***
В полуразрушенной спальне стояли двое — высокая гибкая фигура белокурого юноши, и не уступающей ему куноичи. Она смотрела настороженно, прищурив взгляд единственного дееспособного глаза, а он ухмылялся, придерживая рукой кровоточащий нос. — Чего ты добиваешься? — спрашивает девушка. По её руке — вниз по предплечью — стекает тонкой струйкой кровь. В воздухе раздался хрипловатый хмык. — А чего добиваешься ты? — отвечает вопросом на вопрос Мото. Того, кажется, беседа посреди боя веселит. Но расслабленность выставлена на показ. Если приглядеться, то можно было заметить, что его тело напряжено и скованно в движениях. — Я на задании. Думаю, догадываешься, в чём оно заключается, — протягивает девушка, откидывая локон назад. — А вот смысла в том, чтобы ставить палки в колёса экономики Конохи я не вижу. Зачем ты это делаешь? — вновь спрашивает Изуми. Взгляд её шарингана морозит, отчего у Мото пробегают мурашки. Но он этого не выдает, нет. Как-то тяжело вздохнув, юноша качает головой. — Ты так юна, девочка, — говорит он низковатым голосом. Девушка вскидывает бровь. — Ты ведь не подозреваешь, что за интриги крутятся вокруг Хокаге. Но, пожалуй, отвечу на вопрос. Я просто потерял веру в Волю Огня и смысла прислуживать старику Хирузену не вижу, — Изуми хмыкает. — А она у тебя была? — её глаз источает цинизм, а изогнутая бровь навевает идею о иронии. — Воля огня — не просто мифическая сила. Это вполне реальный рычаг давления на толпу, — будто само собой разумеющееся говорит девушка. Юноша вскидывает брови в удивлении. Он не ожидал, что его убийца так смышлена в этом вопросе. — И всё же. Ты ведь выжила по случайности в ходе резни клана Учиха. Разве тебя не убило это морально? — спрашивает блондин. Куноичи пожимает плечами. — Я их не знаю, — честно говорит она, — потеряла память о прошлой жизни. Зато помню то, что видела там, — девушка махнула кистью в сторону, будто в никуда, — за гранью. Так почему ты решил уйти из деревни? — спрашивает Изуми, опуская руку. Её откровенность подкупала: когда видишь, что человек с тобой честен, ты хочешь ответить ему тем же. Это работает на уровне подсознания. Мото закусывает губу, размышляя над тем, нужно ли ему рассказывать подобное сопернику. Время медленно сыпется песком в часах, а в комнате виснет тяжёлое молчание, разбиваемое лишь гулко бьющимися где-то в ушах сердцами. — Я пришёл в Коноху в возрасте пяти лет, — начинает Мото, всё-таки расслабив спину. Напряжение лопается мыльным пузырём, а из открытого окна дует ветер, раскачивая полупрозрачные занавески. Кажется, юноше давно хотелось кому-то излить душу. — До деревни дополз еле живой: на мой клан напали, чтобы истребить обладателей ледяной стихии. «Клан Юки», — понимает девушка, кивая своим мыслям. — Старик Хокаге был добр и приветлив, когда подобрал грязного меня у Южных ворот, — как-то грустно вспоминает он. — Но ожидал мою детскую тушку настоящий ад, — его губы скривились в отвращении, и глаза прищурились. — Меня взяли в Корень, где я прослужил пару лет безликой машиной, выживая в том дурдоме. А там действительно было много психически нездоровых людей, — морщит носик юноша. — А потом меня отправили на эксперименты к Орочимару, — его лицо немного расслабляется, а в глазах даже можно угадать отблеск улыбки. — И знаешь, хоть я и настрадался у него физически — морально был спокоен: сам ссанин хоть и помешен на генетике, но адекватный человек. А когда ушёл он, ушёл и я, — заканчивает Мото, грустно вздыхая. Его тон под конец был весёлым. Будто он рассказал всё, что хотел. — Твоя история очень трогательная, — иронично ухмыляясь, поворачивает кунай в руке девушка. — Но мне интересно, с какой стати ты решил навредить Конохе именно экономически? — спрашивает она, наблюдая за тем, как к переносице сводятся тонкие брови. — Ну я неплохо в этом разбираюсь, — лохматит Мото по старой привычке волосы на затылке. — Да и убивать намного неинтереснее. Хотя, и приходится. На