pour chacun qui commence à pleurer, quelque part un autre arrête...¹
тэён подслушивать чужие разговоры не намерен, но он не виноват в том, что у него слишком острый слух. поэтому как только джэхён выпаливает последнюю фразу, тэ случайно, очень громко роняет ложку, когда решает помыть грязную посуду, чтобы отвлечься от посторонних мыслей. он только вообразить себе может, какие мысли сейчас крутятся в голове джено, и очень надеется, что тот его правильно поймет, что все это получилось случайно и ли ни коем образом не пытался привязать к себе юно таким методом: специально дни не высчитывал и головой на юг не ложился, чтобы залететь. просто обычная невнимательность, которая теперь легла на их плечи тяжёлым грузом. джено, может, и совсем юн, но точно не глупый, поэтому тэён, как минимум, рассчитывает на эмоцию непонятной радости, ну или в крайнем случае, растерянности. ён-то сам не представляет, как бы отреагировал, если бы, предположим, марк пришел к нему и сказал, что обрюхатил одну омегу, которую даже толком не знает. но тут-то, вероятно, разница была ощутимее. джэхён может дать тэёну и ребенку светлое будущее, ибо имеет достойное образование, постоянную работу, а также располагает в себе такими качествами, как: забота, ответственность, надёжность, верность, решительность и дальше по списку. а вот марк ещё глупый ребёнок, который даже себя обеспечить не в состоянии, чего уж о детях рассуждать. джэхён в это время спокойно и вкрадчиво объясняет ситуацию, слыша на кухне звук упавшей ложки. — если ты уверен в том, что ты делаешь, – а я знаю, что ты понимаешь, – то я с тобой. ты ведь давно хотел нормальных отношений. и ребёнка тоже, я знаю. не так, конечно, но раз так, то ладно? - джено лишь вздыхает и обнимает старшего брата в качестве поддержки. — поздравляю. и вы там маффины, что ли, делаете? может, помочь надо? джэхён смеётся с того, как джено переводит тему: с такой серьёзной на совершенно обыденную и забавную. альфы появляются на пороге кухни, и джэхён делает шаг вперёд, чтобы помочь тэёну с чём-то, а тот, видимо, от неожиданности дергается, что очень очаровывает чона. — тише, чего ты, - он мягко кладёт свою ладонь на чужую талию, чтобы сделать все сам. — джено, не засовывай руки в духовку, пока она включена. без рук будет хреново, я тебе отвечаю. джэхён продолжает возиться возле раковины, закатывая глаза, а затем смотрит, что там с маффинами. — их можно доставать? они вроде выглядят не так уж и плохо. даже горячо, я бы сказал, - юно переводит взгляд на омегу. — да, думаю, можно. потом, как остынут, можно даже сахарной пудрой посыпать, или это уже будет лишним? - тэ переводит выжидающе взгляд на джэхёна, чтобы посоветоваться, на что тот разводит руками, отвечая, что и так и так они будут по-любому вкусными. — вытаскивай, я домою. омега немного толкается, протискиваясь к раковине, и, тут же взяв в руки намыленную юно посуду, промывает ее под струёй воды. когда альфа успешно побеждает горячую духовку и даже не зацепляется за раскалённую дверцу (что очень удивительно, ведь тэ частенько шипит от боли, когда сам что-то достает оттуда и касается локтем или коленкой), ставит формочки на заранее постеленное полотенце. омега наклоняется над выпечкой, отвлекаясь от своего дела, чтобы получше услышать запах их первого совместно удавшегося шедевра, с удовольствием прикрывая глаза. вот он – запах их первой маленькой победы, что с течением многих лет будет все увеличиваться и увеличиваться. — по-моему, пахнет обалденно. у нас получилось, - тэён обнимает джэхёна за шею и в качестве благодарности оставляет на губах мимолётный поцелуй, почти растворяющийся в воздухе. всё же на что-то более серьезное он не был способен, пока рядом находился кто-то