***
Рассеянно кивнув профессору, Луиза с подозрением оглянулась. Её не покидало ощущение чего-то насмешливо-снисходительного взгляда, и странно было не увидеть возле себя крылатую фигуру с неизменным обманчиво безмятежным выражением совершенного лица… Но нет. Симург — фамилиар, что вела себя так, будто Луиза была её неразумным домашним питомцем, а остальные и вовсе игрушками — ей, очевидно, всё-таки просто приснилась. Оно и к лучшему, пожалуй. Да, определённо к лучшему. Выслушав инструктаж мэтра Кольбера, девочка решительно приступила к ритуалу.***
— Что, что там происходит?! — Да подвиньтесь же! Или расскажите хотя бы! Отсюда не видно! — Пентаграма призыва растёт. Один угол тут, другие уже куда-то совсем вдаль убежали. — Ого! Видели? Рисунок по горе прошёл… кажется. — Когда кажется… Извольте без шуток, сударь сказочник. Хребет едва полосой на горизонте виден, как бы вы там рисунок пентаграммы разглядели? — Учитывая, кто её создатель… Боже, сейчас ка-ак рванёт! — И мы у одной из вершин. Кажется, мсье и мадемуазели, пора делать ноги… успеть бы! — Ой! Нулиза упала! — Умерла?! — Секундочку… Так, пульс есть — значит, просто сознание потеряла. — Видимо, у неё истощение. Немудрено. Мистер Кольбер!!! — Иду. Господа и дамы, расступитесь! Необходимо срочно прервать действие заклинания… — Конечно, профессор! Рыжая хмурилась. Неужели это тоже приснилось Луизе? Вот ведь дура, могла бы и предупредить! Хоть не было бы сейчас так страшно. Или было бы ещё страшнее. Смотря чем заканчивался сон. — Слушай, Табита… — обратилась к настороженно наблюдающей за происходящим подруге германка, склонившись к самому её уху. — Если что, как думаешь, твоя Сильфида нас обеих унесёт? И моего Огонька… У меня очень, очень дурное предчувствие! А затем… заклинание сработало, кто-то закричал, привлекая внимание остальных, и толпа студентов, отвлёкшихся было на упавшую в обморок девочку, буквально взорвалась возгласами… — Что это?! — Ноги! — Гигантские! — И не только. — Огромная голая девушка?! — С белой кожей и крыльями. Эти ленты, которые из спины растут, — явно крылья. — Боже правый… какая жуткая! — Милая Монморанси, я всецело с тобой согласен! Никогда бы не подумал, что скажу это, но, признаться, нагота девичьего тела в данном случае скорее пугает меня, нежели восхищает… — Это же какого она роста?! — Луиза призвала себе в фамилиары это?! — И как только сил хватило… Неудивительно, что теперь в беспамятстве. — Видимо, это должен был быть непредставимо мощный взрыв — как обычно у неё получаются, только в тысячу раз сильнее… но что-то пошло не так. — Не смешно. Меня от одного вида озноб пробирает. И это оно ещё на нас не смотрит. — Не бойся, прелестная Монморанси! Я защищу тебя! — Мне стыдно за вас, будущие коллеги по благородному искусству магии. Неужто из всех присутствующих только лишь я на уроках слушала теоретические основы предстоящего ритуала? Невозможно призвать нечто настолько несопоставимое с человеком. Никаких сил не хватит. Луиза просто умерла бы, но всё равно не сумела протащить это в наш мир. Да сам принцип действия не позволил бы! Он подбирает подручных под стать врождённым способностям призывателя, а кем вы полагаете нашу неудачницу? Богом?! Магом Пустоты, реинкарнацией Основателя?! Так и сам Бримир бы не справился! — Тем не менее, оно здесь. И возникло существо аккурат после того, как пентаграмма расползлась на всю равнину. Как объяснить-то сей факт иначе? — Ну… Не знаю! Но если подумать… Например, оно само воспользовалось луизиным призывом, чтобы проникнуть в наш мир. Зачем-то. — Бр-р-р. Вот для чего сейчас такие предположения выдвигать? — Да, верно. Лучше бы ты промолчала, Клэр. Серьёзно. — Погодите, но ежели представить, что перед нами всё-таки будущий фамилиар Нулизы, то как с ним… с ней дальше быть? Где такую махину поселить-то? Чем кормить? На одном фураже разоришься! — Дальше — пусть ректор и родители Луизы решают. Хотя у себя на лугах усаживают. Первым делом стоит ответить на вопрос — как де ла Вальер будет завершать ритуал? Поцелует в ноготок на мизинце? И хватит ли этого? — Мистер Кольбер, мистер Кольбер, скажите, это существо — великан? Э-э-э… Мэтр? Где вы?! Странно. Только что тут был… — Побежал за подмогой, очевидно. И я, разумеется, не профессор, однако могу ответить за него — таких огромных великанов не бывает: она же выше облаков! — Да вы, сударь, просто мастер преуменьшения! Тучки-то ей ниже середины голени приходятся. А руками