Некий гаремный реванш: пятая колонна

Всё прошло лучше запланированного. У Цучимикадо возникло подозрение, что даже без открытой склянки Рансу их бы пропустили на территорию Белого Дома, а уж с ней и вовсе вежливо проводили. Перед самим зданием ничего не росло, дабы не заслонять обзор, но по бокам Цучимикадо приметил слегка посеревшие, ровные ряды берёз, окружившие главное американское здание прочными русскими клещами. И в эти клещи они сейчас радостно топали. Отряд солдат проводил их до массивных дверей под белоснежными колоннами, что уже распахнулись створками капкана — захлопнувшимися, едва только они зашли внутрь. И роскошная приёмная сразу же исчезла, сменилась огромным берёзовым лесом, тихим и суровым. Ни пения птиц, ни шуршания зверей, ни даже визга комаров — один бесконечный белый ряд грозных деревьев, окруживших чужаков. Единственным ориентиром стала тропинка, ведущая в просвет между стволами и начинающаяся ровно у покрытого зеленоватым мхом камня, очертаниями напоминающего девичью голову. Появилось ощущение тяжёлого взгляда, чужого присутствия, понимания — они здесь не одни. Примерно как и ожидалось. Цучимикадо, так и не снимая защитную маску, показал всем на тропу, и они пошли ровной цепью, почти след в след. Тропа каменистая, но ровная, лишь корни деревьев вылезали причудливыми изгибами, грозясь схватить за любое нарушение. Вся четвёрка аккуратно переступала их, а то и вовсе обходила, обращая куда большее внимание на палящее солнце. Цучимикадо и Роберто распахнули и без того лёгкие рубашки, открывая накачанные торсы, Мусуджиме уже с самого начала сбросила куртку, а вот Рансу криво усмехнулся и остался в тонкой водолазке и шортах, хотя лоб под его светлыми волосами начал блестеть и первые струйки побежали по втянутым щекам. Через секунду словно повернули рычаг — и налетели комары, целая туча. Их визг пронзил воздух, заставляя уши сворачиваться в трубочку, а хоботки мигом впились в тела, обещая оставить чешущиеся всю ночь волдыри. — Не сходить с тропы, терпеть, — приказал Цучимикадо сквозь сжатые зубы. Маска хотя бы спасала всем лицо, так что и Роберто, и Мусуджиме тоже напряглись, стремясь пережить неприятные минуты. А вот Рансу не выдержал, вынул из кармана шорт ещё одну склянку и швырнул в лес. Та упала, повалил густой дым — и раздался жуткий вой. Деревья зашевелились, корни вырвались из дороги и потянулись к людям. — Да твою ж… — выругался Цучимикадо. — Бежим! Они помчались по тропе, уворачиваясь от взмахов корней. Те, впрочем, били вслепую, иногда даже слишком в молоко и больше по площади, словно химикат Рансу ослепил их хозяина и не давал прицелиться. Но опасность от этого не ушла: через пару минут они притормозили, увидев, что вышли обратно к камню с лицом девушки. — План Б! — крикнул Цучимикадо, максимально быстро снимая с себя рубашку, шорты и ботинки, а затем одевая всё это задом наперёд (обувь просто поменяла ногу). Роберто и Мусуджиме сделали то же самое, причём девушка не постеснялась снять и нагрудную повязку, заодно широким взмахом ненадолго отпугнув комаров, и невероятно ловко намотать её обратно. Рансу переоделся не так скоро — задерживаясь взглядом на груди Мусуджиме — но тоже справился, а затем метнул ещё одну склянку. Лес теперь буквально завопил, деревья разлетелись трухлявыми пнями, рассыпающимися уже в воздухе, и словно чёрный вулканический пепел затмил солнце. — Она там, — Рансу вытянул руку, указывая в какую-то видимую только ему точку. — Метров двести от нас. — Эх… — на ровной местности Цучимикадо пробежал бы это за полминуты, но в пусть и поредевшем лесу, среди по-прежнему бушующих корней, в сгущающейся темноте… — Мусуджиме, сможешь телепортировать? — Уже целюсь! — та напряжённо уставилась в заданную точку, а затем резко взмахнула руками — и на дорогу перед ними рухнула коротковолосая блондинка в зелёном платье. Она ойкнула, села на колени — и испуганно замерла. — Так-так, — оскалился Рансу. — Что тут у нас, достойный улов? — Ну что ж ты, не надо так с девушкой, — хмыкнул Цучимикадо. Сам же достал пистолет и нацелил его точно в лоб пленнице. — Освободи Белый Дом, леший. Или мы тебя пристрелим. Девушка взглянула на него прекрасными голубыми глазами, всхлипнула, даже начала размазывать слёзы по щекам — но столь непрофессионально, что никого не убедила, и Цучимикадо лишь повёл пистолетом. — Стреляйте, — грустно сказала она. — Меня всё равно Отинус убьёт за провал. И там и там смерть неизбежна. Вы хоть быстро расправитесь, — Леший вновь захныкала, вытягивая губы в трубочку. — А я ведь так хотела пожить… Грохот прервал её слова — но выстрелил не Цучимикадо. Свой пистолет достал Рансу, затем ещё и плюнув на тело. — Вам что, надо объяснять, как опасно болтать таким, как она? — он с отвращением взглянул на остальных. — Всем тем, кто пудрит мозги, нельзя даже позволять рот открывать. Иначе… Тело девушки