секунду время останавливается. Гулко стучит в ушах тишина, чтобы прерваться отвратительным звуком разрезаемой плоти. Мгновение и из его живота торчит острый край куная. Девушка была не слишком аккуратна — оружие не задело ни легкое, ни сердце. Но с такой раной Мото долго не проживёт. Он падает на бок от болевого шока, и в его расширившихся глазах заметен только один вопрос: «Как?» Но это было его право: юноша ведь не заметил, как клон развеялся, и вместо него осталась лишь иллюзия слушающей девушки. А оригинал подошел сзади и с безразличием на лице проткнул кунаем противника. Девушка, сбросившая невидимость, холодным взором оглядела тело и присела рядом. Она провела по щеке парня, откидывая белые пряди, и сказала тихо, совсем невесомо: «Ты знаешь, что такое боль от потери близких. Поверь, для тебя это лучший исход. И мне правда жаль убивать такого гения экономики. Прости за то, что твоя смерть такая болезненная, ты оказался устойчив к моим ядам», — Изуми скупо, даже как-то грустно улыбается и замораживает сердце парнишки. Сейчас поток чакры уже не мог остановить магию, и она с легкостью это сделала. Голова юноши лежит на её коленях, когда его сердце раскололось на тысячи осколков, как недавно разбитое зеркало. Она поглаживает его по волосам, чтобы затем закрыть его ставшие ледяными глаза. В полуразрушенной спальне, освещенной лунным сиянием, осталась лишь одна сильная куноичи, впервые испачкавшая руки в крови. Одна палочка для благовоний как раз успевает догореть*, когда она встаёт и, подхватывая тело юноши левитацией, вылетает из разрушенной спальни. Находит комнату своего убитого быстро, залетая через окно. А среди вещей в свитках она раскопала другой комплект боевой одежды и протектор. И, недолго думая, очищает тело от крови и переодевает юношу. Делает это быстро — драконьими нитями. Изуми укладывает парня на кровать и смотрит на его остывающее тело. Чего-то не хватает. Куноичи вновь вылетает из спальни, чтобы спустя двадцать минут вернуться вновь. А рядом с ней парили множество белых лотосов. Девушка поднимает тело левитацией и висит призраком под потолком. Уложив цветы на кровать, она опускает белокурого юношу на покрывало из лотосов. Немного вытекшая кровь окрашивает ближайшие лепестки в красный, а её запах заглушается этими лунными цветами. Изуми сидит, облокотившись о стену, до самого рассвета. Так украсить смерть, казалось ей необходимой деталью. Было ли это данью уважения Мото, или же ее жениху — неясно. Она не думала ни о чем — не было ни боли, ни самокопания, а лишь пустота с небольшими ноками сожаления и понимания. Изуми оставалась там, пока небо не начало сереть. На лотосы она наложила заклинание, давно выученное во время украшения замка Сайгирн к свадьбе сестры. Или позже — она уже плохо помнит. Вылетает из окна, когда первые лучи солнца заглянули в спальню. В номер она возвращается лишь на мгновение. Подхватывает нитями свое снаряжение и улетает, не в силах стерпеть металлический запах крови. Изуми раскинула контрольную сеть и нашла знакомую точку жабьего ссанина, и влетела в его спальню, даже не удивившись наличию девушки в кровати рядом с Джирайей. Но сейчас ей было не до соблюдения приличий, потому что она только что совершила самый аморальный поступок в своей жизни. Девушка аккуратно будит ссанина, за что чуть не получает кунаем меж глаз. Изуми была без морока, но стоило ей включить шаринганы, и мужчина всё понимает. — Я выполнила задание, так что ты можешь не спаивать Орочимару завтра вечером, — коротко информирует ссанина, и тот кивает. Кажется, он не думал, что куноичи под такой личиной настолько молода. Но стоило ей кивнуть и собраться уйти, он хватает её за руку. — Просто прими это. Всё случилось, как должно было, — говорит он случайно вырвавшиеся слова поддержки. Девушка рядом зашевелилась от шума, а Изуми смотрит на ссанина холодно, замораживая одним взглядом. Но одумывается и заставляет себя слабо улыбнуться. — Знаю, — кивает она, и Джирайа хлопает её по плечу. Изуми исчезает в то же мгновение.***
