Рождение луны

Кап. Кап. Кап. Где-то глубоко в непроглядной тьме внутреннего мира стекала медленно вода, словно настенные часы отбивая ритм. С каждым днём казалось, что темнота становилась тяжелее и гуще, а воздух холоднее. На полу за металическими прутьями во мраке сидит девушка с закрытыми глазами. Она потеряла счёт времени, ощущение пространства и тела. Мозг находился в вечном информационном потоке, пролистывая странички книги своей памяти и памяти сестры. Оказывается ментальность — такая хрупкая штука. Стоило немножко напрячься, как память Мираи проникла в сознание Мизуки. Она увидела всё, отчего смесь противоречивых чувств образовывала ком в груди. Она правда не понимала, как относится к сестре. Единственное, что она испытывала сейчас — это отвращение к тому, что Мираи делала в её теле. Каждый раз Мизуки была будто третьим лицом в близости с Айзеном или сообщником в убийствах бракованных пустых, отчего выворачивало наизнанку. Быть запертой внутри съехавшей с катушек синигами и быть вечным вынужденным зрителем из первого ряда — не самое приятное занятие. Чувство иронии и некого злорадства раскрасили заточение, когда Мираи начала пытаться активировать печать, что связывает с Дворцом Короля Душ. Её попытки не приносили плоды и с каждым разом делали её всё нервознее и нервознее, ведь её дорогой Соуске дал ей срок на активацию техники. Женщины страшны в гневе, а неуравновешенная женщина страшна в квадрате. Так от досады она убила прихвостня пятого из Эспады и покалечила пару других, что вызвало активную ярость Заэля- Апорро и мягкое предупреждающее «Впредь я не смогу спустить тебе это с рук» от Айзена, отчего всё нутро Мираи задрожало. Она его безумно любит, но также и боится. В темноте послышались торопливые шаги. Зелёные глаза медленно открылись, впиваясь в мрачное и бледное лицо гостьи. — Привет, Мираи, выглядишь не очень. Не здоровится? — Мизуки подпёрла рукой щеку, лениво наклоняя голову в бок. Лицо напротив исказилось в гримасе неприязни и вмиг приблизилось к клетке, опускаясь на один уровень. Женские руки с силой сжали прутья. Под глазами синяки стали ещё больше, а щёки немного впали. Судзуки выглядела плохо. Мизуки видела, как в последние дни пища не усваивалась в желудке и выходила каждый раз назад, сестру мучал кашель с кровью. — Как активировать печать? — прошипела она. — Ты же в курсе, что моё тело тебя отторгает, да? Женские губы сжались в одну линию, челюсти громко сцепились. — Как активировать печать, Мейуми? — с нажимом повторила она. — Я испробовала всё, но ничего не выходит! Мизуки скривилась. Она смогла принять и переварить всю правду о себе, кроме имени. Почему-то оно вызывало волну раздражения. — Ну-у… ты всё делала правильно. Глаза недоумённо расширились. Руки дёрнули прутья, вызывая звон. Мизуки прикрыла глаза — она так привыкла к тишине, что любые посторонние звуки казались очень громкими. — Говори. — А что говорить? Столько лет ждала своего часа и не могла продумать все варианты развития событий? Я разочарована, — ирония сквозила в каждом слове Мизуки. Злость нарастала с каждой секундой, казалось, что температура воздуха вокруг Мираи повысилась на пару градусов. — Играть со мной вздумала? Ничтожная сопляч… — договорить она не смогла, так как приступ кашля её настиг, выбивая воздух из лёгких. Ичиго Куросаки и его друзья вторглись в Уэко Мундо, а значит у Мираи оставалось не так много времени. Точнее его уже не было совсем. Мизуки шумно втянула носом воздух и выдохнула. — Мираи, ты не сможешь активировать печать… у нулевого отряда печать стоит в костях и было логично предположить, что в нашем клане всё ровно точно также, но спешу тебя разочаровать. — Что ты имеешь ввиду? — хрипло ответила та, жадно хватая воздух. — Печать стоит на моей душе. Так было сделано, для того, чтобы никто не смог в случае чего к ней добраться. Ты не управляешь моей душой, поэтому ты не можешь активировать её. Владения телом недостаточно. Красные глаза широко распахнулись, а рот застыл в немом шоке. Эмоция сменилась на осознание ужаса. — Нет… нет- нет, не может быть. Ты врёшь! — Зачем мне это? — Чтобы я не завладела силой. Мизуки прикрыла глаза. — Не хочу спорить, скажу как есть: тело тебя отторгает, ты долго не протянешь — ещё пару дней максимум. Печать не активируешь — она при мне, а я добровольно это не сделаю. Опережу твои мысли: ты не сможешь вытащить меня из этой клетки и насильно слиться со мной. Во- первых, хоть ты меня и запечатала, но я укрепила эту печать своими силами, поэтому вытянуть отсюда меня невозможно. Во-вторых, помнишь, что Айзен говорил про слияние душ тогда? Её глаза сузились. — Не смотри так, я видела твои воспоминания. Одна душа должна задавить вторую или одна душа должна сдаться второй. Давай прикинем: сдаваться никто не собирается, а задавить меня ты не сможешь — ты слаба. В итоге решения нет. Остаётся одно — смерть, — Мизуки пожала плечами. — Нет! Этого не будет! Я… я что-то придумаю. — Да ладно тебе, уже поздно. — Нет! Айзен меня вылечит, он мне поможет! А ключ уже не так важен, у него есть другой план. Мизуки звонко рассмеялась, пока сестра лихорадочно сжимала волосы на затылке, скукожившись. — Правда думаешь он тебя любит? Да он убьёт тебя, как только ты скажешь, что не смогла. — Заткнись! Ты ничего не знаешь! Я выберусь из этого тела и ты останешься гнить! Женский силуэт резко встал и направился на выход, грозно стуча каблуками. — Посмотрим. До встречи на том свете, сестрёнка! Надеюсь, ты попадёшь в ад! — вдогонку крикнула Мизуки, с удовольствием наблюдая, как девушку передёрнуло. Пространство снова погрузилось в холодную тишину. Кап.Кап.Кап