ещё. — у нас действительно получилось... джэхён смущенно улыбается, чувствуя лёгкий поцелуй на своих губах. он никогда не демонстрирует свои романтические чувства перед братом, потому что до этого ещё не было каких-то слишком серьёзных отношений, которые он мог бы показать и своей семье тоже. — иди пока глянь, где верона. опять дрыхнет что ли, - юно кивает джено, чтобы тот сходил и проведал его пушистую бестию, а сам обнимает тэёна сзади, коротко целуя в шею. — сейчас сделаю вкусный чай для тебя. может, ты голоден и хочешь нормально поесть? — мы только из-за стола встали полчаса назад. посмотри на меня, мне сразу много есть нельзя, а то лопнет желудок, - тэён с хитрым прищуром накрывает своими ладонями обнимающие его сзади руки джэхёна, что так гармонично смотрятся на его талии. это было что-то вроде приятно кольнувшего кожу разряда тока небольшой мощности, который ощущал на себе тэён каждый раз, когда юно касался его. в такие моменты хотелось не отпускать мужчину, просыпался словно какой-то мазохизм внутри омеги, когда ей это покалывание нравилось и хотелось получить ещё. сердце сжималось, а бабочки в животе делали кульбиты, расталкивая в разные стороны внутренние органы. быть может, дело было в том, что тэён давно не вкладывал в прикосновения к его телу какой-то особый сакральный смысл (обниматься он любил со всеми своими друзьями, личное пространство - пустой звук для него), а сейчас, после прихода джэхёна в его жизнь, всё изменилось? а быть может, дело в джэхёне: он сам по себе исключительный. — да, точно. так и хочется тебя накормить, детка, - чон смеётся, целуя омегу в щеку и отстраняясь, когда в комнате вновь появляется джено. — ты был прав, она спит, - младший альфа чуть кивает и тянется за ножом и вилкой, чтобы скорее разделать посыпанный маффин на всех. ему, как всегда, не терпится поесть. джэхён говорит что-то о том, чтобы парень был аккуратным и не обжегся, а сам ненадолго отлучается в другую комнату. джено как-то неловко мнётся, но затем берет себя в руки, чтобы нормально начать разговор: всё-таки им теперь придётся часто контактировать. а хорошие взаимоотношения – залог успеха. — это здорово, наверное, осознавать, что через каких-то девять месяцев появится твоя маленькая копия, - альфа мягко улыбается, чуть кивая и при этом откусывая немного маффина. — ты не представляешь, что я сейчас чувствую...особенно от осознания того, что ребенок хоть и незапланированный, но все равно от любимого человека, - омега опускает взгляд на свой живот, закусывая губу и продолжая выслушивать наставления джено. — хён, на самом деле, очень заботливый и ответственный. и, если он взял тебя к себе, значит, действительно чувствует что-то. я вижу, что ты хороший, правда. и пусть все будет так, чем иначе. если тебе что-то понадобится, то ты можешь и ко мне обратиться, ладно? ой, кстати, ты случайно не с адвокатуры? — спасибо, - тэён немного неловко улыбается, заламывая пальцы – волнуется, но виду не подаёт. — да, судебная адвокатура. мой факультет специализируется на уголовном праве. ну, там убийства, маньяки, расчленёнка и всё такое. в такой области редко можно встретить омег, знаю, что удивил, - он издает неловкий сдавленный смех. многих из его окружения это пугает (у папы вообще чуть глаза из глазниц не выкатились, когда он узнал, чему хочет посвятить свою жизнь его сын), ведь это довольно опасная, безумно ответственная, тяжёлая и весьма увлекательная профессия (ли не делит профессии по гендерному признаку, но общество, увы, диктует свои правила). для неё нужны стальные нервы, сила духа и желание восстановить справедливость.. да, тэён не ребёнок, знает, что адвокаты (особенно те, кому хорошо платят) защищают, как правило, тех самых довольно