Этих тактов сила

Нож скользнул по предплечью, застрял между лезвий костюма и, когда Бэт резко отвела руку в сторону, со звоном отлетел на пыльное покрытие крыши. — Упс, — Джей развела в стороны пустые ладони. — И что теперь? Будешь бить безоружную? — С удовольствием, — призналась Бэт. От первого удара Джей уклонилась — каким-то чудом — а второй пришелся в скулу, смазал и без того потертый белый грим. Бэт перехватила пошатнувшуюся Джей за нелепо вскинутую вверх руку, не давая свалиться на землю, дернула к себе. — Говори, — потребовала Бэт. — Теперь ты должна ударить меня в живот, чтобы я точно не могла говорить, — заметила Джей. В бледном лунном свете ее глаза в обрамлении выбеленных гримом ресниц казались неправдоподобно яркими, зелеными-зелеными. Джей улыбнулась и Бэт встряхнула ее за плечо свободной рукой, чтобы скрыть неловкость: долгие взгляды в глаза в их вражеским расписанием предусмотрены не были. — Мы же это уже проходили, — промурлыкала Джей. Ее ладонь легла Бэт на плечо. — По плану еще два удара, потом я ставлю условия, ты соглашаешься, и мы расходимся, довольные друг другом. Так уж и быть: разрешаю три удара, в конце-концов, ты поймала меня на крыше собственного здания. Упс, я, кажется, проговорилась. Бэт стиснула зубы. То, что для всех в Готэме было секретом, для Джей, очевидно, не было — и это бесило. И то, что Джей знала, кто прячется под маской Темного Рыцаря, и то, что она не уставала об этом упоминать, как будто для нее это было просто удачной шуткой. — Как ты собиралась сбежать? — спросила Бэт, хотя спрашивать нужно было не об этом. — С крыши? Я вообще не собиралась сбегать, — со смешком ответила Джей, и вдруг прижалась грудью к нагруднику бэт-костюма. — Что насчет тебя? У тебя есть план на мое будущее? Опять Аркхэм? Скука. Теперь даже в неверном свете Бэт могла видеть как под смазанным гримом на скуле Джей наливался синяк. От Джей пахло духами: горьковато и приторно — и от этого запаха чуть кружилась голова. Бэт не заметила, когда положила ладонь ей на талию. — Я все время думаю: как тебя не узнают под этой маской? А потом вспоминаю: ты ведь бо-га-та, — проговорила Джей весело. Бэт почувствовала ее дыхание на своей щеке. — Я узнала тебя по губам, — доверительно добавила Джей, ее ладонь скользнула по бедру Бэт. — Больше ни у одной женщины в Готэме нет таких выразительных губ. И это ведь не деяния современной косметологии — ты для них слишком гордая. Вот что значит выиграть в генетической лотерее. Даже если объявят конкурс: «Кто может быть под маской Темного Рыцаря Готэма», на тебя никто не подумает. Удобно. Бэт стоило ударить ее, а не целовать. Грим на вкус отдавал сладостью и Джей, кажется, засмеялась, прежде чем ответить. У нее были мягкие губы, а во рту от поцелуя почему-то оставался привкус крови, и еще — синнабонов. Едят ли злодеи Готэма пеканы в сиропе? — Сорвала цветочек, извращенка? — оскалилась Джей, разорвав поцелуй первой. Нарисованная гримом улыбка на ее лице превратилась в гримасу. Она помахала ладонями у Бэт перед лицом — та даже не заметила, как Джей освободилась — а потом прижалась ближе и Бэт готова была поклясться, что ее ладони заскользили по обтянутой бэт-костюмом спине. — Ты задаешь неправильные вопросы, — проговорила Джей лениво, поцеловала Бэт в угол губ и отстранилась, спросила разочарованно: — Ты что, не носишь с собой телефон? — Нет, — огрызнулась Бэт. — Что ты делала в моем здании? — Близко, но не то, — поморщилась Джей, даже не пытаясь скрыть скуку. — Правильный вопрос: зачем. Бэт ударила ее в живот, вынуждая согнуться, второй удар пришелся по лицу и кровь забрызгала кевларовый нагрудник, черная на черном. Джей рухнула на колени и смех у нее вышел булькающим, захлебывающимся. Кровь текла по ее подбородку и грим вокруг глаз размазался — должно быть, ей было больно. — Ты получишь свои ответы, — нараспев проговорила Джей. Она размазала кровь по губам, повела красную линию дальше, рисуя полумесяц улыбки на выбеленной