Надуманность

      Сказки, рассказываемые детям во всём мире были приблизительно одинаковыми. Они настоятельно не рекомендовали проявлять излишнее любопытство и пытаться заглянуть в запертые шкатулки, сундуки и прочее. И отдельно предостерегали от заглядывания в замочную скважину закрытых дверей.       Серхио и не собирался этого делать.       Дверь была открыта. И, казалось бы, ничего не предвещало сказочных неприятностей. Однако, переступить порог Серхио было не суждено. Когда он уже занёс ногу для шага за границу, отделяющую комнату от коридора, его взгляд выхватил две мужские фигуры, заставив молниеносно отпрянуть. Он ещё и за поворот отступил. Прижавшись спиной и затылком к прохладной стене, Серхио лихорадочно пытался осмыслить увиденное. Но картина осмысливаться не хотела.       Такого Серхио и в кошмарах представить не мог.       Марадона, обхватив одной ладонью затылок, а другой - задницу Лео, целовал его. Пожалуй, это могло сойти за поздравление... случись поцелуй после выигранного значимого матча. Да хоть после какого-нибудь матча! Но проблема была в том, что они лишь вчера собрались на базе. У них даже полноценной тренировки ещё не проводилось, не то что игры.       И на дружеское приветствие, которое иногда позволяли себе члены сборной и прочие причастные, это нисколько не походило.       А значит, Серхио как-то придётся принять тот факт, что Марадона целовал и лапал Лео. Его Лео! Лучшего друга! Того, кто для самого Серхио всегда был недостижимым идеалом, яркой путеводной звёздочкой - затмевающей всё своим свечением, но дающей живительное тепло.       Сам Кун, помнится, ругал себя последними словами за одну вполне себе безобидную фантазию с сексуальным уклоном. Считал себя кем-то посмевшим посягнуть чуть ли не на святое. Хотя на деле посягательств и не было. Да и быть, в общем-то, не могло.       А сейчас... А сейчас оказалось, что Лео... что? Спит с Марадоной? С тестем Куна?       И вот это последнее обстоятельство было почему-то обиднее всего.       Серхио скрипнул зубами.       И что ему-то теперь делать? Пойти растащить любовничков? Идиотизм! Как будто это помешает им найти другое укромное местечко чуть позже. В самом-то деле не мог же Серхио следить за Лео двадцать четыре часа в сутки!       Читать взрослому парню нотацию на тему с кем спать тоже было несусветной глупостью.       Притвориться, что ничего не видел?       И как потом жить дальше? Как смотреть на Лео и вспоминать его целующегося с Марадоной? И с каким лицом встречать тестя, когда тот заявится к ним с Джанинной в гости?       В комнате послышалась возня. Серхио живо представил, что там могло происходить и почувствовал, как тошнота подступила к горлу. Надо было уходить. Вот только как прошмыгнуть мимо открытой двери? Отшатываясь от шокирующего зрелища, Серхио недальновидно переместился за угол, а надо было в сторону выхода. Что ж, ему теперь стоять тут пока... пока... даже думать о финале процесса, как и о самом процессе, было невмоготу.       Вот только Мироздание, видимо, сжалилось над Серхио, решив, что на его долю выпало и так слишком много испытаний. Послышался топот, а потом кто-то выскочил в коридор, от души шарахнув дверью. До Серхио донеслись тихие, удаляющиеся бормотания, из которых он смог разобрать только "извращенец" и "маразм".       Облегчение накрыло Серхио разом и, казалось, с головой, грозя затопить. У него даже коленки немного подогнулись. Но осознать случившееся в полной мере он опять не успел. В коридор выскочил Марадона. Куна, затаившегося за углом, видеть он не мог, а потому эмоций своих не сдерживал:       - Да что он о себе возомнил? Отказать мне? Да кто он такой? Я! Я! Да где бы он был без меня и Аргентинской сборной? Щенок! Посмел скалить клыки! На меня? Строит из себя святого! А сам-то? Можно подумать, я не знаю! Сам ноги перед моим зятем раздвигает!       - Что? - взвыл Серхио, вываливаясь из-за угла.       Появление упомянутого в суе зятя ошеломило Марадону. Он на секунду застыл в ступоре и пролепетал:       - Кун...       - Ах ты старый извращенец!       Ноздри Серхио раздувались от ярости, глаза пылали праведным гневом. И весь его напружиненный облик вызывал прочную ассоциацию с богом отмщения.       - Мне плевать, что ты там себе про нас придумал, но если ты ещё хоть раз... слышишь? Хоть раз посмеешь... Если ты ему хотя бы слово неправильное скажешь...       - То что ты сделаешь? - Марадона хорохорился. На самом деле он прекрасно понимал, что с молодым, здоровым, сильным и взбешённым, как раненный носорог, парнем ему не тягаться.       Серхио схватил тестя за грудки, тряханул, а потом пристально уставился в его глаза, сам не понимая, что пытался там разглядеть. Зато Марадона в глазах Агуэро увидел всё, что положено.       - Не волнуйся, - холодно и по-жуткому спокойно, сказал Серхио, - я не побегу жаловаться журналистам или футбольным чиновникам.       Раньше Марадоне не приходилось слышать подобных интонаций в голосе вспыльчивого и эмоционального Агуэро. Фантазия, быстро нарисовала тёмную подворотню, забрызганную кровью стену и бейсбольную биту, крепко сжатую сильной рукой. И свою проломленную голову рядом с почему-то обутой в белоснежную футбольную бутсу ногой.       Сейчас зять казался ему жутким существом, способным на страшные поступки.       Лео носился по номеру, как недавно отловленный в джунглях и запертый в тесной клетке ягуар. Раздражение, казалось, излучалось им на физическом уровне. Лео был взбешён.       Это даже сбило остаточный гнев самого Серхио.       - Что-то случилось? - осторожно спросил Серхио, прекрасно зная что и с кем. Но не мог же он прямо так в лоб сказать, что уже потряс тестя за грудки?       - Нет! - рявкнул Лео и улёгся на кровать, отвернувшись к стене.       Серхио вздохнул.       Конечно же Лео не расскажет о случившемся даже ему. Сам Кун на его месте тоже не стал бы о таком распространяться. Ему было бы как минимум стыдно. Впрочем, Серхио и сейчас испытывал это противное чувство. Нет, не из-за того, что он увидел то, что друг предпочёл бы оставить своей тайной, а из-за собственных дурных мыслей, которые он успел сочинить, стоя за углом. Ему ведь даже в голову не пришло, что тесть распустил руки без всякого позволения! И вот за эти мерзкие подозрение Серхио сейчас было мучительно стыдно.       Он не имел права даже думать в таком ключе о Лео.       А ещё Серхио знал, что друга ни в коем случае нельзя было оставлять вариться в том состоянии, в котором он сейчас пребывал. Серхио подошёл к кровати, посверлил взглядом напряжённую, но неподвижную фигуру и уселся на прикроватную тумбочку. Что сказать, он не знал. Вряд ли Лео нуждался в утешении. Или в сюсюканье.       Психологом Серхио не был. Именно поэтому его язык брякнул, первое, что ненароком влетело в голову.       - Лео, а что бы ты сделал, если бы я тебя поцеловал?       Сработало. Как ни странно глупость в этот раз сработала. Лео развернулся к нему лицом и шокированно уставился на друга. Кажется, он даже обо всём остальном забыл.       - Кун, - наконец сказал Лео, - ты такой придурок! За что я тебя вообще люблю?       Пожалуй, Серхио нужно было заранее продумать пути отступления. Или хотя бы не садиться на тумбочку. Тогда он может быть и успел бы отскочить. Но поскольку он не озаботился собственной безопасностью, по истине гадючий бросок Лео увенчался успехом - сграбастанный Кун потерял равновесии и рухнул на кровать. А Лео, воодушевлённый лёгкой победой, не обращая внимание на брыкание жертвы, с воинственным кличем принялся его щекотать.