обеспеченных преступников, которые в любом количестве отдадут свои бабки, лишь бы задницу кто-нибудь прикрыл или выбил у прокурора, скажем, иммунитет, касаемый какого-то определенного дела. но у омеги свои понятия справедливости и способы её реализации. — здорово. я учусь на факультете мировой экономики, - джено чуть кивает и улыбается. — вообще, твоя целеустремленность похвальна. уверен, ты преуспеешь в своих планах и задумках. в тот момент, когда парни разговаривали о своей учебе, на пороге кухни появляется джэхён, взъерошивая свои волосы. — с работы позвонили, поэтому так долго, - он прислоняется к кухонному гарнитуру, скрещивая руки на груди. — а вы всё об учебе. джено, тебе вообще стоит задуматься о том, как ты учишься. так и вылететь недолго. юно чуть хмыкает, включая чайник и доставая из шкафчика чай, чтобы потом заварить и угостить всех. альфа ещё какое-то время возится возле кухонной тумбы, а затем ставит чайник с заваркой на стол, прикрывая его крышкой. он обрывает порыв тэёна помочь, мягко заставляя сесть на стул и легко поглаживая волнистые волосы. — пробуйте маффины. они вроде как уже остыли. омега соглашается с предложением юно и ставит тарелку на стол. взяв маленький кусочек, после чего пододвинув тарелку к джено поближе, чтобы и он оценил, тэён кивает головой. — я думаю, и без пудры вкусно, - не то чтобы он был против сахара, углеводов и тому подобное, просто в каких-то случаях лучше действительно оставить всё как есть и не добавлять лишнего, чтобы окончательно не испортить. такая атмосфера между ними, что уже была давно наполнена теплотой, расслабляла. джено стал смелее и даже позволял себе как-то пошутить, а тэён, хоть и не такой ценитель черного юмора, все равно искренне улыбался и издавал подобие сдавленного смеха (всё же держать себя в руках надо, это с тэном он может смеяться со звуком трущей сухие стекла тряпки, а в обществе альф, да ещё и тех, с кем придется породниться в дальнейшем, главное – преподнести себя правильно). вообще тэёну нравилось, когда он мог вот так посидеть, посмеяться и не задумываться ни о чем, уж тем более не вспоминать про свои проблемы. впервые за долгое время именно с джэхёном он чувствует себя по-настоящему счастливым. он не пытается измениться ради юно, не старается как-то давить из себя подобие каких-то эмоций и чувств: тэён просто остаётся собой. и это впервые, когда он не стремится специально произвести хорошее впечатление на кого-то. омега просто отключается от всего и ведёт себя так, как говорит ему сердце, а не мозг. джэхён смеётся с шуток своего младшего брата и разливает по чашкам душистый чай, который он купил в китае, когда ездил в командировку. а ещё справедливо отметить тот факт, что его умиляет и очаровывает такой тэён: то, как он мило морщит нос, когда джено в очередной раз говорит что-то забавное, или то, как его брови поднимаются, стоит сказать что-то необычное и удивительное. омега, как ему казалось, не задумывался о том, что он делает и как: все происходит машинально и искренне. юно это очень нравится, из-за чего он тоже улыбается, демонстрируя свои ямочки. — мне тоже понравились. и правда вкусно, - альфа чуть кивает, доедая свой маффин и запивая его чаем. — я умею делать классные пирожные. они там со сливками и со всеми делами. сделаю как-нибудь, если захочешь. джено в этот момент только поддакивает, мол: «хён умеет делать всё, что касается сладкого и мяса. это его любимое». на такую фразу альфе остаётся лишь посмеяться и продолжить трапезу. — тебе завтра на учебу, джено? а ты, тэён? пойдёшь? — как будто у меня есть выбор. конечно, пойду! если не я, то кто ещё спасет этот мир от преступников? тэ очень любит учёбу, но иногда она правда становится в тягость, особенно, когда