Встреча вне реальности

— Слава богам, хоть ты не потеряла рассудок, — облегченно вздохнул Шон. У меня, впрочем, на этот счет уже имелись некоторые сомнения. М-да, не стоило мне вот так улетать. Подумать только, всего пару месяцев меня не было, а мир словно сошел с ума. Вернувшись с запада, я сначала вообще не поняла, где оказалась. Погуляла по Кариссе, посмотрела на это вот все безумие, потом прыгнула в Галарэн, а там еще хуже… Конечно, сразу же связалась с Шоном, и вот, мы сидим на Луне, которая, к счастью, все еще на месте. Хотя я бы уже не удивилась, если бы она исчезла, или, например, раздвоилась. — Я думал, я свихнулся, честно, — ошалело поднял на меня глаза друг. — И все ведь как-то так постепенно произошло, даже и не понять, с чего началось. И главное, все вокруг твердо уверены, что так оно и надо. Я промолчала, понимая, что и сама пребываю в таком же состоянии. — Есть идеи? А идей-то не было. Разве только подождать. Ну, может, это нормально при такой пространственно-временной деформации, как знать? Может, реальность просто немного почудит, а потом все вернется на круги своя, а об этом точно так же никто и не вспомнит? Откуда нам знать, как все должно быть? Мы же, в конце концов, похоже, единственные, кто вообще с этим сталкивался. По крайней мере, в этом мире уж точно. Ну или другой вариант — все останется как есть, а нам просто придется привыкнуть. Другой вопрос, почему мы при этом не считаем происходящее само собой разумеющимся, как все остальные… Но может, это какие-то побочные эффекты от портала? Вроде неплохо нас тогда приложило, так что тоже неудивительно… Собственно, эти мысли я магу и озвучила. Подумав, он вынужден был согласиться — а больше-то делать все равно нечего. Увы, связаться как-то с Алисой мы теперь не могли. Пришлось на том и разойтись, договорившись поддерживать связь и стараться сообщать друг другу обо всем, что покажется странным. На всякий случай, мало ли что. *** Это пресловутое «мало ли что», как выразилась Элли, случилось уже через три недели. И вот тут мы уже поняли, что переждать не удастся. Так как если раньше дело касалось только реальности, то теперь — и времени тоже. Я даже не сразу понял, что именно происходит, но уже наученный горьким опытом, как-то осознал, что, по всей видимости, история пытается переписать сама себя. Только от этого стало как-то уж очень горько. Собственно, понял я это когда исчезли близнецы. А у Астер появился живот, причем по виду, срок был еще не слишком большой. В ходе очередного абсурдного и короткого разговора выяснил, что ни одна, ни ее мужья вообще ничего не помнят о том, что у них были дети. Напротив, они были уверены, что они еще даже не родились. Сам не знаю, почему, но этот факт как-то уж слишком меня выбил из колеи. Я тогда отправился на обрыв, тот, что возле монастыря святой Цецилии, и сидел там около пары часов, пока, наконец, не собрался с силами, чтобы вернуться в Галарэн. Но вернувшись, застал счастливое семейство в полном составе, включая Бри и Эла, сидевших на ковре в гостиной. Не знаю, как умудрился сдержаться и не броситься их обнимать от облегчения. Рано радовался, как оказалось. Наутро все повторилось. И потом опять. И еще, и еще. Я уже не знал, что и думать. Выходило так, что если история и пытается себя переписать, то у нее как-то уж очень фигово получается. У меня возникло ощущение, что теперь все события происходят не по порядку, а словно бы одновременно. Или просто хаотично, но это, опять-таки, никого не удивляло. С людьми я теперь вообще старался не общаться. Меня то не узнавали, то напоминали о каких-то вещах, о которых я узнавал только через несколько дней. В какой-то момент мне вообще начало казаться, что это просто какая-то злая шутка. В общем, я решил, что с меня хватит. Стал прятаться ото всех, все свободное время просиживал в лаборатории, ну или на Луне, где меня часто навещала