Некий гаремный реванш: пятая колонна

Етцу в одном чёрном белье села на ноги Томы и положила рядом телефон. Каждый раз, когда в нём раздавался чей-то голос, она перевоплощалась в этого человека. — Всё пока предварительно, но есть свидетели, так что считайте окончательным, — сейчас говорила Серья. — Погибли Кихара Рансу, Кихара Биёри, Кихара Кагун, Утгарда-Локи, Сигюн, Мариан, Сарония Ивиника. Так что в некотором роде мяч на нашей стороне. — Без Отинус всё это не имеет смысла, — буркнул Тома, севший на кровати и склонившийся к телефону. — Не удивлюсь, если она всех воскресит. — Не будем о плохом, — Серья, судя по тону, думала то же самое. — Хотя придётся. Тома, пришло окончательное сообщение о числе погибших в Багаж-сити. — Сколько? — Пятьдесят тысяч. Тома закрыл глаза. Пятьдесят тысяч. На три миллиона жителей. Даже с учётом солдат «Трезубца». В разы больше, чем при буйстве клонов в Академия-сити. — Нам повезло, что Гунха вызвал на себя большую часть огня. — Серья явно промахнулась с нужными словами. Повезло. Он же хотел, чтобы больше никто не умер. И думал, что мир изогнулся по его желанию, когда соратники Интри не погибли в краткой схватке на базе. Так почему же это стало исключением? Почему люди продолжают умирать? — И что дальше? — теперь спросила Мисака. — Пока не знаю. Думаем, сейчас вот перерыв взяли… что, Ваше Величество? Э… — Камидзе Тома? — Етцу, ухмыльнувшись и показав большой палец, мигом приняла облик Эризард. — Вы там ещё живы? — Жив, Ваше Величество, — Тома вновь закрыл глаза, но теперь чтобы не видеть кривляющуюся пожилую леди в нижнем белье. — Да можно по именам, вместе чай пили. Тома, я хочу вас поблагодарить за всё то, что вы сделали для Британии и мира. Возможно, вам Багаж-сити кажется поражением, но поверьте мне, поражением стала бы наша война с Францией, перекинувшаяся на весь мир. А сейчас мы хоть и в криках, но исторгаем мирный договор, злыдни лишились частной армии и нескольких людей, потеряли влияние на США и явно затаились зализывать раны. Их проигрыш — вопрос времени, и потому не опускайте голову. — Спасибо, — ошеломлённо ответил Тома, не зная что ещё сказать. — Вам спасибо и выздоравливайте. Пойдём, Серья, пока там этого мальчика не разорвали. — Ага. Пока, Тома, — и Серья закончила разговор. — Между прочим, где они могут прятаться? — слово взяла Канзаки. — Эти GREMLIN? Нам не получится их выследить по факту наличия Магического Бога? — Можно, Канзаки-тян! — Етцу, не колеблясь ни секунды, перевоплотилась в Цучимикадо. — Но проблема в том, что если бы меня можно было засечь по божественному сиянию, то я обязательно бы этим воспользовался. — Подозреваешь ловушку? — Я буду очень удивлён, если ловушки не окажется. А поскольку у нас тут Магический Бог, то ловушек может быть несколько хитровывернутых. — Значит, если мы сумеем засечь Отинус, то вперёд пошлём кого-то, на ком эти ловушки особо не отразятся, — предложила Ицува. — Мисака сейчас же свяжется с братиком Акселератором, понимающе кивнула Мисака. — Между прочим, он в Академия-сити, — это уже Мисаки. — Может, действительно попробовать заявиться к нему делегацией? Он помогал нам с Интри, как-никак… — Он не просто помогал, он большую часть работы сделал, — Мисака вздохнула как-то устало. — Ребята, слушайте, спасение мира это важно, но я завтра буду несколько не с вами, хорошо? У меня встреча с мамой, и… — Успокой её, Электра, — Тома сообразил, что назвал её кличкой лишь после того, как из трубки донеслось потрескивание электричества. — Если что, тебя кто-нибудь вызовет. Значит… достучитесь до Акселератора, уговорите его помочь. Никто не знает, где там Гунха? — Гуляет по городу как обычно. — Значит, его тоже попросите. От Оллеруса и Лейвинии никаких вестей? — Я попробую поймать Лейвинию сегодня, — пообещала Канзаки. — Но Оллерус мне не отвечал. — Поймай, пожалуйста. И… если на этом всё… то спокойной ночи вам всем. Завтра увидимся. Все тоже попрощались и постепенно отсоединились. Тома посмотрел на Етцу, уже принявшую свой стандартный облик невысокой девушки со спутанными тёмными волосами. — Не горюй, Тома, — та показала ему большой палец. — Эризард всё правильно сказала. Это не поражение, и уж тем более не то поражение, при котором остаётся лишь хлюпать носом и собирать пожитки. А когда привлечём Акселератора на свою сторону, то