на носу окончание семестра, и преподаватели начинают потихоньку сходить с ума, задавая нескончаемое количество домашки и гоняя по темам каждую пару. но для того чтобы стать лучшим из лучших, придется попотеть, тэ знает и это. ему напоминать о важности получения образования не надо, и без того в подростковом возрасте, когда он был тем ещё раздолбаем, папа напоминал ему подзатыльниками и носом тыкал в дневники с неудовлетворительными оценками. вот его младшего брата это забавило: тот гаденько улыбался, и показывал язык, высовывая голову из-за проёма дверей, и хвастался своими наклейками в маленьком дневничке первоклассника за хорошее поведение и успехи. такая уж у них любовь была. — ну хорошо. тогда нам обоим придётся вставать рано, - джэхён вздыхает и допивает наконец-то свой чай, а затем идёт к раковине, чтобы вымыть грязную посуду. — я помню, что был чертовски хорош в английском в университете, и, как сказал один мой друг, учебник с моими пометками до сих пор гуляет по факультету, как ценный артефакт. альфа смеётся, вытирая мокрые тарелки и убирая их на место. джено это забавит тоже, потому что причина превосходных знаний старшего слишком очевидна. — ещё бы, хён, ты ведь в штатах жил, ну,- джено лишь хмыкает и радуется, когда на кухне появляется верона, поэтому сразу подхватывает пушистую на руки, целуя в мордочку. — а я вот ужасен в английском. да и вообще языки - это не моё, – задумчиво потягивает тэён последние слова, вставая из-за стола, тут же оказываясь в теплом плену нежных рук своего альфы. джэхён предупреждает о том, что у тэёна аллергия, поэтому младший отходит на какое-то расстояние, продолжая чесать красотку и шептать ей какие-то забавные слова. — да, у нас с кошками семейное. дома и так две, а ты ещё третью хочешь завести. папа же не выдержит такого зоопарка, - он смеётся и чмокает омегу в щёку. — я вообще просто зашёл узнать, как дела. и я вижу, что вы действительно в порядке, - кивает джено и отпускает кошку на подоконник. — поэтому я не буду вам мешать и пойду. а то обещал папе помочь с цветами. он посадил розы на балконе, я даже не знаю, что из этого получится. — розы? здорово. у меня все растения подыхают, сколько не сажай. видимо, они меня не любят, - омега машет рукой, прощаясь с джено и подпирая спиной дверной косяк, пока джэхён провожает брата, закрывая за ним дверь. тэён раскрывает руки в приглашающем жесте, когда юно поворачивается в его сторону и отходит от двери. в нем внезапно просыпаются сотни приступов нежности, которыми хочется поделиться с чоном. прижавшись носом к груди альфы, он медленно втягивает ноздрями его запах, растворяясь в нём и потихоньку заполняя им свои лёгкие. это было очень приятно. как кто-то может так вкусно и необычно пахнуть, что хочется завернуться в этот запах с головой и задохнуться в нём? ли не понимал. но тэ знал точно, что теперь все его вещи и он сам будут заклеймены этим ароматом. и это не могло не радовать. — уже вечер...мне нужно поговорить с папой. посидишь со мной? он неохотно отрывается от шеи юно и заглядывает в его глаза, пытаясь найти в них поддержку. ему будет очень страшно делать это одному. вероятно, он даже не сможет подобрать нужные слова, и тогда джэхён поможет ему, произнесёт одними губами тихо-тихо, так, чтобы слышал только он. джэхён прижимает тэёна к себе, запуская пальцы в чужие волосы и аккуратно их поглаживая. он чуть наклоняется, чтобы губами коснуться макушки. запах омеги приятно оседал в легких, чон банально не мог надышаться: продолжал мягко играться с чужими волосами и дышать-дышать. — конечно, - юно накрывает чужую щеку своей ладонью, а затем легко целует парня в губы, чтобы показать, что он рядом и будет поддерживать его все время. альфа ведёт его в их спальню, сажает на мягкую кровать, а сам устраивается рядом, держа парня за руку и мягко её поглаживая. — все будет в порядке. я с тобой. ты в любой момент можешь передать трубку мне, если будет сложно говорить. альфа переживает не меньше тэёна, но не показывает этого, поскольку омеге нужны опора и поддержка, так сказать, сильное плечо, на которое можно опереться.•••