Элли, которая, как выяснилось, испытывала нечто похожее, но и она практически не говорила. Только молча сидела рядом, пялясь в пространство и кое-как выражая скорбную поддержку. Мы оба понимали, что ничего не можем с этим поделать и каждый день, просыпаясь, мечтали, что вот сегодня, наконец, проснемся в адекватном и нормальном прежнем мире. И оба, подозреваю, с горечью вздыхали, когда понимали, что это не так. И еще мы помнили, что это все — именно наших рук дело. Точнее, не наших даже. Моих. *** К слову о «странных новостях». Как бы я ни была опечалена тем, что нам пришлось, по всей видимости, навсегда покинуть Гелиану, оказалось, что и в нашем мире всяких чудес, если это, конечно, можно так назвать, предостаточно. Увы, так как мы, скорее всего, были первыми, кто вообще додумался посмотреть на наш насквозь техногенный мир в подобном ключе, сравнить объем текущих странностей с тем, который имелся до — возможности у нас не было. Однако с каждым днем работы у меня становилось все больше. Поначалу я объясняла это самообучающимся искусственным интеллектом, который все более и более точно отсеивал всякие несуразицы и совпадения, но потом в мои мысли стало закрадываться некое подозрение. Поняла я в чем дело, только когда додумалась наложить все эти странности на карту и проанализировать, где это происходит чаще всего. Места было два, оба радиусом примерно в пять километров. Вначале удивления это не вызвало, радиус показался мне достаточно большим, но потом я решила попробовать определить центры, так сказать, всего этого безобразия. Выходило, что одним из них, как ни странно, неизменно оказывался наш офис, точнее, особняк Тоя, а вторым… Квартира, где до этого жил Шон. Конечно, первым делом я решила озвучить свое открытие ребятам — все-таки одним из основных принципов нашей работы мы определили держать друг друга в курсе и сразу сообщать обо всем необычном, включая самые, казалось бы, безумные и глупые догадки. Иначе как определишь, что из этого по-настоящему стоит внимания? Вот и сейчас, оба парня выслушали меня не перебивая и никак не комментируя. И только когда я озвучила, собственно, главную мысль, Той позволил себе высказаться. — В целом, я подозревал нечто подобное. Как ты смотришь на то, чтобы съездить в эту квартиру? Если она еще свободна, может, найдем что-то интересное? При этих словах мое сердце непроизвольно ухнуло куда-то вниз. Даже не потому, что слух резануло такое родное слово, а просто… Не знаю. Ведь я никогда не задумывалась о том, что Шон там делал, пока жил. Вещей у него, насколько я помню, было немного, но может, найдется что-то… На память, что ли? Что-то его, что-то не из этого мира. Да даже если и из этого — я же прекрасно помню, из какой чашки он все время пил тайру, да и сама тайра, смешанная из местных чайных и травяных заготовок, наверняка осталась. Словом, это предложение прозвучало как отличный шанс хоть немного приблизиться к тому, что я потеряла. Конечно, я немедленно согласилась и предложила не откладывать это дело в долгий ящик. А как только вернулась к себе, сразу же пробила по сети — и о чудо, квартира все еще была свободна. Поехали мы буквально следующим же утром. Только если парней интересовала, в основном, причина возникающих аномалий, то меня — возможность вновь прожить воспоминания о том, как Шон впервые показал мне, что такое магия. Прямо вот здесь, на этом самом стуле. Или ночь, когда я впервые его увидела. Забавно, что все вещи, которые мне до этого запомнились, остались на тех же местах, где мы их в спешке и бросили. Громоздкая стеклянная пепельница на балконе, чашка на кухне, еще две — в комнате возле кресла. От этого всего возникало ощущение, что все произошедшее тут случилось не бог весть, когда, а совсем недавно, буквально вчера. И почему-то от осознания значимости того, что за этим последовало, меня непроизвольно пробирали мурашки. Я все-таки не удержалась, и