Сладость на языке

Спортакус так до конца и не понял, когда он умудрился свернуть не туда. Когда розовый вихрь счастья и наивности стал для него чем-то большим, нежели другом. От одной ее лучезарной улыбки он сходил с ума, а в его обычно светлую голову закрадывались темные мысли. Каждый раз он стыдливо отводил взгляд, заприметив чересчур короткое платье и длинные стройные ноги в розовых чулках. Прятал не к месту алеющий румянец на щеках, мысленно отчитывая самого себя. Однако стоит упомянуть, что мужчина, отнюдь, не был извращенцем. Просто по случайности пропустил тот момент жизни, когда тринадцатилетняя девочка превратилась в юную девушку. Пропустил тот момент, когда она начала носить ненавистные ему розовые чулки, заставляющие его нутро волноваться. Стефани выросла. Но почему-то Спортакус проглядел этот факт. И теперь расплачивался за свою невнимательность. Он упорно гнал неправильные мысли вон, но ежедневные тренировки и собственное призвание неумолимо сталкивали его с розовым сумасшествием. Если он трусливо отсиживался на дирижабле, Стефани отсылала столько наивных писем, где интересовалась, все ли с ним в порядке, что Спортакус лишь грустно ухмылялся и сползал по стене на пол, держа в руках бесполезные бумажки, пропахшие насквозь ее малиновыми духами. Вдыхал сводящий с ума аромат, опрокидывая голову назад и болезненно ударяясь о стену. Его не раз посещала идея сдать значок супергероя, ставший сейчас для него только обузой. Или же перевестись в другой город. Подальше от нее, ее малиновых духов и чертовых розовых чулок. Однако мужчина тут же отказывался от затеи, понимая, что без него этот городок окончательно загниет. А также понимая, что ему не простят подобный трусливый побег без всяких объяснений. Но, просыпаясь утром, Спортакус с ужасом ощущал, что у него нет какого-либо настроя на продуктивный день, полный тренировок, спорта и правильного питания. Более того, с каждым новым днем он вставал все позднее и позднее и иногда задумывался над тем, чтобы позволить себе день отдыха и поедания чего-нибудь сладкого. Пусть даже это и привело бы его к состоянию амебы. Образ жизни Робби на мгновение показался ему привлекательным. Сильно зажмурившись, мужчина тут же прогонял ненужные мысли, напоминая себе, что он все-таки супергерой и должен быть сильным. Это было похоже на наваждение. Словно кто-то насильно впечатал образ розововолосой девчонки ему в голову. Стефани. Ее имя сладко растекалось на языке. Нежное, как она сама. Ему казалось, что оно отдавало привкусом пломбира с малиновым сиропом. Хотя у него даже не было возможности испробовать лакомство, чтобы сказать точно. Но в голове мужчины прочно засела мысль, что данное мороженое не имело никакого иного названия, кроме как Стефани. «Старый дурак!» — думал он, вспоминая перед сном ее шоколадные омуты, обрамленные длинными ресницами. Это было безумием. Абсолютным сумасшествием. Но каждую ночь с его губ обрывисто слетало ее имя, еле слышно произнесенное горячим шепотом. Сте-фа-ни. Учащенное дыхание, капельки пота на висках и вспышка удовольствия, тут же сменяющаяся волной стыда. Она ничего не подозревала. Спортакус знал это наверняка. В ее представлении он был идеальным, самым правильным человеком в мире. И он изо всех сил старался сохранить ее виденье, хотя с каждым разом становилось все сложнее. Она по-прежнему одаривала его восхищенными взглядами, заключала в крепкие объятья, от которых у мужчины, стыдно сказать, подгибались колени. Он продолжал тепло, по-дружески, ей улыбаться, однако правый ус предательски дергался, выдавая его ложь. Но девушка так ничего и не замечала. Однажды, когда мужчина наблюдал, как подростки играют в классики, вниманием его вновь завладели розовые чулки на стройных ногах. Он нервно облизнул сухие губы, глядя, как девушка скачет по нарисованным клеткам. Она пружинисто отпрыгивала от земли, легко преодолевая несколько клеток сразу. Розовые, словно сладкая вата, волосы рассыпались в воздухе, а на пухлых губах красовалась широкая улыбка. Помимо чулок, сводящих его с ума, Стефани надела бело-розовые полосатые шорты, неприлично короткие и обхватывающие округлившиеся бедра. Девушка стояла спиной к Спортакусу, поэтому, когда она нагнулась, чтобы поднять камень и сделать свой ход, мужчине открылся прекрасный вид на длинные ноги и, что уж таить, ягодицы, обтянутые розовой джинсой, из-за чего он тут