Я действительно сделала это. Убила человека. Он ведь не был виноват в том, что делал, так зачем я выполнила указ? Не знаю. Честно, я пыталась объяснить себе, почему я не пощадила его. Почему после его смерти я облегченно выдохнула? Даже тяжелого груза на душе не было. Может, потому что я приняла его смерть как факт, совершая покушение за покушением? Мне нужно было вернуться в Коноху. Там меня ждёт Саске, Наруто, клан. Я не хотела слишком долго задумываться над тем, что так холодно отнеслась к своему первому убийству. Просто хотелось продолжить жить, не оглядываясь назад. Вернулась в деревню достаточно быстро: полёт меня спас. Во время очередной медитации я накарябала отчёт, а когда шарила по вещам Мото, прихватила пару ценных свитков из арсенала блондина себе и деревне. Ей я, конечно, отдам свитки по финансам, а себе для изучения оставлю пару техник стихии льда: безусловно, я — не часть клана Юки, но ведь и Изуми к стихиям склонна особо не была. Хокаге удивился моему появлению. Точно также как Данзо, что сидел в кресле, расположенном недалеко от стола Хирузена. — Вот отчёт о миссии, клиенты, которых увёл Мото из Конохи, а также полный список его заказчиков, — говорю, складывая всё это на столе Хокаге. Тот удовлетворено хмыкает. — Я почитаю отчёт позже. Но хотелось бы услышать всё из твоих уст, — отвечает Хирузен, ухмыляясь. Брых фэк! — он что, не знает, как сильно давит на больное? — Конечно, — ну, а что остаётся делать? Вот и я рассказала всё сухо и по существу. — И как тебе удалось сбежать от Орочимару? — ожидаемо спрашивает старик. — Он захватил моего земляного клона, — говорю я, потупив взгляд. — А как ты успевала так быстро бежать? — вновь спрашивает Хокаге. — Волчий перескок, — обманываю. — Это как? — хмуриться Хирузен. — Чередуешь одинаковые отрезки дистанции бегом на пределе возможностей и обычным темпом, — уточняю я. — А как ты нашла Мото и Орочимару? — уже в который раз интересуется старик. — Чистая удача, — собеседник вскидывает еле заметные брови, ожидая продолжение. — Я нашла кожу одной из змеек ссанина и уже с её помощью вышла на след, — вру я опять. Хокаге верит, хмыкнув. — Хорошо. А скажи мне, пожалуйста, что ты чувствуешь после первого убийства? — лукаво спрашивает он. Я чуть воздухом не давлюсь. Вот так прямо спрашивать? — Грусть, — честно говорю. Мне действительно было печально, что пришлось убить этого красивого, похожего на девушку, утонченного юношу. — А мне можно как-то начать работать в архиве вместо миссий? — вырывается у меня. Хирузен хмыкает. — Если хочешь стать главой клана Нара — пожалуйста. Но если ты стремишься к лидерству среди Учих, то сидеть в пыльном архиве недостаточно, — поясняет он. Я киваю, предсказывая такой ответ. — Вы же понимаете, что подобное задание на B-класс не тянет совсем? — поднимая бровь, сухо спрашиваю я. — А какой ранг ты желаешь? — сжав губы в тонкую полоску, интересуется Хирузен. — S, не меньше, — говорю твёрдо. Хокаге вскидывает брови. А я перебиваю его последующую реплику. — Я столкнулась с двумя шиноби S-класса, а ведь если бы не удача, могла бы и не выжить. Как вы думаете, как отреагируют главы остальных кланов на то, что вы послали меня на самоубийственное задание в одиночку? — раскрываю припасенную карту. Да, дурашкой в глазах Хокаге выглядеть уже не получится, но я сомневаюсь, что после всего, что произошло раньше, он будет от меня это ожидать. Старик хмыкает, осознав, что я им нагло манипулирую. Он выпускает свою ярость и давит на меня силой. Но после убийства у меня наступила непонятная апатия, граничащая с меланхолией, поэтому подобный выверт меня не впечатлил. Хокаге хмурится на мой безразличный взгляд тёмных глаз. — Хорошо, будет тебе задание S-класса, — выдыхает он, и это наводит на мое лицо тень улыбки. А я ведь рассчитывала получить хотя бы А-ранг. — Разрешите