щеке. — Но не прямо сейчас. О, ты была бы очень плохой героиней, если бы я выдавала тебе разгадки на блюдечке. Придется поломать голову, детка, иначе было бы… о, наручники, серьезно? Это что, какой-то фетиш? Металлические браслеты матово блеснули в мутном лунном свете. Из наручников Джей тоже выпутывалась, так же легко, как из захвата, но Бэт все равно заковывала ее с упорством, достойным иного применения. — Ты поедешь со мной в Аркхэм, — сообщила Бэт. Обошла все еще сидящую на земле Джей, завела руки ей за спину и защелкнула наручники. Добавила после минутной паузы: — Это не предложение. — Да-да, это констатация факта и если я не заткнусь, ты изобьешь меня до потери сознания — ты каждый раз это говоришь. Кто пишет тебе реплики? Пусть внесет разнообразие. Бэт рывком подняла ее на ноги. Джей повернулась к ней, и больше на ее лице не было улыбки, а в голосе — насмешливых интонаций. — Тебе не идет моя помада, — сухо сказала Джей. — Вытри губы. В неправдоподобно огромном торговом центре Бэт примеряла тонкую шелковую блузку того самого оттенка белого, который еще называют «сливочным» и который встречается только у дорогих дизайнеров одежды и при умелом использовании фотошопа, когда плотная штора примерочной рывком сдвинулась в сторону. Бэт прижала блузку груди, прежде чем развернуться: она видела в зеркале отражение нарушительницы своего спокойствия и многое отдала бы за то, чтобы не знать эту женщину. Без грима Джей выглядела старше, в уголках ее глаз собрались морщинки, а на скуле, теперь не прикрытый гримом, ярко горел синяк. — Я запихнула тебя в Аркхэм только вчера, — недовольно заметила Бэт, нервно комкая тонкий шелк блузки на груди. — Я соскучилась, — промурлыкала Джей в ответ. Она сделала ровно один шаг и задвинула штору, как будто мышеловку захлопнула. Джей была скучно и неприметно одета, если бы не синяки — вообще не бросалась бы в глаза. А вот улыбалась она нехорошо, и по этой улыбке ее можно было бы узнать, если бы хоть кто-нибудь в Готэме умел внимательно смотреть. — Что это? — Джей шагнула ближе, поймала и оттянула в сторону рукав шелковой блузки, которая все еще служила Бэт щитом. — Какая пошлость. — Это «Прада», — заметила Бэт. — Тебе не идет, — припечатала Джей, театрально взмахнув руками. У нее были по-птичьи худые пальцы — перчатки были чуть велики — и она неожиданно занимала все пространство внушительной примерочной. Бэт отступила, потом еще — лопатки обжег холод зеркала за спиной. — Моя девочка меня боится, — нараспев проговорила Джей, склонив голову к плечу. Она вдруг оказалась рядом, недопустимо близко, яркий свет причудливо выделил черты ее лица, сделав похожими на диковинную картину. Глаза с поволокой, тень от ресниц на светлых щеках, алые от кровоточащих ссадин губы. — Ты носишь темную помаду, — заметила Джей. Она разглядывала Бэт по-хозяйски, внимательно и придирчиво, как на смотринах. Под этим взглядом было неуютно и холодно, как будто Джей поймала ее обнаженной. Одежды на Бэт, впрочем, действительно было немного. — Зачем ты здесь? — спросила Бэт, голос под этим внимательным взглядом сбивался на хрип. Она не верила, что Джей может искать ее бесцельно. За все время, что Бэт была Темным Рыцарем, она успела понять, что чудовища никогда не делают ничего бесцельно. Просто иногда их цели сложно разгадать, а цели конкретно этого чудовища — почти невозможно. — Чтобы подобрать себе пару платьиц, — Джей пожала плечами. — Или пару брючных костюмов… Ты так резво портишь мою одежду, что у меня вот-вот начнутся проблемы с гардеробом. — Что ты делаешь в моей примерочной? — пояснила Бэт напряженно. Джей поморгала, как будто не совсем понимала ее. Без грима ее ресницы были черными, а глаза казались вовсе не зелеными, скорее болотными и странно глубокими. — Какой ответ тебе больше нравится, вежливый или честный? — уточнила Джей. — Если вежливый, то: пришла повидаться. Если честный, то: собираюсь разыграть с тобой прелюдию прямо здесь, потому что у тебя очаровательные