же резко отвернулся, пряча смущенный румянец, пунцовевший на высоких скулах. Сильные пальцы вцепились в дерево скамейки, на руках выступили вены. Он не мог поверить, что что-то так просто может сбить его с толку. Стараясь успокоить участившее свои удары сердце, мужчина зажмурил глаза, однако воображение сыграло с ним злую шутку, настойчиво подсовывая образы Стефани, извивающейся в его руках. Он отчетливо ощутил волну тепла, прошедшую через все тело и остановившуюся где-то на уровне паха. Устало проведя ладонью по лицу, он сжался, настойчиво пытаясь прогнать наваждение. Вдруг послышался грохот. — Боже, Стефани, с тобой все в порядке?! Встревоженный голос Зигги отрезвил мужчину, да и кристалл на его груди начал настойчиво светиться. Он поднял взгляд, видя, как причина его бессонных ночей сидела на холодном асфальте и осторожно потирала ушибленное место. Беспокойство тут же взыграло в нем, через мгновение он оказался возле девушки, убирая ее руку и открывая вид на окровавленное колено и рваные чулки. Стефани болезненно вскрикнула, когда мужчина потянулся к ране и попытался стереть кровь. Прижала колено к себе и умоляюще взглянула на Спортакуса, изогнув аккуратные брови. Тот мягко улыбнулся ей, заверив, что ничего серьезного нет, нужно лишь промыть рану. — Я схожу за мэром! — воскликнул Стинги, уже поворачиваясь в нужном направлении. — Нет, я сам этим займусь, — отрезал мужчина, удивив не только подростков, но и пострадавшую. Подхватив на руки удивленную Стефани, он, сказав ей держаться крепче, повис на лестнице дирижабля, и та автоматически потянула их наверх. Он не знал, почему вызвался помочь ей самостоятельно. Лишь ощущал ее тепло, ее маленькое тельце, прижимавшееся с его телу, тонкие руки, обвивавшие его мощную шею. Она цеплялась за него так отчаянно, словно чего-то сильно боялась. Усаживая ее на своей постели, Спортакус попытался заглушить все ненужные мысли, охватившие его, увидев свое розовое сумасшествие на фоне его же белых простыней. Тряхнув головой, прогоняя наваждение, он отправился вглубь дирижабля за аптечкой. Он старался из-за всех сил думать о Стефани, только как о друге, и не допускать надежды на что-то большее. Двадцать лет разницы в возрасте не давали ему и шанса на какие-либо отношения. Скорее уж Стефани сойдется с Зигги или Пикселем, чем подпустит к себе кого-то, вроде него. Вернувшись к девушке, Спортакус сел возле нее, взглядом прося развернуться к нему. Девушка послушно повернулась, с интересом глядя на мужчину. Он не знал, что именно завладело ее вниманием, и, заглянув в ее карие омуты, ища ответы, на мгновение потерялся в них. Потерялся, как мальчишка. — Позволь… — наконец промолвил он, аккуратно прикасаясь тряпочкой, вымоченной в перекиси, к ране девушки. Стефани тут же сдавлено зашипела сквозь зубы, ощутимо вцепляясь в плечо мужчины ноготками. Тот принялся заботливо дуть на колено девушки, за что та наградила его благодарным взглядом. — Зачем ты это делаешь? — спросила она, стойко терпя боль. Спортакус, который уже успел смыть кровь с ее ноги, вдруг замер. Сердце пропустило удар. Страх прошелся вдоль тела и отдался в руки. Тряпочка в его ладони затряслась. — Ты мой друг. Друзья помогают друг другу, — как можно беспечнее ответил он. — Нет, ты не так понял, — Стефани покачала головой, чуть улыбаясь, — Почему это делаешь именно ты и именно здесь? Мужчина старательно обрабатывал рану, хмуря прямые брови. Про себя он умолял всех известных ему богов помочь не выдать себя. Малиновый аромат забивал ноздри, окутывая дурманом. Он уже обматывал бинтом колено, когда ощутил, как маленькая ладонь прикоснулась к его щеке. — Почему в последнее время ты избегаешь меня? — задала она последний вопрос, изогнув брови. В ее глазах отразились непонимание и обида. Он вдруг почувствовал, как на душе заскребли кошки. Накрыв ее ладонь своей, мужчина несколько секунд просидел в таком положении, а после резко вскочил, делая вид, что между ними ничего не произошло. — С чего ты это взяла? — все также беспечно спросил он, упрямо пряча глаза, — Я вовсе тебя не избегал. Ложь всегда давалась ему тяжело. В особенности ложь ей. Но сказать правду он не мог. Просто не смел. Спортакус отвернулся, подходя к столику с фруктами, подхватил яблоко и жадно в него вгрызся. Надо было искать путь отхода, однако, как назло, полезные мысли в голову не шли. Лишь темные и совсем не детские, о