Власть ночи

Звонок с незнакомого номера заставил Рена оторваться от проверки аналитической записки, оставленной ему логистом, и поднять трубку. Обычно он не отвечал на звонки с неопределенного номера, но сейчас точно знал, кто хотел с ним связаться. — Я слушаю. — Проговорил он холодно и строго, перекладывая телефон из одной руки в другую, и поворачиваясь на кожаном офисном кресле от стола к панорамному окну позади себя. — Все выполнено. — Раздался низкий, словно немного охрипший, голос ДжонгХёна. — Хорошо. — Довольно протянул МинГи, снимая очки, слегка прикусывая душку оправы, и зажимая ее между губами, которые растянулись в удовлетворенной и едкой улыбке. — Он уснул? — Я не допускаю промахов. — Ответил Ким. И МинГи знал, что его наемник способен чисто выполнить любое задание, но не мог не позлить его, переспрашивая. Звонок с незнакомого номера означал только одно — ДжонгХён использовал подставную симку, а значит линия была не засекречена, поэтому он следил за разговором. И спросив: «Уснул ли он», МинГи имел в виду, удачно ли завершилась операция по устранению одного неугодного господина, связанного с национальной безопасностью страны. — Знаю, — протянул он насмешливо, — жду. Рен повесил трубку, и встал с кресла. Последнее время ему приходили многочисленные угрозы, его, как владельца фирмы, политика которой противоречила интересам безопасности государства, обвиняли во всех мыслимых и не мыслимых преступлениях, которые он, к слову… действительно, совершал. Рен знал откуда, и от каких людей приходили подобные заявления, но так же он был уверен, что ему ничего не смогут сделать, во всяком случае сразу, ведь если бы добрались до него, то пострадало бы намного больше людей. Тех людей, о секретах которых рассказывать было нельзя. МинГи был основателем компании, связанной со сбором и обработкой персональной информации, Big Data, как теперь говорилось. Разработав собственные алгоритмы, он заставил систему поиска работать на себя: она отслеживала информацию о каждом отдельно взятом человеке, с помощью анализа данных из социальных сетей, оставленных лайков, истории поиска в Интернете, загруженных файлов и даже на основе содержания отправленных сообщений. Он сделал всемирную Сеть абсолютно прозрачной для себя. Программа Рена была в состоянии определить не только, кем является тот или иной человек, какого цвета у него плитка в ванной, какое порно он смотрит, но и была способна просчитать информацию о еще не родившихся детях — узнать, исходя из предпочтений и образа жизни родителей, в какую школу они отправят свое чадо. МинГи был эдаким злым гением современности, или же просто успешным программистом, которому захотелось почувствовать власть. Поскольку правительство своей страны его не устраивало, он использовал все свои ресурсы, чтобы подорвать его авторитет. И ему это удалось: опасаясь того, что в Сеть могут попасть секретные документы, даже сотрудники национальной безопасности страны не могли устранить Рена. Он был осторожным, изворотливым и дальновидным. Невозможно заниматься подобной деятельностью, не имея определенных личностных качеств: например, хитрости и умения убеждать. Всем этим МинГи обладал в избытке. Он застраховал себя, а так же завербовал многочисленный штат сотрудников, работающих под прикрытием в разных точках мира. В случае убийства Рена, его люди одним нажатием комбинации клавиш отправили бы в Интернет сводки о многочисленных разоблачениях на государственные преступления, затрагивающие не только интересы отдельно взятых лиц, но и приоритеты национальной политики. Ведь никто из власти не хотел, чтобы в Сети оказались подробности нарушений прав человека во время войны в одной из стран Азиатско-Тихоокеанского региона, или информация о гомосексуальных связях принца того государства, где подобные пристрастия карались смертью. Благодаря всей этой информации Рен манипулировал правительственной верхушкой, как ему хотелось. Например, шантажируя раскрытием секретных документов, он продвигал тот или иной законопроект. Так, вмененный налог — это его рук дело. Легализация однополых браков — тоже он. Никто из правительственной верхушки точно не знал, что за злой гений командует ими. Каждый раз Рен появлялся в новом обличие, под новым именем. А как появлялся? Внезапные компьютерные вирусы говорили за него — МинГи даже не нужно было светиться на публике. Рен всем сердцем ненавидел нынешнее правительство, как и в принципе институт власти, считая, что ядро государства прогнило изнутри, погрязнув в коррупции, политических играх и бездарном внешнеполитическом соперничестве. Поэтому он взял на себя роль некого Робин Гуда, желая подорвать власть тех людей, которые были ему отвратительны. Конечно, на его пути встречались многочисленные недоброжелатели. И это были не только люди из правительства, но и преступные группировки, стремящиеся получить компьютерную систему Рена себе в руки для реализации своих целей, не имеющих ничего общего с политической борьбой за правду. Обычно людям из этого мира — мира преступности — была нужна программа по добыче информации, чтобы планировать бандитские налеты, незаконные транзакции и другие мафиозные игры. Рен поднялся с кресла и подошел к окну: опустившаяся на город ночь заволокла его своей зловещей тьмой. И хотя МинГи давно перестал выражать свои истинные эмоции, отдавая предпочтение холоднокровному восприятию реальности, сейчас он чувствовал тревогу. Не только потому что в очередной раз переступал закон — это стало для него обыденным делом, и более не вызывало нервозности, — а потому что на сей раз объект был действительно опасен, и Рена захватило смутное чувство беспокойства за ДжонгХёна, как бы странно и абсурдно для него это не было. К слову, а почему он в принципе переживал за ДжонгХёна? Здесь были замешаны дела сердечные… Рен любил спать со своими наемниками. И как бы противоречиво это не звучало, ему нравилась безопасность, которую он чувствовал во время секса с партнерами такой нестандартной профессии. МинГи ценил это чувство — чувство собственной безопасности, поэтому выбирал в качестве телохранителей не только мужчин с репутацией превосходных убийц, но и типаж которых лично ему нравился — от вида которых хотелось бы расслабить привычно туго затянутый галстук. ДжонгХён был одним из таких. И хотя раньше Рен не только не вступал в отношения, но и не задумывался о самой возможности чувств, ограничиваясь только хорошим сексом, с ДжонгХёном он ощутил, что прежние правила постепенно отходили на второй план, как бы он не противился этому. Выбрав для себя столь непростую жизнь и опасную карьеру, он давно научился в точности определять те знаки, которые посылала ему интуиция. И сейчас было все очевидно: последние несколько месяцев отрицающий плюсы моногамии Рен ни с кем, кроме ДжонгХёна не спал, что наводило на соответствующий вывод — этот молодой и крепкий мужчина стал для него явным фаворитом. Рен злился от этой пресловутой истины, которую впрочем перестал отрицать, но и старался не заострять на ней особое внимание. Последнее время угрозы в его сторону стали такими частыми, что Рен все время проводил за компьютером, налаживая систему безопасности собственной компании. Он практически не спал, чтобы иметь возможность связаться в любое время со своими сотрудниками, находящимися в разных частях света. И сейчас помимо напряженного ожидания Кима в своем офисе, МинГи думал еще и о том, что нужно было в ближайшее время провести дополнительную проверку программы на возможные попытки взлома, дабы предупредить налет полицейских ищеек. Те тоже жаждали вскрыть систему безопасности компании без официального имени и адреса — информационную империю, которую создал Рен. Итого, его противники были везде: и в мире преступности, и среди государственной верхушки.       