— тэн, там к тебе кто-то пришёл, - не отрываясь от документов, достаточно громко произносит светловолосая бета, чтобы перекричать ритмичные басы. тэн, отсалютовав хостесу, поправляет воротник льняной рубашки и проверяет уведомления на телефоне. семь пропущенных говорят лишь о том, что кое-кто очень настойчиво ищет возможность встретиться с ним и разобраться в той ситуации, которая сильно обидела омегу несколько дней назад. дежурная улыбка и хитро прищуренный кошачий взгляд – таец во всеоружии. совершенно ожидаемо в углу заведения, возле слегка потрёпанной тяжёлыми годами двери, сидит лю, лениво помешивая трубочкой неонового цвета коктейль и выискивая омегу. — что в словосочетании «не звони мне больше» тебе непонятно? — ты тоже никогда не слушаешь то, о чём я тебе говорю, - альфа касается ладони омеги, бегло проводя по ней пальчиками, словно ждёт того момента, когда его ударят по лицу. — не переводи стрелки. мне надоело каждый раз выслушивать твои пустые обещания и давать вторые, третьи и десятые шансы, надеясь, что в этот раз точно повезёт, - тэн ожидаемо отдёргивает руку, солнечно улыбаясь мимо проходящему любопытному посетителю, который хотел подслушать их разговор. — я не хочу тебя терять. нам ведь плохо друг без друга. разве не так? сколько ещё раз нас должны разлучить, чтобы окончательно прийти к выводу, что это опасно? янян снова пытается коснуться омеги: ладонь ложится на чужую хрупкую талию, плавно поглаживая и притягивая к себе поближе. тэн сопротивляется уже с меньшим усилием, но всё равно близко к себе не подпускает – проявляет характер. наверное, за его строптивость, недоступность и упёртость альфа влюбился по самые помидоры. в голове появляется столько мыслей, и все они только об одном человеке, который в данный момент смотрит на яняна с прищуром. тэн снова ведётся, снова сдаёт позиции и позволяет совершить ещё одну ошибку. он уже ни во что не верит, жизнь научила быть предусмотрительным. жаль только, в случае с лю его принципы не работают. как в народе говорят: «пока человек любит – будет унижаться до последнего». сколько бы раз немец не проёбывался, тэн готов простить. это осознание и душит его. — не забудь извиниться перед тэёном. ты ему весь телефон оборвал. он жаловался мне, а волноваться ему сейчас ни к чему, - недовольно ворчит тэн куда-то в недры растянутого худи младшего, который уже успел несколькими секундами ранее нагло прижать к своей сильной груди чужое безвольное тело. — я чего-то не знаю? — он беременный. — значит, чон джэхён всё-таки воспользовался случаем... - задумчиво тянет лю, поглаживая старшего по голове. — ты что-то знал и всё это время молчал?! таец раздражённо отталкивает от себя альфу, недоумевающе разглядывая спокойное лицо парня. неужели он, как всегда, остаётся в дураках, и все обо всём уже давно знают? янян усмехается, отрицательно покачав головой. — я лишь предположил. это ведь джено привёл его на тусовку. логично, что не просто так, а познакомить с кем-то. очевидно, что вы оба выделялись из толпы, так как остальные зажимались по углам со своими парочками, а вам приспичило устроить танцевальный баттл на столе, - лю пожимает плечами. — я, кстати, видел выходящего из вип комнаты марка буквально за несколько минут до того, как ты подошёл. не рановато ему здесь ошиваться? — он пришёл устраиваться хостесом. опять деньги на очередную химическую дрянь спустил, видимо. этот байкер на него плохо влияет. тэн присаживается на край стола, чтобы переварить только что полученную информацию, нервно поглядывая на часы. совсем скоро должна закончиться смена, а это значит, что самое время переодеть форму и подготовить документы к завтрашней проверке по случаю приезда владельца заведения, чем, собственно, он и занимается, когда удаляется в комнату для персонала.•••