прихватила ту самую чашку. Решила, пусть будет мне как память. Алекс, заметив, как я украдкой запихиваю ее в рюкзак, понятливо и светло улыбнулся, а Той, кажется, сделал вид, что не заметил. А может и правда не заметил. И только когда мы уже собрались уходить, я углядела в коридоре под старомодной полкой для обуви торчащую ниточку, как оказалось, браслета. Простой черный шнурок, а на нем, перевязанные узлами, несколько камешков. Быстро подняв глаза и убедившись, что ребята не смотрят в мою сторону, я не раздумывая сунула неожиданную находку в карман. Потом рассмотрю поближе. Из подъезда я выходила, переполненная счастьем — я-то и не надеялась на такую удачу! Конечно, был шанс, что этот браслет вовсе не Шона, а может, какого-то прежнего жильца, но мне очень хотелось думать, что именно его. Впрочем, парням знать об этом было совершенно не обязательно. Мне очень хотелось оставить этот секрет лично своим. А потому я поскорее состроила серьезную мину и начала прислушиваться к их разговору, который начался еще в лифте. Той как раз делился своими заключениями, но как я уже успела понять — какой-то четкой гипотезы на текущий момент не было. А, и ладно. Еще примерно с неделю ничего не происходило. Ну, то есть, происходило-то много чего, просто подвижек с какими-то логическими выводами у нас не было. Конечно, мы подозревали, что это как-то связано с нами и тем, что мы натворили, прыгая из одного мира в другой, но пока что остановились на том, что это какие-то фоновые возмущения, возникающие из-за того, что миры просто пытаются восстановить равновесие. Других догадок, в общем-то, не было. Так что оставалось только продолжать наблюдать. Однако со временем я стала замечать, что странностей меньше не становится, напротив, они как будто расползались по всему городу, как трещины на стекле. Трещины… Точно! — Той! Кажется, я поняла… Смотри! — воскликнула я, уже забежав в лабораторию. — Тебе же не очень жалко будет эту перегородку? Друг помотал головой и заинтересованно уставился на меня. Я оглянулась в поисках чего-нибудь подходящего и наткнулась на лежащую на столе ультразвуковую пушку. Точнее, прототип, собранный Тоем, по всей видимости, от скуки. То, что надо. — Смотри, — повторила я, направляя устройство на стекло. То треснуло в одной точке, расползаясь вокруг трещинами. Ого, ничего себе, как мощно, а ведь стекло-то бронебойное. Я на секунду замерла, пораженная эффектом, но решила не отвлекаться. — Мы знаем, что Шон, когда сюда переместился, создал дыру между мирами, так? Если смотреть на примере стекла, то можно предположить, что вся поверхность нашего измерения была расщеплена. Но так как больше ничего не происходило, она могла затянуться. Залечить себя, так скажем. — Пока звучит логично, но к чему ты клонишь? — Той с интересом продолжал наблюдать. — А потом мы, — я направила бластер чуть левее, и повторила маневр, только нажала курок уже не один раз, а два. — Пробиваем еще две бреши, причем в одном и том же месте. Стекло треснуло снова, на этот раз сильнее. — А потом, — понятливо продолжил Той, тоже вдохновившись моей демонстрацией, с коротким промежутком еще раз, и еще… Я нажала на курок еще два раза и стекло не выдержало. С грохотом осыпалось осколками прямо нам под ноги. А мы оба стояли пораженные собственной догадкой. — То есть мир действительно рушится, так? И это не отменить, вернув все на место? — почти шепотом переспросила я. — Пока не знаю. Ты же сама сказала, что у реальности было время залечить раны после первого прыжка. Может, и в этот раз обойдется, как думаешь? — друг задумчиво посмотрел на меня. — А что с их миром? Если оттуда сюда было два перемещения, то туда-то целых три? Что, если они все еще в опасности?.. Стараясь не поддаваться панике, мы решили для начала все это проверить. Той с Алексом, который появился как раз в тот момент, когда мы закончили убирать осколки, и