Лабиринт отверженных

Лабиринт под Селением Дождя казался бесконечным. Небольшого фонаря в руках Итачи хватало только на то, чтобы выхватить из темноты несколько метров каменного пола и стены, до потолка свет не доходил. «Всё-таки, не стоило отказываться от помощи Орочимару, − с досадой думал Учиха, уже битый час наматывая круги по катакомбам. − Он, конечно, не самый приятный человек, но заблудится в таком месте − ещё более неприятно. Сколько же километров под землёй оно занимает?» Легкие шаги Итачи, обычно едва слышимые для опытного шиноби, сейчас звонким эхом отдавались в коридоре. Казалось, что за спиной кто-то шагает по твоему следу, но оборачиваешься, а там − никого. И снова в спину упирается чей-то взгляд, сколько не крутись, он всё равно оказывается позади тебя, словно призрак, проклятый житель Лабиринта. Следит за тобой, давит на расшатанные нервы своим присутствием. Умом ты понимаешь, что никого, кроме тебя здесь нет, и это только твоё воображение, но, как только ты продолжаешь идти, это «что-то» снова шагает позади тебя… «Сколько мне ещё тут блуждать, пока я не найду выход или не встречу кого-нибудь? А если не найду, то как скоро меня хватятся?» От этих мыслей ему стало ещё больше не по себе. Умереть в бою, от ран или болезни, которая рано или поздно таки доконает его, это одно, а заблудится по собственной глупости в подземном лабиринте − совсем другое. Тут не с кем сражаться, твоей жизни угрожает не живой противник, которого можно победить. Здесь твоим соперником становиться неизвестность и одиночество, как будто ты попадаешь в самые темные и таинственные закоулки собственной души. Он дошел до очередной развилки, и, решив довериться интуиции, свернул налево. Очередной длинный туннель при внимательном осмотре оказался более древним, чем остальные. Грубая каменная кладка метров через 20 сменилась на необработанную каменную породу, в которой при свете лампы слабо поблескивали вкрапления полупрозрачных бесцветных кристаллов, похожих на соляные. Чем дальше продвигался Итачи, тем большим становилось количество кристаллов. Они покрывали всю поверхность камня, словно тертое стекло, от пола и до потолка. Глянув вниз, Итачи заметил, что его таби продавливают кристальную россыпь, оставляя следы, как будто он шел по только что выпавшему снегу. «Сомневаюсь, что сюда часто кто-то наведывается. Это явно старая часть строения, которая давно не используется» Учиха уже готов был повернуть обратно, как его привлёк неяркий блеск в конце коридора. «Может, это кто-то из них?» Он направился к источнику увиденного. С каждым шагом свет становился всё отчетливее, но Итачи с некоторой долей разочарования заметил, что свечение это было фосфорическим, неестественным. И правда, подойдя достаточно близко, он обнаружил, что туннель расходится, образуя небольшую пещеру, стены которой были сплошь облеплены чахлыми тоненькими грибами. Именно они распространяли вокруг себя этот странный свет. «Хм. Псилоцибы, что ли?..» Итачи заинтересованно протянул руку к ближайшей поганке, но в последнюю секунду передумал прикасаться и вместо этого просто наклонился, рассматривая находку поближе. С виду гриб ничем не отличался от своих наземных собратьев. Полупрозрачный, как медузка, с изящной ножкой, заостренной шапочкой. Пластинчатый. «Не похоже, чтобы их тут специально выращивали. Наверное, это одна из природных пещер, которые тут были задолго до основания Деревни Дождя. Затем их расширили, построили сеть туннелей, соединяющихся друг с другом, постоянно дополняли Лабиринт, может, даже жили здесь. А потом людей стало меньше, большую часть подземелья забросили и забыли. Сомневаюсь, что на сегодняшний день существует точная карта этих мест». Размышления Итачи прервал тихий шорох, донесшийся с противоположного края пещеры. Шиноби обернулся на шум, приготовившись к обороне, немного прищурил глаза, ища взглядом источник звука. Возле стены, покрытой псилоцибами, на шероховатых камнях лежала фигура в черном одеянии. Руки были безвольно раскинуты в стороны, лицо повернуто к стене. Активировав Шаринган, Итачи понял, почему сразу не почувствовал опасности: уровень чакры в неподвижно лежащем теле был практически нулевой. Это свидетельствовало о том, что существо было или на грани погибели, или смертельно истощено. Учиха осторожно подошел к телу. На небольшом каменном выступе стояла корзина, наполовину наполненная засохшими грибами, горсть отколотых от стены камушков с кристаллами переливалась на свету. Пришедший явно собирался исследовать их по уходу, но покинуть это