барышня, наверное, луну может достать. Или звезду с небосклона. — По идее, таких огромных живых существ просто не может существовать — никакие, даже самые прочные кости не выдержат вес тела, да и в земле будет тонуть… — Да-да, Беатрис, сходите-ка расскажите ей об этом. Если это чудовище ляжет к академии ногами, то макушкой в стены столицы упрётся. — Ага. И развалит, причём даже не ощутит неудобства. — Я сейчас подумала… там, где её левая пятка, деревенька наша. Нижние Горшки. Ещё прадеду была пожалована, за доблесть в бою. — Боюсь, нет больше вашей деревни, баронесса. В кровавую лепёшку, видимо… Упокой, Господи, души рабов твоих. — Луиза-Нулиза вышла на новый уровень причиняемых разрушений — она вызвала какой-то титанический кошмар, способный ногами запросто растоптать столицу. — Да не при чём тут эта бездарность, сколько можно повторять?! — Почему вы выгораживаете Нулизу?! Герцогство её родителей должно компенсировать нам раздавленные Горшки! Я немедленно отпишу папеньке, кто виновница ущерба! — О боги, как же повезло, что великанша появилась там, а не тут. Иначе… — Не сглазьте, сударь. Вдруг она сюда придёт? От силы пара шагов — и уже тут! Ей же достаточно ненароком наступить, чтобы стереть и нас, и всю Академию в порошок! С такой высоты человека, надо полагать, не проще заметить, нежели нам — муравья в траве… — А ежели переступит с ноги на ногу, когда Нулиза подберётся к ней с поцелуем? Ритуал выйдет из-под контроля и не будет завершён! — Хотите сказать, что сейчас всё под контролем? — Ой. Господа! Оно на нас посмотрело! И в самом деле, колоссальная фигура будто встрепенулась, собравшись с мыслями, а голова на слишком длинной шее повернулась и устремила вниз взор странных алых глаз. Лицо утратило безмятежность, приняв выражение некоторой растерянности, которая почти мгновенно сменилась столь же лёгким раздражением. — Она злится? При подобной разнице в размерах титаническая незнакомка даже рассмотреть-то людишек не должна была… Однако тяжёлый взгляд ощутили все, и трудно было не понять: их заметили. Ладони рук, плавным движением воздетых к груди, прорезали две красные черты. — Колдует?! — И в самом деле. Ой, не к добру всё это… Да где же преподаватели?! План действий созрел мгновенно. Авантюрный и даже безумный, безусловно, однако бесчисленные поколения предков фон Анхальт-Цербст, славных рыцарей, генералов и маршалов на службе германской короны, наверняка поощрительно закивали на небесах. — Табита, сейчас быстро хватаем ла Вальер, садимся на твою драконицу — и на всех ветрах мчимся к её фамилиару, — не допускающим возражений тоном отдала приказ германка. — Хоть к ногтю на ноге — плевать. По дороге приводим Луизу в чувство… пусть завершает ритуал. Иначе нам всем конец. Табита? Табита! Подруга её не слушала. Уронив книгу и смертельно побледнев, широко распахнутыми глазами она смотрела в пространство перед собой. Смотрела явно не на паническую суету одноклассников, а на нечто иное, видимое только ей. — Да что с тобой?! Очнись! Не время витать в облаках! Табита!!! — Мама? Папа? — напрочь игнорируя рыжую, едва слышно пробормотала синеволосая на галлийском. Германка скорее догадалась, прочитав по губам, чем услышала сказанное в царящем вокруг хаосе. — Но… как?! Вы ведь… — Надо же, саламандра с Хребта Огненных Драконов. Недурно, весьма недурно. Я горжусь тобой, Августа Фредерика! — знакомый мужской голос прозвучал за спиной неожиданно, и принадлежать он мог только одному человеку во всём мире. Человеку, которого сегодня и здесь быть просто не могло. — Папенька?! — изумлённо воскликнула Кирхе, лихо развернувшись на каблуках. — И вы тут? Но что… как… — Не мог же я пропустить такой важный день в жизни любимой дочери, — всё такой же статный, невзирая на возраст, мужчина добродушно фыркнул в могучие усы, переходящие в столь же роскошные бакенбарды. — Вот и приехал. Договориться с Осмондом было нетрудно. — Но в Академии, кажется, сегодня опасно, — рыжая кивнула в сторону неведомого существа, пытаясь поймать то дразнящее ощущение некой неправильности, что засело на самом краю сознания и дразнило своей неуловимостью. — Луиза призвала… что-то. Мы с Табитой хотели долететь, пока не поздно… — Всё будет хорошо, милая, — успокоил её отец, положив тяжёлую ладонь на плечо девушки. — Не бойся. Справа — оттуда, где оставалась совершенно позабытая германкой подруга, — влажно плеснуло чем-то оранжевым, резко пахнущим кровью… но Кирхе уже не успела отреагировать.