идти? — Хокаге кивает. Краем глаза я улавливаю злость в глазах мумифицированной статуи в углу. До квартала Учих дошла быстро. Тот был таким же пустынным, как я его запомнила в прошлый раз — совсем забыла начать искать арендаторов. Вот сейчас небольшая атмосфера уныния мне отлично об этом напомнила. Я захожу в дом и улавливаю носом вкусный запах. Саске настороженно выглядывает из-за угла. В его руке поблёскивает кунай. Но увидев мою тонкую фигуру в дверном проёме, прячет железяку и осторожно подходит ко мне, сияя своими бездонными чёрными глазами. — Ты дома — он облегчённо выдыхает, и с его лица почти уходит напряжение. Замечаю глубокие круги под глазами, наверняка убегал от мыслей в работу. Он ловко помогает мне с бумажными пакетами, наполненными овощами. — Как прошло задание? — Саске заботливо уносит их на кухню, и я следую за ним, околдованная этой заботой. Апатию заглушило, стоило обычно сдержанному Саске растянуть губы в улыбке. — Задание прошло приемлемо, — киваю на его вопрос, усаживаясь за стол. Еще один раз пересказывать всё для меня будет настоящим испытанием... На плите томился крупный кусок мяса. Рада, что смогла всё-таки привить Саске уважение к настоящей драконьей пищи — не последнюю роль в этом играл фирменный острый соус Тиану. Его основа готовилась как раз из томатов. — А у тебя как дела в академии? — спрашиваю, разрезая прямо на сковороде кусочек мяса, от которого исходил манящий аромат, и пробую на вкус, закатывая глаза от удовольствия. Вот это да, у мальчишки настоящий талант! — У меня отлично. Как говорит Ирука-сенсей, я вырос в тайдзюцу, — не без доли гордости говорит Учиха, накладывая на стол. — Кстати, — его голос немного падает в интонации, а взгляд становится холодным, — хочу попросить тебя об одном одолжении, — он концентрируется на сервировке, пытаясь сформулировать свои мысли. — Ну говори уже, — в нетерпении разрываю тянущую тишину. В голове беспокойным потоком лились вопросы: «На него давил Хокаге?», «На него напали?», «Что могло случится, что он так взволнован?». — Ты была у Наруто дома? — внезапно спрашивает он. Я в недоумении киваю. Саске закусывает губу, не зная, как продолжить. — Расскажи всё сначала, — говорю, улыбнувшись, чтобы согнать его негативный настрой. Тот кивает и начинает повествование.***
Утро не бывает добрым. Юный наследник клана Учиха знал об этом с самого начала обучения в академии. Он мог засидеться до поздней ночи на полигоне или за учебниками. Но вставать ранним утром не любил. И сейчас, хмурясь, усилием воли собирал учебники в большую сумку. Во время занятий было скучно. Нет, это не было высокомерием: он просто давно знал весь материал. Произошедшие события на него давили, ровно как и сочувствующие взгляды одноклассников и учителей. Книги помогали ему отвлекался от навязчивых мыслей. Ещё и сестрёнка Изуми — совсем недавно такая далёкая и незнакомая частичка клана, с которой Саске был знаком только косвенно, через Итачи — за столь короткий срок смогла стать его семьёй. Вообще, она была какой-то странной: то скажет что-то необычное, то выкинет что-то нестандартное на тренировке со своим учителем-Анбу. Саске украдкой наблюдал за тем как тренируется Изуми, эта привычка осталась ещё с тех времён, когда он подглядывал за Итачи. И с каждым разом он понимал всё ярче - они были такими разными! Он помнит, как однажды подошёл к тренирующейся куноичи, когда та метала сюрикены, и чисто из любопытства спросил, как же она это делает. Его помнит, что сильно удивился, когда та с улыбкой на лице и нездоровым энтузиазмом начала пояснять. Именно тогда он внезапно понял, что несмотря ни на что, Изуми не сможет стать заменой его брата, как бы ему не хотелось. Они просто слишком отличаются друг от друга. Саске как раз размышлял об этом, когда уселся за парту, похоже, долгое отсутствие сестры сказывалось на его потоке мыслей. Вокруг назойливыми мухами жужжали девочки, а он лишь кивнул знакомым, даже не