самой Отинус кошмары начнут сниться. — Ну, раз уж я тут прикован, — кивнул Тома на всё ещё замотанную правую руку. Етцу посмотрела туда же и задумчиво провела языком по подбородку. — Кстати, Тома, ты случайно не проверял, работает ли твоя рука? — Не проверял. Она может не работать? — мгновенно встревожился парень. — Не, видишь ли… она у тебя как-то выборочно стала работать. Позволяет лечить, позволяет телепортировать, в порталы лазать… и когда я себя в твой мозг прилепляла, то ожидала отторжения, но фигушки, всё прекрасно было, даже когда ты затылок чесал. А вот тут я не видела, но Серья рассказывала, что Оллерус из сил выбился, удерживая в тебе жизнь до прибытия медиков. Ничего не действовало. — И что это значит? — Тома вновь уставился на руку и попробовал пошевелить ею. Никаких новых ощущений. — Без понятия. Ты о Разрушителе Барьеров знаешь куда больше меня, ты и должен сказать. Я к чему веду — хоть поделилась своей плотью для восстановления руки, но она как-то плохо приживается. Так что сделай с этим что-нибудь, а то не потрахаться никак. Кстати, хочешь вести с полей? — А? — Мне, Лессар и няшной Мисаке плевать, как именно с тобой спать и в какой компании, но няшная Мисака хочет уйти, дабы не затмевать Мисаку цундэрную. Мисака цундэрная по этому же вопросу жмётся, ломается и смотрит на общественное недовольство. Твоя Мисаки не против, но из чувства долга. Ицува не хочет участвовать в оргии, святая вообще непонятно что хочет. — Уйти? — только и смог сказать Тома. — Дабы не затмевать и не осложнять ситуацию Я попробую её отговорить, само собой, но чтобы ты знал. — Етцу прямо в белье прошла к двери палаты. — Выздоравливай пока, Тома… о, меня и так выгнали бы. — Увы, мисс Етцу, — улыбнулся низковатый доктор, обнаружившийся на пороге. — Время осмотра пришло. — Естественно. Всё, побежала! — девушка исчезла, а доктор зашёл в палату и уселся на небольшой стульчик, что обычно занимала убежавшая на ужин Индекс. — Знаете, мистер Камидзе, в опросе на тему силы эспера без вашей правой руки я бы проголосовал за регенерацию, — улыбнулся он. — Даже с нашими возможностями процесс заживления невероятно быстр. — Что, уже завтра выпишусь? — Тома лишь пошутил, но доктор кивнул абсолютно серьёзно. — Думаю, что да, если всё пойдёт хорошо. Я же говорю, невероятно быстр, а с помощью мисс Етцу только ускорился. — Даже странно, что вы не подержите меня ещё недельку, — Тома вновь пошутил, но доктор как-то опустил голову и словно погрустнел. — Увы, мистер Камидзе… негоже заставлять ваших девушек ждать, они и так в больнице едва не поселились, хорошо хоть помогают без вопросов. Те-то милые девочки уехали, и я теперь как без рук… — словно в тон его словам дверь распахнулась, и в палату въехала автоматическая тележка с препаратами. — Так что сейчас придётся мне одному вас осматривать и ставить укол. А потом сразу спать, хорошо? «Спать» не удалось — Тома очнулся от того, что на лоб ему лёг платок и начал вытирать пот аккуратными движениями. — Ты весь вымок, — заботливо сказала та, кого он меньше всего ожидал увидеть. — С этой рукой тебя переодевать, наверное, ужасно. — И не говори, Айса, — Тома слегка приподнялся и опёрся на подушку, так, чтобы видеть девушку. Она почему-то нацепила костюм храмовой жрицы, словно в тон лунному свету из окна, превращающему красно-белое одеяние в зачарованные высшими силами одежды. — А почему ты здесь? — Потому что захотела, — девушка была столь же тихой, как и всегда. И теперь замолчала, словно её задание завершилось после вытирания лба. Тома устроился ещё удобнее и улыбнулся, готовясь к эфиру совместного молчания. — Могла бы выйти очень красивая история, — Химегами неожиданно быстро разрушила тишину. — Какая именно? — Красивая девушка, подпавшая под проклятие. Тёмный маг, одурманивший её и жаждущий воспользоваться для зловещих целей. Светлый герой, спасающий жизнь красивой девушке. Их расцветающая любовь, переходящая в ночь страсти под грохот и блеск фейерверков. — Только и проклятие не совсем проклятие, и маг не особо тёмный, и цели не зловещие, и герой не светлый… — Иногда я терпеть не могу реальность, — сокрушённо поникла Химегами. — И расцветающей любви с ночью страсти не вышло. — Ну, тут-то… — Не так, как хотелось бы. Она ещё немного помолчала, и Тома не спешил дополнять. Затем продолжила: — Тома, если все глядят на тебя как я, то видят рыцаря на белом коне. Пришёл в самый тяжёлый период и не просто спас, но дал возможность жить дальше. И каждая наверняка воображала такую же красивую историю. А сейчас оказывается, что каждая должна делить тебя с кучей остальных девушек. И не все из них выглядят как те, с кем хочется. И всё вбрасывают, что горячая ночь страсти только для двоих должна вмещать в себя ещё чуть ли не десяток, причём на некоторых из этого десятка предстоит отвлечься. И как-то других вариантов не видно. — Да, Айса. Прости, что… — Извиняться не за что, Тома. Лучше уж всё произошло не так, чем никак. Особенно мне. Я долго думала, что сползла в статус просто одноклассницы, даже перестала пытаться. — Но ведь всё равно обозначила себя, так? — Кстати, кто написал ту дразнилку? — Химегами соскользнула с темы так резко, что Тома не сразу вспомнил, о чём речь. — Неизвестно, — Алистер оставался абсолютно единственным вариантом, но прямо ещё не подтвердилось. — Хм. Когда я увидела её, то поняла, что больше шанса не будет. Вот и воспользовалась. — Не одна ты. — Я это заранее знала, — Химегами вновь грустно наклонила голову. — Как и знала, что конкурировать нечем. Даже драться до сих пор не научили, Фукиёсе только кое-чему, но и всё. Но ты же показал мне, Тома, что даже в отчаянии можно найти шанс выправить к лучшему. Вот я и нашла. И не жалею. Даже когда твой двойник меня оскорбил. — Надеюсь, он не сказал ничего такого? — Знаешь, что сказал? — Химегами неожиданно оживилась. — «Если ты так любишь меня, то просто возьми и отсоси». Прямо в классе. Представляешь, какой нахал? — Да уж… — Между прочим, Тома, тебе не помешает быть таким вот нахальным. А то со всеми нами словно сдерживаешь себя, приходится инициативу проявлять. Как сейчас, — Химегами, ещё не закончив говорить, полезла под одеяло. — Айса? — Тома аж захлопал, пытаясь дотянуться до бугорка её головы. — Айса, мне вообще-то врач запретил. Айса! Девушка вытащила правую руку из-под одеяла, показала большой палец — и вновь спрятала, ощутимо потянувшись к пижамным штанам. Тома покосился на дверь — по всем законам неудачи та вот-вот раскроется и явит недовольного зрелищем хоть кого. А то и целую толпу. Однако никто не спешил — а Химегами тем временем стянула штаны и аккуратно коснулась его члена, сначала пальцем, затем губами и начала мягко целовать. Она впервые проделывала такое, прошлые разы они сразу переходили к сексу, и Тома чувствовал это: слишком не там сжимает, целует и трогает, где лучше, где приучились Мисаки и Ицува. Но он не спешил поправлять. Под одеялом всё равно особо не слышно, да и сама разберётся. Тем более что неопытность Химегами не мешала ему получать удовольствие. Тома рискнул прикрыть глаза и расслабиться, когда обычные поцелуи сменились тёплой влагой нежного рта. Бугорок на одеяле зашевелился, стал чуточку приподниматься-опускаться. Стул, на котором девушка всё ещё сидела, одобряюще заскрипел. Тома приоткрыл глаза и попытался дотянуться левой рукой до её бедра, выскользнувшего из красного низа костюма. Удалось, и он начал поглаживать мягкую кожу Химегами, заставляя её вздрагивать и начать быстрее мотать головой. А ведь он привык, если честно. Привык каждую ночь заниматься с кем-то сексом, а то и днём удавалось. И зачастую даже с двумя сразу. Так что сейчас, после более чем недели вынужденного воздержания, возбудился невероятно быстро, и быстро же почувствовал, что не самые умелые движения Химегами невероятно эффективны. Тома даже вцепился ей в бедро, как бы предупреждая, что сейчас произойдёт, а затем с тихим стоном откинулся на подушки. Химегами если и поняла намёк, то не отстранилась, пока пульсация в его мозгу и члене не закончилась, позволяя окончательно расслабиться. После этого она ещё немного посидела, а затем всё же зашевелилась, натягивая обратно пижамные штаны и вылезая из-под одеяла. — Спасибо за угощение, — это Химегами сказала абсолютно серьёзно, и Тома аж рассмеялся. Дверь так никто и не распахнул, девушка сидела довольной, его рука всё ещё покоилась на её бедре. — Спасибо тебе, Айса, — выдохнул он с последними искорками веселья. — Тебе спасибо, Тома. От всех нас. Не волнуйся, мы все как-нибудь да скооперируемся. — Химегами аккуратно сняла руку со своего бедра и прикрыла рот. — Так что готовься к оргии.