губы и кружева на лифчике, что довольно мило. Но только прелюдию: без черного костюмчика и ушастой маски все не то. Веришь? — Нет. — А зря. Джей подалась еще ближе, ее ладони легли Бэт на плечи — перчатки показались ледяными, или просто кожа у Бэт горела от одних только слов. — Мм, у тебя на шее синяки, — задумчиво протянула Джей. — Ты меня душила, — напомнила Бэт мрачно. — Это было три дня назад! — возмутилась Джей. Она повела ладонями чуть ниже, потянула Бэт к себе, вынуждая отстраниться от отрезвляюще прохладного зеркала. — На мне плохо все заживает, — поморщившись пояснила Бэт. — Бедняжка, — промурлыкала Джей. Она склонила голову к плечу, глядя на Бэт снизу вверх, а потом подалась ближе. Бэт ожидала, что Джей поцелует ее в шею — или укусит, но та поцеловала ее в губы. В этом поцелуе не было сладости грима, только медный привкус крови и горький — сигарет, и целовалась Джей неторопливо и вдумчиво, как будто ей действительно нравился процесс. А может быть — в самом деле нравился. Бэт ответила запоздало, также медленно, попыталась перехватить инициативу, и не преуспела в этом. Ладони Джей теперь скользили по ее спине, оглаживали лопатки, мягкая кожа перчаток казалась прохладной и от каждого прикосновения по телу проходила дрожь. Бэт неловко обняла Джей за талию одной рукой, другой все еще придерживая блузку на груди. Когда Джей отстранилась, глаза у нее были шальные, дикие. Она повела плечами, стаскивая пиджак и проговорила, обжигая дыханием губы Бэт: — Кстати, на мне нет белья. Совсем. Ах, ты краснеешь, какая прелесть. Бэт хотела бы ответить ей, но ничего, кроме «хватит» в голову не приходила, а Бэт совсем, совсем не хотелось, чтобы Джей прекращала. Пиджак упал на пол, Джей подалась ближе, прижалась губами к шее Бэт, прошлась языком вдоль заполошно забившейся жилки. — Сделай хоть что-нибудь, — предложила Джей, не отстраняясь. — Ты же не всегда ледяная статуя. Или всегда? Она отчетливо потянула Бэт за длинную нитку сережки — должно быть, прихватила зубами — а потом прижалась губами под челюстью, и Бэт наконец выпустила из пальцев блузку. Ткань рубашки у Джей оказалась жесткой и соски отчетливо уперлись в ладони, когда Бэт сжала пальцы на ее груди. У Джей на мгновение сбилось дыхание и Бэт потянулась к пуговицам на ее рубашке одной рукой, другой продолжая ласкать ее грудь через ткань. — А ты не такая уж и девственница, как я думала, — проговорила Джей довольно, отстраняясь от шеи Бэт. — А еще у меня стойкая помада, — заметила Бэт. Теперь она поцеловала Джей сама, и та фыркнула, но не противилась и не отстранилась. И ответила на поцелуй сразу, даже не попытавшись отобрать инициативу. Бэт не сразу догадалась, почему, а когда догадалась застежка лифчика уже была расстегнута и не оставалось ничего, кроме как снять его вовсе. — Тебе нужен лифчик с летучими мышками, — со знанием дела сообщила Джей, едва отстраняясь от губ Бэт. — Знаешь, такие наверняка продают в масс маркете. — Я не одеваюсь в масс-маркете, — пробормотала Бэт. Слова плохо складывались в предложения, потому что обтянутые перчатками ладони Джей скользили теперь по ее ключицам и ниже, чтобы накрыть грудь. Бэт сорвалась на короткий стон, снова прижалась лопатками к зеркалу — сердце бухало в висках и было жарко и немного неловко, в основном потому, что Джей все еще была почти полностью одета. Но больше жарко. — А зря, — философски заключила Джей. Она сжала пальцы на груди Бэт, неторопливо, почти задумчиво, разжала, сжала снова. — Какая радость в том, чтобы приходить в магазин, в котором точно есть то, что тебе нужно? Все веселье в том, чтобы собрать то, что нужно, из того, что есть. Это же почти искусство. Бэт не было никакого дела до искусства: у нее дрожали колени и пуговицы на рубашке Джей наконец поддались. Кожа у Джей была светлее, чем у Бэт, почти бумажно-белой, а грудь — меньше. Она вздрогнула, когда Бэт погладила ее без преград в виде одежды, как будто только заметила — и торопливо облизнула