соизволив поднять уголок губ. Учиха стал оглядываться в поисках знакомой светлой шевелюры и хмурить тонкие чёрные брови. Когда Изуми попросила Саске помочь Наруто с учебой в академии, тот был не просто в шоке, а в глубочайшей прострации. Но с течением времени он понял — всё это было сделано для того, чтобы он не замыкался в себе, планомерно погружаясь в пучину ненависти и отчаяния. Всё-таки, он был смышлёным для своих лет. Мальчик злился на глупость Наруто, когда в сотый раз пытался тому объяснить базовые вещи, и радовался, хоть и не показывал этого, когда Ирука-сенсей начал иногда хвалить этого уссуратонкачи за прогресс в обучении. Саске испытывал эмоции, и даже, когда Изуми покинула деревню, выполняя задание, всё чаще задерживался на полигонах вместе Наруто. Сейчас он стал с удивлением замечать, как раздражительность уходит на второй план, а их перепалки становятся чем-то скорее дружеским, чем вечной попыткой задеть друг друга за живое. Когда Учиха не смог найти Наруто среди своих одноклассников, где-то внутри зашевелилось беспокойство. И весь день Саске был как на иголках: не мог спокойно сидеть на месте, сильнее кривился на шум толпы и бесполезные разговоры чем обычно — в общем, стал ещё более раздраженным мелочами. Как только занятиям закончились, он сорвался с места, убегая в сторону дома своего нового друга. Нет, он еще не успел побывать у него. А когда, если после академии они сразу шли на полигон клана? В общем, добрался до квартиры Узумаки юный гений не так быстро как хотелось. Именно от этого, перекосившего временем, старого здания, смутно фонило знакомой чакрой. Он даже хотел постучать, но дверь была едва приоткрыта. Учиха рефлекторно опустил взгляд вниз, и его безмятежно-радостные глаза в мгновение поглотили страх и злость. В нижней части двери виднелся мазок запёкшейся крови. Саске распахнул совсем не выполняющую свою функцию деревяшку, влетая в комнату, и в ярости бежит по комнате глазами, чтобы остановится на полуживом теле Наруто. — О, Рикудо Сеннин, что с тобой случилось? — ругается Саске, жадно поглощая взглядом картину. Кожа Узумаки была исполосована, кажется, ножом. Наливались синевой конечности, даже глаза пухли от фингалов, оставляя еле заметные щелки для глаз, а правая рука, была вывернута в неестественной позе. Текущие из ран маленькие речки крови, образовали бордовую лужу. Шокированный происходящим Учиха застывает на мгновение, чтобы в следующую секунду подбежать к однокласснику, не зная за что хвататься. Он аккуратно щупает пульс — тот слабый, но присутствует. Проводит рукой по лбу, проверяя температуру, и чертыхается: он просто горит. Да как ему удалось выжить с такой потерей крови? Недолго думая, Саске подхватывает Наруто, чтобы было удобно его нести, и спешит в сторону больницы Конохи. Медики были шокированы не меньше, узрев картину, как последний из клана Учиха еле волочет на спине полуживого джинчурики. Они чередуют шепотки с умелыми и привычными действиями. Кажется, или им не впервой лечить неудачливого Наруто?***
— …представь себе, его просто избили на улице вечером до такого состояния. А этот уссуратонкачи улыбался и говорил, что всё в порядке. Да он даже из больницы сбежал на занятия. Говорил, мол, что не хочет материал пропустить и всё такое, — вываливает всю возмущенную тираду Саске. — Я очень хочу предложить ему одну комнату в нашем доме. Он почти наверняка откажется, да и у тебя тоже нужно было спросить. Но Наруто же попросту умрет там… — протягивает грустный Учиха, ковыряя мясо палочками. — Да, давно было пора так поступить, — киваю, и Саске удивленно вскидывает бровь. — Ты не подумай, я не знала, что все настолько плохо, но видела, что тот район далеко не самый лучший для ребёнка-сироты, — грустно улыбаюсь. — Мы пойдём на это, только при условии, что убеждать его будешь ты, — мальчик кивает, серьезно сводя брови к переносице. Я не выдерживаю и взлохмачиваю его волосы, чтобы тот улыбнулся.