место, видимо, ему было не суждено. «Истрепанная одежда, посеревшая кожа… Этот человек пролежал тут несколько дней, как минимум. Но кто это мог быть? Разве это место не запретно для всех, кроме Акацуки? Или это какой-то исследователь из Деревни Дождя? Я слышал, что Лидер правит разумно и мудро, пользуясь уважением среди жителей селения. Он поощряет развитие всех структур своей деревни, особенно научные. Если так, то без согласия Пейна никто бы сюда не попал. Стоит рассказать лидеру о случившемся, если только я отсюда выберусь». Резкое клокотание заставило Итачи мгновенно отшатнуться от «трупа». «Ксо, оно что… ещё живое?» Нукенин впился взглядом в лежащего. Приглядевшись повнимательнее, он понял, что перед ним не человек. Тонкая кисть, виднеющаяся из-под запыленного рукава, была искусственной, сделанной наподобие кукольной. Сухое потрескавшееся дерево лопнуло, разорвав покрывающую его сверху кожу. То же самое было видно на босых ногах, обутых в традиционные гета. Глубокие борозды раскололи деревянные конечности до сердцевины. − Просто сломанная кукла, − вздохнул Итачи. «Наверное, звук был из-за образования новых трещин. Но остатки чакры… как-то странно». Итачи решительно протянул руку и повернул куклу лицом к себе. Её можно было назвать красивой, если бы не сеть царапин, покрывших бледную сероватую кожу. Дерево дало глубокую трещину по линии рта, и теперь у него был такой вид, будто кто-то специально разорвал его или разрезал чем-то острым. Следов засохшей крови видно не было, а значит, это тело принадлежало не живому существу. На неповреждённых участках было заметно, что над лицом трудился мастер своего дела. Нетронутые разрушением черты лица были аккуратными и каноничными. Большие полуопущенные глаза, прикрытые густыми ресницами, тонкие, высоко посаженные брови и блестящие вишневые волосы делали её достойной восхищения. − Кучисакэ-Онна, − хмыкнул Итачи. Взгляд его рубиновых глаз столкнулся с холодным стальным взором. Кукла едва заметно сузила глаза. Из её приоткрытых изувеченных губ послышалось то самое клокотание, которое минуту назад выбило Учиха из колеи. «Ничего интересного», − решил алоглазый и отвернулся, намереваясь уйти. Через несколько шагов он почувствовал, как что-то коснулось его руки. Несмотря на то, что вокруг царил полумрак, нарушаемый лишь фосфорическим свечением грибов, Шаринган давал возможность своему обладателю увидеть тонкую нить чакры, которая связывала руку куклы с запястьем Итачи. Он хотел было просто стряхнуть назойливую паутину, но она впилась в него мертвой хваткой. − Хм. Молниеносным движением достав катану из-под плаща, шиноби легко перерезал нить, с удовольствием отметив, как на покалеченное лицо марионетки легла тень досады. Во вновь зазвучавшем клокотании Итачи уловил просящие ноты. Конечно, развернуться и уйти было проще всего, но Учиха понимал, что понятия не имеет, как выбраться из Лабиринта, а вот кукла могла что-то знать. «Кто бы она ни была, она наверняка пришла сюда с какой-то целью и намеревалась вернуться. В такие забытые места обычно ходят подготовленными. Уверен, она знает обратный путь». Шиноби снова приблизился к марионетке, глядя ей в глаза. − Ты знаешь, как отсюда выйти на поверхность или в жилое крыло? В ответ раздалось несколько щелчков, видимо, означавших положительный ответ. − Можешь показать? Кукла неподвижно лежала, не произнеся ни звука. − Ясно. Хочешь, чтобы я взял тебя с собой. Тонкие брови слегка приподнялись, с губ сорвался короткий щелчок. − Я от этого тоже не в восторге, но нам обоим придётся потерпеть присутствие друг друга, если мы не хотим тут сгинуть. − Неприязненно промолвил Итачи и поднял сломанную куклу на руки. «Того и гляди, на части развалится. Долго же она тут провалялась». Кукла оказалась тяжелее, чем об этом можно было судить, исходя из логики. Итачи поймал себя на том, что сконцентрироваться ему стало сложнее, чем во время блуждания по коридорам. Первым порывом было обвинить в этом кукольную паутину, но Итачи вовремя притормозил, здраво рассудив, что в сложившийся ситуации они оба нужны друг другу. Учиха чувствовал, что жизненная сила странного существа на исходе, и оно неспособно на большее, чем выпустить тонкую нить. Конечно, в этом мог быть и подвох, но… выбор-то у него невелик в таком случае: либо умереть от рук куклы, либо от истощения в Лабиринте. И если в первом случае шансы были 50:50, то во втором − 99:1, что, согласитесь, гораздо менее выгодно. Поэтому Итачи, собравшись с силами, прижал к груди куклу и пошагал из пещеры обратно к развилке.