Ты никогда не узнаешь, что ранило тебя,
Не увидишь, как я приближаюсь!
Я заставлю тебя страдать.
***
Джози подозрительно окидывает мать взглядом, который не сулит ничего хорошего. Кэролайн уверена на все сто процентов, что точно такой же безумный прищур видела у Кая, когда тот явился на свадьбу Джо и Аларика. Она молится всем Богам и надеется, что её дочка не переняла всё безумие Паркеров по наследству. Джо натягивает на лицо улыбку, но это больше походит на звериный оскал. Кэролайн не узнаёт в Джози ту самую маленькую девчонку, что носилась по огромному особняку Сальваторе с блеском в глазах. Не узнаёт в этой девушке ту, что бежала к дверям вместе с сестрой, когда их навещали Деймон с Еленой. Аларик говорит, что у неё на фоне такой безумной жизни просто выработалась паранойя, но ведь Кэролайн не слепая. Она видит, что с Джози точно не всё в порядке. По сравнению с тем, что её вампирский слух улавливает в тишине ночи за закрытыми дверьми комнаты Джозетт, увы, нервные срывы Элизабет меркнут в стороне.
Кэролайн хочет помочь дочери справиться с этой тьмой, но в помощи Джози
не нуждается, и это, наверное, пугает Форбс-
Сальваторе больше всего. Жаль, что Рик и вправду верит в то, что у них всё хорошо. Ужас сковывает Кэролайн в плотный кокон, когда в воздухе ощущается кровавый запах, как только её дочь оказывается рядом. В глазах Джо пляшут черти, но никто упорно не хочет этого замечать. Утешает лишь то, что (не)внезапно приехавшая Бонни вдруг соглашается с лучшей подругой. Бонни буквально сразу же отшатывается от прошедшей мимо Джози, а в её взгляде отражается доподлинный ужас. Конечно, ведь такую ауру она
уже видела и, к сожалению, тоже только у одного человека.
— Прости, Кэр, — нервно шепчет ведьма Беннет, пытаясь избавиться от внезапно нахлынувших воспоминаний из собственного прошлого, — ты же знаешь, что я бы сделала всё, чтобы помочь, но
это… Я бы помогла, правда, ты же меня знаешь. Попробую полистать книги, но едва ли ей можно помочь, Кэролайн, понимаешь?
— Обо мне говорите? — Форбс-
Сальваторе готова поспорить, что ещё секунду назад за её спиной не было никого, а теперь Джози с притворной нежностью касается материнского плеча. Кэролайн ощущает ложь Джози, но не говорит и слова, а лишь улыбается и треплет дочку по волосам. А что ей ещё делать? Не запирать же собственного ребенка в подвалах особняка. Бонни инстинктивно вздрагивает и сбегает из их школы в этот же день, наврав что-то о работе и сроках. Кэролайн знает, что никакой работы у подруги нет и никогда не было, но не осуждает и не останавливает. Кэролайн, кажется, начинает понимать свою мать. Жаль, что поздно.
В перерывах между уроками Джози постоянно куда-то пропадает, а затем по всему периметру здания отблесками проявляется чёрная магия, от которой даже Хоуп становится плохо. Кэролайн всё так же мило улыбается дочери и заключает её в объятия, ощущая леденящий холод чужой души. Лиззи и вовсе старается не выходить из комнаты, ведь тёмная магия Джо начинает влиять на неё саму. Кэролайн невольно задумывается о том, что Бонни была права. Джози смотрит так величественно и ехидно, словно без слов говорит, мол:
— Никто тебе не поверит. Попробуй что-то доказать,
мам.
Кэролайн не собирается никому ничего доказывать. Она кидает взгляд на закрытую дверь чужой комнаты и думает о том, что скоро точно выломает все замки, чтобы видеть —
с Джози всё в порядке. Ей хочется, чтобы всё это оказалось лишь нелепым кошмаром.
Джо не такая, ведь она не Кай.