ДжонгХён вышел из квартиры, расположенной в фешенебельном таунхаусе в самом центре города, и напряженно огляделся. По периметру дома были установлены прожекторы, направляющие свет в случайном порядке. Он замер, стараясь просчитать, в каком направлении упадет световой луч в следующую секунду. На перчатках остались следы крови. ДжонгХён посмотрел на красные разводы, и стиснул зубы — было мерзко. Он работал наемником уже около восьми лет — со своих двадцати. А попал в этот клан еще раньше — в шестнадцать, когда остался сиротой после того, как его родителей убили. Они были ярыми оппозиционерами, и на волне приближающихся президентских выборов их явное пособничество недружественным партиям было неугодно правящей верхушки. ДжонгХён часто вспоминал тот день — не потому, что хотел, а просто не мог стереть его из своей памяти. Когда в их дом в черте города ворвались люди в масках, и застрелили родителей. Отец успел вытолкнуть ДжонгХёна в окно — они жили на третьем этаже — и тот упал в мусорный контейнер, словно специально оставленный тогда именно в том месте — под окнами. С того дня его жизнь превратилась в сущий ад, но он не замечал этого: он стал холоднокровным убийцей, живущим ради одной цели — жажды мести. Среди людей клана о нем ходили разные мнения и слухи, но единым для всех оставалось одно — немой трепет при имени «ДжейА», которое он получил после того, как его официально приняли в клан за успешно выполненное задание — устранение сенатора из отдалённого, но консервативного штата. Оценив цепким взглядом траекторию падения света от прожектора, ДжонгХён хотел было выйти из своего укрытия, но в этот момент его схватили за руку. Не медля ни секунды, ДжейА развернулся, и приставил пистолет к шее внезапного постороннего, которым оказался… — Лис? Воспитанная за многие годы способность не выражать эмоции, впервые дала сбой, ДжонгХён, действительно, был удивлен увидеть сейчас его… МинХёна. Когда-то они вместе учились убивать, попав в клан с разницей всего в несколько месяцев. У них был общий наставник — Тигр — в клане было не принято использовать настоящие имена в целях собственной безопасности. — Там установлена камера, — кивнул головой МинХён, в сторону огромной лампы. — Я покажу запасной выход. ДжонгХён убрал пистолет в кобуру, и последовал за бывшим напарником. — Почему ты здесь? — Спросил ДжонгХён, подмечая на шее блондина чип цвета, отличного от своего собственного. — Та женщина, которую ты не так давно видел — это мой заказ — МинХён на секунду взглянул в глаза ДжейА, не сбавляя при этом шаг. — Но ты опередил меня, убив их обоих. — Нельзя было оставлять свидетелей. — Раздался негромкий и уверенный голос ДжонгХёна. В этот момент МинХён резко развернулся, припечатывая ДжейА к стене, и придавливая ладонью шею. Без сомнения, Ким позволил ему это сделать, зная, что Лис развернется именно слева — так их учили. — Я скучал по твоим выходкам, ты никогда не умел сдерживать эмоции. — Белоснежная улыбка ДжонгХёна сверкнула в темноте. — Как глупо для убийцы. — Мой хозяин будет недоволен, узнав, что та женщина умерла не от его руки. — В миндалевидных глазах МинХёна сверкнула злость. — Знаешь сколько денег она перевела через офшорные компании той группе мафиози, за которой мы все охотимся? — Я осведомлен в личности тех, кого собираюсь отправить на тот свет. — Хладнокровно отозвался Ким. Как и десять лет назад неразговорчивость ДжонгХёна раздражала МинХёна, но изменить он это не мог ни тогда, ни сейчас — пытался много раз, но каждый раз его попытки заканчивались безрезультатно, встречаясь со стеной безразличия Кима. Иногда он думал: способен ли вообще хоть кто-то вызвать у ДжейА эмоции? — Ты как всегда немногословен, и не хочешь со мной играть. — С притворным разочарованием вздохнул МинХён, а после внезапно приблизился к ДжейА, прикусывая и играючи оттягивая губу. — И поскольку ты забрал мою добычу сегодня, придется мне в следующий раз нарушить твое задание. ДжейА никогда не воспринимал выходки Хвана всерьез, даже в те моменты, когда они просыпались вдвоем. Это было много лет назад, и уже практически стерлось из памяти. Но одно оставалось постоянным — нутро лисицы внутри души МинХёна, отталкивающее ДжонгХёна. Как впрочем и любые близкие отношения. Зачем это наемному убийце? МинХён разделял эту позицию, но не мог отказаться от столь приятного флирта. — А следующего задания не будет, — усмехнулся ДжонгХён, и ухватив между большим и указательным пальцем подбородок МинХёна смачно прижался к его губам, после чего оттолкнув от себя. — Сегодня я разделался с тем, кто убил моих родителей, теперь они отомщены. Мне нет больше цели оставаться в клане. Парадоксально, как точно совпали сегодня цели Рена и ДжонгХёна относительно объекта для убийства. Им оказался приближенный вице-президента. И даже трехступенчатая охрана не смогла остановить ДжейА, узнавшего в жертве того, кто отдал десять лет назад приказ уничтожить его семью. — Какие глупости, — приподнял уголки губ МинХён проводя подушечкой большого пальца по тому месту, куда только что прикасались губы ДжейА, — ты уже никогда не выберешься из пучины жизни убийцы, и ты сам знаешь это. ДжонгХён смерил его таким взглядом, как смотрят на человека, говорящего абсолютную правду, которую впрочем слышать не хочется. Лис ускорил шаг, и вскоре они оказались в подвальном помещении: здесь было еще темнее и тянуло сыростью. Совсем скоро они подошли к нужной двери. Ким не стал уточнять, откуда МинХён знал этот путь: не даром тот получил кличку в честь хитрого и проворного животного, и она репрезентовала отнюдь не только схожую с лисом внешность, но и характер. — Ты все еще не передумал, может, поиграешь со мной? — Промурлыкал МинХён, складывая губы в приторно сладкой улыбке. Теперь он стал еще больше похож на лиса. — Я уже поиграл с тобой, разве нет? Теперь мне нужно к своему господину. — Ответил ДжонгХён, приоткрывая дверь, и выглядывая на улицу. Дверь выводила на задний двор: обычно в таких тупиках по утрам происходила выгрузка продуктов для ресторанов, а ночью — кровавые бандитские разборки, которые, к слову, всегда казались ДжонгХёну неэстетичными. Если убивать, то красиво — думал он. Например, расчленить тело филейным ножом особой японской заточки на ровно то количество частей, которое бы совпадало с точным количеством лет, сколько ДжонгХён ждал свершения мести. В прочем сегодня он уже оставил такой свой почерк в квартире несколькими этажами выше. — Пора к господину? М-м, и кому же ты прикрываешь задницу? — Протянул МинХён, облокотившись на стену позади себя. — Это не твое дело. — ДжонгХён достал из кармана мобильный телефон, с которого звонил Рену, и вынул из него симку, после чего извлек из наручных часов крохотное лезвие — оно было не больше одного сантиметра в длину, — и разрезал симку на множество мелких частей. — А ты все так же любишь играться с ножами. Не удивлюсь, если в той квартире осталась партия «стейков». — МинХён скучающим взглядом обвел ДжейА, и не дождавшись ответа продолжил: — Значит не мое дело? Это Рен, да? Буги-буги возбуждают скучные программисты? — Дразня протянул МинХён, вытягивая губы в трубочку. — А тебя, очевидно, такие мясники как я? — Парировал ДжейА, разобравшись с симкой: крупицы материнской платы полетели крошками на пол. — Один-один, ДжонгХён. — Неожиданно серьезно проговорил МинХён. — Не буду больше задерживать тебя. Все равно скоро увидимся. — Прощай, Лис. — Прошептал Ким, проверяя время на часах. Он успел завершить дело как раз вовремя, до полуночи: ДжейА нравилось убивать до полуночи, он словно оставлял грехи во вчерашнем дне. — О, ну не говори прощай, — протянул МинХён в своей привычной саркастической манере. — Я еще хочу когда-нибудь выпить с тобой скотч и отсосать тебе, если ты не свихнешься на своем «господине». Ким не сдержал ухмылку: МинХён не менялся даже спустя года, оставаясь все таким же негодным мальчишкой. ДжонгХёна это всегда забавляло. ДжейА кивнул ему на прощанье, и привычно быстрым движением накинул на голову капюшон, после чего вышел на улицу. Ночь полноправно господствовала над городом. В мокром асфальте отражались блики