POV Джемре
Телефон не переставал вибрировать на прикроватной тумбе, и даже спиной я чувствовала, что это он. Успев поймать секунды между бесконечными звонками, я выключила телефон, не думая о последствиях. Не прошло и двух минут, как от окна моей спальни начали исходить звонкие стуки. Резко поднявшись на ноги, я подбежала к окну. В темноте, у угла особняка стоял Дженк. Он один за одним кидал в мое окно камушки с земли. И как только увидел меня, на его лице повисла гримаса одновременной радости и злости. Его скулы были плотно сжаты, свет, который падал на него лишь с одной стороны, подчеркивал все его эмоции на лице. И в такой темноте было видно, как горят его зеленые глаза. От его вида, по моему сердцу пошла трещина. У меня даже не было сил улыбнуться ему, чтобы успокоить. Я не могла врать ему. Заметив, мое состояние, он начал пробираться в сторону нашего домика. В ужасе от того, что он может ворваться в дом, я побежала ему на встречу. Не знаю, как у меня получилось выбраться из дома, чтобы никто не заметил, но я смогла. Я знала, что мои глаза были красными, а веки припухшими от слез. Я не могла скрыть этого сейчас, да и не хотела. Как только я оказалась на улице, передо мной уже стоял Дженк. Он сразу же заключил меня в свои объятия, покрывая поцелуями мое лицо и шею. От касаний его губ, казалось, что я вот-вот потеряю сознание, а в его руках было настолько тепло и комфортно, что хотелось остаться в них навсегда. Как же мне сказать ему?! Слезы вновь покатились по щекам. - Что с тобой, жизнь моя? – нежно спросил он, отпрянув от меня, и взял мое лицо в свои ладони. Его злость, которая была на лице пару минут назад, стерлась. - Дженк, не надо! – взяв его руки в свои ладони, я отстранила их от лица, но не отпустила. Он непонимающе смотрел на меня, переводя взгляд с наших рук на мои глаза. - Что такое? – его голос начал дрожать. - Дженк… - я закрыла глаза. - Джемре… - он прищурившись смотрел на меня, и его взгляд изменился, словно он понял, что я хочу сказать. – Нет! – обезумевши усмехнувшись, он выдернул свои руки из моих, и отошел от меня на пару шагов, хватаясь руками за голову. – Не говори! - Прости, Дженк… - Не говори! – шептал он, словно в бреду. Я видела его руки, которые начинало трясти. И в этот самый момент, я возненавидела себя. Возненавидела все, что связанно с этим городом. Глаза любимого смотрели на меня с самым большим разочарованием, и это было то самое, что нельзя пожелать даже врагу. Я не могла ничего говорить, ком слез застрял в горле. Дженк стал бледным, словно полотно. – Я не верю! – усмехнулся он. - Не получится… - все, что смогла сказать я. - Нет… - он подлетел ко мне, и схватил за плечи. - Ты же не хочешь этого! Я вижу! Будь со мной! Я заберу тебя! Если хочешь мы завтра же уедем, мы уедем сейчас! – на последних словах тон его голоса значительно повысился, и нас могли услышать. «Да, увези» - звучало в моей голове, но разум твердил обратное. - Молчи, пожалуйста, молчи! – накрывая ладонью его губы, говорила я. - Нет! – крикнул он, отрываясь от меня. Его грудь тяжело вздымалась от нехватки воздуха. - Не смогу, Дженк! Мы не сможем быть вместе! - Да что ты несешь? – кричал он. С каждым моим словом сердце трещало все сильнее и сильнее, до полного краха оставалось всего ничего. Я прекрасно понимала, что ударив любимого, я ударяю себя. Если мне не быть с ним, то и сердце мне не нужно. - В эту субботу я стану Джемре Карачай, как супруга Недима Карачая! – произнесла я, и его словно ударив током отдернуло. - Ты шутишь? – его глаза стали влажными, и моя душа начала гореть в аду. - Прости… – срываясь, шептала я. - Ты… - он начал пятится назад, не веря в происходящее. На его лице повисла гримаса шока и нескончаемой боли. – Как? За что? Что все это было? Зачем ты давала надежду? Зачем, Джемре? – кричал он, смотря на меня сквозь слезы. - Прости… - Что происходит? – дверь из дома резко открылась, и показался недоумевающий Дживан и мама. Как только взгляд брата упал на Дженка, он освирепел. – Ты что здесь делаешь? – шипел он. - Тебе ли спрашивать об этом? – прищурившись съязвил Дженк. - Слушай, ты… - Дживан подлетел к Дженку, и