***

Женские руки тряслись от озноба. Неуверенно она уставилась в зеркало, где отражение сливалось с белой стеной позади. Дела шли и правда плохо, тело её отторгало и нужно было срочно искать другой сосуд. Мираи была уверена, что это возможно и с силой Хогьёку Айзен поможет своей возлюбленной, чтобы править миром вместе. Девушка закрепила два зампакто на талии, в её планах на недалёкое будущее было овладеть зампакто сестры. На фоне ощущались бешенные всплески энергии и гул. Битва с синигами была в самом разгаре в разных частях Лас Ночес, от чего иногда осыпалась штукатурка с потолка. Женская фигура вышла из комнаты, направляясь на место встречи с Айзеном. Через пару часов они должны отправиться в Мир Живых и разнести Каракуру в щепки, собирая необходимую энергию для вторжения в Дворец Короля Душ. Шаг неосознанно замедлялся, а на душе стало тревожно. «Чёртова Мейуми, ненавижу!» — про себя проговорила она, уверено открывая дверь зала, где перед ней стоял широкоплечая спина мужчины, который завоевал её сердце много лет назад. Айзен медленно развернулся к ней с лёгкой улыбкой. — Здравствуй, Мираи. Чары его глаз развеяли все сомнения. Тело неосознанно поддалось вперёд, завлекая мужчину в объятия. Его большая ладонь медленно прошлась по её волосам. — Как самочувствие? — шепотом спросил он. — Соуске, мне плохо. Тело отторгает меня, я не смогла активировать печать, — затораторила девушка со слезами на глазах. — Помоги мне, прошу! Она схватилась за его мантию в бессилии, сжавшись как брошенный на улицу котёнок. — Ну что ты, тише! — зашептал он. — Мы со всем разберёмся, ничего страшного… — Правда? — красные заплаканные поднялись на лицо мужчины. В них отражался страх. — Конечно, — мужчина гипнотизировал её своими прикосновениями, окутывая теплом карих глаз. Мираи прикрыла глаза, успокаиваясь. — Мы обязательно со всем разберёмся, Мираи. В следующее мгновение что-то острое вонзилось в левое лёгкое со спины, пробивая тело насквозь. Айзен отклонился в сторону. Судзуки шокировано посмотрела на торчащее лезвие между рёбер, а потом на мужчину, чей холод дал пощёчину ей. — Айзен… почему? — прохрипела она, хватаясь за рану, когда лезвие резко покинуло её тело. — Прости, Мираи, но ты оказалась бесполезной. — Но… как же… наша… любовь, — девушка начала тяжело и часто дышать, опускаясь на колени. — Ты была мне интересна, правда… но любовь? Прости, но любовь мне чужда. Мне нужен был ключ, увы ты не справилась. Прощай, Мираи. Девушка рухнула на спину с хрипом, задыхаясь. На глазах проступили слёзы. — Вечно мне поручают грязную работу, — Ичимару Гин приблизился к Айзену с наигранно грустной гримасой. — Прости, Гин, ты же знаешь, мне бы было сложно это сделать, — Айзен слабо улыбнулся, а Гин хмыкнул, ведь звучало совсем неубедительно. — Пойдём, Гин, нам пора. Женские глаза перестали моргать, теряя блеск и выпуская последние слезинки. Последнее, что они успели ухватить, это грустный взгляд волшебных голубых глаз Ичимару.