мигающих неоновых вывесок. ДжонгХён шел по улице, не оборачиваясь, но совершенно точно зная, за каким поворотом его будет ждать бронированный автомобиль. И он был прав, уже через несколько минут он рассматривал город сквозь тонированное стекло. Эта ночь одновременно была наполнена чувством выполненного долга и бесконечной тревоги за нечто неопределенное. У ДжонгХёна было предчувствие опасности, но явных причин тому он пока не видел, что озадачивало еще больше. Впервые за долгие годы ему снова захотелось курить, хотя он завязал с этой мальчишеской привычкой во время своих первых лет в клане — наставник запретил «заниматься подобной ерундой», аргументируя тем, что: «Сорвешь дыхалку, и в какой-то момент, когда от тебя потребуется скорость, не сможешь быстро убежать — убьют и не вспомнят, как тебя звали». Смотря на огромные неоновые вывески за окном, ДжейА засекал время, через сколько секунд сменится картинка — порой это его успокаивало и походило на некую форму медитации. Обычно между цифровыми рекламами проходило около десяти секунд. В моменты, когда ДжонгХёну было особенно паршиво на душе после дела, он задавался совершенно нелогичным вопросом: почему именно десять секунд? А сколько вообще нужно времени, чтобы полностью изменить жизнь? Подумав об этом, ДжейА помрачнел. Он точно знал ответ на этот вопрос: четыре секунды, чтобы убить человека, стоящего на расстоянии трех метров. Перед глазами вновь начали мелькать картинки из детских воспоминаний, и он даже не заметил, как автомобиль подъехал к высотному зданию, на одном из последних этажей которого располагался офис Рена. — Ты долго. — МинГи сидел в кресле посреди пустого офисного лабиринта. Вокруг него были разбросаны чистые листы бумаги, а в расслабленной руке он держал полупустой увесистый стакан для виски. Оценив всю эту картину, ДжонгХён сделал советующие умозаключения. Их было два: либо Рен так сильно скучал по нему, что решил напиться в одиночестве, либо… не нашел ничего другого, чем убить время ожидания. Других идей в голову не лезло. Во всяком случае было ясно одно — ничего чрезвычайного, что бы подтвердило его странное предчувствие, пока не произошло, раз МинГи позволил себе расслабиться. — Дело сделано. — Доложил ДжонгХён, проигнорировав замечание Рена, который впрочем не желал уходить от заданной темы. — Я сказал, ты долго. Что тебя задержало? — МинГи опустошил стакан с дорогим алкоголем, и хлопком поставил его на стеклянный офисный стол. На Рене был чёрный костюм в светлую полоску — тонкие линии создавали впечатление градиента цвета, делая образ ещё более благородным. Приталенный пиджак поверх костюмного жилета, тонкий чёрный галстук с элегантным чуть заметным серебристым узором в виде кривых линий и брюки, плотно обтягивающие упругие ягодицы. ДжонгХён шумно втянул в себя воздух. Рен выглядел бесподобно, впрочем как и всегда. Он подошел к ДжонгХёну пронизывая того насквозь своим гневом в зрачках. Его внимательный взгляд тут же подцепил чуть заметную ранку на губе ДжейА, отчего МинГи похолодел еще больше — иногда убеждаться в своей правоте было крайне неприятно. Особенно, когда видишь подтверждение тому, что ДжейА, действительно, был с тем человеком, встреча с которым вызывала у Рена приступ ревности. — Кто это сделал? — МинКи провел ладонью по щеке ДжейА, дотрагиваясь пальцами до нижней губы: это движение было далеко не нежным, напротив, он словно царапал его кожу, будто бы показывая, насколько зол. — Я уверен, ты уже все знаешь. Не поверю, что в моем чипе не установлена прослушка. — ДжонгХён указал на вытянутую металлическую пластину на шее, отливающую розовым оттенком на свету. Рен выпрямился в спине еще больше прежнего, словно ему вставили в позвоночник металлический стержень. ДжейА был абсолютно прав, а Рен не просчитал в этот раз, насколько тот был внимателен к деталям. Совсем как он сам. — Ты дерзишь! — Прошипел Рен, сатанея. — Я велел отвечать на мой вопрос, а не соревноваться в остроумии. Впрочем Киму были безразличны крики Рена: тот часто раздражался, вероятно, из-за непрерывной работы. Да и в принципе характер у него был паршивый. Подумывая, отвесить ДжонгХёну пощечину или нет, МинГи в итоге отошел от своего неугодного наемника, и направился к столу, решив, что сначала они все же выяснят рабочие вопросы. — Он был один? — Спросил Рен привычным рабочим тоном. Эта перемена в голосе была столь заметной, что даже ДжонгХён, не привыкший чему-то удивляться, изогнул бровь. Настроение Рена менялось так же часто, как погода в тропиках, и не каждый человек мог выдержать эту тиранию. Но ДжонгХён представлял собой меньшинство: мало, что в жизни было ему не по силам. — Нет, с ним была женщина, Маргарет Свон, француженка. Пять лет назад она работала в министерстве обороны, оставаясь агентом Франции под прикрытием. Основная ее деятельность была сосредоточена на финансовых операциях и незаконных транзакциях через океан. Та война в заливе — через нее происходило финансирование одной из группировок конфликта. Плечи МинГи моментально напряглись. В помещении стало еще прохладнее, чем было до этого. — Я залез в опасную нишу, — вдумчиво произнес Рен, не заметив, что озвучил это вслух. Он дотронулся пальцами до подбородка в жесте напряженного мыслительного процесса. — Боюсь, что да. — Подтвердил ДжонгХён, и МинГи скосил на него взгляд, — Ты готов сражаться за эту правду? Рен развернулся к Киму, и смерил того внимательным взглядом. — И это спрашивает у меня человек, который ждал больше десяти лет, чтобы установить свою истину? — МинГи медленно опустил очки на переносицу, изучающе глядя на ДжонгХёна. Даже при упоминании самой болезненной для того темы — о смерти родителей и жажде возмездия — на лице Кима не дернулся ни один мускул. Однако Рен все равно почувствовал, что он сейчас перегнул палку. Чувство вины вообще не особо было знакомо МинГи, но в случае с ДжонгХёном, нечто живое и человеческое в нем иногда просыпалось. — Твое право. — Пожал плечами ДжейА и перевел взгляд на окно. Но смотрел он далеко не на красоту ночного города, а проверял окна дома напротив, оглядывал линию крыши: следил, чтобы там не оказалось снайперов. Окна напротив были с первого взгляда чисты, но у ДжейА все равно не пропадало предчувствие опасности. — Панорамные окна — плохой выбор, если занимаешься тем, над чем работаешь ты. — Констатировал ДжонгХён после изучения конструкции. — А еще я хочу кое о чем поговорить. — Сделаешь мне предложение? — Съязвил Рен, оторвавшись на секунду от заполнения таблицы в компьютере. Но ДжонгХён не намерен был шутить, поэтому продолжал в привычной безэмоциональной манере, словно ничего не услышал. Такое поведение и без того обычно раздражало Рена, но сейчас особенно выводило из себя. И факт того, что ДжейА каким-то образом пересекся с Лисом, — конечно, Рен установил прослушку в чипе, — добавлял масло в огонь. МинГи держался из-за всех сил, ожидая, когда ему подольют порцию бензина, чтобы он окончательно взорвался. К слову, о МинХёне он знал не понаслышке — им случалось пересекаться на деловых встречах, когда тот выступал в роли телохранителя того или иного высокопоставленного лица. Однажды Рену нужно было встретиться с одним из своих агентов под прикрытием, и главным напарником, — Ароном, — чтобы тот передал МинГи новую компьютерную деталь, способную увеличить скорость работы процессора в два с половиной раза. Во время этой встречи, которая к слову каким-то образом прошла в подпольном джаз-клубе, где можно было курить, все что курится, и где среди совершенно немыслимой публики периодически появлялись крупные бизнесмены, выбирающие это место, чтобы наверняка остаться незамеченными, Рен и увидел в первый раз МинХёна… и ДжонгХёна. В тот вечер Ким читал речитатив собственного сочинения — так он раньше расслаблялся, — он не был профессиональным музыкантом или поэтом, но его страсть, запечатленная в строчках, поразила МинГи, не склонного чем-либо впечатляться. Он даже пропустил мимо