На руинах былого величия

      Сяо Синчэнь стоял на углу оговоренного здания и переминался с ноги на ногу. То и дело он тревожно оглядывался по сторонам, выискивая в толпе знакомый силуэт, складывал ладони в кулаки и крепко сжимал запястья пальцами. Он немного волновался, ведь назначенное время, по его ощущениям, кажется, давно наступило. Пришёл он сюда сильно заранее, едва ли не с первыми лучами солнца. И если по началу Синчэнь весьма умиротворённо стоял, опершись спиной о стену и погрузившись в практически медитативное состояние, то когда солнце поднялось ближе к зениту, он начал понемногу терять терпение.       Не в том смысле, что начинал раздражаться, вовсе нет. Просто… вдруг его новый знакомый передумал? Ушёл один, не предупредив? Попросту забыл о данном вечером обещании?       Сердце Сяо Синчэня билось всё быстрее и взволнованнее с каждой секундой подобных размышлений. От годами выученной сдержанности не осталось и следа. Конечно, он вовсе не думал о Сун Цзычэне так плохо, но ведь проблема была вовсе и не в нём.       Они всего лишь договорились следующим днём вместе прогуляться по городу, а Сяо Синчэнь уже надумал, что мог бы предложить отправиться в дальнейшее путешествие вместе. Хотя бы временно, для обмена знаниями и приятной компании в дороге. Совместный путь был бы куда веселее и безопаснее. К тому же, наткнись они на неизвестную злобную тварь или иную увлекательную загадку — два живых натренированных ума сработали бы куда эффективнее одного.       Возможно, дело было в самом Сяо Синчэне, который мог бы стать обузой в дальних странствиях. Сун Лань был куда опытнее него в мирских делах, почему бы ему вдруг понравилось таскать с собой такого, как Синчэнь. Мало кому нужна подобная ноша в странствиях, это ведь почти то же самое, что везде водить с собой беспомощного ребёнка, не так ли?       Всё было просто: Сяо Синчэнь очень хотел подружиться с Сун Ланем. Даже если бы им не удалось провести много времени друг с другом сейчас, кто знает, когда их ещё могла бы столкнуть тропа судьбы? Иметь доброго друга среди других заклинателей, кроме сотоварищей среди учеников Баошань-саньжэнь, было бы очень… приятно? Сяо Синчэнь вообще мало задумывался о некоей «пользе» знакомств (хоть и нельзя было не отметить полезности подобной встречи), ему просто не хотелось так скоро расставаться с таким добрым, внимательным и благородным человеком, как Сун Цзычэнь.       Нельзя было сказать, что в жизни Синчэню когда-то недоставало общения с людьми. Пускай его круг знакомств был очень ограничен, но каждый из его сотоварищей был не менее благородным и образованным человеком, способным поддержать любую беседу, но Сяо Синчэнь временами чувствовал себя немного не так. Ему будто всегда чего-то не хватало, нужно было некое разнообразие, а в кругу Баошань-саньжэнь большое разнообразие было синонимом мирской суетности. Кажется, Синчэнь только сейчас понял, что это было первостепенной причиной, по которой он захотел покинуть наставницу, и только после были мечты стать спасителем и добродетелью для всего мира. Первым же делом его манил путь приключений, множества событий, новых знаний и, конечно, пресловутого «разнообразия».       Синчэнь тихо вздохнул, закрыл лицо ладонями. Вот уж размечтался найти себе друга так быстро и так просто. Как вообще люди заводят дружбу? Неужели он думал, что один совместный ужин может стать к этому толчком? Какие же наивные и глупые размышления, в самом деле! — Здравствуй, даочжан, — неожиданно близко раздался знакомый голос.       Сяо Синчэнь слегка вздрогнул от неожиданности, убрал ладони, закрывавшие лицо, и повернулся. Вот и Сун Цзычэнь собственной персоной. Не ушёл один, не нарушил собственного обещания. Синчэню снова стало совестно, но на этот раз из-за того, что он мог себе позволить допустить подобные мысли. Выражение лица его явно выдавало всю ту бурю эмоций, что он испытывал несколькими секундами ранее и сейчас. Он слегка разомкнул губы, брови его удивленно приподнялись. Он так и не смог вымолвить ни слова. — Что-то не так? Я не хотел тебя напугать. — спросил Сун Лань, немало удивлённый такому замешательству. — Я немного задержался, но объяснить причины хотел уже в пути… прошу меня извинить.       Сун Лань склонился в лёгком поклоне. — Ничего страшного, всё в порядке, — с почти что вымученной улыбкой отозвался Синчэнь, подняв руки и демонстрируя ладони.       Неловкий примирительный жест Синчэня выглядел совсем уж неуверенно. Сун Лань тихо рассмеялся, прикрыв рот рукой. — Точно? Выглядишь немного растерянным, — с улыбкой ответил он.       