никогда не скажу тебе

с распахнутого балкона тянет безмятежной – приятной до мурашек, бегущих по голым рукам и спине, – прохладой, запахом цветущей сирени и ещё непроснувшимся миром, на который наложен мягкий фильтр. на экране лэптопа мигает иконка непрочитанных сообщений: одно от рене, наверняка с напоминанием о завтрашней – уже сегодняшней – встрече в кафе, она хочет сообщить 'кое-какие новости', нейлу не то чтобы особо любопытно, но там подавали обалденные миндальные круассаны, а эндрю без энтузиазма, но согласился на вино в кофейном стакане. остальные сообщения были от ники, и их даже не нужно было открывать, чтобы понять, что там примерно то же самое, приправленное водой ('ну вообще-то, чтоб вы знали, это неебически важно'), десятком-другим смайликов и восклицательных знаков. если жизнь в моментах, то вот она здесь прямо сейчас – в распустившемся мае, любимом альбоме на минимальной громкости и смятых упаковках от съеденного в пять утра фастфуда. день разгарается солнечный, сладкий, как фруктовая пастила, и нейлу даже почти жаль, что скорее всего, они его весь проспят как следствие бессонной ночи, поздней беготни в супермаркет у дома в пижамных штанах за ледяной колой из холодильника и бесконечных разговоров после. почти – потому что уткнувшись лбом или прижавшись щекой к чужому плечу на соседней подушке нейл не способен жалеть вообще ни о чём. и пусть эндрю вторая половина капла 'с тех пор, как они чуть не расстались из-за этой игры – мы больше не играем в монополию', много курит, прованивая всю квартиру, и одним своим видом вгоняет редких ночных прохожих в панику, выбегая из магазина в растянутых спортачах и гремя на всю улицу железными банками, несмотря на всё это (список можно продолжать целую вечность) – самым спокойным нейл чувствовал себя только рядом с ним. это как самое настоящее лето с тёплыми ветрами, фланелевыми рубашками, дырявыми джинсами, домашним тирамису, парными плетёными браслетами на тонких запястьях и вкусными закатами, в которых хочется сидеть на веранде и, прикрыв глаза, наблюдать, как кружится пыль в полоске солнечного света. поворочавшись, нейл спихивает с себя смятый ворох одеяла (было тепло и так, но для наивысшей точки комфорта ему обязательно нужно во что-нибудь завернуться по самые уши), кликом переключает песню, поднявшись, выходит на балкон. как есть: босой и в одних трусах. в точно таком же прикиде эндрю, оперевшись на перила, медленно докуривает сигарету. он щурится из-за поднимающегося над городом солнца, его волосы растрёпаны до безобразия, и ещё мгновение – и нейл сбросится вниз от того, насколько сильно ему хочется. подойти как можно ближе, прикоснуться, прижаться, скинуть следом за собой. лишь бы только чувствовать под кожей жар, что обжигает сильнее большой звезды. лишь бы только. – я соскучился, – на приподнятую бровь и вопросительный взгляд просто отвечает нейл. эндрю смотрит на него как на идиота: ведь это именно нейл не даёт ему курить прямо в постели и каждый раз выпихивает на балкон. – меня не было всего пять минут. нейл не собирается вдаваться в долгие и подробные объяснения того, что это время и так превышает все разумные грани, и что он даже прямо сейчас, глядя на него, ощущает это нарастающее чувство сжавшегося шарика под рёбрами, он просто подходит и прижимается к обнажённой спине эндрю, на что тот ворчливо шипит что-то вроде: 'и так душно', но не отстраняется и достаёт из пачки ещё две сигареты. нейл берёт свою и закрывает глаза. новый день растекается по макушкам деревьев, заползает в каждое окно и оседает на коже мерцающими частицами. немного хотелось спать. а ещё было очень и очень тепло.