губы. — Хорошенькое кольцо, — заметила Джей невпопад, на мгновение опустив взгляд. У нее чуть покраснели скулы и снова закровили трещинки на губах. — Заткнись, — посоветовала ей Бэт. У поцелуя теперь был привкус крови. Бэт почувствовала, как ладонь Джей скользит по ее животу, как пальцы оглаживают кромку белья, и горячечным жаром окатило с головой, даже холод зеркала за спиной не помогал. Пришлось обхватить Джей за шею одной рукой, чтобы удержаться на ногах, другая так и осталась лежать на ее груди, в вырезе не до конца расстегнутой рубашки. — Мне нравятся твои синяки, — заметила Джей, когда Бэт разорвала поцелуй, чтобы уткнуться лбом ей в плечо. Бэт могла поклясться, что Джей разглядывает их обоих в зеркале, наслаждается зрелищем. Бэт бы тоже с удовольствием посмотрела, если бы могла стоять без опоры. Ладонь Джей скользнула ниже. Она не пыталась забраться под резинку белья Бэт, прикасалась через ткань неторопливо и ласково, но у Бэт все равно дрожали колени и дыхание сбивалось на стоны. Не в силах сдержаться, Бэт прижалась губами к шее Джей над жестким воротником рубашки, сомкнула зубы, еще и еще. Будто в ответ, движения Джей стали смелее, настойчивей и жестче. Бэт почувствовала, как Джей обнимает ее за спину свободной рукой, удерживая от падения. Стоны застревали в горле, просачивались наружу, жар поднимался по животу и выше, бросался в лицо, плавил кожу и каплями стекал вдоль позвоночника. Сердце колотилось в висках, прогоняя из головы все мысли, и во рту пересохло. Бэт цеплялась за Джей, как будто тонула, и прятала стоны в поцелуях и укусах. Она ни с кем никогда еще так сильно не хотела быть. — Прелюдия как-то подзатянулась, — неожиданно заметила Джей. Ее рука замерла как-то вдруг, потом убралась вовсе, заставив Бэт проглотить разочарованный стон. Бэт все еще не держали ноги и Джей помогла ей опуститься на пуфик — жесткий край сумочки тут же уперся в бок. — Я же говорила — без черной маски с ушками все не то, — промурлыкала Джей, наклоняясь к Бэт почти вплотную. По ее шее, там, где смыкались зубы Бэт, расплывались синяки. — Но мне нравится, что ты меня хочешь. Это привносит в наши отношения немного пикантности. Бэт ударила бы ее, если бы руки так не дрожали. Джей погладила ее по бокам кончиками пальцев, чмокнула в губы, а потом подхватила свой пиджак, закинула на плечо и вышла из примерочной так легко, как будто ничего не было. Она даже не подумала застегнуть рубашку. Бэт осталась одна. То, что Джей забрала ее телефон, Бэт обнаружила только три часа спустя. На крыше здания, все того же, принадлежащего «Уэйн Интерпрайзис», было ветрено и воздух пропитался сигаретным дымом. Небо на востоке розовело так неспешно, как будто солнце раздумывало, стоит ли вообще всходить над Готэмом. — Ты не очень-то торопилась, — заметила Джей, затягиваясь. Ее костюм был белым, сливался тоном с выбеленным лицом, а на груди красным пятном горела вставленная в петлицу роза. — Ты украла мой телефон, — сказала Бэт вместо приветствия. Сквозь прорези маски Готэм казался другим, холодным и жестким, как будто сосредоточенным для удара. От дневной страсти не осталось и следа. — Я так и знала, что ты хранишь в телефоне запароленный файл с паролем от файла с паролями! — довольно воскликнула Джей. Окурок полетел на пыльное покрытие крыши. — Похвально. Я взломала все. — Похвально, — в тон отозвалась Бэт. — И я нашла тот, который был мне нужен, — продолжила Джей. — Последовательность Фибоначчи с пятой цифры. Бэт поморщилась: этим паролем открывался полигон для тестовых разработок, спрятанный на втором подвальном этаже здания, на крыше которого они стояли. — Неплохо, — довольно улыбнулась Джей. — Ты ведь не сама это придумала? — Это придумал мой инженер. — Он хорош, — Джей прищурилась. — Но все равно поменяйте замки. Некоторые знают последовательность Фибоначчи на память. — Но не ты, — буркнула Бэт. — Не я, — согласилась Джей. — Я погуглила. Бэт сжала кулаки, рванулась вперед и Джей отступила назад