сразу же был посвящен в наше открытие, в срочном порядке занялись расчетами по одним им известным параметрам, а мне предстояло проверить все сводки новостей с того момента, когда Шон попал на Землю. Впрочем, я и так уже не сомневалась в своей правоте, вот как чуяла. Это ж если у нас такое творится, то что же тогда там? И как нам им помочь? Над этим думали еще почти месяц. Ситуация у нас, тем временем, ухудшалась. Если в сети, благодаря Тою, мы еще могли как-то отслеживать и блокировать сообщения о странностях, чтобы люди как можно дольше ничего не замечали, то теперь об этом заговорили даже федеральные каналы. Нам пришлось даже перенастроить искусственный интеллект таким образом, чтобы он высмеивал и якобы научным языком развенчивал все эти «мифы», то есть устроить самую настоящую информационную блокаду, но и это тоже уже не помогало. Мы понимали, что если так пойдет и дальше, то все это совершенно выйдет из-под контроля. Причем волновало нас даже не столько то, что люди будут в курсе происходящего, а то, что за этим неизменно последует целая волна выдумок и фейков, и вот тогда мы точно потеряем реальную картину. Мы же просто физически не сможем втроем проверять каждый подобный инцидент. А значит, полностью потеряем контроль над ситуацией и лишимся понимания, становится она лучше или хуже. В общем, приятного мало. В какой-то из вечеров, когда мы держали оборону уже почти из последних сил, я даже в сердцах воскликнула: «Да что б вас всех, почему нельзя сделать так, чтобы вы просто все забыли?!». Оба парня тогда посмотрели на меня в недоумении, видимо, привыкли, что обычно я более сдержанна. Но потом Алекс вдруг выдал: «А что, может, это выход». И вот тут-то мы поняли, что не учли одного факта. Если физическую составляющую мы кое-как восстановили, хотя и не без последствий, то вот сама петля, выходит, по-прежнему не разрушена. Ведь все это начал именно Шон, когда попал в тот злосчастный портал. А потом прожил у нас достаточно долго, чтобы реальность успела оставить на нем неизгладимый отпечаток. И дело вовсе не в его переживаниях или чувстве вины. Он знает о нашем мире слишком много, чтобы это можно было просто отбросить и забыть. Значит, нужно, чтобы он сделал это намеренно. Забыл сам факт своего здесь пребывания. И тогда, по идее, все действительно встанет на свои места. Только вот вряд ли он догадается об этом сам… Значит, нам нужно умудриться как-то с ним связаться. Только вот как бы это сделать? С тех пор я стала пытаться присниться Элли. Да, глупо, но что я еще могла? Только пробовать и надеяться, что у меня случайно получится. Я даже снова начала медитировать, благо опыт в этом деле у меня теперь был. Но самое обидное здесь было то, что и она, и Шон — и так снились мне довольно часто, только вот сны эти были совершенно далеки от реальности. Еще ни разу после возвращения я не испытала того же ощущения, как в ту ночь, когда мы с ним только познакомились. До одного момента. *** В ту ночь я сидел на уже привычном, полюбившемся мне своей пустотой и тишиной краю обрыва. Мысли текли как-то сами собой, лениво и, можно сказать, неохотно — то всплывали какие-то незаконченные дела и данные обещания, то вспыхивали новые идеи, например, о том, как можно дополнить тот или иной эксперимент… Но сейчас я не концентрировался ни на чем. Даже та формула, которая до этого упорно отказывалась выводиться несколько недель к ряду, а сейчас вдруг сложилась — не заставила обрадоваться и тут же нестись в лабораторию. А потом — сам не знаю, как, я снова оказался на Луне. Наверное, пришел на автомате, как с недавних пор любил выражаться, погрузившись во все те же пространные размышления. Очнулся только когда взглядом зацепился за кресло, стоявшее тут до сих пор. Почему-то я так и не решился его убрать, хотя, казалось бы, необходимости в нем совершенно никакой не было, да и значимости оно из себя ну вообще не