ушей первую пару минут разговора с Ароном, засмотревшись на красивого парня на сцене, на его татуировки в виде колючей проволоки и полные глубокой печали глаза. Рен обвел взглядом зал, и не без неприязни обнаружил, что не только его одного заинтересовал привлекательный брюнет — МинГи увидел высокого, утонченного молодого мужчину, взгляд которого был устремлен также в сторону сцены. Блондинистые волосы МинХёна словно излучали свечение в этом темном и прокуренным разной дрянью помещении, а на его шее блестел… металлический чип с синим отливом. В этот момент Рен все понял: рядом с ним были наемники. Стоило этой мыли пронестись в его голове, как в зале раздался выстрел, и мужчина, выступающий ведущим в этом театре потерянных душ, упал замертво совсем рядом с ДжонгХёном. Помещение заполнилось криком и паникой — у двери стоял наряд полицейских. Переглянувшись, МинГи с Ароном бросились в сторону запасного выхода. Хотя та ночь обещала стать последней не для них, и охота тоже велась не за ними, оказаться втянутыми в новое преступление, не входило в планы Рена — слишком много дополнительной мороки. Они постарались быстрее исчезнуть из того места. МинГи смутно помнил ту ночь — видимо, дым с сомнительным запахом, едкость которого ощущалась на протяжение всего времени в помещении, и правда действовал на мозг; даже больше, чем мог просчитать Рен. Однако был момент, который он запомнил максимально ярко — то, как они с Ароном выпрыгивали из окна, за секунду до этого разбив стекло огнетушителем, а после приземлившись на осколки, наблюдали охваченное пламенем окно, квартиры не в самом благополучном районе, из которой они только что исчезли. В тот момент Рен понял, что запах дыма с примесью едкого курева был смешан с газом, витавшим все это время в воздухе, — оставалось только вовремя поджечь. В тот момент он увидел ДжонгХёна и МинХёна, появившихся из тумана и растворившихся в темноте ночи. Он так же заметил, как тот самый брюнет, который показался ему привлекательным, махнул в его сторону рукой, жестом призывая быстрее уходить. Это была их первая встреча. Спустя какое-то время они увиделись снова уже при других обстоятельствах. МинГи сразу узнал того, кому удалось завоевать его внимание, уготовленное далеко не для каждого. Их дороги вновь пересеклись во время одного дела, в котором участвовали несколько сторон теневого мира — мира, который просыпался лишь стоило ночи опуститься на город. Когда их встреча состоялась в третий раз, Рен все же решил познакомиться, хотя и без того уже знал о ДжонгХёне более, чем достаточно. Пообщавшись, он предложил ДжейА работать на себя, предварительно расторгнув контракт с предыдущим телохранителем, решив, что и новый кандидат ему не откажет. В конечном итоге Рен оказался прав — ДжейА согласился. Так, их дороги пересеклись окончательно. Спустя недолгое время после знакомства МинГи выяснил, что МинХён раньше был напарником ДжонгХёна. Рена захватил интерес: уж слишком часто мелькало прозвище «Лис» в биографии ДжейА, поэтому отличающийся любопытством Рен восстановил давно удаленную переписку МинХёна и ДжонгХёна, «позаимствовав» на пару часов телефон последнего, после того, как Ким уснул. Он редко оставался на ночь у МинГи, и Рен всякий раз поражался, с какой легкостью ему удавалось взломать сайт с десяти ступенчатой верификацией, и насколько трудно ему было сблизиться с ДжонгХёном. Хотя признаться самому себе в этом желании — сблизиться — было еще труднее, ведь существуя в мире, где неизвестно, проснешься ли завтра, в принципе заводить близкие отношение с кем-то было идеей крайне неразумной. Прочтя переписку, МинГи сделал несложный вывод о том, что Хван давно был заинтересован ДжонгХёном, и, возможно, в какой-то период жизни между ними были отношения, предполагающие нечто большее, чем работу напарников. Этот факт разозлил Рена: незнакомое доныне чувство ревности подкралось и напало исподтишка. Свыкнувшись через некоторое время с этой информацией, МинГи все же решил удалить ее из своей памяти: забыть, стереть. И все было удачно, но ровно до того момента, как сегодня он узнал во время прослушки чипа голос Лиса. Рен посмотрел на ДжейА стеклянным взглядом: перед ним стоял красивый мужчина с идеальным телосложением. Разработанная грудная клетка, тонкая талия, перетянутая тугим ремнём с закреплённой на нем кобурой — одной или двумя, Рен не заострил на этом внимание, — та самая прическа, которая особенно нравилась МинГи, с коротко подстриженными висками, чёрная рубашка, с закатанными по локоть рукавами, открывающими неизменные татуировки в виде проволоки. Когда-то МинГи по этим отличительным приметам — татуировкам, — искал ДжонгХёна в одном ночном клубе. В то время они ещё не работали вместе, и Рен случайно заметил его в толпе той ночью, после чего Ким исчез из его поля зрения. Но МинГи не желал мириться с мыслью, что тем вечером он останется без общения с понравившимся мужчиной, поэтому продолжал искать ДжейА по всему помещению клуба, рассматривая руки присутствующих. Но искомой колючей проволоки так и не нашлось, и это было вполне объяснимо: ДжейА был профессионалом и лишний раз не попадался на глаза особо любопытным. Сейчас в темноте помещения, где в качестве освещения оставался лишь свет ночного города за окном, присутствие ДжонгХёна чувствовалось как-то по-особенному ярко, оно вызывало у Рена жажду завладеть этим непокорным красавцем. В его холодном характере было нечто такое, что пробуждало у МинГи инстинкты хищника. ДжейА должен был быть только его, и никакой Лис не станет преградой, если МинГи что-то вбил в свою голову. Рен сидел в кожаном кресле, напротив ДжонгХёна и чувствовал, как горло словно сковывает плотная металлическая цепь из ревности, гнева и обиды. — Я планирую уйти. — Нарушил тишину ДжонгХён, продолжая внимательно смотреть в окно, и прищуриваться. В комнате офиса и без того огромной и пустой достаточно для того, чтобы слышать собственное эхо, атмосфера стала еще тяжелее, она начинала давить. — Но прежде чем я уйду. Чем я могу отблагодарить тебя? Сегодня у меня… личный праздник, что ли. Это благодаря твоему заданию, которое совпало с моими собственными интересами. В словах ДжонгХёна не было ничего: ни сарказма, ни грусти. Он был абсолютно безжизненной оболочкой человека, который последние десять лет жил ради возмездия — идея об этом давала ему силы, но теперь месть свершилась, и смысл ушел из жизни, будто бы, испарился. МинГи затрясло изнутри, но он никак не показал этого. — Ах, у тебя праздник. — Рен поднялся с кресла, и обойдя стол, встал рядом, облокотившись, и сцепил руки в замок на груди. — Хочешь меня отблагодарить и уйти? ДжонгХён, а ты не забыл, кому принадлежишь? Ким перевел на него потухший взгляд. — Тебе, до истечения контракта. А после — миру. На языке наемников это означало, что ДжонгХён собирается «отойти от дел», исчезнуть. Нередко эта фраза могла означать и полное забвение — уход из жизни. МинГи прищурился, обводя ДжонгХёна взглядом с ног до головы, он отошел от стола и прошелся вокруг ДжейА. — Не нужно говорить со мной загадками, я знаю, что это значит. — Продолжил Рен, но уже немного мягче. — Я не сомневаюсь в том, что ты знаешь. Рен внимательно посмотрел ему в глаза в поиске хоть капли сомнения, которое так редко испытывал ДжонгХён, но появись оно сейчас — это было бы тем единственным шансом, за который можно было ухватиться. И сомнение у ДжейА появилось. МинГи внутренне улыбнулся, теперь это давало ему полное право вновь творить то, что вздумается, ведь он увидел в глазах ДжейА то, что тот не хотел уходить. Ведь так? Оставалось только проверить. — Какого черта, ты говоришь мне это? — прошептал Рен, все так же смотря в глаза ДжонгХёну. Ким не ответил, но и не отвернулся. Чувствуя, что, кажется, впервые полностью поймал его внимание, МинГи притянул ДжонгХёна к себе, целуя сладко и грубо — только он умел делать это одновременно. В глубине души, где не было акулы-бизнеса — Рена — и МинГи