Насмешка эта была совсем беззлобной, дружелюбно-добродушной и тёплой. Сяо Синчэнь тихонько вздохнул. Волнение его, наконец, отступило. Он улыбнулся столь же тепло и искренне. Зря он переживал о столь глупых вещах, ведь мало ли что могло задержать человека в городской суете? — Ничего такого, просто немного задумался. — О чём? — Цзычэнь чуть склонил голову. — Ни о чём особенном. О ближайших своих планах на будущее, — ответил Синчэнь.       Сун Лань жестом пригласил его двинуться в путь. Сегодня он обещал показать ему интересные городские места, вместе посетить несколько лавок, чтобы пополнить запасы в дорогу, и просто приятно побеседовать. Синчэнь кивнул.       Вместе они двинулись вдоль широкой городской улицы. Сун Лань заложил руки за спину, Сяо Синчэнь спрятал ладони в рукава. — И каковы эти… планы на будущее? — искренне поинтересовался Сун Лань. — Честно признаться, немного туманны. Не то чтобы у меня не было никакой цели, когда я покидал место обучения, но стать спасителем и добродетелью, всё же, не самое конкретное намерение, не находишь? Конечно, в пути я оказывал посильную помощь, где мог, но, добравшись до первых городских стен, немного растерялся — ты и сам стал невольным свидетелем моего замешательства — и… в общем, всё оказалось довольно сложно. По крайней мере, немного сложнее ожидаемого. Как выяснилось, во многом мне не хватает знаний и опыта, — Синчэнь сделал короткую паузу, обращая свой взор на спутника. — И здесь я понял, что вот, кажется, и ближайшая цель: постараться устранить этот пробел в знаниях по мере возможностей.       Сун Лань внимательно слушал, иногда кивал, демонстрируя свою искреннюю заинтересованность. — Что ж, это не лишено смысла. Знания о злобных тварях, сила духа и сила физическая… всё это, конечно, невероятно важно, но немного теряет смысл, если, не приведи судьба, попадёшь в перипетии интриг великих заклинательских орденов. Очень важно уметь не задевать чужих сфер влияния, когда не уверен, что сумеешь справиться с ответными мерами. За спиной бродячего заклинателя нет иной опоры, кроме собственных сил и знаний.       Они остановились у мясницкой лавки: Сун Лань хотел взять в дорогу небольшой запас сушёного мяса. — Истинно так. Баошань-саньжэнь не готовила нас к подобному образу жизни, мы не должны были покидать места обучения и тем более вступать в какие-либо взаимоотношения с заклинательскими орденами любой величины. Тот, кто выбирает остаться — выбирает пожизненное уединённое самосовершенствование. Я выбрал уйти без возможности вернуться.       Сун Лань забрал свою покупку, кивнул торговцу в знак благодарности, и они вновь двинулись дальше.       Синчэнь не мог не обратить внимания, что днём город выглядел несколько иначе. Не было того очарования сотен сияющих бумажных фонарей. Темнота ночи заботливо прикрывала собой самые неприглядные подробности городской жизни: грязь и бедность. Первоначальный восторг Сяо Синчэня теперь практически улетучился, он попросту не мог наслаждаться красотой архитектуры и изысканностью украшений, когда взгляд его то и дело натыкался на попрошайничающих голодных детей. Несла ли в себе хоть какой-то смысл эта красота внешняя, если столь много людей страдали? Если столь юные души пребывали в бедности физической и духовной?       Сердце его болезненно сжалось. Одному мальчишке он, быть может, и облегчил жизнь своей вчерашней податью, но как же остальные десятки таких же детей в этом городке? Сотни в городах покрупнее?       Разум его погрузился в тяжёлые размышления. Не видывал он зрелища печальнее, чем опустившиеся до воровства бедные дети. Но было ли таким большим прегрешением воровство, если иначе тебя ждала голодная смерть? Сумел ли бы он сам сохранить благородство души, окажись в подобной ситуации, не вырасти он воспитанником легендарной бессмертной?       Он качнул головой, вновь возвращая внимание своему спутнику. — Послушай, друг мой… Не сочти мой вопрос странным, но вчерашний инцидент с мальчишкой, который пытался стащить мой кошель… Ох… — он зажмурился и с силой потёр двумя пальцами точку чуть выше переносицы, пытаясь собраться с мыслями. — К сожалению, это довольно частое явление. Дети-сироты, ненужные дети, те, кого этим заставляют заниматься родители. Разные жизненные ситуации ведут на этот путь. Конечно, есть регионы богаче и беднее, где-то ты можешь встретить подобную картину чаще, где-то реже, но в любом случае — везде, — Сун Лань ответил, не дожидаясь самого вопроса. Кажется, он попал прямо в цель. — Печально, но всем и каждому помочь невозможно. — Что вовсе не значит, что не нужно помогать вовсе, — отозвался Синчэнь. — Разве плохо, что в мире появится хотя бы на одну счастливую душу больше? — Наверное… быть может, ты и прав.       