ритме сердце вот-вот выпрыгнет из груди. И девушка не понимала из-за чего это. Или из-за алкоголя, или из-за близости с Пэйганом.       — Я вообще-то следую твоему совету, — прервала напряжённое молчание Иззи. Мин не выдержал и хмыкнул, закатив глаза.       — Кто же знал, что ты так восприимчива к алкоголю. — Он мягким, но необыкновенно сильным движением усадил Изабель на кровать и уселся с ней рядом. Изабель долго смотрела перед собой немигающим взглядом, но вскоре, будто очнувшись, повернулась к Пэйгану и сказала:       — Твоя сестрица, небось, рвёт и мечет.       — Наблюдать за пьяной Обезьянкой сейчас гораздо интереснее, чем участвовать в семейных разборках, — ответил Мин, подпирая кистью щёку и опираясь локтём на колено. Девушка недовольно взглянула на него и скрестила руки на груди.       — Здесь тебе не зоопарк… хотя, это самый что ни на есть настоящий зверинец. С агрессивной самкой в клетке.       Пэйган попытался сдержать улыбку, но не получилось, а девушка воодушевлённо продолжала:       — Я вообще не понимаю, почему ты позволяешь ей подобное! Ладно я, меня она вообще ни во что не ставит, но, maldito sea, ты же король! — Изабель невольно задумалась над своими словами, но они стали пищей для размышления не только для неё. — То, что она твоя сестра, не даёт ей права говорить столь ужасные вещи. И, откровенно говоря, — Иззи упала на спину поперёк кровати, широко раскинув руки в стороны, и невидящим взором уставилась в потолок, — она меня заебала. А ещё меня заебало быть у всех девочкой для битья. Знаешь ли, всю жизнь мечтала, чтобы какая-то узкоглазая женщина из Богом забытой страны пиздила меня головой об стену и разбивала губы до крови. Погоди! Я передумала… плевать на губу, потому что здесь — она сжала рубашку на груди в области сердца, — здесь не заживёт уже никогда.       Пэйган был непривычно сосредоточен, внимательно смотрел на неё и почти всё время молчал. Изабель тоже смотрела на него, отчуждённо, безразлично, и, казалось, спокойно. Он положил горячую тяжёлую ладонь на её острое колено и ободряюще сжал. От неожиданности Изабель вздрогнула.       — На завтра для тебя есть работа, постарайся не ударить в грязь лицом, — уже серьёзным тоном сказал Мин, поднимаясь с кровати. И уже перед самым выходом из комнаты он еле слышно добавил:       — Не дай Юме сломить тебя, Изабель.