Стефани, сидящей на его кровати. Яблочный вкус на языке был не в силах перебить малиновый аромат, забивший его нос. Он вновь чувствовал, что сходит с ума. Что место в дурдоме ему уже обеспечено. Он не видел, буквально ощутил, как девушка подорвалась с постели и подошла к нему сзади, со спины. Коснулась его напряженных плечей, заставляя его напрячься только больше, и произнесла: — Пожалуйста, Спортакус, скажи мне, что не так… Ее тихий голос звучал практически возле уха. Мужчина снова сильно зажмурился, мысленно приказывая себе не давать слабину. Развернувшись, он устало взглянул на девушку. В его голове вдруг промелькнула мысль, что он похож на чертового Гумберта в своей нездоровой тяге к Стефани. А она его Лолита. Его маленькая девочка, которую он посмел возжелать. Она вся была одной большой сладостью. Ее волосы — сладкая вата, глаза — молочный шоколад, кожа — мед, имя — пломбир с малиновым сиропом. Сладости — его слабость. Она — его слабость. Стефани. — Ну же, пожалуйста… — тихий, почти умоляющий голос. Мужчина долго всматривался в лицо своего наваждения. — Поверь мне, ты не хочешь знать правды, — наконец прошептал он, ощущая, как на его плечи ложится огромный груз, который требовал, чтобы его скинули. Однако Спортакус не мог поступить так со своей Стефани. Девушка шагнула ближе к нему, устраивая обе свои ладони на его щеках. Перед этим она умудрилась стянуть мешающуюся в данный момент шапку с его головы и бросить ее вглубь помещения. Он даже не дернулся, чтобы воспротивиться. Кудрявые русые локоны упали на лицо мужчины. — Я выдержу. Взгляд девушки был твердый. Уверенный. Он смотрел в ее глаза и тонул окончательно. Медленно умирал. И неожиданно осознал, что желает рискнуть. Поставить все на кон, и будь, что будет. Молча, без слов, он потянулся к ее губам, оказавшимся земляничными на вкус. Прозрачный блеск делал свое дело. Спортакус замер, ожидая ее реакции, словно смертного приговора. Стефани медлила недолго. Прошлась руками по его торсу и обвила сильную шею, прижимаясь плотнее и позволяя мужчине зайти дальше. Ошарашенный ее реакцией, он стоял, не в силах поверить в реальность. Руки несмело сжали ее талию, еще не до конца понимая, что все происходящее в данный момент — не очередной его сладкий сон. Но когда девушка уже откровенно зарылась пальцами в ворохе его волос, он позволил себе с жадностью впиться в желанные губы, почти что кусая их, словно проверяя, что это не мираж. Он будто дикий зверь вцепился в свою добычу, углубляя поцелуй, делая его до пошлости влажным, настойчивым. Стефани легко поддавалась рукам мужчины, проходящим вдоль ее спины, прямо по позвонкам. Она старалась успеть за ним, но тот, как и всегда, был быстрее и изворотливее. Она изгибалась в его руках, подавалась вперед навстречу его требовательным губам, пытаясь отвечать с не меньшим жаром. Мужчину вновь окутал малиновый дурман с земляничным привкусом. Ощущая робкое девичье дыхание на своем лице, он прикладывал немало усилий, чтобы не сорваться окончательно. Все это откровенно походило на один из его самых смелых снов. Когда девушка самостоятельно подтолкнула его к находящейся позади кровати, Спортакус с разочарованным вздохом прервал поцелуй. Остановил ее за хрупкие плечи, когда та недовольно взглянула на мужчину. Ласковым взором окинув розовый вихрь в рваных чулках и с перевязанным коленом, он уместил свою большую ладонь на шее девушки, чуть притягивая к себе. — Нам не стоит заходить так далеко, — жарко, с придыханием, прошептал он, чувствуя, как собственное тело бессовестно его подводит. Он был на грани того, чтобы целиком и полностью разрушить стену между ними, так тщательно возводимую им в последнее время. Девичьи руки на его груди заставляли адекватные мысли в его больной голове улетучиться. Он ощутимо сжал ее загривок, притягивая тело девушки еще ближе к себе, а та, в свою очередь, вновь требовательно подтолкнула его к кровати. Почувствовав, что теряет равновесие, Спортакус растерянно приземлился на белые простыни. Через миг Стефани забралась к нему на колени, оперевшись собственным лбом о лоб мужчины. Руками обвила его голову, зарывшись в русых волосах. Зрачки его практически полностью закрывали радужку голубых глаз, из-за чего взгляд потемнел. — А я думаю, что стоит, — выдохнула она ему в губы, отчаянно приникая плотнее к сильному мужскому телу. Было в их положении нечто невероятное, заставляющее