представляло. Ну подумаешь, поспала в нем одну ночь одна невозможная девчонка, тоже мне. Но не успел я отвести взгляд, как пространство передо мной словно подернулось дымкой. Сияющей такой, странной. И только моргнул — как тут же увидел ее. Сидящей прямо передо мной, так близко, словно она и не уходила никуда. В первое мгновение подумал, что у меня от недосыпа уже галлюцинации, но тут она заговорила. — Привет, Шон. — Привет… — ошарашенно пробормотал я в ответ, все еще не понимая, что происходит, а главное, почему. — Вот интересно, это правда ты? Или мне это снится? Признаться, от такой постановки вопроса я малость прифигел. Это как это? Ну, то есть, я — это я, и кажется, даже правда. Но с какого перепуга моя галлюцинация думает, что я ей снюсь? Черт, что вообще происходит? Это уже ни в какие ворота… Хотя… Где-то мы это уже проходили. Причем даже два раза. Саму ситуацию с глюками — в квартирке на Земле, а слова… Удивительно, но то же самое сказала и Эль, когда я раскрыл ее после уничтожения алтаря в Лерисе. Вот черт бы побрал эту драконью память! Так и с ума сойти можно… — Ну, как сказать, — я задумался в поисках подходящей этому абсурду формулировки. — Думаю, убедиться в достоверности текущей ситуации мы сейчас не сможем при всем желании. Сама посмотри, если ты думаешь, что это сон, а я — что у меня снова глюки на нервной почве, которые в прошлый раз, как выяснилось, глюками не были… Короче, давай просто поговорим, а? Мне кажется, так будет проще всего. — Пожалуй, — немного подумав и, видимо, тоже оценив абсурдность происходящего, откликнулась она. — Собственно, у меня и правда есть к тебе разговор. Вот тут я напрягся. И, как оказалось, не зря. Что ж, если верить в то, что это вообще было реально, то из ее слов выходило, что у меня проблема. Снова. Точнее, все еще. Впрочем, в этом сомневаться и так не приходилось. Хорошая новость — кажется, мы знаем, как ее решить. Плохая — способ этот мне совсем, совсем не нравится… Собственно, последующие полтора дня прошли для меня в тяжелых метаниях. Одна часть внутри кричала, нет, просто-таки вопила о том, что я хочу, чтобы весь этот ужас просто закончился, чтобы мир стал снова нормальным, и раз уж только я смогу сделать так, чтобы все это исправить — так плевать, чем жертвовать. Что это просто необходимо сделать и на кону сейчас вообще не мои какие-то там желания и прочие измышления. Но другая не желала сдаваться и едким червячком напоминала о том, с ЧЕМ все-таки мне придется расстаться. Причем, не только мне, конечно. Я долго думал над тем, рассказывать ли Элли о том, что собираюсь сделать, ведь понятно, что это касается и ее тоже. Думал не в ключе эгоизма, а как бы она восприняла эту новость. Согласилась бы? Или была бы резко против? За несколько часов после разговора с Алисой я успел попеременно утвердиться в обоих этих вариантах. Если расскажу, а она будет против — это только все усложнит. Но ведь она всегда была моим другом, а значит сделать все это втихую — по меньшей мере означает предательство. И плевать, что я сам об этом потом не вспомню. Я просто не мог поступить так низко. Поэтому все же решился поговорить с ней. И будь, что будет. Она, кстати, восприняла эту новость на удивление спокойно. Я даже заподозрил в какой-то момент, что Алиса умудрилась не только мне присниться. Но, как бы там ни было, решение было принято. Оставалось только составить заклинание, что, впрочем, тоже не заняло много времени. Но все-таки что-то меня останавливало. Я понимал, что время еще есть, надеялся, что Алиса на самом деле ошиблась, что все вполне может разрешиться само собой. Или что это все вообще был просто сон или галлюцинация, или что-то там еще. И на самом деле никакой необходимости стирать себе память нет, а я просто опять немножко свихнулся… Наверное, поэтому, когда мы с Эль уже встретились, чтобы осуществить задуманное, я просто не смог. Уничтожил тот