пружинисто и легко, оказалась вдруг на самом краю крыши, предупреждающе погрозила Бэт пальцем, вынуждая замереть. — Что тебе было нужно? — сурово спросила Бэт. — Я бы заставила тебя поугадывать, но у тебя плохо с фантазией, — Джей картинно вздохнула. — Мне хотелось полюбоваться на новое оснащение Темного Рыцаря Готэма. И, кстати, дистанционный взрыватель отличный, лучше, чем все, что у меня были. Я позаимствовала прототип, не обессудь. — Ты никогда не лезешь в одно и то же здание дважды, — заметила Бэт, делая осторожный шаг вперед. — Я никогда не лезу в одно и то же здание дважды, если с первого раза получаю то, что мне нужно, — Джей наставительно подняла палец. Бэт сделала еще пару осторожных шагов и теперь их разделял один рывок или две протянутые руки. Довольно много, если учитывать, что каблуки Джей висели над улицей. — Это тебе, — неожиданно сказала Джей. Вынула розу от петлицы, протянула Бэт. — Могу поклясться, ты обожаешь огромные красные розы, дорогущие, пафосный сорт, какой-нибудь «Свит Джульет». Бэт взяла розу, против воли вдохнула аромат. Роза пахла духами Джей: приторной сладостью с привкусом горечи. — Вообще-то я люблю кустовые розы, — сказала Бэт. — Правда, что ли? — прищурилась Джей, рассмеялась легко, как будто не балансировала на краю крыши. — Ты взломала мой телефон, — поморщилась Бэт, когда чужой смех стих. — Ни за что не поверю, что ты не смогла бы взломать код двери. — Смогла бы, — Джей беспечно пожала плечами. — Если бы знала, код какой двери мне нужен. Твой файлик с паролями чудесный: очень подробный. Мой тебе совет — тренируй память. Бэт дернулась и Джей покачнулась, вроде бы слегка, но очень наглядно. — Мне нужно было удостовериться, что ты прячешь здесь что-то важное, — пояснила Джей, — и ты разыграла все как по-нотам: прибежала и даже упекла меня в Аркхэм. Если бы здесь отмывали деньги под прикрытием твоей компании, я уверена, ты бы меньше переживала. — А потом ты украла мой телефон, чтобы пробраться внутрь, — констатировала Бэт. — Бинго, — Джей развела руками. — Я бы украла его еще вчера, детка, если бы ты удосужилась взять его с собой. Но так получилось даже лучше, не находишь? Она улыбнулась, неторопливо, напоказ, облизнула губы. Скулы Бэт против воли вспыхнули под маской и стало жарко. Пришлось сжать зубы и кулаки, как будто хоть что-то из этого могло помочь. — Зачем ты меня ждала? — спросила Бэт хрипло. — Хотела посмотреть на твою реакцию? — предположила Джей весело. — Похвастаться? Обложила весь первый этаж взрывчаткой? — Правда? — Нет, — прищурилась Джей. Пояснила довольно. — Мои люди обложили взрывчаткой весь второй этаж. Еще два месяца назад, и вот она наконец пригодилась. Здорово, правда? — Нет. Джей посмотрела куду-то на Готэм за плечом Бэт, а когда перевела взгляд на лицо, ее глаза вдруг оказались холодными и жесткими, серьезными. — Что в маске, что без маски, ты все равно один и тот же человек. И ты обожаешь меня, — сказала Джей раздельно. — Я убиваю людей, а ты все равно обожаешь меня. Это… мило. Потому что ты на стороне добра, ешь себя поедом за каждого покойника, пьешь антидепрессанты и вся из себя героиня без страха и упрека. Тебя можно было бы ставить в пример, если бы не я. Пожалуй, я — это самое лучшее, что есть в тебе. — Я упеку тебя в Аркхэм, — пообещала Бэт охрипшим голосом. — И сделаю так, чтобы ты никогда не смогла сбежать. Джей покачала головой, улыбнулась, показав зубы. Заметила невпопад: — Еще днем ты так не думала. Бэт дернулась и Джей улыбнулась, довольная эффектом. А потом сунула руку за отворот пиджака и помахала в воздухе подозрительным черным устройство с кнопкой на предохранителе. — Все еще хочешь секса со мной? — спросила Джей серьезно. — Да. Бэт ждала, что Джей рассмеется снова, или скажет какую-нибудь гадость, но она улыбнулась уголком губ: — Тогда лови. Джей бросила Бэт взрыватель, легко, без замаха, а потом раскинула руки и опрокинулась назад, навстречу распахнувшемуся за спиной Готэму. Лето 2020