оставался хрупким юношей, внутренний голос упорно твердил опасения: «Сейчас оттолкнет», поэтому МинГи только крепче вцепился в Кима, сжимая волосы в кулак. Он не давал внутренней мягкости вырваться наружу — ему это было не нужно, — поэтому Рен душил ее в самом зачатке. Он буквально впивался в губы ДжонгХёна, оставляя главную роль за собой. Это было именно так, как любил Рен — грубо и больно. Опасения внутреннего голоса не оправдались: ДжонгХён не оттолкнул его — напротив, подхватил, усаживая на поверхность стеклянного стола. Поцелуй от Рена — это то, что ему сейчас было так нужно, хотя в этом тоже было сложно признаться. МинГи с причмокивающем оттянул зубами губу ДжонгХёна, специально надавливая на место, где была ранка. Ким втянул в себя воздух. То, как вел себя сегодня Рен говорило ему об одном — он полностью во власти этого своенравного и жестокого красавца. — Я запрещаю тебе целоваться с кем-то кроме меня. — Произнес он таким голосом, с которым сложно было поспорить, но ДжейА не терпел, когда ему откровенно приказывали. Он прищурился, придвигая Рена за бедра вплотную к себе. — Иначе что? — Спросил он хриплым голосом, а МинГи ахнул, чувствуя, как низ живота стягивает такое знакомое напряжение от предвкушения, появляющееся всякий раз, когда рядом был ДжонгХён. — Иначе я вошью тебе в шею еще один чип, но с электрошоком. — Прошипел МинГи раздраженно, однако из его голоса при этом не исчез возбужденный тембр. — И если я услышу его голос в непозволительной близости от тебя… я буду напоминать, кому ты принадлежишь. ДжонгХён чуть слышно усмехнулся, решив, оставить этот спор незавершенным. Он не терпел приказы, когда они выходили за рамки работы, но их отношения с Реном давно превратились в ком абсолютных противоречий, и было сложно определить, кем на самом деле они друг другу являлись. ДжейА не хотел привязываться к нему, держа в голове мысль о том, что Рен — временный работодатель. Он сможет уйти от него, когда захочет, как только выполнит дело. И вот сегодня вся работа была завершена. Оставалось только попрощаться. Киму впервые захотелось сделать это красиво и приятно — так, чтобы это было достойно МинГи. Например… ДжейА на секунду задумался. Он не любил оральные ласки в своем исполнении, но сейчас был готов опуститься перед Реном на колени, тем самым признавая, что его впервые победили. Кто бы мог подумать, что это окажется самодовольный брюнет с губами в форме бантика, но с жестокостью дикой змеи. Впрочем от его жестокости обычно страдали те, кто был намного опаснее для общества. МинГи не причинял вреда невинным людям. Рен вдруг мягко прикоснулся ладонью к шее ДжонгХёна, проводя пальцами по металлической пластине чипа. Всякий раз, когда МинГи совершал нежные движения, ДжейА хотелось задержать дыхание: тот словно обладал какой-то невероятной способностью воздействовать на людей одним своим прикосновением. Оно могло причинить боль, а могло пройтись бархатным касанием. Рену не нужно было говорить о своих чувствах, стоило только дотронуться — и все становилось очевидно. Но не для ДжейА, который избегал и отрекался от любых привязанностей. Кожа ДжонгХёна под металлическим чипом оставалась красной и раздраженной, словно само тело ДжейА отвергало власть Рена. Это было словно еще одним доказательством того, что МинГи не удастся удержать его дольше, чем тот сам решит остаться. Осознавать это было неприятно не только потому, что МинГи не выносил, когда что-то шло не по его плану, а потому что он не хотел существовать в мире, где не было их пререканий и соперничества за роль главного, которое они каждый раз проигрывали друг другу. Рен сглотнул ставшей вдруг вязкой слюну. Сколько раз он еще сможет видеть ДжейА так близко к себе? Быть может, это их последняя встреча. Мысль об этом приносила чувство отчаяния, появление которого МинГи не хотел демонстрировать своему любовнику, поэтому он предпочел скрыть его, пряча за новым поцелуем. Но в этот раз его остановили. Не успел Рен спросить в чем дело, как ДжейА запечатал ему рот ладонью, и приложил указательный палец к своим губам, призывая к тишине. Сердце МинГи заколотилось о грудную клетку, он тут же спрыгнул со стола, напряженно посматривая на ДжонгХёна, который потянулся к кобуре, машинально отодвигая Рена рукой за свою спину. Впрочем последний был не из робкого десятка, и страх был ему не свойственен, — оставалось только напряжение от неизвестности. В помещении повисла абсолютная тишина, которую нарушил звук соприкосновения дымовой шашки о кафельный пол. В мгновение ДжонгХён дернул Рена за руку: — Не дыши! Бежим! Помещение начало мгновенно заполняться едким газом, что означало только одно — на эвакуацию у них было несколько секунд до того, как они успеют надышаться отравой и упасть без сознания. В этот момент с крыши соседнего дома открыли стрельбу: стекла панорамных окон покрылись мелкой сеткой и разбились с оглушительным треском. Осколки полетели внутрь помещения, осыпаясь на их головы. ДжонгХён действовал со скоростью пумы, уводя за собой Рена. Он знал, что это только начало, и представление с газом — способ поиздеваться и запугать. Буквально за пару мгновений они пересекли офисный лабиринт и оказались у лестницы. МинГи остановился, чтобы отдышаться. — А ты быстро бегаешь. — Сказал он со свойственной ему непосредственностью. Казалось, чем опаснее была ситуация, тем проще Рен к ней относился. ДжонгХён огляделся по сторонам. — Чхве МинГи? — Раздался хриплый мужской голос и звук приближающихся шагов. — Как долго я тебя искал. МинГи выпрямился, и его лицо приобрело выражение затаенной ярости. С верхнего этажа по лестнице спустился невысокий мужчина, одетый в дорогой костюм черного цвета, в очках со слегка затемненными линзами и татуировками на левой руке в форме двух драконов. ДжонгХён сделал шаг вперед, но Рен успел схватить его за руку, заставляя остановиться. Он хотел сначала закончить разговор. Мужчина в черном засмеялся. — Успокой своего пса! — Проговорил он сквозь раскаты хохота. — Я пришел поговорить с тобой. — И для этого ты выбрал такой неделикатный способ найти со мной встречи? Знаешь, я бы предпочел приветственный подарок в виде парфюма, но никак не газ. — МинГи вел себя настолько спокойно и пофигистично, что ДжонгХён в какой-то момент скосил на него взгляд, убеждаясь в своем ли тот уме. — А ты в приподнятом настроении, как я погляжу. Это хорошо, значит дорога на тот свет покажется тебе путешествием. — Он щелкнул пальцами, и в этот момент по лестнице поднялись еще двое мужчин с оружием и в бронежилетах. Рядом с ДжонгХёном открылась дверь, через которую они ранее попали к лестничному пролету, и он увидел еще одного наемника. Количественный перевес в силах явно был на стороне противника. ДжейА оценил нынешнюю ситуацию, и сосредоточился, готовый в любой момент выхватить оружие. — А твой наемник занервничал, как я погляжу, — усмехнулся мужчина в черном, — я думал, человеку, известному под именем «ДжейА» не свойственно чувство беспокойства. Или он настолько переживает за твою шкуру? Мужчина вновь расхохотался, но Рен больше не собирался острить, понимая, что это может плохо закончиться. — Чего ты хочешь, Франт? — Спросил он ледяным безэмоциональным голосом. Слова МинГи словно отскочили от бетонного пола и растворились в уличном сквозняке. — Во-первых, передать тебе привет от Маргарет Свон, которую сегодня убили. Она была моей кузиной, МинГи. — Голос мужчины в один момент переменился на вдумчивый и едкий, очевидно, его вступление закончилось, и он был готов перейти к активным действиям, — а, во-вторых, я здесь, чтобы взамен забрать твои секреты. Посмертно, конечно же. Ребята, разберитесь с ним и его дружком. Мужчина щелкнул пальцами, и исчез за дверью, оставив МинГи и ДжонгХёна с наемниками, которые тут же подорвались с места. Двое из них взяли на себя ДжейА, зная, что в случае устранения телохранителя, разобраться с объектом будет проще простого. Однако они недооценили ни одного, ни второго: одним движением Рен блокировал атаку противника, заводя руку наемника таким образом, что выстрел пришелся вертикально, в потолок. Штукатурка посыпалась им на головы белыми хлопьями, и в этот момент МинГи, нажал кнопку на гарнитуре, закрепленной за ухом, и закричал ключевую фразу: «План Тоталити!». Это означало полное удаление файлов, находящихся на офисных компьютерах. Осознав, что произнесенная Реном команда рискует сорвать операцию, противники начали действовать остервенело: когда ДжонгХён сделал попытку добраться до МинГи, наемники блокировали ему путь, окружая. ДжейА не медлил ни секунды, и когда один из них потянулся за пистолетом, он успел выбить оружие ударом с ноги. И после нового удара, оттолкнул наемника в сторону технического балкона, а затем перебросил через перила. Раздался пронзительный вопль и смачный звук падения с высоты. Противник Рена, увидев, что его товарища вывели из игры, оттолкнул МинГи ногой к стене, перезаряжая пистолет — тот буквально отлетел к ней. Увидев, что Рен более не справляется с сопротивлением, ДжейА сделал рывок и оказался рядом, заслоняя собой, пока тот приходил в себя. В этот момент раздался выстрел, пришедшийся прямо в грудь ДжонгХёну. Рен вскрикнул от ужаса, не сразу вспомнив, что у Кима под рубашкой был бронежилет. — Я предупреждаю, вам лучше уйти, тогда останетесь живыми, — процедил ДжонгХён, доставая из второй кобуры пистолет, и приготовившись к обстрелу по-макидонски, с двух рук. — Ты уверен? По-моему, это вы попали в ловушку! — Засмеялся наемник, который прежде сражался с Реном. ДжонгХён выпрямился в полный рост, и навел оба пистолета на оставшихся противников, заставляя тех замолчать. — Ты блефуешь, или действительно обладаешь этой техникой стрельбы? — Не унимался все тот же наемник. — Ты хочешь проверить? Я могу это устроить! — Воскликнул ДжейА. Наступила минута напряженного затишья, когда противники держали друг друга на мушке. ДжейА стоял перед МинГи, не позволяя прицелиться в него. У Рена хотя и не было оружия, но в нем не читалось ни капли страха. В этот момент вдруг раздался выстрел, совершенный третьим лицом. Оба наемника шокировано переглянулись, ДжонгХён взволнованно обернулся. МинГи болезненно зашипел, хватаясь за ногу, прошибленную пулей. Это был выстрел, совершенный Франтом. — Рен! — Ужаснулся ДжонгХён. Мужчина появился в самую неподходящую для ДжейА и Рена минуту. Его выстрел был знаком для наемников начинать бесперебойную стрельбу, пули полетели в сторону ДжонгХёна, превращая его рубашку в настоящее решето. Ким еще плотнее прислонился к Рену, становясь для того живым щитом. ДжейА открыл стрельбу, заряжая пули в лоб поочередно одному и другому противнику — он был абсолютным асом в этой технике стрельбы, и позволил врагам убедиться в этом. — МинГи, берегись! — ДжонгХён впервые произнес его настоящее имя. Ким вовремя заметил перемещения Франта, который целился в Рена. ДжейА успел закрыть его собой, когда раздался новый выстрел. Эта пуля прилетела ДжонгХёну в руку. — ДжонгХён?! — Воскликнул Рен, замечая, как тот оскалился от боли, а на искромсанной от пуль рубашке начало проступать алое пятно, заметное даже на черном цвете, оно быстро заполонило собой весь рукав. Однако уронив взгляд на пол, ДжейА увидел, что плитка залита кровью — и это была кровь Рена. После этого ДжонгХён обезумел, готовый уничтожить, разорвать врага. — Я убью тебя, ублюдок! — Прошипел ДжонгХён, направляя курок в сторону мужчины в костюме. Боль, причиненная Рену, не шла в сравнение со своей собственной. За это ДжонгХён был готов убить не по приказу, а по велению сердца. Он прицелился, наблюдая, как его противник тоже встал в стойку для выстрела. Однако в этот момент Ким увидел то, что ни за что бы не хотел сейчас видеть — в магазине его пистолета кончились патроны. ДжейА внутренне выругался, но продолжил сохранять невозмутимо хладнокровное выражение лица, держа соперника на мушке. Настало время для уверенного блефа. — Вынужден признать, Рен всегда умел выбирать себе мужчин, умеющих хорошо управляться со стволами. — Ехидно кинул фразу Франт, а по скулам ДжонгХёна прошлись желваки. Впервые его задели чьи-то слова. Они, словно новая пуля, попали не во что иное, как в скорлупу, за которой таилось его сердце. — Ты настолько стар, что тебе осталось только то, что следить за личной жизнью молодых? — Рен, конечно, не смог промолчать, почувствовав, как каменеет спина ДжонгХёна. Но своим ответом он только усугубил ситуацию. — Прощайся с жизнью, мальчик. — Проговорил мертвенно холодным голосом мужчина, приготовившись пустить финальную пулю, которая, действительно, могла бы стать последней для Рена, если бы ДжонгХёна не было рядом. В ту же секунду ДжейА замахнулся и бросил свой пистолет в сторону Франта: он прошелся по точно спланированной траектории и выбил из руки противника оружие. Это была победа: преимущество во времени для атаки было теперь за ДжейА. Он выхватил из ножен, закрепленных за поясом, два ножа и кинулся вперед. Мужчина даже не успел ничего сделать — так быстро ДжонгХён оказался рядом с ним, вонзая одно острие ему прямо в сердце, а другим делая многочисленные удары в области легких. Эта была новая месть — за Рена. — Не позволю! — Кричал ДжонгХён, вонзая нож: один, второй, шестой-седьмой раз. Мужчина упал замертво через несколько мгновений — подобные многочисленные ранения были несовместимы с жизнью. ДжейА точно знал, куда и с какой силой нужно ударить, чтобы противник уже через несколько мгновений скончался. Глаза Франта закатились, он уснул навсегда, а вместе с ним и часть преступного мира, которая так опостылела ДжонгХёну. На счету этого человека были многочисленные преступления: незаконная торговля травой, заказные убийства крупных политических лиц, и много того, о чем было мерзко вспоминать. ДжонгХён вытер ножи о его пиджак, и убрал холодное оружие в ножны. Что-то в нем сейчас замирало. Еще никогда он не чувствовал себя после убийства настолько отвратительно. Быть может, из-за того, что все это бесчеловечие видел Рен? ДжонгХён обернулся, бросил на того один единственный взгляд и тут же подорвался к МинГи. Рен успел осесть на пол, по которому растеклась лужа крови. — МинГи? МинГи очнись, приди в себя! — Впопыхах закричал он, хлопая его одной рукой по щеке, а другой справляясь с пряжкой ремня, чтобы спустить брюки и оценить масштабы раны в бедре. Рен зашипел, когда Ким дотронулся до его ноги. — Я в порядке! — Воскликнул МинГи, ловя ртом воздух. — Я смогу идти, нам нужно выбираться отсюда. — Я замотаю тебе рану, нужно остановить кровь, — беспрекословным тоном отозвался ДжейА. Он стянул с себя рубашку, одним движением оторвав от нее рукав, затем быстро обмотал ткань вокруг ноги Рена и туго затянул, предотвращая новый кровавый всплеск — то, что нужно на первое время, чтобы справиться с кровотечением. МинГи поморщился, стараясь не издавать звуков, но получалось не очень. — Глубокая рана. Потерпи немного, все будет хорошо. — Проговорил ДжонгХён, стараясь затянуть ткань еще крепче, чтобы наверняка запечатать рану. Рен вытаращил на него свои и без того не по-азиатски широкие глаза. Не боль ему сейчас доставляла шок, — хотя она, конечно, сводила с ума, — а слова ДжонгХёна. МинГи не смог сейчас ничего из себя выдавить, кроме невнятного «Ага». — Ты можешь пошевелить ногой? — Спросил обеспокоенно Ким. — Да, могу, — по привычке уверенно отозвался Рен, но тут же скривился при попытке поднять ногу. ДжонгХён оценил ситуацию взглядом человека, которому приходилось встречаться с такими симптомами слишком часто. Иногда даже чаще, чем хотелось. Ему все стало ясно — без врачебной помощи теперь было не обойтись. — Я тебя понял, — проговорил Ким, и более не спрашивая ничего, поднял Рена на руки. МинГи охнул от неожиданности. — Что ты? ДжонгХён! — Ты не спустишься самостоятельно сейчас, а нам нужно как можно быстрее уходить отсюда. Неизвестно, что еще может произойти, я отвечаю за твою безопасность. Поэтому будь добр