растаяло утренней дымкой. Растаяла и носящаяся по небу чернота, и вопящие комары, и бушующие корни. Лес снова стал мирным, белоствольным, солнечным. И зашевелился, издевательски захохотав. Рансу ещё раз сплюнул, все остальные заоглядывались, но теперь даже тропинка исчезла, оставив их в обхвате бесконечных стволов. — Хоть куда теперь пойдете… — зашелестела листва девичьим голосом. — Но от смерти не уйдёте… Под ногами забулькала болотная жижа, ботинки начали погружаться в неё, и вся четвёрка замахала руками, пытаясь дотянуться до берёзовых веток, но те издевательски приподнялись и закачались, словно махая на прощание… Мусуджиме не нужно было приказывать, она сосредоточилась — и исчезла, оставив ветки удивлённо трепыхаться. Через несколько секунд Цучимикадо ощутил под ногами вместо жидкого болта сухую землю, и тут же рядом появились Роберто и Рансу. — Так, всё, — Кихара вновь полез в карман. — Сейчас я просто отравлю весь воздух тут. Куда бы леший не пряталась, её всё равно достанет. — Как и множество служащих Белого Дома достанет, — Цучимикадо продолжил всматриваться в лес, надеясь уловить хоть одно движение. — И что? — Рансу взболтал склянку и неприятно ухмыльнулся. — Мы тут вообще-то останавливаем Третью Мировую и возвращаем американского президента в кресло. Подумаешь, сколько-то горничных и солдат умрут, никто в мире не пожалеет. А если какого жирного сенатора зацепит, то и вовсе спасибо скажут. — Говори за себя и своих дружков, — буркнула Мусуджиме, да и Роберто покачал головой. — Будет фальшью называть себя и свою страну безгрешными, но я не хочу убивать людей, что просто служат здесь. Они не виноваты в том, что творят их лидеры и леший. — Слушайте! — Рансу аж шагнул в сторону от них. — Мы что, в вашем боевичке, где говорят красивые слова и по сценарию всех спасают? Чем больше мы возимся с лешим, тем больше шанс, что проиграем! Надо действовать решительно и безжалостно! Не жалеть людей! Никто ведь даже не узнает! — Мы будем знать, — внушительно ответил Цучимикадо. — И этого достаточно. Рансу вновь сплюнул, а затем поднял над головой склянку. — Ну, остановите меня тогда. Сразимся друг с другом на радость лешему. Проиграем тогда при любом раскладе. Что вы все хотите, а? Остановить войну? Или оставить ручки незапятнанными? Потому что третьего варианта не существует. Поняли, вы… Рансу набрал воздуха в грудь, повернулся к лесу и закричал на чистейшем русском: — ВЫ МУДОЗВОННЫЕ УЁБКИ, ХУЕСОСЫ ПИЗДАНУТЫЕ, БЛЯДИ ЕБАНУТЫЕ!!! Кусты вздрогнули, и светловолосая девушка появилась вновь, практически вывалившись из них с ошалелым лицом. Рансу без всяких преград бросил в неё склянку, та вспыхнула, леший вскрикнула и свалилась замертво. В одно мгновение лес исчез, и они обнаружили себя стоящими прямо в овальном кабинете. Леший лежала ровно на изображении герба с орлом, держащим красно-белый полосатый щит. За самим столом сидела грузно склонившаяся пожилая женщина: Роберто мигом направилась к ней. — Поверить не могу, — Мусуджиме плюхнулась на один из белых диванчиков рядом с гербом. — Русского мага победили матом. Цучимикадо, я теперь тебе должна. — Ага, пари есть пари, — ухмыльнулся тот, усаживаясь рядом. — Но я же говорил, что притворная ссора сработает и отвлечёт внимание. А раз она приняла на себя силу лешего, то приняла и его слабости. — Да уж, — девушка с удовольствием накинула на себя обнаружившуюся рядом куртку. — Неудивительно, что русские так матерятся, если только этим нечисть и можно гонять. — Ага. Роберто, что там с Олэй? — Цучимикадо начал обратно переодевать ботинки; Рансу сделал то же самое и подошёл к неподвижной девушке. — Жива, — президент тем временем проверил пульс у женщины и удовлетворённо кивнул. — Похоже, её и прятали в облике моего двойника. Да уж, лучший выбор… — Олэй Блюшейк хотела выстроить из США первую теократическую страну, — объяснил Цучимикадо вопросительно взглянувшей на него Мусуджиме. — И планировала идти с этой программой на следующие выборы. А поскольку у неё медиа схвачены и подают идею как блестящую, то имела немалый успех. — Но поспешила с желанием взобраться в моё кресло, — Роберто посмотрел на склонившегося над девушкой Рансу. — Нам в радость, ибо идея лишь приведёт к очередным войнам… слушайте, что вы там делаете? — Вы что, уже договорённостей не помните? — Рансу вынул из кажущихся бездонными шорт небольшой шприц. — Академия-сити забирает лешего себе и все молчат о том, что США практически месяц буквально управлялся русскими… Он замер, услышав какое-то шуршание у себя в ухе. А затем тихий, слышимый только ему голос: — Прощай, Рансу. Громкий хлопок подкинул тело парня над полом, и рухнул он вниз уже в ореоле кровавого дождя. Девушка раскрыла глаза, попыталась сделать вдох — но зелёное одеяние окрасилось багровым, дыхание превратилось в сипение, и она обмякла ещё до того, как все успели подбежать ей на помощь.