схватив его за ворот кожаной куртки, подтянул к себе. Я чуть было хотела вмешаться, но Дженк резко вырвался из его рук, грозно смотря на Дживана, словно вот-вот нанесет удар. – Ты ни на шаг не подойдешь к моей сестре, ясно тебе? - Ты мне запретишь? – шипел Дженк. - Я запрещу! – после его слов, Дженк зарычал, словно зверь, и удар брата по лицу, отчего тот упал на землю, но не заставил себя долго ждать. Незамедлительно поднявшись на ноги, он ударил Дженка. Как только Дженк упал на землю, внутри меня все охладело, и я ринулась к нему. - Дженк! – испуганно крикнула я, уже подбегая к нему, но кто-то схватил меня за локоть, и силой потянул обратно. Обернувшись, я увидела маму, которая даже не смотрела в сторону Дженка. Она спокойно позволяла Дживану бить его. Дживан наносил больше ударов, чем успевал реагировать Дженк. Я видела, как Дженк вот-вот потеряет сознание, и все было потому, что все то время, что Дживан наносил свои удары, Дженк не сводил с меня глаз. В его взгляде было столько горечи и боли, что было больно дышать. Последние остатки моего сердца продолжали биться ради него. - Пусти меня! – строго сказала я маме. - Нет, мы идем домой! – мама силой затащила меня в дом, и последнее, что я видела – это, как Дживан отлетает от Дженка, потому что тот нанес удар, а после на лужайку выбежали Господин Агьях и Госпожа Шениз. - Джемре, что это было? – спросила мама. - Дженка больше нет! Рада? Его больше нет в моей жизни! – истерично закричала я. – Ты убила меня сегодня! Растоптала и уничтожила мое сердце! Тебе плевать на меня! – мама схватила меня, и прижала к себе, и в этот раз мне хватило сил оттолкнуть ее. - Все будет хорошо! Это к лучшему! – шептала мама, поглаживая меня по волосам. - Ничего не будет хорошо! Твой сын убивает того, кого я люблю, а ты тащишь меня в дом, оставляя их! Кто ты такая? Что стало с моей милосердной мамой? – мой голос осип. - Я буду жить так, как хочешь ты, и все остальные… но не в этой жизни! – я зашла к себе в комнату, и закрыв за собой дверь на замок, достала чемодан, поспешно закидывая в него вещи. - Джемре, что ты делаешь? Открой эту дверь! – голос мамы доносился с обратной стороны двери. Сегодня я сломала себя, сломала человека, который значит для меня так много. Сегодня я признала, что люблю Дженка Карачая. И признав это, отстранила его от себя. Никогда я не смогу смотреть в его глаза. Я просто уйду, сбегу в неизвестном направлении, и никто меня не сможет остановить. Только жаль, что я решилась на это после того, как причинила боль любимому мужчине. Теперь мне не остается ничего, кроме как завоевать его доверие вновь. Завоевать его любовь.POV Дженк
С трудом остановив нашу драку с Дживаном, родители завели меня в дом. Все тело болело от нанесенных ударов, но больше всего болела душа. До последнего я не хочу верить в то, что сказала Джемре. Невозможно играть настолько честно и правдоподобно. И зачем ей все это нужно было?! Зачем ей нужно было использовать меня?! Я чисто и открыто любил ее всем сердцем, а она отвергла меня одним лишь взглядом. Хотя глаза ее выдавали. В них было слишком много боли, чтобы ее слова могли быть правдой. Внутри все разрывалось на части, хотелось выть от боли. И физическая боль была здесь абсолютно не причем. Отец усадил меня на диване в гостиной, и мама принеся аптечку начала обрабатывать мои раны. Я не чувствовал боли. Уставившись пустым взглядом в стену, я даже не ощущал, когда мама касалась моего лица. Сквозь пелену, что застелила мои глаза, я видел, как отец ходил из стороны в сторону, сведя руки за спиной. Сейчас мне было все-равно, что он скажет, и какой вердикт вынесет мне на этот раз. Больнее все-равно не будет. - Как давно? – сухо спросил отец. Я молчал. - Дженк! – зло крикнул папа, и я дернулся. - Не кричи на него! – повысила тон мама. - Прекращай защищать его, Шениз! Он взрослый мужчина, и должен нести ответ за свои поступки! – тон папы не снизился. Мама глубоко вдохнул, встала напротив отца. - Он должен отвечать перед тобой за то, что влюбился? – раздраженно спросила мама, и отец округлил глаза. – Да, Агьях, твой сын влюбился! А ты знал об этом? – продолжала мама. – Ты