замолчать и не мешать мне. — И только Рену могло стать тепло на душе от этого грозного причитания. Нога болела так, что хотелось кричать, но он молчал, обвив руками шею ДжейА. Удивительно, с какой легкостью тот держал его. — То есть, нужно было прострелить мне ногу, чтобы ты взял меня на руки? — Долго держать молчание было Рену не по силам. Его талант говорить колкие фразы так и рвался наружу даже в такой ситуации. Но МинГи умел во всем находить положительные моменты: во всяком случае они остались живы. — МинГи, помолчи! — Строго оборвал его ДжейА, но при этом прижал к себе еще крепче, словно самое драгоценное. Они спустились по лестнице на минусовой этаж и оказались на огромной парковке. Тут тянуло сыростью, с труб на потолке капала подозрительная жидкость. Вдалеке что-то гремело и ухало, каждый раз заставляя ДжонгХёна настороженно вглядываться и прислушиваться. Его навыки ищейки сейчас особенно обострились. Светящиеся красным указатели создавали зловещую атмосферу. И только Рен чувствовал себя сейчас относительно спокойно, несмотря на рвущую его изнутри боль, которую он старался не показывать и терпеть. Воспользовавшись сосредоточенностью ДжонгХёна, он прильнул к нему ближе, касаясь лбом шеи, и тихо дыша. Это тепло согревало его изнутри. — Твоя машина в третьем или втором ряду? — Спросил ДжейА остановившись, и крутя головой в поиске «бэтмобиля» Рена. МинГи последние пару месяцев отдавал предпочтение среди всех своих автомобилей новенькому Астон Мартину черного цвета со всей возможной и невозможной комплектацией. — О черт, сейчас бы залить мою любимую красотку кровью, — обреченно протянул Рен, думая о светлом кожаном салоне машины. Ким перекатил глазами. — Давай соображай быстрее, МинГи! — Нетерпеливо потребовал ДжейА, заслышав новые гулкие звуки где-то впереди. — Ты, наконец-то, называешь меня «МинГи»? — Не унимался Рен, проигнорировав даже абсолютно фамильярный тон, который обычно пресекал. Сейчас он был настолько поражен необычным участием ДжонгХёна, что не мог угомониться, но получив новый раздраженный взгляд тут же добавил. — Второй ряд, сектор «А». Найдя автомобиль, ДжейА аккуратно усадил Рена на сиденье, замечая, как тот скривился от первой же смены позы. Времени было мало, нужно было привезти Рена домой и вызвать частного врача. Благо МинГи был достаточно предусмотрительным, чтобы обеспечить себе и своим людям штат личных медицинских специалистов, готовых оказать помощь в любое время суток. — Мне нужно позвонить Арону, — проговорил Рен, шипя от боли, — он должен заняться защитой резервных копий всех документов, которые я приказал удалить. Думаю, нас скоро ожидает новая атака, нужно быть начеку. Пока МинГи отдавал команды Арону, ДжейА вел машину, прикидывая, какими могут быть дальнейшие шаги противников. Сомнений быть не могло, убив главаря, они только спровоцировали дальнейшую цепочку мстительных атак его людей. ДжонгХён сглотнул. Всего пару часов назад он собирался уйти от Рена, согласно правилам истекшего контракта, но теперь… он должен был быть рядом. И плевать на контракт. Плевать на собственное правило отрицания близких отношений. Он должен быть рядом, потому что повторное покушение может повториться в ближайшее время; и ДжонгХён не простит себе, если оно завершится успешно для противника. От одной мысли об этом, что-то сжималось в груди. Из своих раздумий его выдернул голос МинГи: — Ты был великолепен. — Вдумчиво произнес он таким голосом, словно эти слова были произнесены вслух случайно, и должны были остаться лишь в мыслях. ДжейА сглотнул и на секунду скосил взгляд на МинГи, тот продолжил. — Ты бьешься, действительно, отчаянно. Я доволен, что увидел это. — Четыре трупа — в этом нет ничего великолепного, — проговорил Ким с некой долей горечи, — но на кону была твоя жизнь. Он подождал несколько мгновений и негромко добавил, осторожничая, ведь когда он в своей жизни говорил нечто подобное? Кажется, никогда. — Я больше не хочу терять дорогих мне людей. Услышав это, МинГи обернулся, впиваясь в ДжонгХёна ошеломленным взглядом. Эта короткая, но уверенно произнесенная фраза разила сильнее, чем пуля, проникая глубоко, цепляясь за осколки души, и склеивая их своей неведомой силой. Слова творили больше, чем МинГи мог себе представить, они кололи его сердце невидимыми иглами, но не приносили боли, — наоборот, оживляли его, давали почувствовать, что оно еще может биться. Рен раскрыл рот, намереваясь, что-то сказать в ответ, но голос не слушался его желаний. МинГи словно потерял дар речи. Пожалуй, это был знак, что сейчас не нужно нарушать тишину своими комментариями. Рен еле заметно приподнял уголки губ, рассматривая ДжонгХёна: тому тоже сильно досталось, металлические пластины жилета были испещрены следами от пуль. Если бы не защита, ДжонгХён был бы сейчас в том же месте, что и Франт. Левая рука в области бицепса была полностью окровавлена. И как только ДжейА донес его до машины с такой раной? На рельефном теле, не прикрытом бронежилетом, виднелись многочисленные кровоподтёки. МинГи сглотнул. Его жизнь не была нормальной, поэтому даже сейчас, зажимая зубами щеку, чтобы заглушить боль, следуя по дороге в неизвестном направлении, зная, что его могут убить в ближайшее время, но видя ДжонгХена рядом, он чувствовал нечто похожее на счастье. Ведь это так называется у обычных людей? Ким вдавливал педаль газа в пол и маневрировал на дороге среди остальных машин, пытаясь как можно скорее выбраться из центра города на шоссейную трассу. Сколько они сейчас нарушили правил дорожного движения, сложно было сосчитать. Вокруг стоял гул из-за сигналящих им авто, но что-то в этой гонке завораживало Рена. Или же он просто потерял так много крови, что голова плохо соображала. — А куда мы едем? — Нахмурился МинГи, замечая, как неоновые огни города остаются позади так же как и квартал, ведущий к его дому. Рану начало дергать, боль сводила с ума, МинГи вцепился в ногу рукой, зажимая возможный прорыв крови. — В твой загородный дом, в городе оставаться сейчас опасно. — Ответил ДжонгХён и нажал на панели автомобиля комбинацию клавиш, после чего пошел звонок на номер вызываемого абонента. Это был звонок врачу. ДжейА объяснил, что через пятнадцать минут все должно быть готово к возможной операции. Именно через это время он планировал добраться до места назначения. В глазах у Рена начало все размываться, горизонт потерял свою четкость и стал покачиваться. Рука, сжимающая ногу, постепенно слабела. Словно почувствовав, что МинГи на грани того, чтобы потерять сознание, ДжейА дотронулся до его плеча. — МинГи, мы приехали! Загородный дом Рена представлял собой настоящую крепость: весь периметр был огорожен каменной стеной, с установленными в ней камерами наблюдения, поэтому пробраться незамеченным на территорию было практически невозможно — это было абсолютно безопасное место. Дом представлял собой огромное по площади серое каменное здание, оснащённое по последнему слову техники. МинГи долго планировал его строительство, активно участвуя в работе инженеров и архитекторов. Бросив машину недалеко от входа в дом, ДжонгХён оббежал авто, и вытащил МинГи, который был уже в полуобморочном состоянии. К ним тут же подбежали сотрудники, которых вызвал ДжейА, и помогли ему донести Рена до дома, где его уже ждали врачи. Первым делом нужно было избавиться от пули, которая так и оставалась в ране. — Вы что, попали под метеоритный дождь? — Воскликнул доктор Пак, оценивающе рассматривая МинГи и ДжонгХёна. К слову, это был не просто личный врач Рена, но и давний сотрудник компании, которому тот полностью доверял. А соответственно, доверял и ДжейА. — Долгая история, — нервозно отозвался Ким, не отдавая Рена никому из сотрудников, предлагающих помощь, — нужно привезти его в чувство, он потерял слишком много крови. — Клади его сюда, я им сейчас займусь, — доктор Пак кивнул головой в сторону кушетки, натягивая на руки медицинские перчатки, — а после я осмотрю