его с измученным рыком вновь ворваться в рот девушки, сжимая руки на ее ягодицах, а после проходя раскрытой ладонью вверх по позвоночнику. Она сдавлено выдохнула, выгибаясь в спине и открывая тонкую шею. Спортакус провел носом по бархатной коже, пробуждая в девушке дрожь и заставляя покрыться мурашками. Ладонь зарылась в розовые локоны, чуть оттягивая голову Стефани, а губы очерчивали контуры яремной ямки. Девушка тем временем опалила его ухо горячим дыханием и прошлась кончиком языка по завитку, заостренному на конце, прикусив мочку. Ее действия отдались болезненной теснотой в штанах, из-за чего мужчина сильнее прижал девичье тело к своему. — Что же ты со мной делаешь, — прошептал он, подхватывая Стефани под ягодицы и меняя их положение, нависая над девушкой. Вновь припал к шее, с удовольствием вдыхая малиновый аромат, которым, казалось, он сам окончательно пропах. Глаза застилал розовый туман, однако он отчетливо ощутил проворные девичьи руки, пытающиеся стянуть с него одежду. Мужчина часто представлял подобную картину в своей голове, утыкаясь лицом в подушку и кусая губу до крови. Но сейчас он видел лишь исцелованные губы на раскрасневшемся лице Стефани, которая протестующе потянулась за ним, когда тот внезапно отпрянул и замер в прежней нерешительности. Без сомнения, мужчина желал ее. Прямо здесь, множество раз и в разных позах. Он так долго сходил с ума по ее розовым чулкам, по сладкому ягодному шлейфу, что все происходящее казалось ему неправильным. Это должно было оставаться всего лишь мечтами. Когда он успел так извратить несчастную девочку? Стефани наивно потянулась к нему руками, хватаясь за наполовину стянутую жилетку. — Стеф, нам действительно не следует… — начал мужчина, однако девушка нагло его перебила. — Что опять не так, Спортакус? — возмущенно воскликнула она, глядя на него из-под нахмуренных бровей, — То ты врываешься в мою жизни, принося с собой веселье и смех, то трусливо прячешься на дирижабле; то целуешь меня так, как не целовал никто, то тут же вновь отталкиваешь от себя. Кто в наших отношениях подросток со скачущими гормонами: я или ты?! Стефани бесцеремонно сорвала с него синюю жилетку, притягивая мужчину к себе, однако сильные мускулистые руки не дали ей вернуться к тому, на чем они остановились. — Ты не понимаешь, — отчаянно произнес мужчина, пытающийся не поддаться ласкам девушки, — Назад дороги не будет. Однажды заполучив тебя, я уже буду не в силах отпустить. — А я и не хочу, чтобы ты меня отпускал. Оба замерли, пораженные. Спортакус от того, что и в самых тайных мечтах не смел представлять себе этих слов. Стефани от внезапного признания, неосторожно сорвавшегося с языка. Молчание затянулось. Поняв, что сболтнула лишнего, девушка спешно шагнула к выходу, стараясь не смотреть на мужчину. Тот тут же остановил ее, схватив за локоть. Долго всматривался в шоколад ее глаз в поисках фальши, но видел лишь растерянность и смущение. Удивительно. Она так смело припадала к его губам, так свободно водила пальчиками по его груди, однако робость ее настигла только после внезапного откровения. Спортакус вдруг сжал девушку в практически целомудренных объятьях, боясь, что она растает, словно пломбир. Обязательно с сиропом. И обязательно малиновым. Мужчина вернулся к кровати, вновь усаживая Стефани к себе на колени, однако теперь лишь заботливо оглаживая ее спину. Былая страсть и желание улетучились, оставив после себя приятную расслабленность и уют. Девушка уткнулась носом в шею мужчины, устраиваясь удобнее на широкой груди и слушая, как мерно билось его сердце. Почти в такт ее собственному. Он зарылся лицом в розовые локоны, вдыхая любимый аромат, заполняя им все легкие. Маленькая ладонь нашла крупную руку мужчины, переплетая их пальцы. Спокойствие разлилось негой по его телу. Он уже давно не ощущал себя таким расслабленным. Пара сидела, погрузившись каждый в свои мысли и слушая, как снаружи игриво щебетали птицы. Спортакус продолжал медленно вырисовывать причудливые узоры на теле Стефани. — Как давно ты?.. — тихо спросил он, решившись нарушить тишину. — Уже несколько лет, — твердо ответила она, крепко обвив руками его тело, — А ты? — Понятие не имею, — честно ответил он, целуя девушку в макушку. Спортакус до конца так и не понял, когда он умудрился свернуть не туда… Он лишь знал, что во всем виноваты малиновые духи и чертовы розовые чулки.