Кэролайн, правда, в свои же доводы верить не хочет, ведь уверена в том, что её дочь превращается в чудовище. В то самое чудовище, от которых положено избавляться, а не защищать и обелять их ужасные поступки. Девчонка, которой она читала сказки перед сном, перенимает из этих самых сказок всё самое ужасное. Уж тем более после того чудесного путешествия в мир-тюрьму по вине Алиссы Чанг. У Джози и раньше было не всё в порядке с тёмной магией, но после того, как она разбила «Мора Мизериум»…
Кэролайн думает, что точно оторвет голову этой Алиссе. Вся тьма, заключённая в песочных часах, хлынула обратно в Джо. Кэролайн знает, что Кай обязательно придёт за её дочерью, в которой нашёл родственную душу. Кэролайн знает и то, что точно не позволит ему отнять у неё самое дорогое. Джози не станет очередным кошмаром этого проклятого города, даже если Кэролайн придётся умереть окончательно, чтобы это предотвратить. Она тащит на себе целую школу сверхъестественных существ, так неужели не сможет усмирить слетевшую с катушек ведьму?
— Перестань, мам! — крик Джози отражается от стен здания и возвращается обратно, сбивая женщину с ног. Кэролайн задерживает взгляд на дочке и видит лишь всепоглощающую тьму в чужих глазах. Они с Риком знатно промахнулись, вешая на Лиззи ярлык безумной, ведь такой была и Джо. Жаль, что она не поняла этого чуть раньше. — Мне никогда не было так хорошо, как сейчас, понимаешь? Я чувствую свободу и силу, понимаешь? Не пытайтесь мне помешать.
Кэролайн впервые после смерти Стефана захлёбывается горючими слезами и наблюдает за тем, как Джози разносит половину особняка Сальваторе с маниакальным блеском в глазах. Без жертв точно не обойдётся, — примечает Форбс-Сальваторе, вспоминая то, как сама отключала человечность. Это у них семейное: оставлять за собой горы трупов и кровавые тропы. Кэролайн хочет, чтобы этот кошмар, наконец, закончился, но это оказывается жестокой реальностью.
Лиззи смахивает со щёк слёзы, поднимая шокированную мать с пола, а затем кидает взгляд на такого же не менее растерянного отца:
— Это не ты, Джо.
Джо бы никогда не навредила своим родным, но это уже даже не её сестра, а нечто другое:
— Я изменилась. Привыкайте. Потому что я здесь надолго.
Конечно, Джозетт возвращается в полуразрушенную школу, но только с одной единственной целью — убить собственную сестру, а заодно стереть с лица планеты и других, что встанут на её пути. Кэролайн больше не видит никаких проблесков света в дочери, а ведь Бонни её предупреждала. Кэролайн всё ещё не может поверить в то, что теряет во тьме этого проклятого городишки собственную дочь.
— Соскучились? — в голосе Джози сквозят незабытая обида на родителей и всепоглощающая ненависть, об которую можно порезаться. — Или точно также не заметили моего отсутствия, как и все годы до этого?! Лиззи, Лиззи, Лиззи… Поиграй в своей комнате, Джозетт, у твоей сестры снова приступ!
Кэролайн не знает, что за проклятье преследует её на каждом шагу (не)жизни. Она спешно прикрывает собой Элизабет, в которую Джози и целится сгустками наитемнейших проклятий. Тьма сквозит вокруг Зальцман и ластится, словно давно выбрала Джо своей достойной носительницей. Они с Риком так были заняты тем, чтобы подавить наследственное безумие Лиззи, что совсем позабыли одну простую истину. Джози тоже передались все эти гены. В тихоне Джо скрывались демоны похлеще, чем в буйной Элизабет, с которыми она сражалась все эти годы в одиночку. Странно, что такими темпами Джозетт не сошла с ума ещё раньше. Кэролайн клянётся себе, что больше не допустит таких ошибок. Главное теперь попытаться достучаться до Джози; до девчонки, которая обратилась ко тьме лишь для того, чтобы её просто, наконец, заметили.
— Прости меня, Джози.
— Я никогда не прощу тебя, мама.
Кэролайн понимает, что
они сами невольно
сотворили монстра из Джозетт Зальцман. И чтобы это исправить понадобится очень много времени. Душевные раны не затягиваются в мгновение ока. Кэролайн почувствовала это на себе, но вовремя поняла, что можно облегчить страдания. Со временем, разумеется.