тебя. Ты, ДжонгХён, похоже, держишься на одном чувстве ответственности. Это было чистой правдой: одна только мысль — спасти Рена — дарила сейчас ДжонгХёну силы. Операция не продлилась долго, но пуля оказалась настолько глубоко, что практически задела тазобедренную кость. Когда врачи начали осмотр МинГи, который и без того с трудом сохранял сознание, тот продержался еще несколько минут и окончательно отключился даже до введения наркоза. Доктор Пак поспешил успокоить напряженного ДжейА, отказавшегося покинуть операционную, что это вполне оправданная реакция организма, и что МинГи очнется спустя какое-то время. А сейчас ему ввели в кровь необходимые для восстановления организма лекарства. Та ночь стала для ДжонгХёна настоящим откровением. Он вспоминал свое детство, безрадостную юность: то, как попал в клан наёмников, как познакомился с Лисом, как они вместе тренировались под руководством Тигра; и как он отправился на свое первое задание — еще неопытным тогда двадцатилетним юношей, — но все же завершил его успешно, хоть и вернулся чуть живым. В его жизни было мало смысла — наверное, поэтому он так качественно выполнял любые, даже самые сложные задания, для которых многим требовались напарники, но ДжейА справлялся в одиночку. Все было предельно просто — он не боялся смерти, а порой даже искал ее. Поэтому любые операции были для него словно компьютерная игра: выиграю — здорово, а убьют — в общем-то все равно. Но сегодня умирать ему не хотелось, более того, в какой-то момент он начал всеми силами бороться за жизнь, она впервые обрела свою ценность. Почему? Неужели из-за Рена? ДжейА с силой провел ладонью по лицу в жесте усталости. За последнее время появилось слишком много всего, в чем было сложно признаться.       МинГи очнулся через восемнадцать часов — к вечеру следующего дня. В его большой просторной постели было холодно и одиноко. Его длинные ниспадающие до плеч черные волосы разметались по подушке. Открыв глаза, он не сразу сообразил, где находится, но воспоминания минувших событий единым потоком стали стремительно возвращаться к нему. Он приподнялся на локте и огляделся. Нога все еще болела, но во всяком случае он уже ощущал ее как часть своего тела, и это радовало. Разобравшись со своим местонахождением, внимание Рена занимала теперь только одна мысль — нужно было связаться с подчиненными, и узнать, в каком состоянии находилась вся система: не было ли новых атак, и целы ли файлы. Как раз в этот момент в комнату постучали, и МинГи точно знал, кто это был. Чип на его шее, такой же как у ДжонгХёна, издал еле слышный электронный писк. — Заходи, — отозвался Рен. Сейчас его голос прозвучал словно чужой. ДжейА вошел в комнату и закрыл за собой дверь. МинГи вновь почувствовал, как сильно застучало его сердце. — Как ты себя чувствуешь? — Спросил ДжонгХён. Он прошелся по комнате к окну и открыл шторы. Розовый цвет неба в закате залил комнату нежно-пурпурными бликами. — Я в порядке, принеси мой ноутбук, — немногосложно и подавленно отозвался Рен, все еще стараясь успокоить сердцебиение. И почему оно всегда становилось таким бешеным, стоило ДжейА появиться в поле его зрения? МинГи встряхнул головой. Та ночь прошла, а вместе с ней необъяснимая и внезапная сила притяжения, с которой, ему казалось, судьба притянула их с ДжонгХёном друг к другу. Прошла ночь, а вместе с ней и надежда стать для него кем-то особенным. Ведь так? В голову тут же полезли воспоминания, которые предшествовали нападению, — кажется, Ким хотел сообщить о том, что уходит. Оставалось только засунуть поглубже внезапно захлестнувшие Рена эмоции и вернуться в привычный поток жизни. МинГи снова встряхнул головой, не замечая, как ДжонгХён наблюдает за ним все это время, следя за сменой эмоций, которые для профессионального наемника были как открытая книга. — Не принесу, — ответил, наконец, ДжейА, — тебе нужно восстановиться, а не пялиться следующие двадцать часов в экран. Рен посмотрел на него разгневанным взглядом. — Как ты со мной разговариваешь? Я сказал, принести. Это приказ! — МинГи проговорил каждое слово четко, громко и таким тоном, услышав который иной человек пискнул бы от страха словно испуганная мышь, но ДжонгХён выдержал этот зрительный контакт, и даже нашел, что ответить. — Ты не можешь мне больше приказывать, наш контракт истек. — Тогда иди к черту! — Отчаянно воскликнул МинГи, и сделал попытку встать с кровати. В тот же момент ДжейА оказался рядом, не позволяя тому пошевелиться, он прижал Рена к кровати, держа за плечи. — Подожди, МинГи. Все под контролем, — проговорил он размеренно, так, чтобы каждое слово было точно услышано Реном, — Арон контролирует всю ситуацию, новых атак не было. Офис взяла под контроль полиция, но наши люди уже занимаются этой проблемой. Мы найдем способ повлиять на власть, оставить офис за тобой, защитить персонал и информацию. Никто не пострадает, а система сейчас в надежных руках. МинГи лежал на подушке и оскалившись смотрел на ДжейА: хотелось прямо сейчас дать ему пощечину. Почему? Рен точно не мог объяснить, просто очередное напоминание о контракте заставляло его сердце обливаться кровью, а МинГи не выносил чувство собственной уязвимости. Уж лучше он сам пошлет его ко всем чертям, прежде чем ДжонгХён уйдет первым, оставляя Рена брошенным и побежденным. Поразительно, как быстро эта абсурдная привязанность смогла поставить ДжонгХёна на первый план, задвинув то, ради чего Рен существовал — процветание его информационной империи. Это раздражало даже больше, чем намерение ДжейА оставить его. — Я не хочу уходить от тебя, — фраза, которая моментально выдернула Рена из его размышлений. — Что? — Рен вдруг поменялся в лице: от гневной гримасы в момент ничего не осталось. Кажется, в первые в жизни он по-настоящему растерялся. — Что ты сказал? — Я хочу быть с тобой. — Повторил ДжонгХён, с трудом подбирая слова, но не потому что не был уверен в этом, а потому что было сложно собрать все свои мысли в одно предложение. Как вообще об этом говорят? ДжейА понятия не имел, и просто пытался выразить то, что было долгое время сокрыто у него за душой. Впервые в жизни он говорил нечто подобное. Рен смотрел на него выжидательно и настороженно. — Я не хочу больше видеть, как тебе больно, и хочу быть с тобой без всяких контрактов. — В его глазах заискрила золотая пыль, взгляд ДжонгХёна перестал быть отражением черно-белого фильма. Рен не мог поверить своим глазам. За секунду на его лице сменилось несколько разных эмоций: удивление, шок, недоверие и, наконец, радость. Собравшись с мыслями, он сделал попытку сесть на кровати, но ДжонгХён вновь остановил его. — Лучше не шевелись, и не меняй позу, лишние движения могут замедлить процесс восстановления. — Произнес он со знанием дела, возвращая Рена в горизонтальное положение. Тот не сдержал улыбки, как и своей фирменной остроты: — Но я бы сейчас так хотел попробовать с тобой несколько интересных поз, — довольно протянул МинГи, играя бровями. ДжонгХён на секунду замер, а потом рассмеялся. Насколько невыносимым мог быть этот упрямец? Кажется, Киму ещё только предстояло узнать это в полной мере. Его искренний смех заставил Рена невольно раскрыть рот — он впервые видел у ДжейА подобную эмоцию. Это было… невероятно. Невероятно приятно. Справившись с удивлением, МинГи трогательно улыбнулся. Эта улыбка моментально разгладила напряжение на лбу, золотя прежде бледные скулы персиковым оттенком. Он поднял руку, аккуратно отодвигая своими тонкими пальцами спавшую ДжонгХёну на глаза иссиня черную челку. Это было слишком нежно — так, как даже не свойственно Рену. Но это была реальность, и словно в подтверждение этому, МинГи прошептал, специально медленно и чувственно: — Иди ко мне, ДжонгХён… День клонился к своему завершению, в комнате не унимался мобильный ДжейА, на котором высвечивалось лаконичное «Лис», но тому было все равно, кто его искал и зачем. Он упоенно целовал Рена, и это было то единственное, что по-настоящему имело для него ценность.