делить на два

бан чан удивительный. настолько удивительный, что слепит глаза, когда просто появляется в поле зрения. чонин предусмотрительно зажмуривается на пару мгновений, чтобы потом делать вид, что всё в порядке. но ничего не в порядке. бан чан сидит ночами в маленькой комнатке, делает мелодии, правит, пишет тексты, иногда думает, глядя то на потолок, то на фигурку луффи. если говорить детскими метафорами, то для чонина бан чан - точно капитан луффи. гоняешься в попытке поймать, а потом уже понимаешь, то путь остаётся только один: следовать до конца жизни. слава богу, они живут в той вселенной, в которой люди ставят на кон не смерть, а жизнь. чонин любит временами заходить в комнатку три на четыре, устраиваться на узком сидении, читать какую-нибудь геометрию и бросать взгляды на широкую спину. больше ему нравится наблюдать, когда 3racha собирается вместе и оживлённо спорит о том, какой бит больше подойдет и кто лучше споёт или зачитает ту или иную партию. но в такие моменты на троих он чувствует себя настолько лишним, что уходит намного раньше, даже не прощаясь. боится прервать таинство, которое доступно только им. бан чан всё ещё удивительный, но такой недосягаемый. а потом уходит уджин-хён, и всё становится таким тоскливым. чонин видит, что ребята держатся, и плачет за всех ночами-утрами после уроков, практик, расписания. он не хочет взрослеть вот так - теряя кого-то. казалось бы, шоу на выживание закончилось. они думали, что дальше всё пойдёт проще и как по маслу. а получилось так, что за девятку просто бороться недостаточно. это как строишь дом, а его рушит внезапный торнадо или неожиданное цунами. уджин-хён уходит тихо, стирается с уже записанных треков на новый альбом, его нет в гостиной. он не следит за хёнджином, который слишком громко играет в гонки на телефоне по ночам (уже две недели этого не делает, кстати), не готовит вкуснейший зелёный чай и не предлагает прогуляться до магазинчика ("я куплю тебе колу, чонин-а, ты заслужил, только менеджер-хёну ничего не скажем"). чонин выскакивает из тёмной комнаты в коридор, чтобы не беспокоить никого, и натыкается на разувающегося бан чана. бан чана, у которого синяки под глазами не только от недосыпа. бан чан поднимает взгляд от шнурков кед и бросает растерянную улыбку, будто не ощущает, где он и кто перед ним. но тем не менее: - чонин-а, я тебя разбудил? прости. он выглядит так, будто сам держится из последних сил. чонин не знает, плакал ли хён вообще когда-либо в одиночку. и не хочет знать. ян смотрит на чановы сухие губы, на выделяющиеся скулы, замечает следы ручки на пальцах. опускает голову. и всхлипывает. ему становится так больно. накатывает комьями. младший жмурится до белых кругов на чёрном под веками, сжимает кулаки, пытаясь впиться ногтями и вызвать какую-нибудь другую боль. он стоит в тёмном коридоре и ведёт себя как ребёнок. яну стыдно перед бан чаном, которому тяжелее всех. девять - его мечта, он так красиво делится ею с ними, но болеет за неё всё же больше всех. чонин не плачет, он на сегодня уже выплакал весь лимит, но его всё равно аккуратно берут под локоть, мягко касаются запястья, заставляя разжать кулаки, а потом притягивают в большие и тёплые объятия. младший не открывает глаза, но чуть расслабляется. от бан чана пахнет дождём, чуть - дезодорантом, их общим шампунем и отдалённо костром. он всегда говорит, что быть такого не может, какой костёр в центре сеула. чонин не оправдывается, но думает о том, что огонь - его любимая стихия. от бан чана всегда пахнет домом, который они создали на девятерых. - чонин-а, мы со всем справимся, - тихо произносит чан куда-то в макушку, гладит по лопаткам. - тебе не нужно переживать это в одиночку. они примерно одного роста, но ян чувствует себя в два раза меньше. он цепляется за чанову куртку, которую тот ещё не успел снять и мычит согласно, не в состоянии что-то ответить на это. он мысленно просит постоять ещё немного, ещё момент, мгновение. но старший не слышит мысли, отстраняется и заглядывает в глаза, проверяя всё ли в порядке. чонин думает о том, что сам бан чан тут самый одинокий человек. чонин неожиданно думает: "если ты спасаешь, то кто спасает тебя самого, хён?" думает и произносит всё в точности до слова. он слишком устал, чтобы одёргивать себя, слишком отчаянный, чтобы не отвести взгляд, слишком взвинченный, чтобы непроизвольно не сжать чужое предплечье, будто бан чан сбежит без ответа. старший улыбается своими волшебными глазами-полумесяцами. - меня спасаешь ты в комнатке три на четыре с учебником, кажется, тригонометрии в руках и взглядами украдкой, разве нет? чонин чувствует мурашки на спине и тепло в груди. бан чан удивительный. и кажется больше не недосягаемый. ян что-то решает для себя. чонин твёрдо тянет за воротник чёрной безразмерной куртки, помогая её снять. чан не сопротивляется, позволяя всё, что угодно. безграничное доверие. чонин садит на чуть потёртый белый стул на кухне, пытается сделать тот самый вкусный зелёный чай уджин-хёна - их всегда будет девять, пусть и неформально. ставит кружку, от которой идёт пар и пахнет не так вкусно, как у самого старшего получалось, но... лидер пытается скрыть зевок в кулаке, потом отпивает, шёпотом благодарит. чонин садится напротив и молча ждёт, когда кружка станет пустой. думает о том, какое завтра расписание, что задали по литературе. думает о том, что бан чан восхитительный даже в три ночи с растрёпанными волосами, с чуть красными глазами. ян смотрит прямо, не смущаясь, чан - в окно. младший не любит выражать свои чувства словами. он больше предпочитает действия, поэтому он молча моет кружку за старшим. тот разваливается на столе, почти засыпая. чонин думает, что хён впервые такой открыто уставший. обычно он поддерживает образ энерджайзера даже перед мемберами. младшего топит в неконтролируемой нежности. уже почти утро, он настойчиво тянет за плечо бана. - хён, пора спать, осталось всего часа четыре. в темноте чонин обнимает чужие широкие плечи легко, втягивая родной запах костра, и уходит досыпать, оставляя чуть менее уставшего старшего в коридоре на входе в комнату. - спокойной ночи. справляться с кем-то чуть легче, чем в одиночку. и чонин постарается разделить груз удивительного бан чана на два в комнатке три на четыре.