— о, минхён-и, как прошёл твой день? хлопок дверью и звук защёлкивающегося замка. марк игнорирует любые попытки папы заговорить, потому что знает, чем это всё закончится. каждый раз одно и то же: наставления, высказывание недовольства его поведением и приведение в пример старшего брата. тэён ответственнее, тэён трудолюбивее, тэён целеустремлённее и далее по списку. у марка складывалось впечатление, будто в этой семье больше всего любили тэёна и никого другого. это ужасно бесит и выбивает почву из-под ног. минхён бы и рад стараться оправдать ожидания папы, но даётся ему это отнюдь не легко, как тому же самому тэёну. гораздо проще быть плохим. да и зачем стараться доказать что-то обратное, когда о тебе и так сложилось впечатление потерянного ребёнка, который ничего не хочет и ни к чему не стремится. альфа обессиленно падает на кровать лицом в подушку и раздражённо выдыхает. очередной неудавшийся день, который он прожил впустую. интересно, когда-нибудь это изменится? марк чувствует себя потерянным, безвольно существующим и проживающим свою жизнь без каких-либо высоких целей по типу успешной самореализации или развития духовного начала. папа ничем не помогает, лишь продолжает напоминать сыну о бессмысленности его существования. но так ли это плохо? альфа точно не знает. если раньше он жил в надежде, что в скором времени обязательно обретёт понимание того, чем хочет заниматься в будущем и в какой области развиваться, то сейчас прекратил любые попытки. время всё идёт, утекает сквозь пальцы, а никаких изменений так и не наблюдается. да и о каких целях идёт речь, когда марк не может ответить на элементарный вопрос: «кто он такой?» безучастно пролистывая ленту инстаграма и не находя в ней ничего интересного, марк тянется к гитаре. узловатые пальцы трепетно очерчивают дерево, невесомо касаясь струн. он уже не помнит точно, когда в последний раз играл. приходится довольно долго возиться с колковым механизмом², постоянно подкручивая и вслушиваясь в отрывистое звучание, прежде чем пальцы с зажатым медиатором не начинают слегка неуверенно наигрывать мелодию. пережимая струны левой рукой, марк всем своим существованием ощущает лёгкость, которой наполняется его сердце, стоит только услышать звучание гитары. все проблемы и переживания растворяются в трогательной мелодии, наполняющей серую комнату подростка. — моя любимая... марк поворачивает голову в сторону раздавшегося тихого омежьего голоса. папа объясняет своё появление тем, что кто-то не закрыл до конца дверь, а замки давно пора заменить в квартире, только вот руки не доходят. старшая омега садится на краешек кровати сына, подпирая голову рукой и ожидая продолжения концерта. минхён нервно кусает губы и откладывает гитару в сторону, предпочитая продолжить игнорировать существование родителя. — почему остановился? очень красиво. — пап, уйди. я устал, дай мне отдохнуть, - альфа демонстративно разворачивается спиной к мужчине, взяв в руки какую-то книгу и начав её листать. — почему ты постоянно гонишь меня? разве я этого заслуживаю? я хочу тебе помочь, но ты отдаляешься и закрываешься в себе. я не знаю, что творится на душе у моего ребёнка, и это меня убивает. сын, - омега подсаживается поближе, укладывая голову на чужое плечо и обнимая поперёк живота, пока