хоть что-нибудь знаешь о своих детях, кроме их достижений? – я удивленно смотрел на маму, понимая к чему она клонить весь этот разговор. – Ты помнишь, что у тебя есть трое детей? Трое детей, Агьях. Ты даже про Недима не знаешь. Видишь лишь его успехи в бизнесе. А твои дети счастливы, они влюблены. И вместо того, чтобы спросить у своих сыновей: «Как ваша жизнь?», ты вновь давишь на них. – мама сделала паузу, а отец практически упал в кресло, не сводя глаз с мамы. – Твои сыновья любят! Радуйся за них, помоги им! Прекрати диктовать им свои желания! Прислушайся к ним! – мама подошла к отцу, практически в плотную. – Слишком долго я молчала. Я не дам тебе женить Недима на той, которую он не любит! И Дженк не будет отчитан за любовь! Не будет! – крикнула мама. Отец впервые ни сказал ни слова. Он посмотрел на нас с мамой ошалевшим взглядом, и так же молча ушел наверх в свой кабинет. Если сказать, что я был удивлен, это ничего не сказать. Никогда в жизни мама не разговаривала с отцом в таком тоне передо мной. Она всегда покорно слушала его, и выполняла все то, что он говорил. Но сегодня был срыв. Она сказала ему все, что было в ее голове. Я видел это, потому что, как только он скрылся на лестнице, она в упадке сил села на диван, запустив пальцы в свои шикарные рыжие волосы. Пересаживаясь к ней, я приобнял ее за талию, и опустил подбородок на плечо. - Мам, не нужно так переживать! - Ты разбит, и я же вижу, что твои глаза пусты! – она посмотрела на меня со слезами на глазах. – Недим ходит сам не свой! Каждый день, я вижу, как он смотрит на этот календарь, и тяжело вздыхает! – голос мамы охрип. – Это невозможно, Дженк! Когда твои дети несчастны, несчастны и родители! – утерев ее слезы большим пальцем, я улыбнулся так, как только мог. - Не стоит плакать из-за нас! Это наша жизнь! Это наши пути! Мы справимся так же, как справились вы! - Душа моя! – мама поцеловала меня в лоб, и крепко обняла. Впервые я ощутил боль в области лопаток. Эта боль напомнила мне о Джемре. Все воспоминания мощным потоком нахлынули на меня, запрещая нормально дышать и думать. Мне нужно было уйти, выбраться из этого особняка. Быть подальше от Джемре. Просто уйти. - Мам, я останусь сегодня в отеле! Мне нужно остаться одному! - Я не пущу тебя такого! – мама схватила меня за руки. - Клянусь, что все будет хорошо! – улыбнулся я. - Нет, Дженк! - Мам, все будет хорошо! – поднимаясь на ноги, и целуя ее руки, я направился к выходу. - Позвони, как только доберешься! – крикнула мама вслед. - Хорошо! Как только я вышел во двор, и начал пробираться к машине, в моем кармане завибрировал телефон. Взглянув на экран, я увидел ее имя: «Джемре». Злость полилась по венам, и громко зарычав, я со всей силы бросил телефон на асфальт, вдавливая его ногами, чтобы от него ни осталось и следа. В тот же моменты, ко мне подлетел из ни откуда появившийся Недим, и схватив в свои руки оттащил меня от осколков телефона. Я глубоко и тяжело дышал. Воздуха не хватало, его было слишком мало. Брат смотрел на меня, ничего не понимания. Его взгляд бродил по моему побитому лицу. Приподняв бровь, он задал немой вопрос, все еще не выпуская меня из своих рук. - Не нужно слов! – отдернув его руки, я направился к своей машине. - Дженк, я отвезу! – Недим побежал за мной. - Я просил? – крикнул я, резко разворачиваясь к нему, отчего закружилась голова. Брат застыл на месте. - Дженк, ты плохо выглядишь! – обеспокоенно сказал брат. - Внутри еще хуже, поверь! – сказал я, направляясь в сторону своего «Мерседеса», и перед тем, как сесть внутрь, крикнул брату: - Желаю счастливой жизни! И зачем теперь все это нужно?! Для чего нужно жить?! Чтобы наблюдать за ее счастьем с Недимом, живя с ними под одной крышей?! Я не согласен на такие условия. Это последнее, что я хочу. Одно я знал точно – я не хочу ни видеть, ни слышать о Джемре Йилмаз. Пусть, пропадет все пропадом. Моё сердце осталось с ней. Его нет. Оно исчезло. Там пусто, даже нет звука. Только этот самообман не будет действовать долго, и я это понимал. Она проникла в меня глубже, чем в сердце. Эта женщина забрала мое сердце и душу, без сожаления бросив их заживо в огонь.