Современность.

Шёл дождь. Бычок тяжело ступал на сырую испещренную узорами покрышек почву и те следы, которые он оставлял после себя, быстро наполнялись падающей с неба водой. Он смотрел прямо перед собой, но взгляд его был затуманен стоящими в глазах слёзами. Его сердце было разбито. Его походка была не твёрдой и то тут, то там он терял равновесие, совершая неуклюжее покачивание в попытке остаться на ногах. Мысли жужжали в его голове стаей неправильных пчёл, которые делали неправильный мёд. Бычок не мог поверить, что после всего того что он сделал, Иа мог поступить с ним так. А ведь бычок нашёл и отдал ему казалось безвозмездно утраченный хвост! Его бесцельные блуждания привели его на заброшенную стройку очередного небоскрёба, которыми был полон это серый и постылый город. Не разбирая дороги, бычок поднимался по лестничным пролётом, когда, наконец, он не оказался на самой вершине этих индустриальных руин. Пред ним предстали не до конца залитые бетонные колонны, груды кирпичей и стройматериалов. Неуверенно, бычок шагнул на предательски зашатавшиеся леса. И когда, буквально через секунду после того как он перешёл на другую секцию лесов, предыдущая заскрипела и со скрежетом рухнула на стройплощадку внизу. Бычок понял свою судьбу. Ему было не выбраться отсюда живым. Он тяжело вздохнул. В спешке он попытался перебраться на недостроенную площадку этажа, и ступил на груду стройматериалов которые были навалены между лесами и железобетонной основой здания. Он начал уже было радоваться, что смог избежать такой неминуемой участи, как он услышал хруст снизу. Доски, валявшиеся на стройплощадке уже не первый год, прогнили и предательски трещали. Одна за одной, они лопались от неожиданной нагрузки, и вот бычок уже балансировал на последней доске. Его участь была всё же неизбежной. Доска кончалась. Доска лопнула, и этот звук показался бычку звуком пули, в упор выпускаемой в висок. Его жизнь была кончена, и более, чем в одном смысле. Теряя баланс и падая в неизбежность, он знал, что Иа вряд ли затруднит себя тем, чтобы проводить бычка в последний путь. Он упал на торчащие из земли стрелы арматуры, которая иронично пробила его никому не нужное и полное отчаяния сердце. Издав последний хрип, бычок совершил несколько конвульсивных содроганий и замер. Его больше не было. Над огромным серым мегаполисом всё так же висели свинцовые тучи, и никто не заметил этой трагедии. Она была слишком мала и незначительна и таких трагедий ежедневно происходило так много, что ни одна из них не стоила чьего-либо внимания. Большой город это одинокое место.