So So Needy

Дженнифер голодна. Она со скучающим видом пялится в крошечный мотельный телевизор, встроенный в стену, чтобы не стащили. У неё тусклые волосы, кожа сероватая, шелушится возле носа, губы потресканные, потухший взгляд. Всё равно она самая красивая, но видеть её такой невыносимо. Только сроки поджимают. Ещё бы полденька, Ниди дописала бы диссертацию какого-то идиота, поступившего в университет Лиги Плюща по связям родителей, ей заплатят, и они смогут съехать из этой дыры. Выглядит она сейчас точно ничем не лучше. Засела в спортивном костюме с ноутбуком в углу и стопкой книжек. В душе она была в последний раз дня три назад — хотя какое сегодня число? — может, и больше. Закрутила грязные волосы в узел, а футболку лучше просто не нюхать. — Ты можешь пойти сама, — стараясь не отрываться от дела, в который раз предлагает она. — Я без тебя не хочу, — заканючила Дженнифер, в который раз переключая канал. — Тогда терпи, — безжалостная, безжалостная Ниди. Придётся терпеть, ведь именно она обеспечивает им регулярный поток средств. Она старательная девочка, а Дженнифер либо принесёт домой сорванный куш, которым можно спокойно покрыть месяц жизни, либо скапризничает из-за соевого молока вместо миндального в кофе или света, или ещё чего-нибудь и уйдёт, сорвав работу. Дженнифер — блестящая пылинка, ведомая ветерком настроения. Ниди странница, принявшая блеснувшую в небе пылинку за самую яркую звезду в небе и проложившая, ориентируясь на свою звезду, дорогу. Окружающие любят разделять, мол, Ниди девочка хорошая, приличная, а Дженнифер плохая, пользуется ею только и портит. Ниди устала объяснять, что Дженнифер её ни к чему не толкает, им просто нравится то же самое. И «то же самое» не ограничивается вкусами мороженого. Даже наоборот, мороженое им разное нравится. Одной клишейно по клубничке и вишенке, отдающей химией, а вторая любит баттер пекан. Каждый божий раз, как она его заказывает, Дженнифер закатывает глаза. Ниди аргументирует, что старикам нравится баттер пекан, потому что они столько прожили на свете и наконец нашли тот самый идеальный вкус. А она просто нашла его раньше, потому что она умная и до старости ждать не собирается. Вечером они празднуют. В баре они говорят, что Ниди закончила диссертацию, и красивый мужчина покупает им напитки. Дженнифер посасывает трубочку, производя в голове математические расчёты. Это её час. Мужчине лет сорок, волосы с проседью, она прозвала его про себя Силвер Фокс, хотя он назвался им. Мистер Фокс очарован двумя студенточками, мечтает затянуть в постель сразу двоих, а они вроде и не против. Когда он покрывает их таб, она успевает рассмотреть его карточку. Платиновая! Ох, дорогой мистер Фокс… Ниди некомфортны такие вот представления, так что всю тяжелую работу Дженнифер берёт на себя. Подаёт мистеру Фоксу идею пригласить их в бар дорогущего отеля. Проливает на себя вино, ох, какая она уже пьяненькая! Пытается расстегнуть кофточку, но мистер Фокс, то ли из джентльменских, то ли из собственнических порывов останавливает её. Куда он может их пригласить, на загорелом безымянном пальце бледный след от кольца, он берёт номер. В номере Дженнифер целует сначала Ниди, потом мистера Фокса, потом, когда он тянет свои загребущие руки не туда, куда надо, снова Ниди. Если ещё раз протянешь ручку к ней, то отгрызут по локоть. На твоём месте не делала бы этого, мистер Фокс. Но он не может терпеть. Конечно же. Когда это мужчина и имел терпение? Не было такого с самого начала времён. Мистер Фокс благодарно смотрит, как Дженнифер всё же расстёгивает кофточку, и оказывается, что на ней нет бюстгальтера. Но он спрашивает, почему же Ниди не присоединяется к ним, почему отошла в сторону, присела на кресло, полностью одетая? Ниди тянется к носу, чтобы поправить очки, потом вспоминает, что очков не надела сегодня. — Люблю смотреть, — неловко улыбаясь, отвечает она. Трусики Дженнифер падают на пол, и глаза мистера Фокса опускаются вместе с ними, поэтому не сразу замечают, что глаза у стоящей перед ним девочки не голубые, а жёлтые, хищные. Да и кто смотрел бы ей сейчас в глаза… Дженнифер щедрая богиня, она сначала одаривает, а потом только собирает жатву. Мужчины сами падают перед ней на колени, предлагают ей всё. Она и берёт всё, принимает их жертву. Дженнифер разевает неестественно широко рот, оголяя ряд острых как бритва клыков. Мистер Фокс кричит, но отель ведь дорогущий, эти толстые, звукоизолирующие стены хранят много секретов. С исходящей паром пасти течёт слюна пополам с кровью, Дженнифер сыто облизывается и, спихнув пустое тело на пол, устраивается на кровати. Ах, какой невероятно мягкий матрас, какое нежное постельное белье, тяжелый расшитый полог, просто сказка! Ниди наконец раздевается и залазит на кровать, устраиваясь рядышком, целует в окровавленный рот. Но мистеру Фоксу уже этого не увидеть, злорадно хмыкает про себя Дженнифер. Номер оплачен на два дня вперёд, поэтому они не спешат. Находят в мини-баре шампанское, принимают ванну с переливающейся всеми цветами радуги пеной, потом, завернувшись в махровые халаты, заказывают ужин. Ниди ест картошку фри, пока они смотрят «Дневник Памяти» по плазме, а потом они сладко-сладко целуются и занимаются любовью. Чудесное свидание. Чудесно отметили сдачу чужой диссертации. Утром Ниди долго расчёсывает шелковистые блестящие волосы Дженнифер. На щеках у неё милый румянец, полные губы алеют. Губы словно лепестки розы, а клыки, прячущиеся за ними — шипы. А на шее болтается цепочка с маленьким металлическим кулончиком, на котором выдавлено её имя. Богиня и её жрица, пророк, гласящий о приходе демона на землю. Они не крадут ничего у мистера Фокса, потому что всё можно отследить. А им нечего связывать себя с загадочными убийствами. Дженнифер держит её в руках немного сильнее, чем нужно, но Ниди не возражает. Это даже немного забавно. Они выходят из окна и левитируют, глядя на раскинувшийся под их ногами город. Медленно опускаются на землю и сливаются с толпой. Хотя куда там. Возможно ли, чтобы Дженнифер смогла затеряться в толпе? Никогда. Они едут в метро, и Дженнифер кладёт голову на её плечо. Приятная тяжесть, словно спелое яблоко, само упавшее в руки. Она чуть поворачивается, чтобы встретиться взглядом с Ниди. Её голубые глаза искрятся. — Я знаю, о чём ты думаешь, — тянет она. — О том, что ты самая красивая в мире, — честно отвечает Ниди. Полные алые губы складываются в маленькую «о». Дженнифер тушуется немного и продевает руку, чтобы подхватить её под локоть. Довольный румянец на её щеках густеет. — Ты тоже красивая, — роняет она. Сердце Ниди пропускает удар. Уши тут же начинают пылать. Дженнифер закрывает глаза и проваливается в дрёму, оставаясь приятной тяжестью на её плече.