ему позволяют это сделать, сына. — да ладно? серьёзно что ли?! ты впервые проявил интерес к моим чувствам? вау, спустя семнадцать лет моей жизни. спасибо, не надо. иди лучше дальше окружай заботой и любовью своего старшенького. он ведь такой правильный: всегда выслушает, нахрен, как я, не пошлёт и совет даст. хотя ты и сам в промывании мозга неплох, - марк грубо дёргает плечом, разрывая замок чужих, скреплённых на его животе пальцев. — это неправда, марк, и ты это знаешь. я всегда интересовался всем, что касается вас обоих. и я не люблю кого-то больше, а кого-то меньше. моя любовь к вам одинакова, просто тэён самостоятельнее, и, конечно, это ценится гораздо больше, чем когда в семнадцать кое-то не может отвечать за свои поступки или элементарно убрать за собой посуду. а у марка на сердце злость такая, что глаза блестят алмазными слезами. его душит обида, вызванная безразличием со стороны папы и непричастностью к его жизни. — да как ты можешь такое говорить? хоть раз, хоть одну грёбаную ночь, ты укладывал меня спать в детстве? а книжки читал? а в зоопарк водил? сидел ночью со мной на крыше нашей дачи и рассказывал о звёздах? а рисунки мои вешал над кроватью в своей комнате? а коленки и локти после падений зелёнкой обрабатывал, дуя на поврежденный участок кожи, чтобы не жгло? а на собраниях хоть раз присутствовал? тебя в школе знать не знают в лицо, а ещё что-то говоришь об интересе к моей жизни. это не тебя осознание убивает, а меня, потому что всё, что я до этого перечислил, делал для меня тэён-хён. и если кто-то и участвовал в моём воспитании, переживал вместе со мной взлёты и падения, дарил любовь и заботу, так это – хён. ты пропустил всё моё взросление, поэтому будь добр не удивляться сейчас, почему у меня к тебе такое отношение. я не ненавижу тебя, это слишком сказано. ты того не стоишь. мне просто всё равно на тебя точно так же, как тебе было и будет на меня. — да я...я же деньги зарабатывал, чтобы вы ни в чём не нуждались, - по белоснежным щекам омеги потекли слёзы градом. — мне было всего шестнадцать, когда родился тэён. мои родители отвернулись от меня, пришлось самостоятельно поднимать ребёнка на ноги. я бросил учёбу, искал любую возможность подработать, а потом встретил твоего отца, и...мне казалось, что моя жизнь изменится к лучшему. но, как оказалось позже, я совершенно не умею выбирать мужчин...стало ещё тяжелее. теперь у меня было вас двое. ответственность легла на мои хрупкие плечи слишком тяжелым грузом. мне очень жаль, что я не уделял должное внимание своим детям...если сможешь, прости меня, марк. я очень хотел вырастить вас счастливыми, чтобы вы ничем не отличались от своих одноклассников: ходили в той же хорошей одежде, хвастались новеньким телефоном или недавно купленным скейтом. однажды мои родители уже отказались от меня, отдалились...и я не хочу повторять их ошибку. я хочу быть рядом со своими детьми, чего бы они в дальнейшем не натворили. омега осторожно пододвигается чуть ближе к вздымающейся спине сына, обнимая всё так же поперёк живота. ткань минхёновой худи в области левого плеча постепенно намокает, держать себя в руках становится всё сложнее. марк ненавидит себя за эту черту: как бы сильно человек его не разочаровал, всё равно не может долго на него злиться, обязательно простит. и, быть может, где-то в глубине души марк знает, что папа хотел как лучше, просто получилось как всегда. но он ещё не готов к тому, чтобы дать понять мужчине, что простил его. альфа просто боится, что тогда все его чувства обесценят, а ненависть не воспримут всерьёз, раз так легко можно было добиться прощения. именно по этой причине он всё так же убирает руки родителя и встаёт с кровати. — мне нужен был папа, а не деньги.