треклятый листок с расчетами, чтобы не дать и ей тоже этого сделать. Она ничего не сказала тогда, вот уж спасибо ей за это. Да и что тут скажешь? Я вновь отправился на обрыв и сидел там, как мне показалось, много часов. Периодически вставал, нервно ходил кругами, коря себя за собственную нерешительность, за недостаток храбрости, как мне тогда казалось. А потом снова садился, с силой прижимал колени к груди и сидел, смотрел на бушующее внизу море. В какой-то момент мне вновь показалось, что я почувствовал чью-то руку на своем плече, но на этот раз я не стал оборачиваться. Не стал смотреть, есть ли там кто-то. Напротив, усилием воли заставил себя замереть. Не чувствовать ауру. Не слышать запах или шорох одежды. А потом ощущение чужого присутствия исчезло. Я так и не знаю до сих пор, правда ли это. И кто это был, ежели так. И надеюсь, не узнаю никогда. Но тогда я понял, что нужно делать. *** Не то, чтобы я подозревала, что все должно будет закончиться так. Нет, конечно, я не знала и не могла бы представить, как устроено взаимодействие двух миров, но в то же время, когда Шон рассказал мне о том странном разговоре на Луне — я сразу поняла, что так и должно быть. Отчего-то ни капли не сомневалась, что все это правда, а не выдумка, как и в том, что забыть — наш единственный шанс вернуть все на свои места. Поэтому удивления, как такового, не испытала. Но в то же время, конечно было очень обидно. Что я никогда не вспомню о том, какие приключения нам довелось пережить. Хотя, честно говоря, стоило ли это всех тех бессонных ночей, которые я провела сначала оплакивая его, а затем в попытках привыкнуть к совершенно мне незнакомому человеку, который продолжал зваться моим другом? Даже и не знаю. Я словно замерла в какой-то отстраненности, понимая, что решение здесь принимать даже не мне. Снова ему. А я — всего лишь пешка, проводник. Да, вот так просто. Всего-то обычная девчонка, которой приснилась странная сказка. Ни тебе путешествий между мирами, ни всяких экзотических чудес… Что ж, может, вот такая она и есть, моя судьба? И пришло время, наконец, повзрослеть, смириться? Жить свою жизнь, которая до этого мне казалась, в общем-то, очень даже неплохой. Продолжать преподавать, общаться с друзьями и знакомыми. Раскрывать крылья каждому новому рассвету, наслаждаться спокойствием и безопасностью. Не этого ли я так давно хотела? Так может, к черту их, эти воспоминания? Но, конечно, за всей этой обидой стояла печаль. Ведь на самом деле узнать, что мы не одни во вселенной, что есть еще какие-то другие миры, увидеть воочию то, что видеть здесь не приходилось, я уверена, еще никому — было так здорово. Творить своими руками такие невозможные вещи — это ведь дорогого стоит, кто бы там что ни говорил. Поэтому и Шона я сейчас тоже понимала. Для него лишиться этих знаний — да смерти подобно. Но, раз другого выхода нет… Для того, чтобы восстановить заклинание, составленное магом, хватило бы умений первокурсника. К тому моменту, как я нашла Шона, определив направление по амулету, я уже была твердо уверена, что сделаю это несмотря ни на что. Но когда увидела его… Он сидел там, на краю обрыва, такой потерянный, корящий себя за слабость. Не выдержав, я подошла ближе и аккуратно коснулась его плеча. Почувствовала, как он чуть вздрогнул, но так и не обернулся. И я отступила. Поняла, что если сделаю то, что задумала, то не прощу себе этого никогда. Даже если и не вспомню об этом. Я просто не могу вот так предать его, утвердить его же слабость, отчаяние, тот стыд, который он сейчас испытывает. Не могу позволить себе перестать верить в него. Ведь я его знаю. Знаю, какой он по-настоящему. А то, что он сейчас оступился, ни в коем случае не делает его хуже. Он же просто человек. И пока я еще не сделала непоправимого, может сам все это исправить. И я ушла. Просто отвернулась и побрела прочь, только через сотню шагов остановившись, и