Уверившись в своём предположении о повсеместности этого явления, Сяо Синчэнь немного печально вздохнул. Что же, наверное, ему предстояло познать ещё множество несовершенств этого мира, но не об этом ли он говорил чуть ранее? Даже печальное знание полезно. И сейчас Синчэнь только начал свой путь по-настоящему, в этом он твёрдо уверился.       За своими размышлениями он не заметил, как Сун Лань чуть ускорился и был теперь на несколько шагов впереди. Поэтому только сейчас Синчэнь смог увидеть, что свою причёску Цзычэнь снова собрал с подаренной им вчера шпилькой. Мысли его мгновенно переменились, какое-то волнительное чувство тут же защекотало в груди, и Синчэнь прижал к ней сомкнутые руки. Он прекрасно помнил, что вчерашнее собственное украшение Сун Ланя было куда изящнее и дороже, чем этот незамысловатый подарок. Так отчего же он сделал именно такой выбор?       Сяо Синчэнь почувствовал, что щеки стали странно горячими. Это было на удивление приятное чувство, ведь таким жестом Цзычэнь явно выказывал своё уважение и симпатию. — Сяо-даочжан? — окликнул его Сун Лань, останавливаясь и оборачиваясь. — Я ведь так и не объяснил причины своего опоздания.       Он развязал поясную сумку, выискивая в ней что-то. Синчэнь остановился рядом, удивлённо наблюдая за его действиями: — Тебе вовсе не нужно передо мной объясняться… — начал было он.       Но Цзычэнь тут же прервал его, взяв за руку и вложив в неё, кажется, поясной талисман. Двойной нефритовый диск, несколько бусин и короткая белая шелковая кисточка — простое и изящное украшение. Сун Лань быстро прервал это короткое прикосновение к чужим рукам, пока оно не успело стать неприличным. Но даже так ощущение тёплых пальцев на собственных ладонях заставило Синчэня немного вздрогнуть.       Он провёл рукой по прохладному нефриту, перебрал аккуратные бусины, пропустил меж пальцев шёлковые нити. — Ответный подарок. Искал что-то, как мне кажется, подходящее тебе. Немного задержался, пока выбирал, — Сун Лань улыбался. — Очень уж большое разнообразие выбора у местных умельцев, но это показалось мне самым лучшим. Как только увидел, почему-то сразу представил тебя.       Синчэнь хотел бы привычно сказать, что «не нужно было» и «вовсе не стоило», но до того ему понравился подарок, что не стал. Вместо этого он сразу же разместил талисман на место, на поясе своего ханьфу. Он оглядел себя: и правда, безумно хорошо подходило к его одеянию. — Буду носить с благодарностью, друг мой, — Синчэнь слегка поклонился. — Прекрасный подарок, мне очень нравится. — Я очень рад.       Сун Лань не столько хотел ответить любезностью на любезность, сколько просто хотел порадовать Сяо Синчэня приятной безделицей. В тот момент, когда Синчэнь ответил ему своей благодарной улыбкой, сияющим взглядом и тем самым ласковым выражением лица, которым впервые одарил Сун Ланя вчера, при первой встрече… Кажется, он просто хотел вновь увидеть Синчэня искренне счастливым ещё раз. Всё его естество взволновалось, кровь прилила к лицу. И, как в прошлый раз, оставалось лишь надеяться, что это не проявилось слишком явной краснотой на щеках.       Эта мысль в первый раз практически незаметно проскользнула, но сейчас вернулась к Сун Ланю вновь: Сяо Синчэнь казался ему таким знакомым, будто они знали друг друга уже много лет. Он вновь засмотрелся, запечатлевая каждую деталь образа юного даочжана. Нежно прищуренные глаза, ямочки на щеках, изящный изгиб губ. Сун Лань протянул руку, прошелестев тяжёлой тканью рукава, и осторожно коснулся талисмана, немного поправляя его и разглаживая ткань пояса ханьфу Синчэня. Однако тут же одёрнул себя, поджимая губы и пряча руки за спиной. Очередной эмоциональный и практически непозволительный жест, но Синчэнь отреагировал снова улыбкой. Весь он был словно ласковый весенний ветерок, свежий и прохладный. — Я хотел спросить, — тихо начал Сун Лань, тут же прервался, на мгновения задумавшись. — Касаемо планов на будущее.       Синчэнь слушал с самым внимательным выражением лица. — Быть может, если это не помешает тем самым планам, в дальнейший путь мы могли бы отправиться вместе? — он тихо вздохнул. — Плечом к плечу с товарищем всегда легче и безопаснее в дороге.       Синчэнь приложил ладони к своим щекам, тут же опустил руки и оправил рукава каким-то нервно-взволнованным жестом. Настала его пора бороться с проступившим на лице лишним румянцем. — Я тоже размышлял о таком варианте, даочжан. И, честно сказать, тоже хотел предложить тебе свою компанию в дальнейшей дороге. Поэтому, разумеется, я согласен. Конечно же, я согласен!       Быть может, ему всё же удалось исполнить своё маленькое детское желание, и он нашёл первого друга среди заклинателей?