insomnia

Если тебя нет рядом, Если тебя нет со мной, то у меня нет ничего вообще.

— Тони! — за спиной на весь коридор раздался голос Питера. Старк замер на месте, как будто звук пригвоздил его к полу, хотел обернуться на пацана, но в последний момент заставил себя этого не делать. Зачем он вообще, черт возьми, остановился? Парень нагнал его несколькими быстрыми шагами, поймал за плечо и развернул к себе. От дыхания Питера звенел воздух. — Как это он нам не нужен? — Питер тут же начал с вопросов, подразумевая под словом «он» их нового знакомого, который остался в Девятой комнате. — Объясни, в какой момент мы отказались от плана провести на нем опыты, чтобы спасти тебе жизнь? Пацан прожигал Старка глазами. Тони не мог держать зрительного контакта вообще. Питер не должен был все это слышать. Теперь у него в голове вертелась куча вопросов, на которые Тони не мог дать ответ. Вернее не так: если Тони откроет рот, ответ Питера просто сломает. И это раздражало больше всего: другого выхода, как снова врать Тони не видел. А Питер продолжал смотреть этими своими карими. До невыносимого преданно, будто сам готов был проглотить любую обнадеживающую ложь. Самонадеянный мальчишка, который вечно лезет спасать всех, даже таких безнадежных, как Старк. Герой до мозга костей, блять, который пошел даже против собственных принципов, лишь бы сохранить жизнь ходячему коматознику. — Ты хотел спросить, почему я отказался подвергать Дэдпула пыткам? — Тони вывернул последнюю фразу по-своему. Питер захлопнул рот. — Если бы ты читал его биографию, понял бы, насколько это бесчеловечно по отношению к Уилсону. Ознакомился бы на досуге, глядишь, поменял бы свое мнение насчет ситуации… — меньше всего сейчас Старку хотелось давить на больное. Если Питер уже не Человек-паук, в чем у Старка имелись большие сомнения, к чему напоминать парню, что он добровольно закрыл глаза на то, что ради Тони мог страдать другой человек? Черт возьми, да это раздражало еще больше, чем предстоящее вранье! Кто такой Тони Старк рядом с Питером Паркером, чтобы он так забивал на свое кредо?! — И в какой момент я разрешал тебе обращаться ко мне на «ты», а? Старк, наконец, нашел что ответить. Питер, задетый резкостью, отпустил плечо и отступил на шаг назад, сдвинув челюсти. Что-что, но наезжать из-за такой ерунды вообще не в духе Старка, который терпеть не может официальный тон, но к чему-то ведь надо было придраться? — Я думал… это случайно вырвалось, — Питер шмыгнул носом. Тони в который раз подавил рефлекс тут же подойти к парню и вытереть кровь с носа и губ. В памяти начали всплывать свежие воспоминания из ванной комнаты, и Старк снова отвел голову в сторону. Нельзя говорить правду. Нельзя врать. — Чтобы больше я такого не слышал, — Тони осадил его дежурной фразой и приготовился идти дальше по коридору. Если поспешить, пока Питер испытывает замешательство и маленькое, но все же чувство вины, Тони мог убраться в свою комнату или в Мастерскую — как повезет, главное подальше от Питера. — И когда я говорю «всем выйти», ты должен… — Хватит! — Питер быстрым движением налетел на Тони, придавив его к стене. Старк рвано втянул ртом воздух и чуть не влетел в стену затылком, но его уберегло не иначе как чудо. Глаза метнулись на виновника, с языка снова чуть не сорвался упрек, но Питер и без того выглядел слишком растерянным, пока пялился на собственные руки, выставленные по обе стороны от Старка. Ладони слишком резко врезались в стены, и крашенный бетон под ними дал трещины. Твою мать, как Питер только кости не расквасил? — Почему ты не смотришь мне в глаза? — резкий крик в лицо снова не дал Старку рассмотреть степень повреждения. Тони вздрогнул, и, наконец, сделал то, чего Питер хотел больше всего: поймал его взгляд. Удержать оказалось намного сложнее. Веки Питера дрожали, вечно норовя закрыться, будто больше не выносили света, губы то и дело дергались, а ноздри раздувались как перед чихом. Питер вскоре сам не выдержал своего состояния — или все же света? — и уронил голову между рук. Сердце Старка сжалось в комок. — Пит, ошейник? — Тони только сейчас заметил, что на шее Питера теперь ничего нет. Шепот сам сорвался с языка, пока глаза неотрывно наблюдали, как затягивались следы от игл и выравнивалась кожа. Слишком быстро. — Уэйд тебя не спасет, так ведь? — Питер проглотил слезы и сжал кулаки, пытаясь передать все напряжение в стены. — В опытах нет смысла, потому что в Камне больше не осталось энергии на исцеление? — слова давались Питеру тяжело, но Тони поразился тому, что каждое следующее становилось все тверже. — Ты это пытался сказать мне накануне миссии? Знал с самого начала, но все равно не смог сказать? Резким движением. Как пластырь. Питер обо всем догадался сам, Старку даже не пришлось открывать рот. — И после ты обвиняешь в бесчеловечности меня? — Питер резко отпрянул назад, и Тони, наконец, смог сделать вдох, оказавшись у стены абсолютно один. Перед Тони стоял человек, который давным давно не был мальчишкой, за которого его все принимали. — Скажи, что я ошибся? Что я не зря жизнью рисковал, причем не только своей, и ошейник этот, и способности… что все не зря? — Питер развел руки в стороны. Глаза будто кричали о том, чтобы Тони посмотрел на того, за кого был в ответе. «Умер бы ты — виноват был бы я» — так Старк однажды ответил пятнадцатилетнему пацану? Дал понять, что что бы Питер не делал, за его спиной всегда будет стоять Тони и… как там говорят, молча подавать патроны? «Неужели ты думаешь, что он не сделает для тебя то же самое?» — слова Кэпа будто заколотили в гроб последний гвоздь. — Почему ты стоишь как статуя, скажи хоть что-нибудь! — Питер отчаянно пытался докричаться. «Прости меня, Пит, прости… Господи, скажи это уже вслух!» Худшее, что Тони мог сейчас сделать для Питера — это молчать. Еще хуже — что любые слова только подтверждали то, что Питер прав во всем. — Ненавижу… — сквозь слезы и стиснутые зубы прошептал Питер, будто сам до последнего не хотел произносить это вслух и одновременно с тем заставлял себя это делать. Тони больше не отводил глаза. Сердце разрывалось в клочья. «Пит… Питер!» — четкая мысль отчаянно боролась за голос, но наружу не мог вырваться даже хрип. Слишком больно. Живой ведь, черт возьми. Оба живые. И оба друг-другу нужны. А Старк готов был до последнего притворяться и ждать, пока кто-то в лицо не скажет ему о том, зачем на самом деле Тони все это делает. И зачем обманывает сам себя. Ради чего. И ради кого. «Прекрати уже игнорировать! Прекрати строить стены и держать дистанцию! Прекрати молчать, когда ты ему так нужен! Пит? Пит!» — Пит! — Не приближайся ко мне! — Питер даже не обернулся, и это снова заставило Тони прирасти к земле. Старк следил взглядом за тем, как Питер упорно протиснулся между Кэпом и Баки, которые стояли у него на пути, и как потом перешел с быстрого шага на бег. А Тони оставил стоять здесь. Эмоции взяли верх. Голос прорезался окончательно, превращаясь из хрипа в отчаянный рык.