поняв, что, по-хорошему, надо бы открыть портал и вернуться домой. И долго потом еще лежала в постели, с тоской смотря в приоткрытое окно. *** Ну, что ж. Кажется, у меня получилось… Проснувшись в то утро, я все еще не была до конца уверена в том, что приснившийся разговор был полностью реальным. Ощущения были очень похожими, но все равно оставались сомнения. Может, мне просто показалось? Так или иначе, скоро мы сможем это проверить. Не знаю точно, как именно скоро, но если мы правы и Шон ко мне прислушается, то через какое-то время все странности должны сойти на нет. Меня беспокоил только тот факт, что мы с Алексом тоже провели в том мире приличное количество времени. Но Той, подумав, сказал, что раз все начал именно Шон — значит, по идее, этого будет достаточно. Ведь все, что было после, в том числе и наше попадание на Гелиану, по идее, должно было, как он выразился, просто обнулиться. На самом деле, сейчас меня волновало больше даже не то, что будет происходить здесь, у нас — тут и так, признаться, много чего происходит. Но вот то, что рассказал Шон — ох, надеюсь, это все же было преувеличение. Но сейчас мне очень хотелось, чтобы я как-то смогла узнать, что у него тоже все хорошо. Самое смешное, что все получилось именно теперь. Когда я уже не веря совершенно, что это возможно, решила просто так, для уюта, надеть его браслет. Я ведь даже не знала, его ли он. И до сих пор не знаю, связаны ли как-то два этих факта. Но буду надеяться, что да. И я просто стала жить дальше. Каждый день продолжая мониторить сводки, пытаясь заметить хоть какую-то динамику, увидеть, что хоть что-то поменялось в лучшую сторону. Но похоже, люди уже умудрились раздуть все настолько, что правды мы теперь не узнаем. Только если когда-нибудь потом… Совсем нескоро, когда все это уляжется и забудется. А браслет тех пор я больше не надевала. Незачем. Ведь если он все-таки забыл меня — не стоит лишний раз появляться на горизонте. Ну а я буду помнить. Самого замечательного из людей, драконов и воронов заодно. Как-то так, пожалуй. *** Все же перед тем, как совершить, возможно, непоправимую ошибку, я решил снова навестить Мать. Отчего-то хотелось услышать ее совет. Напоследок, так сказать. Возможно, это было очередное малодушие, но мне почему-то хотелось почувствовать, как кто-то взрослый и мудрый поддержит меня, или напротив, мягко направит по верному пути, закрыв глаза на то, что я банально запутался и перестал верить уже чуть ли не сам себе. И это помогло. Мать не сказала тогда ни слова, но я почувствовал ее тепло и почти физически ласковые объятия. И почему-то стало легче. Я даже подумал, что то, что мне выпало — это в любом случае своего рода избавление. Если не мира от катастрофы, то меня самого — от осознания, что я мог что-то сделать и не сделал. Ну и от того, что я никогда не узнаю и не смогу постигнуть. К тому времени я достаточно уже успел себя узнать, в том числе и в том, что могу быть очень неосторожным в своей жажде познания. Так почему бы не дать себе еще один шанс? Почему бы не сбросить этот груз, не знать больше, не корить себя за это всю оставшуюся жизнь? Почему бы не стать снова… Собой? Да, пожалуй, так. Пора уже смыть эту печать, боль и горе, которые мне довелось пережить. Пусть их, все эти миры, заоблачные дали и приключения. Мое место все-таки здесь. Может, мне и приснится еще когда-нибудь, что я снова гуляю между звезд, но лучше уж пусть это будет просто сон. Ну а дальше сознание будто замерло — я отрешенно позвал по амулету Элли, все на той же Луне составил заново заклинание. Посмотрел на нее и вновь вспомнил, почему она мне так дорога. Как же она все это время в меня верила… И тут я вспомнил. Башня. Та встреча в башне… Лицо озарила какая-то, наверное, со стороны сумасшедшая и неуместная улыбка. Но мне было уже наплевать — пальцы сами собой вскинулись в активирующем жесте… Щелчок. И темнота.